15 июля 1944 года полк «Нормандия – Неман» перебазировался с аэродрома с. Дубравка Смоленской области до городка Микунтани (Литва). Этот день стал последним для аристократа Мориса де Сейна и русского техника Владимира Белозуба.
Морис де Сейн родился 7 августа 1914 года, в Париже, и был единственным ребенком в семье. В полк «Нормандия – Неман» прибыл в январе 1944 года, в Тулу. И сдружился здесь со своим механиком – простым русским парнем из села Покровское рядом с Днепропетровском. Внешне они никак не походили друг на друга. Один – щеголь, аристократ по происхождению, имел дворянский титул маркиза. Другой – слегка неуклюжий, добродушный парень. Они быстро учили язык друг друга, чтобы легче было общаться. Старший лейтенант Морис де Сейн первым из летчиков полка ходатайствовал перед командованием о представлении своего техника, старшины Владимира Белозуба, к правительственной награде.
В тот день, при перелете полка на аэродром Микунтаны, оба друга оказались вместе в одной кабине. Это было обычным делом – когда меняли позиции, пилоты часто, вопреки инструкции, перевозили своих механиков на заднем сиденье самолета. При этом парашют на случай чрезвычайной ситуации имелся только у пилота. Уже над Литвой, на низкой высоте, их самолет был обстрелян немцами. Одним из попаданий была нарушена герметичность бензосистемы. В кабину начал вытекать бензин, и летчику практически ничего не было видно вокруг. С земли приказали срочно покинуть самолет, но де Сейн ответил отказом – сзади, в фюзеляжном отсеке, был его друг – Володя Белозуб. Он несколько раз пытался зайти на посадку вслепую, и с третьего раза самолет врезался в землю. Оба друга погибли.
Морис де Сейн и Володя Белозуб были похоронены в Дубровке, в одной могиле.
Мать Мориса де Сейна, через много лет, скажет посетившему ее генералу Георгию Нефедовичу Захарову:
– Мой генерал! Это был мой единственный сын, моя надежда, мое утешение. С его гибелью обломилась последняя веточка на генеалогическом древе нашего рода. Но иной смерти своему сыну я бы не желала.
В советское время были опубликованы письма, которые написали оба друга домой. Конечно, при прочтении их складывается ощущение некоего журналистского домысла человека, побывавшего на родине Белозуба в селе Покровское Днепропетровского района. Хотя, если исходить из сути взаимоотношений этих удивительных людей, такие письма вполне могли быть написаны.
«Маманя! Должен сообщить радостную новость: теперь у вас три сына. Как я уже писал вам, служу я в полку «Нормандия – Неман», в котором почти все летчики французы. Это очень храбрые и веселые ребята, и фрицы боятся их пуще огня. А мой командир старший лейтенант Морис де Сейн, пожалуй, один из самых храбрых. Он замечательный парень, хотя и дворянин. В небо поднимается – от мессеров только перья летят.
Мы с ним крепко подружились. А поначалу я ему не доверял. Ну а когда увидел, как он дерется, подумал: побольше бы таких. Так что, маманя, ждите меня вскорости втроем: меня, Мориса и Пашку. Скоро Гитлеру капут – это точно.
Передавай от меня привет всем друзьям и особенно Снежкам. До встречи после войны. Крепко вас целую. Ваш сын, гвардии старшина Белозуб.
P.S. Домру мою берегите.
Володя».
«Знаешь, маман, у меня теперь есть русский друг – Белый зуб. Он готовит к боевым вылетам мой самолет и всегда ждет моего возвращения. Он стал мне как брат. Ты можешь считать, что у тебя теперь два сына: Морис и Вольдемар. После победы я привезу его в Париж. Он крепкий и выносливый воин. Когда я отдыхаю, он до утра готовит мой самолет к вылету. За острый ум и народную мудрость я зову его «философом». Интересно, что этот простой парень, сын крестьянина, обладает такими знаниями, как будто бы учился в Сорбонне. Так их воспитывают в России. Маман, я здесь очень многое узнал и ко многому стал относиться по-иному. Но об этом при встрече. Мы идем на запад. Я иду к тебе. Расстояние между нами сокращается.
P.S. Русские наградили меня орденом, и представили к званию капитана.
Твой Морис».
Вскоре после войны, по просьбе матери, прах Мориса де Сейна был перезахоронен в Париже.
Рассказывают также, что в мирное время французские летчики, вместе со своими механиками, побывали у матери де Сейна, и увидели висящие рядом портреты Мориса и Владимира. «Они оба – мои сыновья», – сказала им мадам де Сейн. Точно такие же портреты висели в селе Покровское у родителей Белозуба.
