Сегодня психологи работают в системе образования, здравоохранения, соцзащиты, на многих предприятиях, в силовых ведомствах, в частной практике. Мы спросили известных тульских психологов: «Каково это — „лечить души людей“?»
Эвелина Шубинская, руководитель регионального учреждения «Мой семейный центр»:
- Я решила стать психологом еще в пединституте, когда пошли первые дисциплины, ориентированные на психологию. Для себя поняла: это именно то, чем я хочу заниматься всю жизнь. И вместо аспирантуры института им. Шолохова, куда меня приглашали, поступила на факультет психологии.
Помогать другим людям прожить сложный период их жизни, облегчить переживания, изменить ее, если есть такой запрос, — это счастье. Это составляет смысл моей профессиональной деятельности и, если хотите, смысл жизни.
Мои задачи как психолога — сначала помочь в остром периоде переживаний, а потом показать всю широту возможности выхода из ситуации, мобилизовать личность. Чтобы дальше человек сам мог справляться в сложных ситуациях. И ни в коем случае не «подсаживать» его на постоянные психологические сессии.
В моей практике есть немало случаев, когда человек пришел за помощью к психологу, но не готов работать. Взрослый ребенок, инфантильный, без сформированной позиции взрослого ответственного человека. Он не понимает, что придется трудиться, душой работать, — чтобы разрешить свои внутренние проблемы и противоречия, изменить свою жизнь качественно в сторону счастья. Такие люди не всегда могут четко сформулировать запрос к психологу, вопрос «Что ты хочешь?» вызывает ступор. Или ответ из серии «Сделайте так, чтобы мой ребенок хорошо себя вел». Ну, психолог же не дрессировщик.
У любого психолога должен быть супервизор — специалист, к которому обращаешься за консультацией в сложных случаях из своей практики. Я не исключение, у меня есть свой мастер психологии.
Я убеждена: профессиональные знания дают двойной эффект, если человек имеет еще тонко и чутко настроенную психоэмоциональную сферу — душу, иначе говоря. Ведь «психо» значит душа!
Наш центр вырос из Кризисного центра помощи женщинам и детям — сначала в Социальный центр помощи семье, а теперь в «Мой семейный центр». Начинали небольшой командой в 36 человек, за семь лет нас стало 116. Каждый этап — это расширение аудитории, возможности и подходов оказания помощи. Убеждена: комплексный подход к разрешению проблем семьи дает максимальный эффект.
Любая семья переживает кризисы. И чем больше кризисов пережили, освоив приемы, как общаться и что делать, тем крепче союз, тем роднее люди становятся друг другу.
Мне приходится переключаться в работе — с деятельности руководителя центра на работу практикующего психолога. И именно в таком переключении, считаю, мое спасение от выгорания и профессиональной усталости.
Согласна с коллегами, что изучать психологию нужно с детства. Построение семейных отношений, ролевые расстановки в семье, как вести себя в конфликте и разрешать его — эти темы входят в школьный курс «Семьеведение». В этом году мы уже собирали школьных психологов, проводили мастер-классы, передали им методические материалы. Программа разработана — теперь дело за Минобром.
Светлана Сурина, педагог-психолог центра психолого-педагогического и социального сопровождения (известного в народе как «Валеоцентр» на ул. Галкина, 17):
- Как это бывает, выбор профессии оказался цепочкой закономерностей. Однажды — это было в 90-е годы прошлого века — мне попалась книжка «Популярная психология для родителей». На самом деле книга оказалась сборником научных статей, но написанных вполне доступным и понятным языком. И она мне во многом помогла, поддержала меня в то непростое время.
После школы был колледж — я училась на технолога швейного производства. Но в программе было много предметов, связанных с психологией, — психология труда, отношений, менеджмента. Потом был филиал московского института профессиональных инноваций. Именно там я получила высшее образование по психологии.
В профессии я десять лет. Моим первым местом работы как психолога стал социальный центр, отделение для детей-инвалидов. Там я поняла — это моё! Потом был курс системной семейной психологии. И пять лет назад я пришла на работу в «Валеоцентр». Мы работаем не только с детьми, зачастую помощь нужна их родителям — погрузиться в их детство, разобраться с их детскими травмами, чтобы они смогли сделать что-то для своих детей.
Довольно часто я слышу на приемах такие фразы: «Я поделилась своей проблемой с подругой, родными, но не получила поддержку, я не знаю, что и как делать». Наверное, это не совсем правильная выборка, чтобы понять, какой процент людей обращается к психологам, — все-таки на прием приходят те, кто «дозрел». Конечно, бывают случаи, когда задушевные разговоры с подружкой на кухне тоже помогают справиться с проблемой, но психолог сделает это быстрее и безопаснее.
Ведь это своего рода власть над человеком — когда мы кому-то доверяем сокровенное, глубоко личное.
Для психолога есть опасность погрузиться в боль и переживания клиентов. И утонуть в ней. Но быть отстраненным не получится. Выгорание, усталость — от этого никто не застрахован. У меня тоже бывают такие периоды. Мне очень помогает работа на земле. Тяжелый физический труд — копать, полоть, косить — прекрасно освобождает голову от «мозговой жвачки». Я рекомендую это всем! Даже если у вас нет дачи — есть же палисадники возле многоэтажек, комнатные цветы, балкон… Это помогало и помогает людям, наверное, со времен Адама и Евы. Можно назвать это заземлением.
Еще один спасательный круг для меня — зумба, растяжка и баня. Это отличный способ переключиться, почувствовать себя бодрее и здоровее.
У любого психолога (я не исключение) есть выбор. Да, я могу отказать клиенту в помощи — если понимаю, что это не моя специализация, у меня нет опыта в разрешении таких проблем.
Я смотрела сериалы о психологах — «Триггер», «Инсомния». Они яркие, интересные, в них показывают новые подходы в психологии — регрессивный гипноз, провокативную психологию. Я и мои коллеги все-таки больше придерживаемся традиционной, гуманистической психотерапии, уважаем человеческий опыт и страдания клиента. Честно признаюсь, что работать, как герои этих сериалов, не смогу — предпочитаю не оставлять клиента в психологическом эмоциональном раздрае.
На мой взгляд, психологом может стать только человек, любящий людей и принимающий их такими, какие они есть. Это сложно.
Мы же даже своих детей и близких людей не принимаем такими, какие они есть. Зацикливаемся на их недостатках. Если вы за собой такое замечаете, попробуйте переключить фокус внимания на достоинства человека. В любом из нас есть что-то хорошее. То, за что можно уважать человека.
Ольга Полуэктова, психолог женской консультации перинатального центра:
- Я по первому образованию педагог-психолог. Позже получила образование медицинского психолога. И вот уже 20 лет я работаю в женской консультации родильного дома. В нашу профессию обычно приходят через решение собственных проблем. Или через помощь и поддержку в решении проблем близких и друзей. Такая заинтересованность прорастает в профессию.
Помню свой первый прием. Сейчас, оглядываясь назад, понимаю, сколько было нарушено рамок консультирования: я работала со своей подругой, наша пробная сессия проходила в домашней обстановке, да и временные границы консультации не были ограничены. Но результат все-таки позитивный: я помогла подруге, а она — мне преодолеть страх первой консультации.
Я считаю, что самое главное для психолога — это постоянное саморазвитие. Мы, как и представители разных профессий, должны постоянно учиться.
А порой даже больше, чем другие. А ещё более правильно сказать — постоянное повышение квалификации. Ведь психика у всех разная, да и в целом психика — пластичная субстанция.
В психологии множество направлений: есть аналитические психологи, гештальт-психологи, специалисты по когнитивно-поведенческой психологии. У меня две основные специализации: аналитическая психология и обучающий психотерапевт по методу символдрамы (особый метод работы с воображением. — Прим. авт.).
Я не работаю с клиентами с различного вида зависимостями, с жертвами домашнего насилия, с детьми — переадресовываю их узким специалистам. Там есть своя специфика, а у нас, как у врачей, главный принцип — «не навреди!». Мой контингент — взрослые люди, которые хотят решить свои личные и семейные проблемы.
Психолог — это не спасатель, раздающий направо и налево свои визитки и советы. Мы не даем решения, однозначного рецепта.
А только помогаем найти ответ, раскопать его внутри у самого человека. Давать совет бессмысленно: человек все-равно может делать только то, к чему сам готов, с чем сам согласен.
Еще одна важная сторона нашей работы — психолог должен проработать свои психологические проблемы, чтобы не переносить их на ситуацию клиента. В моем случае, если я работаю с женщинами, потерявшими ребенка, я должна проработать свои потери. У меня есть свой психолог, с которым я регулярно встречаюсь и прохожу индивидуальную терапию. Это не консультация, а именно терапия — регулярная и постоянная работа над собой.
Все, что я советую своим клиентам для хорошего эмоционального состояния, я использую и сама — прогулки, общение с друзьями, спорт, хобби. Но если это профессиональный перегруз, то тут нужен супервизор, психолог-наставник, иначе говоря.
Считаю, всем нам полезно то, что заставляет рефлексировать и разбираться в себе — читать книги по психологии, смотреть вебинары, слушать лекции. Даже сериалы могут заинтересовать человека заняться психологией! Можно развивать на этой основе навыки эмоциональной саморегуляции, умения сказать «нет», выстраивать личностные границы. Это вообще развивает эмоциональный интеллект.
Но надо отдавать себе отчет, что самообразование в области психологии не поможет вам пережить, например, боль от утраты.
Тут нужна более глубокая проработка ситуации, и обязательно чтобы был человек, который сможет вас выслушать. Именно поэтому так много разочарований после вебинаров и книг — не помогли!
Как найти своего психолога? Наверное, так же, как врача. А вообще, в психотерапии помогает даже не метод лечения, а личность психотерапевта. Насколько комфортно с психологом общаться, насколько вы созвучны с ним мировоззрением, насколько принимаете его манеру преподнесения психологической информации, настолько эффективна помощь.
Лариса Милова, частнопрактикующий психолог, ведущая Телеграм-канала «Простая психология»:
- Я в профессии без года 30 лет. Психологом стала благодаря… журналисту. В 14 лет переживала переходный возраст, было как-то одиноко — брат ушел в армию. Однажды я написала письмо в детский журнал. Просто описала то, что чувствую, свое состояние. И представляете — мне ответили! Это было длинное письмо от журналиста, взрослой женщины. Она предложила переписываться со мной. Это было таким потрясением! Меня заметили другие люди, я настоящая! Потом я прочитала Фрейда и книгу Берна «Игры, в которые играют люди».
И поняла: есть методы, техники, помогающие людям пережить тяжелые переживания. Дальше — больше. Я пошла в кружок «Юный психолог», поступила в институт и стала психологом-генетиком. Еще одно высшее у меня по психотерапии — я травмотерапевт, психолог-аналитик.
Начинала работать на ночной кризисной линии, на анонимном телефоне доверия. Сейчас веду личные приемы, групповую терапию в закрытом клубе в Телеграм.
На мой взгляд, обязательное в работе психолога — сострадание, сочувствие, хороший уровень саморефлексии, стремление к саморазвитию и обязательно собственный опыт длительной психотерапии.
У нас в стране острый дефицит психологов — несмотря на массу объявлений о различных психологических тренингах, вебинарах и просто услугах на «Авито».
На душу населения у нас в 100 раз меньше специалистов, чем в любой европейской стране. Тем не менее в Госдуме сейчас разрабатывают закон об аккредитации психологов, что, считаю, только усугубит проблему. Да, возможно, отсеются те, кто закончил «краткосрочные курсы по психологии». Но ведь и специалисты с хорошим философским образованием и богатым опытом психотерапии по этому законопроекту работать не смогут.
Психологическую проблему можно разрешить только в диалоге с другим человеком — книжки и лекции в этом не помогут. Может ли помочь человеку задушевный разговор с друзьями на кухне? Может, если ему нужна просто разрядка. Выговорился — полегчало. Помощь психолога в другом — подвигнуть человека к рефлексии, чтобы человек мог сам генерировать изменения себя. Психолог — это зеркало, а не просто собеседник. И все фразы, вопросы на сессии мы задаем не просто так, а чтобы человек нащупал дорогу в верном направлении внутри себя.
Что поддерживает меня в жизни? Все, что вдохновляет, — природа, искусство, литература, музыка, прогулки, общение с коллегами и интересными людьми, супервизия, путешествия. Но больше всего — осмысление моей работы.
Я как будто сражаюсь с тьмой внутри человека.
Тьма — это такое общее понятие, это может быть непросвещенность или запутанность ума, хаос. Иногда это поломка каких-то этических норм. Моя задача — поддержать в человеке свет. И тогда тьма отступит. Это и есть смысл моей работы.
Считаю, что в школе нужно обязательно ввести предмет «психология». Ведь детей и подростков нужно учить общаться, разрешать конфликты, находить компромиссы, объяснять, в чем разница психологии мужчины и женщины. Всему этому не учат в школе, не учат в семье. И в результате очень многие люди не могут объяснить, какие эмоции испытывают. Не знают, как и где знакомиться, как поддерживать отношения. А это базовые вещи.
Любовь Ивашиненко, директор службы психолого-педагогической помощи студентам ТулГУ:
- В профессии я 19 лет. Редко бывает, когда первый выбор профессии бывает верным, но у меня получилось. Я люблю и умею помогать людям. По образованию я психиатр, медицинский психолог. Специализируюсь на НЛП, гештальт-терапии, кататимно-имагинативной психотерапии по методу «символдрама».
Хорошо помню свой первый прием. Молодой мужчина пришёл в наш центр и попросил экстренной помощи. Сильно переживал по поводу развода с женой. До сих пор вспоминаю его, когда рассказываю молодым специалистам, что никогда нельзя быть готовым ко всему. Часто в нашей профессии нужно «идти и делать».
Самый сложный случай вряд ли смогу назвать — каждый в чем-то сложный и уникальный. Мне очень тяжело работать с аддиктивными клиентами (то есть люди с зависимостями — наркоманией, алкоголизмом, игроманией и проч.) и с антисоциальной личностной адаптацией.
Восстанавливаться помогает «великая троица психотерапии»: личная терапия, групповая терапия и супервизии. Без этого нельзя. А ещё качественный отдых и массаж.
Для психолога главное — никогда не забывать, что ты не бог, что ты не все можешь и не все умеешь. А для этого необходимо постоянно учиться.
Может ли заменить психолога хорошая книга или лекция онлайн? Меня в детстве учили, что «книга — лучший друг», хорошая книга — это всегда хорошо. С вебинарами сложнее. Слишком много появилось разного некачественного контента. Но время диктует свое, и онлайн-формат тоже может быть полезен.
Поэтому считаю, аттестация и сертификация психологов, которую предлагают ввести депутаты Госдумы, — хорошее начинание. Слишком много на рынке психологических услуг сомнительных специалистов. Но, конечно же, закон о психологической помощи должен быть хорошо обдуман и защищать обе стороны процесса, как клиентов, так и психологов.
Евгения Соколова, психолог ОБ ДПС ГИБДД УМВД России по Туле, капитан полиции:
- В профессии я 24 года. Выросла в семье врачей, чья жизнь посвящена людям, их спасению. В мединститут не пошла, решив стать «врачевателем душ», — на мой взгляд, сфера очень близкая к медицине. Психолог — это помогающая профессия.
В моей практике много разных случаев. Но ярче всего в памяти запечатлелись те, что связаны с проработкой горя. Это, считаю, одно из самых сложных и трудоёмких направлений в консультативной практике. Работа с горем приоткрывает двери в самую суть человеческого существования, требуя от психолога предельной искренности, доброты и сострадания. Показывает, на что ты способен как человек.
Конечно, поддержать и пережить горе, утрату, проблемы на работе, могут друзья.
Дружба — это мощный инструмент в преодолении жизненных трудностей.
Помните поговорку «Не имей сто рублей, а имей сто друзей» и песенку «Друг в беде не бросит, лишнего не спросит…»? Но разговоры на кухне «по душам» не помогут в клинических случаях, когда беседа строится специальным образом и носит терапевтический эффект. Именно в такой беседе психотравмированный человек получает возможность соприкоснуться со своими переживаниями, страхами, своим истинным, глубинным содержанием. Это возможно только тогда, когда человек чувствует себя в безопасности, защищённым,
Со своими психологическими проблемами мне помогают справляться близкие люди, умные книги, хорошая музыка, природа и нехитрые правила психогигиены. А чтобы не тонуть в чужих проблемах, то, с традиционно научной точки зрения, психолог должен уметь ставить «щит» в процессе консультирования. Но я, да простят меня мои коллеги, считаю, что работа более эффективна и продуктивна, когда пришедший за помощью человек видит живой эмоциональный отклик, находится в контакте с вашей душой,
Самое важное в своей работе, считаю, — любить своё дело и соблюдать принцип «не навреди!».
