Жизнь без документов
Поскольку родился Константин Ушинский в Туле, то большинство загадок и отгадок Туле и тулякам и принадлежит. А первая из них — фамилия. Заместитель директора облгосархива общественно-политических организаций, а когда-то просто сотрудник Тульского государственного архива А. Петухов, часто писавший заметки на краеведческую тему в местных газетах, утверждал, что никакой Ушинский в Туле не жил. И вообще, свидетельство о рождении, выданное тульской духовной консисторией будущему знаменитому ученому-педагогу, было признано фальшивым.
Константин Ушинский.
По утверждению Петухова, фамилия отца была не очень благозвучна на русский манер — Вшинский, вовсе не Ушинский. Дмитрий Григорьевич был мелкопоместным дворянином, одним из героев Отечественной войны 1812 года, отставным офицером в чине подполковника, награжденным медалью за ту войну. А в Туле с 20 апреля 1820 года служил советником Тульской казенной палаты.
В одном из документов А. Петухов нашел такую запись: «фамилия его Вшинский означена в указе правительствующего сената при определении его в сию палату, и сам он по службе здесь писал себя Вшинским, а не Ушинским».
На новый манер Вшинский стал себя именовать после перемещения к новому месту службы на ту же должность из Тулы в Полтаву. По-видимому, переиначил фамилию с польского звучания на русское для лучшего продвижения по службе. Если так, то это ему удалось. Вскорости Дмитрий Григорьевич стал влиятельным чиновником министерства финансов. Но из-за перемены фамилии всякий раз по новому месту службы приходилось заново вносить себя с семьей в местные родовые дворянские книги.
Интересно, что и у владельца дома, где в Туле появился на свет Константин Ушинский, тоже двойное написание фамилии — он то Авчинников, то Овчинников.
Дом на углу Менделеевской и Тургеневской, где родился К. Ушинский.
Версию Петухова, однако, лишь приняли к сведению, хотя отстаивал он ее не одно десятилетие. Фамилия Вшинский в скобках если где и встречается, то в основном в тульских постах на краеведческую тему. В источнике современных универсальных знаний Википедии, например, ее нет.
Ушинские уехали из Тулы в Полтаву в 1824 году. Недавно родившемуся мальчику исполнился всего лишь год. Восемь лет и он, и родители спокойно жили без документов, но в 1832 году Любовь Степановна, его мать, срочно вернулась в Тулу — понадобилось метрическое свидетельство.
Так возникла еще одна загадка в биографии Ушинского — сколько на самом деле ему лет и когда он родился?
Современный анекдот
В Туле вдруг выяснилось, что священник Всехсвятской церкви И. Семенов, крестивший сына, уже умер. Церковь же кладбищенская, а потому бесприходная, и метрической книги, в которую записывают младенцев, здесь нет. Конечно, странно, что об этом в свое время не подумал человек просвещенный, офицер, состоящий на хорошей казенной службе, но да не нам судить нравы того времени. Может и неспроста из всех церквей города он выбрал именно Всехсвятскую. Тот же А. Петухов уверял, что по материалам архива можно найти неоднократные случаи крещения за мзду пономарем и акушеркой подкинутых младенцев.
Кладбищенская Всехсвятская церковь. Рисунок 1837 года Василия Жуковского.
Любовь Степановна написала заявление на имя епископа Тульского и Белевского с просьбой выдать документ о рождении. Тульская духовная консистория сделала распоряжение тульскому благочинному протоиерею Староникитской церкви Федору Русакову о производстве следствия. Установили свидетелей того события. Это были пономарь церкви А. Сергеев, а также восприемники: чиновница П. Молчанова, купец Авчинников, старший брат Ушинского Александр, которому на момент обряда исполнилось шесть лет. Нашли даже повивальную бабку, принимавшую роды.
Сообща вспомнили, что крещение было 19 февраля 1823 года. Опять же можно придраться, что спустя столько лет эти люди помнят все до дня. Но предположим, что в дело включилась ассоциативная память. Ведь за две с лишним недели до этого большой церковный праздник — Сретенье, с крестным ходом. Можно вспомнить сначала одно, а потом то, что через какое-то время крестили младенца.
Но этим дело не закончилось. Консистория потребовала от поверенного объяснений с местожительства просительницы и прихода, в котором она состоит. 27 ноября 1833 г. Д. Г. Ушинский представил в консисторию прошение, обращенное к царю, с приложением своего формулярного списка, в котором были показаны его служебные перемещения и названы даты. Только после этого консистория с санкции епископа 30 ноября 1833 г. выдала свидетельство о рождении.
Откуда же родилась долго фигурировавшая дата 1834 год? Сам Ушинский, как считал тот же А. Петухов, всегда считал себя моложе возраста в метрике. Что, конечно, тоже не показатель. Кто из нас не верит больше зеркалу, чем собственному паспорту?
Другой тульский исследователь биографии Ушинского — профессор кафедры социально-педагогических наук, социологии и политологии ТГПУ им. Л. Н. Толстого Ефим Шаин считал, что ошибочная дата родилась из-за того, что ученые, занимавшиеся биографией Ушинского, в свое время просто не знали о существовании документов, хранящихся в тульском архиве. Они исходили из предположения, что родители пошли на обман, указывая дату рождения годом раньше, чтобы ускорить поступление мальчика в училище.
Ефим Григорьевич считал, что это выглядит странно — ведь возраст остальных детей отец Ушинского указывал верно. В 1823 г. он показал, что Александру шесть лет, Владимиру четыре года, Константину восемь месяцев. Зачем сочинять относительно одного конкретно сына?
В советское время интерес к истории жизни Ушинского возник только после войны. Документы о его биографии искались, например, в Полтаве, где жила семья, или в МГУ, где он учился на юридическом факультете. Но никак не в Туле. К тому же Ушинский был неудобной личностью. В старое время его считали атеистом, а в советское — излишне религиозным. Достойным же увековечивания посчитали только когда в СССР начали возвращать многие забытые было имена достойных сынов Отечества.
В 1948 году начали готовить первое при советской власти одиннадцатитомное собрание сочинений Ушинского. Точной даты рождения основоположника русской педагогики к этому моменту так и не установили, а потому утвердили 1824 год. Именно эту дату и выбили на юбилейной медали, указали в постановлении правительства, подписанного Сталиным и на медали К. Д. Ушинского — официальной награды Министерства образования и науки РФ. После таких свидетельств предполагать, что Ушинский мог родиться в каком-то другом году, было слишком дерзко. Все официальные чествования памяти К. Д. Ушинского исходили именно из этой даты.
Ефим Шаин — почти родственник Ушинского.
«Если у нас что-то канонизировано на правительственном уровне, то для того, чтобы исправить ошибку, также требуется не меньше, чем постановление правительства», — иронично замечал по этому поводу Ефим Шаин, потративший очень много сил на восстановление справедливости. Он считал, что великие люди право на точные знания о своей жизни.
В новой России Шаин написал письмо министру образования России о том, что на медали Ушинского указана неправильная дата рождения. В ответ получил отписку — спасибо за внимание, но обращайтесь в правительство. Ефим Григорьевич воспользовался советом и написал премьер-министру о том, что нужно изменить постановление о медали.
Письмо, как водится, спустили по инстанции в Министерство образования, и оттуда вновь ответили, что это не их компетенция. Круг замкнулся.
В начале нулевых, когда приближалось 180-летие со дня рождения Ушинского, Шаин обратился к главе Тулы с предложением поставить на месте бывшего дома, где родился Ушинский, стелу — по аналогии со стелой на месте бывшего дома оружейника Мосина у драмтеатра. В ответ получил сообщение, что в администрации не отвечают на запросы родственников. Чтобы установить доску, надо договориться с ректором университета и сделать официальный запрос. Но после этого следует внести вам, Ефим Григорьевич, как родственнику Ушинского, деньги на открытие доски. Это не шутка. Шаин, как об анекдоте, об этом многократно рассказывал.
Однако власть в городском комитете по культуре вдруг поменялась, новому руководителю об этой истории стало известно. Вопрос с мемориальной доской вынесен на заседание комиссии по историческому наследию и решен положительно. Причем, без специального постановления правительства страны на появившейся мемориальной доске год рождения Ушинского был указан правильно — 1823-й.
Мемориальная доска, посвященная Ушинскому.
Без независимости нет развития
Юный Ушинский когда-то записал в дневнике: «Сделать как можно больше пользы отечеству — вот единственная цель моей жизни, и к ней-то я должен направлять все мои способности». Его называли учителем всех российских учителей, ведь именно с него и началась в нашей стране педагогика как наука. Константин Ушинский — первый русский ученый в области теории обучения, теории воспитания, чьи идеи актуальны по сей день. На их базе в СССР создавались национальные школы. «Нельзя навязать ученику любовь к какому-то предмету, но можно взрастить в нем интерес к нему», — говорил он.
Ушинский размышлял о том, что увеличение массы богатства не ведет за собой увеличения массы счастья. Он был одержим идеей облагородить соотечественников, чтобы улучшилась жизнь на земле.
«Неужели пришлось мне на склоне моей жизни усумниться в прогрессе? — писал Ушинский к Корфу 27 сентября 1870 года. — Какой же тут прогресс, когда в настоящую минуту образованнейшие нации мира грызутся, как дикие волки? Неужели школы нужны были только для того, чтобы раздуть коллективное самолюбие племени и дать фразы для прикрытия самых черных дел? … А медоточивые пастырские рацеи, благословляющие именем Христа грабеж, поджог, измену, убийство, блуд, пьянство, месть, коварство — все, что есть черного на земле!» И говорил о том, что «мы должны необходимо сделать наши школы воинственными, как ни противно это духу истинной христианской школы; но без независимости нет развития, и ее-то прежде всего следует обеспечить».
Прожил Константин Дмитриевич слишком мало. В 1870 году в результате трагической случайности погиб на охоте его старший сын, семнадцатилетний Павел. Ушинский очень переживал эту смерть, и даже решил переехать в Киев из хутора Богдановка, где жил с семьей и где случилась трагедия. Купил дом, а сам поехал лечиться в Крым. По дороге простудился и остановился для лечения хронического воспаления легких в Одессе.
В последний свой день просил, чтобы ему читали «Ундину» Василия Жуковского. Пожаловался, что не хватает света.
Вечером скончался на сорок седьмом году жизни.
«Никто в Одессе не знал Ушинского лично. Но едва слух о смерти его разнесся по городу, как множество людей пожелали отдать дань глубокого уважения останкам русского педагога. Его имя оказалось таким известным, слава такой великой, что на перенесение тела до железнодорожной станции „Куликово поле“ явилась огромная толпа народа. В печальной процессии вместе с родными шли за гробом учителя и ученики одесских гимназий, преподаватели всех средних и высших учебных заведений, люди самых разных сословий», — описывал день прощания биограф Ушинского Юрий Сальников.
Похоронили Константина Дмитриевича в Киеве на кладбище Выдубицкого монастыря.
После смерти судьба в лице следующих поколений вновь ухмыльнулась. Год смерти Ушинского существует в двойном варианте. Иногда так и писали — 1870/71. Тут дело в календаре. Умер Ушинский 21 декабря 1870 года, а по новому стилю это уже был 1871-й. Какой хочешь год, такой и принимай.
