Анна Р.
Сын у меня красавец – высокий, плечистый, белокурый викинг с улыбкой, способной покорить грозную вахтёршу в общежитии и суровую докторшу со скорой помощи.
Когда он, пятнадцатилетний, однажды зашёл ко мне на работу, мои коллеги дружно вынесли вердикт: «Вот повезёт кому-то с мужем».
– Ой, девочки, красивый муж – чужой муж. Уж я-то знаю. Максим – копия своего отца. Я за него выскочила, едва восемнадцать исполнилось, и думала, что мне в жизни выпал счастливый лотерейный билет. А на деле что получилось? Виталик мой сразу после рождения Макса влюбился в другую. Потом и с разлучницей разошёлся, женился на следующей пассии, затем опять новая влюблённость и очередной развод. До сих пор остановиться не может, женщины на него вешаются.
– Зато честный, – захихикали приятельницы, – всех сразу в ЗАГС ведёт.
Я всё-таки надеялась, что Максим похож на своего отца только внешне. Не очень приятно каждый год знакомиться с новой невесткой. Пока Максим рос, я не могла нарадоваться на сына: добрый, отзывчивый, искренний, честный, и друзья у него были ему под стать.
Так получилось, что его лучший друг Андрей был сыном моей подруги Олеси. Мы жили по соседству. А затем у Олеси родилась дочка, и Макс сразу прикипел к ней сердцем – он всегда хотел себе сестрёнку.
Дети росли вместе, и мой сын надышаться на Настеньку не мог. Гулял с ней, отдавал свои любимые игрушки, копил карманные деньги ей на сладости. Мальчишки во дворе знали, что обижать Настю не рекомендуется, иначе можно хорошо получить от Максима. Когда у Насти возникали трудности, она бежала не к брату, а к Максу.
– Теперь как честный человек Максим должен на Насте жениться, – веселилась Олеся. – Она без него шагу ступить не может.
Я тоже смеялась, косясь на дочку Олеси. Невзрачная, черты лица невыразительные, как будто стёртые ластиком. «Разве такая жена нужна моему сыну-красавцу?» – думала я, стыдясь своих мыслей.
В конце концов, до свадьбы ещё очень далеко: Насте только десять, Максу пятнадцать. Пока они только дети, подрастут, и всё изменится.
Так и получилось – через год Максим представил мне свою девушку. Красивая, весёлая, добрая Ирочка мне очень понравилась. Они с Максимом были чудесной парой.
Ирочка легко вошла в компанию друзей сына, подружилась с Настей. Они с Максимом были неразлучны три года. Однажды Ирочка приехала к нам на дачу и так же легко вошла в нашу дачную компанию. К концу дня она знала всех наших соседей, играла с их малышами, тискала собачек, обсуждала процесс посадки роз и дачную архитектуру.
Соседи остались в восторге от моей потенциальной невестки.
– Представьте себе, она ещё вяжет и пироги печёт, – хвасталась я. Я не сомневалась, что дело идёт к свадьбе.
Когда Максим ушёл в армию, Ирочка ездила вместе со мной к нему на присягу. Потом часто забегала ко мне поболтать, мы делали смешные фотки и отправляли сыну.
Ещё мы с Ирой выискивали интересные рецепты и готовили вкусные блюда. Экспериментировали, что приготовить нашему любимому Максу, когда он вернётся.
Вскоре после возвращения из армии друзья предложили Максиму поехать на экскурсию в другой город. Ирочка в последний момент отказалась от поездки и уговорила Макса погулять без неё.
Вернувшись из поездки, Максим вошёл в квартиру, и я сразу поняла, что что-то случилось. Сын улыбался как-то по-дурацки растерянно и в то же время нагло.
– Мамочка, знакомься, это Вероника. Теперь она будет жить с нами.
– А мы комнат не сдаём, – удивилась я.
– Мама, это моя любимая девушка, – огорошил меня сынуля.
Я промолчала, и это молчание зиждилось не на хорошем воспитании – я просто потеряла дар речи в тот момент.
– Вероничка проголодалась, – заворковал мой сын. – Вероничку надо покормить с дороги.
– В баньке попарить и спать уложить? – вернулся ко мне дар речи. – А твоя новая девушка знает, что у тебя есть невеста?
– Я сам разберусь, – отрезал сын.
Я развернулась и ушла в другую комнату.
Ирочку, милую Ирочку променяли на… У меня в голове крутились только нелицеприятные выражения. Я считала дурнушкой Настеньку, но если поставить их рядом, они будут смотреться как Анджелина Джоли и утконос, перенёсший желтуху.
Сын гремел кастрюлями, бил тарелки от волнения. Я оставалась безучастна.
Моя мама, бабушка Максима, попробовала пробраться на кухню, чтобы разведать обстановку, но Максим строго ей сказал, что Вероничке достаточно волнений на сегодня, ей надо принять ванну и
отдохнуть с дороги.
«Мне нужно принять ванну, выпить чашечку кофе. Будет тебе и ванна, и кофе, и какао», – мелькнула у меня в голове фраза из популярной комедии.
Я не выдержала и пошла к Андрею.
– Что произошло с Максом? Кого он привёз? – сразу перешла я к цели своего визита.
Андрей сначала отнекивался, говорил, что сам ничего не знает, но потом нехотя описал ситуацию.
– Мы вышли из кафе и не спеша шли по дорожке, Максим что-то рассказывал, руками размахивал, вдруг навстречу эта девчонка. Я даже не понял, что произошло, но она вдруг упала, Максим остановился, а она так строго ему: «А потише нельзя руками махать? Вы меня с ног сшибли».
Максим и мы все растерялись. Макс извинился, руку ей подал. Она встала и вскрикнула, как от острой боли. Я, говорит, благодаря вам на ногу не могу наступить.
Я выслушала историю, как обеспокоенный Максим поднял на руки девицу и потащил её к ней домой. Оказалось, что она жила совсем рядом и только что вышла из дома, чтобы сходить в магазин.
По словам Андрея, который в компании приятелей ждал моего сына возле подъезда, Максим пробыл в квартире достаточно долго.
– Мы уже шутить стали на эту тему, – улыбнулся Андрей. – Позвонили Максу, а он говорит: «У Вероники сильный ушиб, я пока не могу уйти. Гуляйте без меня».
– И вы ушли? – возмутилась я.
– Максим не маленький мальчик, – возразил Андрей.
– Как же надо было размахивать руками, чтобы сбить с ног человека? – запоздало удивилась я.
– Я думаю, она специально упала, – поделился Андрей. – Я потом говорил об этом Максу, а он улыбнулся как дурачок (извините, тётя Аня) и сказал, что не каждый день ему такие девушки под ноги падают.
Ну, всё ясно, инсценировка. Вероятно, девушка не раз проделывала такой трюк. Искала доверчивого простака. Но как она заставила его забрать её с собой?
– В день отъезда Макс привёл её с собой, всё бегал по вагонам, просил местами поменяться, чтобы им вместе ехать.
– Чудовищная история, – пробормотала я. – Что теперь будет? Апокалипсис какой-то.
Всю ночь я не могла уснуть, пила успокоительное, но оно мне не помогало. Утром встала с постели опустошённая, с ощущением гнетущего горя.
Макс и его пассия ещё не вставали – конечно, ещё ни свет ни заря, это я едва дождалась утра. Мне надо обязательно поговорить с Максимом, пока эта девица, свалившаяся под ноги, ещё спит.
Наконец сын выполз из комнаты.
– Ну и как мы дальше будем жить? – спросила я хриплым от волнения голосом.
– Чудесно, мамочка. Ты не представляешь, как я счастлив. Ты же этого хотела? Чтобы твой сын был счастлив? – спросил Максим.
– Что ты скажешь Ире? – ответила я вопросом на вопрос.
– Расскажу всю правду. Ирочка умница, она поймёт.
– Макс, – послышался капризный голос из комнаты. – Ты где?
Услышав голос этой самозванки, сын метнулся в комнату, не дав мне договорить. Позже я увидела сына, осторожно несущего поднос со снедью.
– Вероничка проголодалась, – обернулся ко мне совершенно счастливый сын.
– Тьфу! – с чувством плюнула я ему в след. – Когда раздашь корм хищнице, будь добр, поговори со мной, есть ряд моментов, которые я бы хотела обсудить.
Часа через два Максим соизволил прийти ко мне на разговор.
– Ты же умный человек, Максим, ты же понимаешь, что так продолжаться не может. Ты изменил Ирочке, ладно, с кем не бывает. Я думаю, у твоих друзей хватило такта не рассказывать ей об этом. Тем более, вы ещё не женаты. Выпроваживай свою девицу, я даже готова оплатить ей обратный билет, и давай забудем эту нелепую историю.
Мама, ты не поняла. Вероничка будет жить с нами, я её люблю и не представляю себе жизни без неё. Если тебя и бабушку не устраивает наше соседство, я сниму квартиру.
– Ха! На какие шиши? – язвительно поинтересовалась я. – Твоя зарплата почти полностью уходит на кредит за машину. Или Вероничка много зарабатывает? Кстати, кем она работает?
– Вероника готовится поступать в институт, – гордо ответил сын, словно сообщая о том, что девушка летит на Марс, причём в качестве командира корабля.
– Так она что, ещё и несовершеннолетняя? – спохватилась я.
– Вероничка уже пробовала поступать в прошлом году, после школы, но у них в городе сплошной блат и коррупция, а она принципиальная, – объяснил Максим.
– Так, всё! Никакой Вероники в моём доме не будет! – твёрдо сказала я. – Ты покупаешь билет, и эта девушка уезжает, а ты идёшь в соседний дом к Ирочке с самым большим букетом цветов.
– Ты не угадала, – ответил сын. – Мы с Вероникой идём в ЗАГС.
Я возвратилась в свою комнату, дрожащей рукой налила лекарство в чашку и легла умирать.
– Анечка, ты не права, – присела на краешек постели мама. – Мальчик уже вырос и ему решать, как жить и с кем. Он влюбился.
Я отвернулась к стенке. Мне нравилась Ирочка, я к ней привыкла, я ею гордилась. Я знаю её и её семью много лет. А откуда взялось это существо?
Я ничего не знаю про её генетику, а, судя по внешности, родителями её были кайманы.
Дальнейшие события я помню, как в бреду. Прибегала Настя, плакала и просила помешать свадьбе.
– Тётя Аня, эта Вероника такая противная! Максим из-за неё поссорился со всеми друзьями, даже с Андреем. А на Иру страшно смотреть, так она переживает. Её родители даже хотят поменять квартиру и уехать из нашего района.
Я гладила Настю по голове и удивлялась, как я когда-то могла считать, что Настя несимпатичная.
Я решила бить по мужским чувствам Максима. Улучив момент, когда Вероничка спала, я спокойно объяснила сыну, что сейчас он не замечает недостатков любимой, но пройдёт время, страсти улягутся, и он увидит, что его женщина намного уступает другим.
– Твои друзья будут жить с прекрасными женщинами, а ты с крокодилом, и сам не заметишь, как начнёшь гулять от своего пресмыкающегося направо-налево.
– Мама, я понимаю, что случившееся стало для тебя неожиданностью и ты испытываешь шок. Но не до такой же степени! Я ведь могу и уйти, и ты меня больше не увидишь.
Может быть, надо было закатить скандал и твёрдо стоять на своём, украсть паспорт сына, шантажировать его своим здоровьем... Никуда бы он не делся, в конце концов, такие, как он, матерей не бросают. Но я сдалась: «Делай что хочешь, я тебя предупредила».
Даже свадебное платье и праздничная причёска не сделали Веронику красивее.
На бракосочетании не было ни одного друга Максима, а наши родственники, успевшие познакомиться с Ирой, только пожимали плечами в недоумении. Вероника скандалила, закатывали истерики и вообще вела себя безобразно. Я лихорадочно забрасывала в рот очередную таблетку валидола и глубоко дышала, чтобы не разрыдаться. Родители Вероники на свадьбу не приехали, прислали смс с поздравлением. Написали, что не могут бросить дачу, там сейчас самый урожай.
После свадьбы молодые уехали в свадебное путешествие. Я иногда встречала Ирочку. Она улыбалась мне, но, поздоровавшись, быстро проходила мимо. Я понимала, что моей вины в произошедшем нет, но всё равно чувствовала себя предательницей.
Вероника готовилась к поступлению в институт. Она закрывалась в своей комнате и выходила, только когда появлялся Максим. Сын постоянно занимал у меня и бабушки деньги. Его зарплаты явно не хватало. Моя мама, жалея внука, устроилась в хлебную палатку, чтобы помочь ему с деньгами.
– А почему твоя жена не работает? – однажды поинтересовалась я.
– А кем она будет работать без образования? – удивился сын. – Вот получит специальность, тогда и пойдёт.
Вскоре Вероника забеременела, и сын просто с ума сошёл.
Он не разрешал Веронике и шагу ступить, носил её из комнаты в комнату на руках, запрещал выходить на улицу без него: а вдруг упадёт? Сокрушался, что и на улице не может носить её на руках.
– А ты купи ей инвалидную коляску, – посоветовала я. – Или каталку. Твои друзья умрут от смеха!
– У меня нет друзей, – ответил Максим, даже не заметив моего сарказма.
Потом я узнала, что сын попросил бабушку приносить Вероничке завтрак и обед в постель. Но вот незадача, бабушка уже была занята на работе.
Вероника выходила на кухню, картинно держась за спину, выпячивая живот, которого ещё не было, и, охая, садилась на стул. Когда живот вырос, Максим просто не спускал её с рук. Моя знакомая рассказывала, что в женской консультации, увидев, как Максим заносит её в кабинет к врачу, решили, что начались роды. Потом к чудачествам моего сына привыкли и там.
Когда у молодых родилась девочка, было решено, что мы с бабушкой можем пожить в одной комнате – ребёнку нужна светлая спальня. Внучку я любила и, когда Вероника закатывала очередной скандал, мы шли гулять. Внучка была как две капли воды похожа на сына, и я представляла, что я гуляю с Максимом и мне опять двадцать лет. А когда она начала лопотать: «Бабуська, бабуська», я готова была простить маленькую тесную комнату, где ютились мы с мамой, и скандальный характер невестки.
Всю вторую беременность Вероника пролежала в кровати. Бабушка разрывалась между работой и готовкой еды для будущей мамаши. Я, имея возможность работать на дому, занималась внучкой. Максим уже не так легко транспортировал жену до кабинета врача – после первых родов и усиленного питания Вероника превратилась в Веронищу.
После рождения второй девочки нам с бабушкой было предписано пожить у родственников.
– Вы что, не видите, как тесно в доме? – орала Вероника. – Детям развернуться негде. Перекантуетесь где-нибудь, пока мы не купим квартиру.
Однажды я встретила Настю и, когда она спросила меня, как дела у Максима, не выдержала и разрыдалась. Настя всплеснула руками:
– Тётя Аня, вы для меня всегда были как вторая мама, я вас не брошу. Вы же знаете, что мы с мужем построили большой дом? Там всем места хватит.
Я подумала, что в сложившейся ситуации это единственный выход.
Максим лишь спросил, смогу ли я приходить днём, чтобы помогать Веронике с детьми. Я думала, моё сердце разорвётся от горя: любимый и когда-то любящий сын спокойно выпроваживает мать из дома. Но потом я успокоила себя тем, что буду видеть своих внучек каждый день. Я решила, что ошибок в их воспитании точно не допущу.
Мы с мамой стали жить у Насти, её мужа Валеры и его родителей, и все очень дружелюбно отнеслись к нам, даже выдели по комнате, и мы больше не ютились с мамой в одной, как раньше. Мама взялась помогать Настеньке по хозяйству, чтобы отблагодарить за возможность жить по-человечески. А я всё свободное время посвящала внучкам. Постепенно я привыкла к новому дому и возвращалась в свою новую комнату с радостью.
Казалось, жизнь входит в спокойную колею, надо только дождаться, когда молодые купят себе жильё. О том, чтобы наладить отношения с невесткой, я даже не мечтала, мне казалось это невозможным.
На детской площадке я стала замечать, что другие мамы не разрешают своим детям играть с моими внучками. Вокруг нас словно образовалась мёртвая зона – девочки были в изоляции. Я не выдержала и подошла к одной из мамочек:
– Инна, мне кажется, девочек намеренно игнорируют. Ты можешь мне сказать, что случилось?
– Что случилось?! – глаза собеседницы зло сверкнули, но она взяла себя в руки. – Ваша Вероничка орала тут на наших детей, как стадо буйных бегемотов. А ещё руки распускала, надавала подзатыльников мальчишкам. Они, видите ли, бегали и кричали. Мы хотели заявление написать участковому, но пожалели Максима, ему и так досталось в жизни. Это ж надо было жениться на таком монстре! Вот уж поистине красавец и чудовище!
Я уже отвыкла от вспышек ярости, случавшихся у Вероники, и забыла, как это бывает. Зрелище действительно неприглядное.
– Инна, я очень тебя прошу, скажи всем, что этого больше не повторится. Я и в выходные буду гулять с детьми. Девочки не должны чувствовать себя изгоями, они не виноваты, что у них такая мама.
Я внимательно наблюдала за внучками, чтобы понять, передался ли им злобный темперамент матери. Внешне они походили на Максима и обещали превратиться в красавиц. Но не это волновало меня, а их предрасположенность к скандалам и истерикам. И пока девочки меня не разочаровывали.
Однажды на детской площадке возле дома появилась женщина с маленькой девочкой, года на два старше моих внучек. Женщина явно искала кого-то.
– Тётя Аня, это к вам, – крикнула одна из мамочек. – Вашу квартиру спрашивают.
– Здравствуйте, я мама Вероники, – представилась женщина.
Я смотрела на неё во все глаза: Вероника живёт у нас уже четыре года, а мама только явилась.
– А вы мама Максима? – предположила она и, получив утвердительный ответ, продолжила: – Беда у нас. Муж тяжело заболел, я теперь всё время с ним сижу, за Анжелочкой мне тяжело следить.
– Эта девочка, я так понимаю, ваша внучка. А эти девочки – тоже ваши внучки. Вот и познакомились наконец, – саркастически сказала я.
– Анжелочка тоже ваша внучка, – ответила новоявленная родственница, – она дочка Вероники.
– У Вероники есть дочка?! – я ошалело захлопала ресницами.
– Как видите, – устало вздохнула женщина.
– Ах, это моя невеста – мамуля, у которой мальчик и три девочки! – нервно процитировала я. – Я надеюсь, больше сюрпризов не будет.
– Я понимаю вашу иронию, – мягко произнесла женщина. – Нам надо поговорить и решить, что делать с Анжелой.
Я посмотрела на худенькую измученную девочку.
– Пойдёмте в кафе, – решительно сказала я. – Девочке надо подкрепиться и отдохнуть. И неизвестно, как Вероника прореагирует на ваш приезд. Она, мягко говоря, непредсказуема.
Девочки подкрепились и, быстро сдружившись, отправились в детский уголок, а мама Вероники стала рассказывать свою историю.
В девяностые годы в стране творилась неразбериха, а Ольга Семёновна и её муж, словно не замечая криминала и безденежья, мечтали о ребёнке.
– Мы были совсем не старые, но ребёнка нам Бог не давал. Я была полна сил и материнской любви, каждый день вставала с мыслью, что однажды у нас родится ребёнок. И засыпала разочарованная.
Как-то вечером Ольга Семёновна возвращалась домой и услышала жалобный плач ребёнка. Она пошла на голос и увидела маленькую тощенькую девочку, кутавшуюся в большую старую кофту.
– Ты как здесь оказалась? Где твоя мама? – спросила Ольга Семёновна. Но девочка только икала от холода.
Женщина схватила девочку на руки, завернула в своё пальто и понесла домой. Дома первым делом накормила ребёнка и даже не успела отвести в ванную – разомлевшая в тепле и сытая девочка тут же уснула. Чтобы отдать ребёнка в детский дом, они с мужем и не помышляли. Сначала опросили всех жильцов того района, где была найдена девочка, но никто ничего о ней не слышал, отслеживали все криминальные новости, читали все объявления, чтобы увидеть сообщение о пропаже ребёнка. Муж связался с одноклассником, занимавшим в милиции высокий пост, и расспросил о пропавших детях. Девочку с такими приметами никто не искал.
– Вероника только твердила «Ника, Ника». Так и стали звать её Вероника. Потом сделали ей документы, и она стала нашей дочкой. Я была так счастлива, просто не спускала её с рук! – рассказывала Ольга.
Я вздрогнула:
– Не вы одна. Её и сейчас на руках таскают. Скоро уже грыжу, наверное, получат, – поиронизировала я над сыном.
Вероника была обычным ребёнком, правда, замкнутой и ленивой. Когда подросла, начала врать, уходить из дома, крутила непонятные романы, а едва закончив школу, сказала, что беременна, аборт делать не будет, потому что боится.
– Зачем же аборт! – всплеснула руками чадолюбивая Ольга Семёновна. – Рожай, поможем тебе.
После рождения малышки Вероника вела прежний образ жизни и дочерью не интересовалась.
– Однажды мы приехали с дачи и обнаружили, что Вероники и её вещей нет дома. А через несколько дней она позвонила и сказала, что выходит замуж. Мы, если честно, перекрестились.
На свадьбу приёмные родители решили не ехать: говорить правду они не хотели, а врать не могли.
Я не знала, что делать, – отдать Анжелу Веронике нельзя: неизвестно, как себя поведёт невестка. Взять с собой девочку тоже невозможно – я живу в чужом доме. Я позвонила сыну и велела немедленно приехать в кафе. Рассказала ему об Анжеле, не раскрывая других деталей, просто поставила в известность, что у его жены есть дочка и ей негде жить.
– Почему же она мне ничего не сказала, глупышка? – мечтательно улыбнулся мой сын. Мне захотелось дать ему в нос. Каким колдовским отваром поит его супруга? Он стал просто дурачком.
Максим присел перед Анжелой на корточки и сказал, что он её папа. Вот так просто, не раздумывая, принял ещё одного ребёнка в семью!
– Представляешь, как Вероничка обрадуется, – ликовал сын. – Как она, бедненькая, скучала по дочке.
Вероника, увидев Анжелу и свою маму, закатила скандал:
– Я же просила тебя позаботиться о ребёнке! У меня другая жизнь! – злобно кричала она.
Анжела была совсем не рада встрече с матерью. Эльвира и Вика, привыкшие к крикам родительницы, никак не отреагировали на её вопли, а старшая дочка расплакалась от страха.
– Прекрати орать, – вдруг строго сказал Максим. – К тебе дочка приехала. Не хочешь с ней заниматься, не надо. Я отпуск возьму.
Первый раз сын так разговаривал с женой. Вероника сразу замолчала. Ольга Семёновна, утирая слёзы, поспешила на поезд.
Максим и вправду взял отпуск и стал сидеть с детьми. Я не могла остаться в стороне, и мы стали проводить вместе много времени. Через месяц приехала бабушка Анжелы и сообщила, что муж пошёл на поправку и они заберут девочку. Анжеле действительно было лучше у бабушки: старшая дочь просто раздражала Веронику. Максим, всегда пребывавший в восторге от жены, потихоньку начал мне жаловаться на неё.
Вскоре после своего отъезда Ольга Семёновна позвонила мне и рассказала: в местной газете она увидела фото победительницы конкурса профмастерства.
– Аня, эта девушка – копия нашей Вероники. В редакции мне дали её координаты. Мы встретились, я рассказала ей о дочке, показала фото. Представь себе, она оказалась её родной сестрой! И это её зовут Вероника. А наша Вероника – это Таня. Она о своей сестре говорила, когда твердила «Ника, Ника», – голос Ольги Семёновны срывался, она плакала в трубку.
Девочки росли в неблагополучной семье. Отец и мать пили и о детях не заботились. Кроме того, мать обладала взрывным характером и часто впадала в истерики, кидалась на отца с ножом. Как-то мать взяла с собой Таню и ушла, сказав, что девочка теперь будет жить у бабушки в деревне. Вероника не любила сестрёнку – та часто плакала и ходила за ней, как привязанная, поэтому совсем не расстроилась. А последующие события вообще заставили её забыть о сестрёнке.
Мать, схватившись за нож в приступе ярости, нанесла мужу смертельные ранения. Она отправилась в тюрьму, отец на кладбище, а Вероника
в детский дом.
Уже взрослая Вероника узнала, что мать умерла. Вероника не поленилась съездить в деревню, но соседи ничего не помнили про маленькую девочку.
– Ольга, надо всё рассказать Веронике или Тане, не знаю, как её теперь называть, – сказала я, потрясённая.
– Это будет стресс для неё! Она не знает, что она приёмная дочь.
– Оля, давай не будем лукавить. Вы для неё давно чужие, а тонкой душевной организацией Вероника не обладает. Она должна знать, что у неё есть родная сестра.
Для такого непростого разговора Ольга Семёновна приехала лично. Максим потом рассказывал, что Вероника плакала и вскоре засобиралась на встречу с сестрой. Когда она уехала, я пришла в родную квартиру и осознала, что не хочу больше жить в чужом доме. Я поняла, как скучаю по прежней жизни без Вероники и её скандалов. Максим был грустным, всё время проводил с дочками.
– Скучаешь по жене? – поинтересовалась я.
Он покачала головой.
– Мама, я совершил ошибку! Это было какое-то наваждение. Как я мог уйти от Ирочки, поссориться с ребятами, забыть Настю, выгнать вас с бабушкой? – мой взрослый сын заплакал. Я обняла его:
– Из любой ситуации есть выход. Не всегда приятный, но есть.
Максим развёлся с Вероникой. Она, кстати, приняла это спокойно. После поездки к сестре она сильно изменилась, видно, история её семьи произвела на неё впечатление. Сын помог бывшей жене купить маленькую квартиру в её городе. Девочек она согласилась оставить у нас – материнские чувства никогда не были её сильной стороной.
Максим возобновил отношения с друзьями, Настя и её муж Валера, которые так помогли нам в трудное время, теперь наши самые частые гости. И только милая Ирочка осталась в прошлой жизни. У неё своя жизнь, говорят, она очень счастлива со своим избранником.
Фото Depositphotos/PhotoXPress.ru
