О Всеволоде Рудневе писали и пишут очень много. А как сложились судьбы других членов экипажа героических кораблей? И вообще, какие именно обстоятельства боя вызвали такое невероятное восхищение современников?
«Меня приветствовали мачты и трубы затонувших кораблей»
В семь утра того дня, 27 января по русскому календарю того времени, командиры иностранных кораблей, стоявших на рейде Чемульпо, получили от японского адмирала Уриу уведомление. В четыре часа он атакует русские суда на рейде, если они не выйдут из бухты и не примут бой, поэтому предлагает европейцам на всякий случай очистить порт.
К этому времени японский крейсер «Асама» с пятью миноносцами закрывал выход с рейда, и еще четыре миноносца стояли на рейде против наших судов с направленными на них орудиями. Командиры трех иностранных судов — французского Paskal, итальянского Elba и английского Talbot — заявили протест против бойни на нейтральном рейде. Отказались присоединиться к протесту только американцы с корабля Wiksburg.
После того как японский адмирал сообщил Всеволоду Рудневу, что если «Варяг» и «Кореец» не покинут до полудня порта, то он тут же нападет на них, Всеволод Федорович отправился на борт английского крейсера Talbot, куда явились для совещания командиры французских, итальянских и английских судов. Капитан Руднев просил их охраны при выходе из порта. Но все они уклонились от этой просьбы.
Руднев возвратился на борт своего крейсера. Немедленно на обоих русских кораблях начали выбрасывать за борт деревянные части — готовились к бою. Оставаться на рейде, где нельзя свободно двигаться в случае японской атаки, было немыслимо. Спустить Андреевский флаг и сдаться — не рассматривалось.
Спасшиеся моряки «Варяга» и «Корейца».
Когда суда приготовились к бою, команды их выстроились на палубе и запели под оркестр «Боже, Царя храни». Так русские корабли прошли мимо французских, английских и итальянских кораблей, команды которых, выстроившись на палубе, громко приветствовали русских моряков.
Уже много позже итальянская газета Matino опубликовала свидетельства своих корреспондентов, присутствовавших на борту крейсера Elba, о случившемся. По их свидетельствам, когда «Варяг» вернулся на рейд в Чемульпо после боя, его палуба была покрыта убитыми и ранеными. Первым прибыл на русский крейсер итальянский врач.
Не было ни одного из геройского экипажа «Варяга», кто бы не пострадал. Несколько раненых желали унести с собой частицы корабля, который они покидали со слезами на глазах.
Вернувшись в порт, Руднев объявил о своем намерении взорвать крейсер «Варяг» и канонерскую лодку «Кореец», чтобы они не достались неприятелю. Команды русских судов свезены были на иностранные суда.
Ровно в четыре часа раздались два сильных взрыва, и «Кореец» взлетел на воздух. На «Варяге» открыли кингстоны, и вода стала заливать судно. Опасаясь, что японцы могут явиться раньше, чем затонет крейсер, Всеволод Руднев обратился к командиру Talbot с просьбой, чтобы он произвел выстрел на уровне ватерлинии, но тот не согласился. Иностранцы боялись, что при взрыве пострадают их корабли. К заходу солнца «Варяг» совершенно опустился на дно, из воды видны были только трубы его и мачты. Был также сожжен русский пароход «Сунгари».
Всеволод Руднев в этом сражении получил ранение и умер в 1913 году. Внук контр-адмирала Георгий со слов родителей рассказывал, что медицина тогда была бессильна, — не смогли удалить из головы осколок.
Генуэзская газета Kaffaro напечатала свидетельство боя при Чемульпо матроса крейсера Elba. Он рассказывал, что когда «Кореец» взлетел на воздух, командир Elba приказал экипажу отдать последний салют. Матрос с восторгом говорил о братских чувствах итальянских матросов к русским, принятым на крейсер.
В другом письме, напечатанном газетой, говорилось, что как только Elba приняла русских раненых, командир созвал команду и произнес речь, в которой восхвалял русских за геройство и приглашал матросов ухаживать за ранеными товарищами. Каждый итальянский матрос имел на попечении раненого, причем ложился спать на полу, предоставляя свою койку раненому.
В качестве военного корреспондента на Дальний Восток выехал тогда и писатель Джек Лондон. Однако к началу военных действий он опоздал, побывал лишь на месте сражения. «Меня приветствовали мачты и трубы затонувших в гавани кораблей», — сделал он запись в дневнике.
Такие разные судьбы
В советское время об экипаже «Варяга» практически не писали. Многие были, например, скомпрометированы участием в Гражданской войне не на стороне красных. Но это были обыкновенные люди, в основном малограмотные, потому что призывались из деревни. Процент безграмотных на «Варяге» был очень большим, в связи с чем постоянно работали курсы ликвидации безграмотности, ведь на корабле любая работа связана с механизмами, а значит, даже матросы должны освоить хотя бы начала различных наук, уметь читать.
По-разному сложились судьбы офицеров «Варяга». Так, Михаил Беренс, служивший на крейсере в 1903 году, — участник Гражданской войны на стороне белых. Был комендантом крепости Керчь. В 1921 году назначен командующим Русской эскадрой. Обеспечил ремонт кораблей, сохранение основного состава и продолжение обучения гардемаринов в Морском корпусе до разоружения эскадры после признания Францией СССР 29 октября 1924 года. В эмиграции шил дамские сумочки.
Его старший брат Евгений Беренс был старшим штурманом крейсера «Варяг», участником морского боя у Чемульпо. В апреле 1908 года произведен в чин капитан-лейтенанта. Служил на броненосце «Цесаревич». Именно этот корабль был в числе того отряда Балтийского флота России, который первым пришел на помощь после разрушительного Мессинского землетрясения в Италии. Его жертвами, по разным оценкам, стали от 70 до 200 000 человек.
В революцию перешел на сторону советской власти. Был начальником Морского генерального штаба, членом Высшего военного совета. С апреля 1919 по февраль 1920 г. — командующим Морскими силами Республики. В 1920-м — член советской делегации при заключении Тартуского мирного договора с Финляндией, участвовал в качестве военно-морского эксперта в работе советской делегации на Генуэзской конференции, Лозаннской конференции и Рижской конференции. С 1926 г. находился на должности для особо важных поручений при Главвоенморе и Председателе Реввоенсовета СССР. Умер в 1928 году в Москве.
Вахтенный офицер Александр Лобода в 1909 году, когда его судно находилось в Гонконге,
украл корабельную кассу на крейсере «Алмаз». Был пойман и осужден на один год и четыре месяца заключения в крепости с лишением чинов и наград.
По отбытии заключения ему возвратили чин лейтенанта и награды, потом отправили в отставку. В 1920 году взят в плен красными и расстрелян.
Лекарь Михаил Лаврентьевич Банщиков во время сражения находился в носовом лазарете и оказывал помощь раненым. После Октябрьской революции вышел в отставку. Работал врачом в больницах Петрограда, затем врачом поликлиники Северо-западных железных дорог. С 1936 года был врачом родильного отделения больницы им. И. Г. Коняшина в Ленинграде.
С первых дней Великой Отечественной войны был главным врачом этой больницы. Во время блокады Ленинграда оставался в городе. В 1943 году получил звание «Заслуженный врач РСФСР», награжден медалью «За оборону Ленинграда». В 1944 году вступил в партию. В том же 1944 году «за самоотверженную работу и выдающиеся заслуги в деле охраны здоровья трудящихся города и бойцов Ленинградского фронта в период войны с немецко-фашистскими захватчиками» награжден орденом Ленина. Умер в 1944 или 1945 году.
Старший врач крейсера Михаил Храбростин был во времена Руднева неверующим человеком и, хоть и служил на императорском корабле, ни разу не перекрестился. Он считается одним из основателей водолазной школы, созданной по высочайшему указу императора Александра III в 1882 году. Михаил Николаевич Храбростин был автором и соавтором учебных пособий по развитию водолазного дела в России.
Правнук Михаила Николаевича В. В. Храбростин рассказывал, что еще при жизни его предок стал легендой. Ему приписывали, что он тонул с кораблем, плавал двое суток в море, воевал в Порт-Артуре и Цусиме. Вышел в отставку в 1908 году. Михаилу Николаевичу было назначено право ношения мундира, чин статского советника и пенсия аж в 1200 рублей в год. Умер в 1915 году.
Сергей Валерьянович Зарубаев на «Варяге» был старшим артиллеристом. Потом служил на Балтике. В январе 1917 года произведен в контр-адмиралы. Командовал с конца этого года 1-й бригадой линейных кораблей, приняв участие в Ледовом походе — операции по спасению кораблей Балтийского флота от захвата германскими и финскими войсками и переводу их из Гельсингфорса в Кронштадт в феврале–мае 1918 года. Сразу после этого назначен на должность командующего Морскими силами Балтийского флота, однако вскоре выведен в резерв чинов Морского ведомства РСФСР.
Расстрелян 21 октября 1921 года ВЧК по делу Петроградской боевой организации профессора В. Н. Таганцева. По этому же делу был арестован
и расстрелян поэт Николай Гумилев.
Реабилитирован Сергей Валерьянович Зарубаев 30 сентября 1991 года.
Да будет воля Божия
Один из героев битвы при Чемульпо — судовой священник «Варяга» Михаил Иванович Руднев, которого называли героем-пастырем. С Всеволодом Федоровичем Рудневым они не родственники, просто однофамильцы.
Михаил Руднев — воспитанник тульской духовной семинарии, родом из Черни. Перед боем он благословил моряков иконой Александра Невского, а накануне обратился к ним со словами: «Итак, православные, черная туча, давно облегавшая горизонт, разразилась грозой. Японцы, в надежде на своих европейских друзей, первые подняли на Россию вооруженную руку. Мы не хотим войны, наш Царь миролюбивый употребил все усилия для ее отвращения. Язычники захотели воевать — да будет воля Божия».
По возвращении домой Михаил Руднев получил редкую для священника награду: наперсный золотой крест на Георгиевской ленте.
«Отец Руднев показал, как много может значить воодушевление и пример доброго пастыря церкви во время военных действий, — писали „Московские ведомости“ 14 апреля 1904 года. — Отец Руднев, по свидетельству самих моряков, много способствовал успеху их боя.
Вспомним его краткую молитву к Богу о даровании побед русскому воинству; вспомним, как он во время самого боя переходил с места на место с крестом в руках и с молитвой, с добрым словом утешения на устах, воодушевляя воинов, подавая духовную помощь раненым и умирающим. Разве это не говорит о том, что среди духовенства России находятся настоящие герои, служащие Родине на том посту, на какой они поставлены свыше, всеми своими духовными силами и способностями».
После окончания семинарии в 1887 году Михаил Руднев учительствовал в церковной школе. Женился, родилась дочь. Но после того как овдовел, принял постриг и перешел в сан «черного духовенства». Как послушание принял назначение на флот — корабельным иеромонахом крейсера «Варяг».
Возвратившись вместе с героическим экипажем «Варяга» на Родину, Михаил Иванович Руднев был клириком Морского Богоявленского собора
в Кронштадте.
Умер в январе 1906 года в кронштадтском госпитале в возрасте 44 лет. Вполне вероятно, сказалась полученная в бою контузия.
Его дочь Мария преподавала в Чернской школе немецкий язык в 1918–1919 годах. Внук, священник Милий Руднев, служил на Кубани и был известен как очень яркий проповедник. У отца Милия было семеро детей.
Образ священника с наперсным крестом даже в советское время не вымарывали из групповых фотографий офицеров легендарного корабля. Он не изображен отталкивающим персонажем и в фильме 1946 года «Крейсер „Варяг“». В фильме, правда, священника именуют отец Паисий.
