О самой младшей дочери Льва Николаевича и Софьи Андреевны Толстых рассказывает Элеонора Петровна Абрамова, главный хранитель музея-усадьбы «Ясная Поляна».
- Сашенька Толстая родилась 18 июня 1884 года в Ясной Поляне. В детстве она была совершеннейшее очарование. Длинные льняные волосы, чёлка, потрясающей красоты глаза и лицо. Её крёстной матерью стала графиня Александра Андреевна Толстая. Но при рождении и крестинах она не присутствовала — эту роль взяла на себя старшая дочь Толстых — 20-летняя Татьяна. Когда через три года Александра Андреевна впервые увидела Сашу, сказала: «Вы недооцениваете её. У неё в каждом глазу по отцу сидит!»
Училась Сашенька плохо, грубиянкой была жуткой. Гувернанток своих доводила до слёз. Но такое протестное поведение было легко объяснить. Саша родилась, когда между маменькой и папенькой случился разлад. Лев Николаевич требовал опрощения жизни, Софья Андреевна была против. На Сашу никто не обращал внимания, а матери она вообще оказалась не нужна — Софья Андреевна отдала её кормилице. Саша стала единственным ребёнком из 13, которого графиня не кормила грудью сама.
4-летняя Сашенька со старшей сестрой Татьяной. Фото Софьи Андреевны Толстой, 1888 год
Татьяна Львовна с удовольствием начала «делать воспитание Саши». Но девочка чувствовала, что мама её не любит. У неё возникло естественное желание обратить на себя внимание — отсюда бунтарский характер и плохое поведение.
Отец тоже мало с ней общался. И только когда Саше исполнилось 16 лет, Лев Николаевич сделал первый шаг к сближению. Он стал звать её на прогулки, за орехами, грибами… Они долго и увлечённо беседовали. Впоследствии Александра Львовна стала выполнять секретарскую работу, писала под диктовку отца его дневник, освоила стенографию, машинопись. По завещанию Толстого именно Александра Львовна получила авторские права на литературное наследие отца. Она была единственной посвященной в тайну его ухода из Ясной Поляны в 1910 году, знала о его местопребывании. По его просьбе приехала к нему и оставалась рядом до последних мгновений его жизни.
В начале Первой мировой войны 30-летняя Александра Львовна ушла на фронт сестрой милосердия. Софья Андреевна возмущалась: «Как, ты идешь на войну? Против воли отца? Как ты могла позволить себе такое?» Но она ответила матери: «Я не хочу сидеть сложа руки. Беда общая».
Перед отъездом Александра пошла попрощаться с отцом. На опушке леса собрала скромный букетик полевых цветов и положила на его могилу.
Толстая служила на Кавказском и Северо-Западном фронтах, сначала медсестрой, затем начальником военно-медицинского отряда. Ей пришлось тяжело. Развороченные тела солдат, черви, гнойники…
Своей старшей сестре Татьяне она пишет: «Сначала я боялась операций, даже раз плохо было, а теперь привыкла — я прикомандирована к перевязочной и операционной».
Александра Толстая среди служащих полевого госпиталя. Турецкая Армения, 1915 год. Из личного альбома графини Толстой
После Белоруссии был турецкий фронт, где самым страшным стали не пули врагов, а вши и сыпной тиф. Толстая писала, что может пережить всё: тяжёлую работу, грязь, голод, газовую атаку, бомбёжки, но только не отсутствие воды…
Графиня организовывала столовые, госпитали, полевые кухни, школы для детей. 21 ноября 1915 года Главный комитет Всероссийского Земского Союза помощи больным и раненым избрал Александру Толстую своим уполномоченным. Она работала почти без отдыха: драила окна и двери палат, выхаживала тифозных больных, раненых. За свой самоотверженный труд Толстая была награждена двумя Георгиевскими крестами.
В одном из интервью Александра Львовна рассказывала:
- Был такой случай в поезде. Вошёл какой-то тип, очень агрессивный, сел рядом со мной, толкнул. Я подвинулась, ничего не сказала. Потом он захотел ноги положить мне на колени. Вокруг солдаты, тоже очень возбуждённые. Наконец я говорю: «Вот что, братцы, кто хочет курить, у меня папиросы есть». Я раздала эти папиросы, потом чай. Один солдатик принёс кипятку, у меня был сахар. И этот, злой, стал уже подобрее. Мы разговорились. Кончилось тем, что, когда мы приехали в Москву, я знала, кто на ком женат, сколько у кого детей, всё решительно… Может быть, это был единственный раз, когда табак послужил людям на пользу… В вагоне я их сумела так доброжелательно настроить не потому, что я какой-то особенный человек.
Отец меня научил любить простой народ, понимать его психологию. И вот эту любовь они почувствовали. Только этим я спасалась.
После Октябрьской революции 1917 г. Толстая не захотела примириться с новой властью. Она металась между Москвой и Ясной Поляной, на себе таскала в отчий дом мешки с провиантом, спасая родных от голода.
Медсестра Александра Толстая на Северо-Западном фронте
В 1920 году Александра была арестована по делу «Тактического центра» в Верховном революционном трибунале. На суде графиня заявила, что она «лишь ставила самовар для участников совещаний организации, проходивших в её квартире». Александру Львовну приговорили к трём годам заключения в лагере Новоспасского монастыря. Оттуда Толстая писала Ленину:
«Владимир Ильич! Если я вредна России — вышлите меня за границу. Если я вредна и там — то, признавая право одного человека лишать жизни другого, — расстреляйте меня как вредного члена Советской республики. Но не заставляйте меня влачить жизнь паразита, запертого в четырёх стенах с проститутками, воровками, бандитками».
Благодаря ходатайству крестьян Ясной Поляны её освободили в 1921 году. Она вернулась в усадьбу и вскоре стала хранителем музея. Организовала культурно-просветительный центр, открыла школу, больницу, аптеку.
Но Александру Львовну не оставляли в покое. Стали появляться статьи, в которых она обвинялась в неправильном ведении дел. И в 1929 году графиня покинула Советский Союз — уехала в Японию, где с успехом читала лекции о своём отце. А затем Толстая перебралась в США.
Поселившись на заброшенной ферме, она привела её в порядок. Разводила кур, продавала яйца, доила коров, занималась полевыми работами, научилась водить трактор и автомобиль. Вместе с ней жили «две полицейские собаки», которых она обожала, и персидская кошка. Они спасали её от одиночества. В 1934 году Александра Львовна писала сестре Татьяне:
«Я работаю с 6 утра и до 10 вечера ежедневно страшным, нечеловеческим трудом, стараясь не только просуществовать, но и помогать другим. Живу до сих пор без ванны, в бараке в одну доску и зиму и лето, не могу купить себе чулок и смену белья. Никогда никого не прошу о помощи. Занимаю деньги в банке и отдаю в срок, никаких „богатых“ американцев не знаю и знать не хочу».
Графиня выступала в университетах с лекциями об отце, работала водителем скорой.
А в 1939 году организовала и возглавила Толстовский фонд, занимавшийся помощью русским беженцам. Его филиалы есть и сейчас во многих странах.
В 1941 году графиня приняла американское гражданство. Она помогла многим русским эмигрантам обосноваться в США, в частности Владимиру Набокову. Это, впрочем, не помешало ему через год вытеснить Толстую из нью-йоркского «Нового журнала»…
Личная жизнь у Александры Львовны не сложилась. Она не была замужем, у неё не было детей. Как говорила графиня, «общественная жизнь занимала слишком много времени».
Александра Львовна Толстая с внучкой брата Михаила Танечкой Толстой (слева). США, 1949 год
В Советском Союзе её убрали из всех фотоснимков и кинохроник. Ситуация изменилась лишь в канун празднования 150-летия Толстого, в 1978 г.
Толстая получила приглашение приехать в Москву на юбилей отца. В ответ она, уже прикованная к постели, писала: «Не могу передать, как мне тяжело, что я не могу быть с вами в эти знаменательные дни… Все мои мысли и чувства с вами. Благодарю Бога за то великое счастье, которое Он мне послал, послужить такому человеку, как мой отец… Я была младшей в семье. Но мне досталось великое счастье ухаживать за отцом в течение его последней болезни и закрыть ему глаза. И мне довелось ещё полностью помириться с матерью, за которой я ухаживала до конца её жизни… Мне грустно, что по болезни я уже пять месяцев прикована к постели… Мне тяжело, что в эти драгоценные для меня дни я не могу быть с вами, с моим народом на русской земле. Мысленно я никогда с вами не расставалась».
Скончалась Александра Львовна 26 сентября 1979 года в Вэлли-Коттедж в возрасте 95 лет. Похоронена на кладбище Новодивеевского монастыря под Нью-Йорком. Выражая соболезнования осиротевшему Толстовскому фонду, президент США Джеймс Эрл Картер писал: «С её кончиной оборвалась одна из последних живых нитей, связывавших нас с великим веком русской культуры».
Фото из фондов музея-усадьбы «Ясная Поляна»
