Автору этих строк посчастливилось лично знать человека уникальной судьбы — шофёра-фронтовика, исколесившего с Жуковым тысячи километров фронтовых дорог.
Александр родился 2 февраля 1917 года в Туле на Косой Горе (ныне микрорайон на юге города). Затем семья переехала на улицу Коммунаров (ныне проспект Ленина). Именно здесь, в городе оружейников, прошли его детство и юность…
Отец Николай Борисович — московский рабочий паренёк из легендарной Марьиной рощи — был настолько увлечён «самоходными чудо-экипажами», что ещё перед империалистической войной успел поработать по приглашению фирмы «Пежо» автотехником во Франции и даже участвовал в гонках Париж — Бордо. По возвращении домой Николай Борисович продолжил увлечённо заниматься автоделом и заразил этим всех своих сыновей. Перед революционным 1917-м семья оказалась в Туле.
«Сам я из семьи автолюбителя, и, видимо, поэтому стал профессиональным автомобилистом», — с этих слов Александр Николаевич при нашей первой встрече начал рассказ о своём жизненном пути.
После революции старший Бучин создавал автогараж Тульской губЧК, работал в городском автохозяйстве, был одним из организаторов автобусного парка, работал шофёром Тульского угро. В 1933-м, когда Саше исполнилось 16, Бучины уехали в Москву.
Саша рос шустрым мальчиком, дружил с рабочей ребятнёй, рано увлёкся техникой, в 12 лет мог самостоятельно запустить двигатель автомобиля и легко прокатиться по двору и близлежащим улицам. А после переезда в Москву он - уже штатный шофёр автогаража НКВД, хотя ему ещё не исполнилось и 18. Его первая рабочая машина оказалась закреплённой за секретариатом печально известного ГУЛАГа…
В это же время Александр начинает свою долгую спортивную карьеру в «Динамо» — пролетарском спортивном обществе, изначально созданном для занятия спортом сотрудников органов госбезопасности и правопорядка. С бело-синей эмблемой он завоёвывает призы и подаёт большие надежды в мотоспорте.
Однако в декабре 1938 года его призывают на военную службу в войска НКВД и направляют в легендарную дивизию имени Дзержинского.
Но и здесь спортсмен не расстаётся с любимым делом — вскоре садится за баранку персонального автомобиля комдива Павла Артемьева.
Довелось красноармейцу Бучину побывать на советско-финской войне. В начале 1940-го комдив Артемьев получил приказ сформировать и возглавить Отряд особого назначения войск НКВД — для выполнения на финском фронте специальных задач. Разумеется, солдат-срочник не мог знать всех нюансов боевого задания, но по разговорам комдива с офицерами догадывался: это — охрана тыла Северо-Западного фронта, ликвидация финских диверсионных групп…
Глубокий снег и разбитые танками дороги оказались непреодолимым препятствием даже для приспособленной к бездорожью комдивовской М-1. Пришлось пересесть за руль грузового вездехода Зис-33, у которого к передним колёсам крепились специальные лыжи, а на задние надевались съёмные полугусеницы.
В кабине этого «внедорожника» Бучин возил по делам службы своего комдива. Но и в собственном тылу было не менее опасно, чем на фронте. Досаждали «кукушки» — замаскированные на деревьях снайперы противника, для которых самая заманчивая на фронтовых дорогах цель — шофёр.
В декабре того же года закончился срок солдатской службы. Благодаря положительным рекомендациям Бучина взяли в Отдел охраны правительства и дипкорпуса, входившего в состав Главного управления госбезопасности НКВД СССР на должность шофёра-разведчика 1-й категории. Сразу же посадили за руль автомобиля сопровождения видного деятеля болгарского и международного коммунистического движения Георгия Димитрова. Но поскольку «охраняемое лицо» пользовалось закреплённым за ним авто нечасто, то у Бучина появились возможности для занятия автомотоспортом.
«За это время я не только научился чувствовать дорогу, но и приобрёл необходимые для профессионала навыки преодоления препятствий и удержания машины на трассе, даже в самых сложных условиях», — говорил ветеран.
Молодой, смелый и красивый туляк Александр Бучин в середине войны
Утром 22 июня 1941 года Александр, как всегда по выходным, тренировался на гоночном поле «Динамо», готовясь к мотокроссу на первенство Москвы. Здесь он и узнал о начале войны. Гараж особого назначения НКВД сразу же перевели на военное положение, а Бучина назначили водителем машины сопровождения с личной охраной начальника Генштаба генерала армии Георгия Жукова. И с этого момента Александр Николаевич около семи лет с короткими перерывами практически ежедневно находился рядом с легендарным военачальником.
На фронт Жуков выехал на заокеанском «Паккарде», который более подходил для автобанов, а не для военных дорог. Поэтому мудрый генерал вскоре пересел на отечественный полноприводный горьковский внедорожник М-1, способный не останавливаясь ехать и по разбитым дорогам, и по грязи, и по фронтовому бездорожью. А бучинская «эмка» с охраной, вооружённой автоматами ППД (сам шофёр носил на поясе револьвер Наган и финский нож), неотступно следовала за автомобилем генерала армии.
В конце августа 1941-го Резервный фронт под командованием Жукова начал наступательную операцию с целью ликвидации Ельнинского выступа на московском стратегическом направлении, образовавшегося в результате прорыва танковой группы противника. «Под Ельней мне пришлось сутками не вылезать из-за баранки, практически без сна и отдыха, — вспоминал фронтовой шофёр, — всё время в дороге, зачастую под вражеским огнём и бомбёжкой… Но закалённый мотоспортом молодой организм легко выдерживал все эти нагрузки…».
На одной из фронтовых дорог где-то в Калининской области водитель Жукова не справился с управлением, и автомобиль соскользнул в канаву и застрял в грязи.
Начальник охраны генерала Николай Бедов срывающимся от страха за жизнь «охраняемого лица» голосом, крикнул Бучину: «Выручай! Ты же гонщик!»
Александр Николаевич сел за руль вездехода, включил передний мост и враскачку — вперёд-назад — умело вывел его на дорогу. Жуков стоял в стороне и наблюдал за действиями шофёра. Именно эта ситуация, как считал сам Бучин, предопределила всю его судьбу и на многие годы близко свела с полководцем.
Напрочь отметая мнения о грубости и высокомерии маршала, Бучин неизменно отмечал, что лично к нему полководец обращался исключительно на Вы и по имени-отчеству. Правда, иногда, один на один, Жуков благодушно называл своего водителя Сашей.
Но иногда шофёр оказывался свидетелем того, как Георгий Константинович сурово отчитывал нерадивых генералов, но исключительно «за дело». При этом никогда не опускался до брани и личных оскорблений.
Однажды шофёр повез Жукова на НП армии генерала Ивана Конева. На подъезде путь автомобилю преградил шлагбаум. Начальник охраны резко крикнул часовому: «Подымай! Маршал Жуков едет!» Однако боец потребовал предъявить документы, затем даже отвернул воротник кожаного пальто маршала, дабы увидеть погоны со знаками отличия. Это происходило на глазах группы оторопевших и ожидавших разноса генералов. Но маршал, выйдя из машины, громко и доброжелательно поблагодарил часового за бдительность, снял с руки часы и вручил их ему.
Александр Николаевич вспомнил и о том, как стал офицером. В январе 1943-го Жукову после успешного завершения операции «Искра» по прорыву блокады Ленинграда, которой успешно руководил полководец, первому среди высших военачальников присвоили высшее воинское звание маршала Советского Союза. Бучин отважился и лично решился поздравить Георгия Константиновича с особым знаком отличия. На что Жуков улыбнулся и, похлопав своего верного шофёра по плечу, шутливо произнёс: «Спасибо, Саша! А Вам за мастерство я фельдмаршала присвою».
Шутка Жукова оказалась пророческой: спустя пару месяцев Бучин получил лейтенантские погоны. Оказалось, что в Наркомате госбезопасности, которому из НКВД переподчинили службу охраны высших военачальников, решили, что маршалов должны возить офицеры. А ещё через несколько месяцев на груди шофёра засветилась и первая боевая награда — медаль «За отвагу». Вручал её Бучину в торжественной, насколько это позволяли фронтовые условия, обстановке сам Жуков. Позже к ней добавились ордена Красной Звезды (задним числом) — за участие в обороне Москвы и Красного Знамени — за Берлин.
О своих впечатлениях от поверженной столицы третьего рейха Александр Николаевич мог рассказывать часами. Ведь путь его сюда по фронтовым дорогам, согласно личным подсчётам, растянулся не менее чем на 170 000 километров! С учётом того, что длина экватора чуть более 40 тысяч, выходит, шофёр вместе с маршалом Победы на автомобиле обогнул земной шар не менее четырёх раз!
Бучин говорил и о том, что был одним из свидетелей того, как Георгий Константинович размашисто расписался на стене рейхстага.
Во всех подробностях припомнил и то, как вёз Жукова в Карлсхорст на подписание акта о капитуляции фашистской Германии. Причём Жуков, вопреки протестам начальника личной охраны, приказал везти его не в бронированном «Мерседесе», а подчёркнуто в открытом трофейном «Паккарде», чтобы все видели — маршал-победитель ничего и никого не боится.
Довелось Бучину по приказу Жукова вместе с генералом армии Василием Соколовским встречать в аэропорту Темпельхоф верховного главнокомандующего союзными силами в Европе американского генерала Дуайта Эйзенхауэра, будущего 34-го президента США. Был и такой случай. Маршал следовал в Контрольный совет по управлению Германией, как вдруг раздался рёв сирен и грохот мотоциклов сопровождения — туда же с помпой мчался Эйзенхауэр.
На форзаце своей книги Георгий Жуков
оставил дорогой для Бучина автограф
С блеском в глазах ветеран поведал: «Я обратился к Жукову со словами, мол, непорядок, мы здесь хозяева, а не они». Маршал одобрительно кивнул, и Бучин вдавил педаль газа.
В результате американцы прибыли к месту назначения уже после того, когда Жуков находился в своём кабинете и готовился к совещанию.
В январе 1948-го неожиданно последовало увольнение Бучина в звании капитана из органов МГБ с формулировкой — «за невозможностью использования». Начались ничем не обоснованные гонения на Жукова, бумерангом отразившиеся и на его окружении…
Последняя встреча автомобилиста-фронтовика с легендарным маршалом состоялась в 1970-м, после выхода годом ранее первого однотомного издания его мемуаров «Воспоминания и размышления». На форзаце книги Георгий Константинович оставил дорогой для ветерана автограф: «Уважаемому Александру Николаевичу Бучину — моему лучшему шофёру, безупречно прошедшему со мной все дороги фронтов Великой Отечественной войны». Бучин считал это своей самой лучшей, самой ценной наградой. Бережно хранил книгу и с гордостью показывал её гостям. А когда спустя полвека после разгрома гитлеровской Германии народная молва навеки справедливо окрестила Жукова «маршалом Победы», то Бучина знакомые ветераны прозвали «шофёром Победы».
Александр Николаевич долгие годы проработал в «Совтрансавто», гонял по дорогам Европы фуры, напевая за рулём знаменитую «Песенку фронтового шофёра». За добросовестный труд удостоен ордена «Знак Почёта». Ушёл на пенсию только в 1992 году в 75-летнем возрасте!
В 2007 году на экраны вышел сериал «Ликвидация». Во время, которое там отображается, Бучин находился рядом с Жуковым — командующим Одесским военным округом.
«Абсолютный вымысел, — раздражённо прокомментировал сериал Александр Николаевич, — ничего из того, что показано в фильме, не было. Жуков занимался исключительно боевой подготовкой войск, не вмешивался в дела руководства областью и местной милиции, да и „крутых“ бандеровских банд на Одесчине просто не существовало. Но особо покоробил меня эпизод, где признанный во всём мире полководец в исполнении Владимира Меньшова, хлопнув рюмку водки, нелепо отплясывает перед портретом Сталина…».
Ушёл из жизни «шофёр Победы» на 93-м году. Похоронили его на старинном московском Преображенском кладбище рядом с Воинским мемориалом и Вечным огнём.
Автор: Николай Сысоев, военный историк.
