Обычно, характеризуя человека, в числе положительных качеств называют «спокойный, рассудительный, предсказуемый», а в числе отрицательных – «бесшабашный, сорвиголова, взрывной», а я всю жизнь питаю слабость к тем, кто способен на безумный с точки зрения обывателя поступок.
Я и сама в юности руководствовалась поговорками «Риск – благородное дело» и «Кто не рискует, тот не пьёт шампанское», но с годами, отбив пятую точку и набив шишек на других частях тела, стала осторожнее, не лечу больше сломя голову навстречу неизведанному, но до сих пор питаю слабость к рисковым натурам.
Такова моя любимая подруга Настасья. Она единственная и неповторимая. Все остальные люди из моего окружения семь раз отмерят, измерят глубину, сделают анализ воды. А потом, может быть, и рискнут перейти через ту лужу, которая встретится на их жизненном пути.
Родилась она в маленьком районом городке на юге России, куда судьба забросила её предков, прошедших все круги ада революции 1917 года, гражданской войны и сталинских репрессий. По одной линии её предки были крупными финансистами, ворочавшими миллионами, по другой – купцами, имевшими сеть магазинов в нескольких российских губерниях.
И жить с такими генами в крохотном заштатном городишке Настя не могла и не хотела. Сразу же после 8-го класса школы рванула она из дома в ближайший областной центр, поступила в техникум и, едва достигнув совершеннолетия, выскочила замуж. В положенный срок на свет появилась её доченька, и, засев дома с пелёнками и сосками, Настасья наконец перевела дух и задумалась о своей жизни.
«Что это я? Зачем мне все это? Я ещё и жизни-то не видела, не погуляла на свободе, не насладилась ухаживаниями мужчин, а сразу угодила в капкан быта», – снова и снова крутилось в её голове.
Она потускнела, поскучнела и, хотя безропотно несла на себе бремя забот, тетива её терпения постепенно натягивалась, а когда муж начал всё чаще и чаще приходить домой подшофе, стрелы её гнева наконец вылетели, и за ними следом вылетела Настасья с дочерью под мышкой.
Сначала приземлилась она на пороге родного дома. Мать с отцом особенно не удивились, но и радости не выказали:
– Это ж надо, как тебя угораздило отыскать самое вонючее дерьмо в букете роз? В нашей семье у всех нюх, как у гончих, – и людей насквозь видят, и выгоду свою не упустят. И в кого ты только пошла? Ты что, не могла найти себе какого-нибудь директора торга или банка?
– Ну ты, ма, даёшь. Можно подумать, они стаями бродят по нашим местам.
– А нет здесь, так и геть отсюда туда, где их разводят.
– С тобой, ма, не соскучишься. Вот разложу сейчас карту, закрою глаза и, куда попадёт палец, туда и отправлюсь.
Палец угодил на Крайний Север. Мать заплакала:
– Куда тебя понесёт, оголтелую? Ты хоть дитё оставь в тепле.
– Нет уж! Мой ребёнок – моя забота.
И попала Настасья со своей малолетней дочерью в леспромхоз. Специальность её бухгалтера-экономиста была везде нужна, к тому же Настя считать научилась раньше, чем говорить. В голове у неё щёлкал калькулятор и, едва взглянув на колонки цифр, она уже знала итог. Очень быстро пошла она в гору, для неё даже придумали должность заместителя леспромхоза по финансовым вопросам.
С работой всё было прекрасно, но на доченьку времени не хватало. Росла она спокойным ребёнком, часами могла что-то рисовать, и Настасья пристроила её в художественную школу. После нескольких занятий девочка повеселела, ожила, у неё появился интерес к жизни. Вокруг неё наконец-то были люди, близкие ей по духу. Она ведь чувствовала себя очень одиноко без бабушек и дедушек, без всей многочисленной родни. Родным домом для неё стала художественная школа. Бог наградил её безошибочным художественным вкусом, живым воображением, твёрдой рукой и умением сосредоточиться на одном деле. Преподаватель из художественной школы сказал как-то Настасье:
– Ваша дочь – одарённый ребёнок. Я советую вам создать для неё особые условия. Если хотите, буду заниматься с ней индивидуально.
Настя взглянула на свою худенькую глазастую дочь другими глазами и начала всячески поощрять её занятия рисованием.
А между тем вокруг Насти вился рой озабоченных мужчин, только успевай отмахиваться. Один был уж очень настойчив в своих ухаживаниях. Чувствовалось, что он по-настоящему любит Настю, имеет самые серьёзные намерения на её счёт, готов полюбить её дочь, как родную. Но Настя, обжегшись на молоке, дула на воду. Не верила она, что союз с мужчиной может осчастливить её.
– Та на кой они нужны, эти мужики! – говорила она. – Для здоровья я всегда найду себе партнёра, вон их сколько желающих, а пытаться построить семью, ходить под ручку в гости, вести хозяйство, рожать детей – оно мне надо?
И всё же уломал Андрей Настасью. Ох и носился он от радости, только что крылья не отрастил. Свадьбу играли всем леспромхозом. В подарок молодожёнам вручили ключи от новой квартиры. Вскоре Настя поняла, что забеременела. Муж был на седьмом небе от счастья, а она как представила себе опять пелёнки, бессонные ночи, да просто даже сидение дома с ребёнком, сразу заскучала.
– Настёнка, золотая моя, драгоценная, ты только роди ребёночка, я всё заботы возьму на себя, – уговаривал муж.
А уж когда родился прехорошенький мальчонка, встал перед Настей на колени, взял её ладони, поцеловал каждый пальчик и поклялся ей: «Как бы ни сложилась наша жизнь, помни, у нашего сына всегда будет отец». Кстати, слово своё он и по сей день держит.
И всё бы в Настиной жизни было хорошо, если бы не точила её мысль: «Я ведь так и не знаю, что такое любовь. Позволяю любить себя, а сама ещё не разу в жизни не испытывала безумной страсти, ни разу не посетила меня мысль, что за этим человеком я готова пойти на край света».
Приехав домой, поделилась своей тревогой с матерью.
– Избавь тебя Бог от такой напасти, – замахала руками мать. – А то как прадед пустишь всё нажитое на ветер ради объекта страсти.
– А так хочется понять, ради чего люди готовы идти на смерть, готовы душу дьяволу продать.
– Разговор наш, доча, пустой. Если суждено тебе встретить любовь, никуда от судьбы не денешься. А нет – так нет.
Настасья не верила в народную мудрость, что, мол, судьба и на печке найдёт. В голове стучало: «Беги, беги». Куда беги, зачем беги – непонятно, но тут прошёл слух, что можно построить кооператив в Туле и перебраться туда. Несмотря на упорное нежелание мужа «ввязываться в эту авантюру» Настя внесла положенную долю за четырёхкомнатную квартиру и через некоторое время оказалась в славном городе оружейников.
Именно в этом городе суждено ей было встретить Его. Не красавец, но внешность вполне респектабельная. Постарше её. Разведён, но дети уже взрослые – алименты платить не надо. Поселились в её четырёхкомнатной квартире, обзавелись «жигулёнком», кирпичной двухэтажной дачкой. Настя приодела своего ненаглядного, чтоб не стыдно было на людях показаться. Словом, всё честь по чести.
– Счастливая я баба, – говорила она своим подругам. – Хоть с третьего захода, а нашла всё же мужика по душе. Ничего и никого мне в жизни больше не надо.
– Ой, не зарекайся, – недоверчиво поддевали её подруги. – Жизнь впереди ещё длинная.
Как в воду глядели!
В 45 лет муж по выслуге лет вышел на пенсию и начал искать работу. Однажды Настя увидела его в шикарном джипе, которым управляла полная, но симпатичная женщина.
– Это что за баба была сегодня с тобой, вернее, ты был при ней?
Он покраснел и начал что-то мямлить насчёт работы.
– Не ври. Я же вижу, что ты врёшь. Да и говорили вы друг с другом не как босс и подчинённый.
– Ну да, ты права. Это одна моя старая знакомая. Но у нас с ней никогда ничего не было.
Настя не стала давить и сделала вид, что поверила любимому. Но на следующий день позвонила знакомому парню с просьбой собрать для неё информацию.
Когда через неделю парень передавал конверт, он посоветовал ей уничтожить его, не вскрывая. То, что она увидела, потрясло её до глубины души. Её любимый имел эту толстуху прямо в её машине! Позы были самые замысловатые. «И как с таким пузом она ещё ухитряется показывать такой кордебалет?» Читать она уже ничего не стала, узнала только имя и фамилию соперницы.
Придя домой, молча протянула любимому конверт и пошла собирать его тряпки.
– Настя, ты зря всё так близко к сердцу принимаешь. Я люблю только тебя, а это так – спорт.
– Давай-давай, уматывай отсюда.
– И куда ж это я пойду на ночь глядя?
– А это не мои проблемы. Тебе есть с кем их решать.
Она защёлкнула замок его чемодана и вытащила в прихожую. Молча открыла дверь, выставила чемодан на лестничную площадку и, придерживая дверь открытой, жестом показала ему направление. Он обулся и со словами «Ты ещё пожалеешь» захлопнул дверь. Загудел лифт, остановился на их площадке, через несколько секунд поехал вниз.
Только тут Настю начало трясти. Она налила себе граммов сто коньяка и выпила его залпом.
Боль от потери любимого терзала Настину душу. Чтобы хоть как-то приглушить её, она с головой окунулась в работу. Днём крутилась как белка в колесе, и никому даже в голову не приходило при взгляде на эту энергичную, всегда доброжелательно настроенную женщину, излучающую уверенность и оптимизм, какие демоны терзают её сердце по ночам. Она представляла себе, как её любимый ласкает другую, и сердце обливалось кровью, в голове роились мысли о мщении, хотелось растерзать этих двоих на мелкие кусочки.
Но очень скоро ей сказали добрые люди, что любимый поселился на даче. Ей всё было некогда туда наведаться. Стоял жаркий июльский вечер, когда шофёр подвёз её к даче. На её участке гужевались какие-то мужики, а любимый стоял на балконе в одних трусах и почёсывал отощавшее тело.
– Опаньки, это что за бомжи здесь шастают? Так, звоню в милицию.
– Настенька, радость-то какая… Это ж я, ты что, меня не узнала?
– Отчего же, узнала. Именно тебя я и назвала бомжом. Дачка, если ты помнишь, принадлежит мне, и я намерена её продать.
– Ну что тебе так приспичило? Настён, я так рад тебя видеть. Ты без меня похорошела. А я, видишь, совсем зачах без тебя.
– Зачах ты от пьянки. Что ж тебя твоя толстуха не пригрела?
– Настя, милая, я же объяснял тебе, там ничего серьёзного. Я одну тебя люблю.
У Настасьи волнами поднималась жалость к любимому. «Господи, отощал, запаршивел, как пёс шелудивый. Любый ты мой, я б тебя отмыла, отогрела, накормила», – хотелось ей запричитать, но перед глазами всплыла сцена в машине.
– Да подавись ты своей любовью! – крикнула она и побежала прочь.
Любимый всё же сделал несколько попыток возобновить отношения с Настей, но, поняв всю тщетность своих усилий, однажды исчез из Настиной жизни навсегда.
Оставшись в одиночестве (дочь вышла замуж, а сын жил с отцом), Настя решила полностью изменить свою жизнь. Под залог квартиры она взяла банковский кредит и вложила все деньги в развитие своего бизнеса. В 90-е годы большинство россиян оказались у разбитого корыта и все выстроились у воображаемой стартовой линии, имея абсолютно равные шансы на победу, но добежать до финиша этого гигантского марафона удалось далеко не всем. По пути одни остались без жилья, другие выдохлись и в отчаянии свели счёты с жизнью, и лишь немногим удалось по-умному распределить свои силы и возможности и войти в группу призёров.
Сейчас обыватели говорят: «Вот, наворовали народных денег». Не спорю, были и такие, но Настя заработала каждую свою копейку честным трудом. Уже с утра она ехала на оптовки, затем распределяла обязанности среди персонала, сама вкалывала до 12 ночи. Шла домой, трясясь от страха, сжимая в кулаке баллончик с «черёмухой». Слава Богу, ни разу не пригодился.
Ещё одним её рискованным предприятием была покупка недвижимости в Москве. Сколько их было, обманутых дольщиков! Насте повезло, её деньги, заработанные потом и кровью, не пропали.
Работа, работа, работа… До темноты в глазах, до посинения, а ведь она была ещё молода и хороша собой. Многие мужчины облизывались на её женственную фигуру, на приятные округлости в правильных местах, но Настя их не поощряла.
Но однажды Настя произвела ревизию своей жизни и ужаснулась.
– Ради чего и ради кого я превратила себя в загнанную клячу? Где радость от богатства, где нега и покой? Дети пристроены, никто не обижен, сбережений мне на мой век хватит.
Все её друзья, знакомые, коллеги были удивлены, когда она объявила о продаже своего бизнеса. Удивлены – слишком мягко сказано. Молодая, успешная – и вдруг всё бросила и укатила в свой маленький городок, из которого сбежала в 15 лет. Что это было? Раскаяние, что родители коротали без неё свой век? Или действительно такая усталость, что не мил стал белый свет? Кто знает, только построила Настя на родине дом, а жить в нём не смогла, не находила общего языка с родителями. Построила второй – всё равно тоска гложет. «Ну что ещё мне надо?» – недоумевала Настя. А дело было просто в том, что не израсходовала она свой запас жизненных сил. Ей впору империей управлять, а она хотела добровольно заточить себя в замке.
И жизнь преподнесла ей подарок – случайное знакомство, разговор в поезде «Адлер – Москва» круто развернули её жизнь на 1800. Вновь вернулась она в Центральную Россию, но поселилась на этот раз в Подмосковье, на вилле своего нового друга. Уж его она точно никогда не заподозрит в корыстных интересах. И не только потому, что он состоятельный человек, а потому, что они с Настей похожи по характеру. Владимир – щедрый, добрый, открытый, жизнелюбивый человек. Он полностью доверяет Насте и без всяких условий положил на её счёт очень крупную сумму. А Настя помогла дочери на эти деньги открыть свою галерею. Её талант получил признание не только в России, но и за рубежом. Когда-нибудь я напишу историю о Настиных детях и внуках, но пока не время.
Прочитав мою историю, вы скажете: «Ну конечно, деньги к деньгам». Действительно, деньги любят только тех, кто не пускает их на ветер и не зажимает в потном кулачке, а крутит их, порой рискуя потерять в свободном полете. Но кто не рискует, тот не пьет шампанское, не так ли?
