Возле этого приметного здания на улице Революции всегда было оживленно. Молодые папы счастливо заглядывали в окна, пытались с улицы рассмотреть своих новорожденных детей, которых им показывали с верхних этажей. Кто-то, самый восторженный, писал признания в любви мелом на асфальте. И уж конечно, здесь всегда были люди с цветами, встречавшие счастливых мам.
Первые лифты в Туле
Двадцать акушерских коек в земской больнице было до революции на всю Тулу. Не принято было тогда пользоваться для родов медицинской помощью. Традиционно с этим справлялись повитухи — от слова повивать, принимать младенца. Институт акушерства стал развиваться в России только в начале ХХ века.
Ну, а после революции начали предпринимать усилия для того, чтобы женщины в этот непростой момент имели гарантированную медицинскую помощь и поддержку. В 20-е годы по всей стране стали открывать ясли, дома матери и ребенка, молочные пункты, детские консультации. В Туле в 1918 году в больнице при патронном заводе открыли родильно-гинекологическое отделение на 70 коек, из которых всего 15 для родильной помощи. Позже открыли родильное отделение на 15 коек при железнодорожной больнице.
О том, насколько росло желание в момент появления ребенка на свет пользоваться помощью медиков, говорят такие цифры. За восемь месяцев 1924 года в тульские больницы обратились 2427 рожениц, а за восемь месяцев 1925-го — 2726. То есть доверие населения к медицинской помощи росло. Но мест в больницах, очевидно, не хватало. Туле требовалось не менее ста коек для рожениц.
Поэтому 19 декабря 1926 года в бывшем уже здании Дома младенца открыли Центральный родильный дом на 75 коек. Его ремонт и оборудование обошлись в 34 тысячи рублей.
Разместился он в доме бывшего потомственного почетного гражданина Ивана Сергеевича Ломова. Усадебное место с каменным двухэтажным домом с мебелью на Воздвиженской, нынешней Революции, когда-то отдала под приют для неимущих престарелых женщин и малолетних девочек-сирот его дочь, Любовь Ломова-Трухина. Свой капитал она завещала на устройство этого дома во имя Тихвинской иконы Божией Матери. При выходе из приюта девушкам 16−18 лет выдавали по 150 рублей. В приют на бесплатное обучение русскому языку и шитью принимались девочки по усмотрению душеприказчиков.
Первым главным врачом и основоположницей современного акушерства в Тульской области стала Вера Сергеевна Гумилевская.
На двух этажах нового родильного дома размещались три отделения: два родильных и одно детское. Имелось также специальное изолированное помещение для сомнительных больных и боксы (отделения) для сомнительных младенцев, родившихся от больных матерей, отделение для недоношенных. В верхнем этаже, кроме комнат для рождения, устроили детские отделения. Сюда помещали новорожденных отдельно от матерей.
Стены были окрашены в мягкие, спокойные тона, на потолках висели специальные матовые лампы с отраженным светом. Кондиционеры поддерживали определенную температуру во всех помещениях, фильтровали и увлажняли воздух. Каждая комната была снабжена сонеткой (комнатный звонок со шнурком) для вызова медперсонала.
В родильном доме установили постоянные дежурства. Суточные для врачей и 12-часовые для акушерок.
Для вываривания белья имелся специальный котел (автоклав) большой ценности. Один только ремонт автоклава обошелся в 800 рублей.
Гордостью роддома был кипятильник-стерилизатор «20 век» системы Орлова с непрерывной автоматической подачей воды. Этот кипятильник снабжал все помещение горячей и холодной, но обязательно кипяченой водой. Для охлаждения воды «20 век» был снабжен холодильником.
Тульские роженицы всегда отмечали особую атмосферу уюта и добра, царившую в роддоме.
Каждый новорожденный получал свой номерок красного цвета, в отличие от соответствующего зеленого, материнского. А чтобы невозможно было перепутать детей, ребенку одевались сразу три экземпляра одного номера — на шею и ручки.
Родительницы находились в доме не менее семи дней.
В двухэтажном здании было устроено 13 лифтов.
В первый день работы Центрального родильного дома на довольствии числилось всего двое больных, но уже к 26 декабря почти все койки были заняты — 73 из 75.
В 1936 году было принято решение об увеличении количества родильных коек за счет надстройки третьего этажа и капитальной реконструкции всего здания. Количество коек увеличилось до 350 женских и 280 детских. В 1939 году через роддом прошли 11 460 женщин. Это сделало родильный дом одним из лучших медицинских учреждений в городе.
«Каждый новорожденный ребенок означает новый мир», — так говорил Барыш Манчо, турецкий рок-музыкант.
В 1976 году, на 50-летие роддома, в Тулу приезжали его ровесники, рожденные в том самом 1926 году. И это событие символически совпало по времени с присвоением Туле звания «город-герой».
«Что бы ни случилось, я буду с вами»
В годы войны роддом продолжал работать. Но в окне под крышей устроили наблюдательный пункт, установили пулемет. Много позже, во время одного из ремонтов, в торцевом окне третьего этажа, заложенном кирпичом, обнаружили орудийную бойницу, сохранившуюся со времен войны.
Медработников с началом войны осталось всего 23 человека, остальные ушли на фронт. С приближением немцев в доме были разбиты стекла — это при морозах до тридцати градусов! Роды принимали в подвале при керосиновых лампах. Электричества не было, поскольку линию электропередачи Кашира — Тула перебили немцы.
Как только объявляли тревогу, это случалось и по несколько раз в день, медики хватали носилки и переносили рожениц и новорожденных в подвал. Акушерка Мария Кожевникова вспоминала:
«Уставали очень сильно. Только тревоге отбой — женщин опять из подвала в палаты переносить. Руки у нас, как грабли, круги перед глазами».
Топлива не хватало, в палатах было холодно. К концу ноября, когда обстрелы стали чаще, женщин совсем переселили в подвал. Там было теплее, чем наверху.
Но жизнь ставила прозаические задачи: нужны были чистые сухие пеленки, теплая вода и просто пища. Кормили мам манной кашей на воде, сдобренной постным маслом, морковным чаем с сахарином.
За водой ходили с бочкой на Упу, с салазками — за углем на Ряжский вокзал, с мешками — за мерзлой капустой в Мясново. За дровами делегировали работников в лес. Норма была — три кубометра на человека. Валили деревья, пилили, складывали в поленницы. Спали на сучьях, ветках. Согревались ржаной лапшой из котелка. Что удивительно, никто при этом не простудился, не слег.
Только в дни осады здесь появилось на свет 459 детей. Многие из них своих отцов никогда так и не увидели. В 1971 году, через 30 лет после тех событий, в газетах публиковали воспоминания женщин, которые стали мамами именно когда немцы были под Тулой.
- Вас, женщины, я не оставлю. Что бы ни случилось, буду с вами, — успокаивала она.
Второго декабря в роддом поступила Галина Головина. Она родила дочь Юлию: «В те дни мы познакомились с Галиной Григорьевной, подружились. Дружба продолжается, и не только между нами: дружат наши дочки, их семьи. Моя дочь Тамара окончила Тульский политехнический институт, работает инженером, спортсменка первого разряда. А дочка Галины Григорьевны Юлия живет в Тбилиси, работает там врачом. У нее двое детей».
Маргарита Анученкова вспоминала о тех событиях со слов своей мамы, Анастасии Михайловны. И рассказала о том, как ночью солдаты остановили на площади Челюскинцев подозрительную женщину, которая часто останавливалась и оглядывалась по сторонам. Подошли и с удивлением увидели, что она беременна. Женщину под руки проводили в роддом. В тот же день, 1 декабря, она родила. А вышла она из роддома 8 декабря — в день, когда войска 50-й армии перешли под Тулой в наступление против гитлеровских воск.
Надежда Васильевна Шестова вспоминала: «Дочку я родила 19 ноября. Сейчас в этот день праздник артиллерии. И тогда мы ее „голос“ слышали днем и ночью. Было нам, роженицам, в те дни нелегко. Из палат то и дело приходилось перебираться в подвальное помещение. Туда же приносили наших детей. Вера Сергеевна Гумилевская и все ее подруги проявляли о нас исключительную заботу. Дочка моя Галина Константиновна — ныне Муравьева. Окончила десять классов, пошла в гидрометеорологический техникум. Работает по специальности».
6000 новых туляков ежегодно
Вера Сергеевна Гумилевская — человек, конечно, легендарный. Высокая и по-русски статная, — описывали ее.
Родом она из семьи священника, у которого было пять дочерей и сын. О своем детстве Вера Сергеевна не любила вспоминать. Да и понятно — все-таки по советским меркам она была из классово чуждой семьи. Но в Тульском архиве сохранилась, например, справка из канцелярии губернатора от 14 июня 1908 г. вследствие ходатайства священника Сергия Гумилевского о выдаче свидетельства о политической благонадежности дочери его Марии Сергеевны Гумилевской — сестры Веры, для представления такового на женские курсы Лохвицкой в Санкт-Петербурге. Этой справкой уведомлялось, что о Гумилевской неблагоприятных в политическом отношении сведений не имеется.
Вера Сергеевна окончила Санкт-Петербургский женский медицинский институт в 1912 году врачом общей практики. Характер у нее, конечно, был героический. Даже в самые непростые годы не боялась брать на работу попавших под репрессии. Так, например, роддомовским хозяйством заведовал
Говорят, на службу она ездила всегда в коляске — у роддома были лошади и дрожки с санями. А в последний год — на только что полученной «Победе».
Коллектив медиков родильного дома во главе с Верой Сергеевной Гумилевской (третья слева в нижнем ряду). Фото начала 1950-х годов.
Историй о ее пациентах много. Сама она, например, рассказывала о женщине, которой врачи предписали аборт. Считали, что беременность ей противопоказана. Чтобы спасти жизнь матери и ребенку, продумали целую систему лечения, у ее постели всегда дежурили врачи и сестры. Постоянно следила за ее состоянием сама Вера Сергеевна. И случилось маленькое чудо — благодарная коллективу ЦРД, она успешно родила и была выписана живой и здоровой.
Вера Сергеевна Гумилевская умерла в 1956 году, за несколько дней до своего семидесятилетия. Похороны ее 5 февраля 1956 года стали невероятным событием для Тулы. Гроб несли женщины, а Всехсвятское кладбище встретило покойную звоном церковных колоколов, которые тогда опять уже были под запретом.
Заслуженный врач РСФСР Августа Петровна Астапова, которая вскоре стала ее преемницей, рассказывала: «Я пришла работать в 1949-м в пальтишке со школы. Гумилевская меня одела, обула, передала свой опыт». Августа Петровна руководила родильным домом с 1961 по 1982 годы. Под ее руководством был проведен капитальный ремонт родильного дома, открыт в 1965 г. женский диспансер на 750 посещений в смену.
В 2014 году Центральному родильному дому было присвоено имя заслуженного врача РСФСР
Ежегодно в этих стенах рождалось порядка шести тысяч малышей. Появлялись и новые медицинские возможности. Если в 1946 году в ЦРД было проведено всего три кесаревых сечения, и каждое из них было связано с непосредственной угрозой для жизни матери или новорожденного, то через полвека эта операция стала совсем обычной. В год их делали более двухсот.
Забота, внимание и неравнодушие — для беременной женщины эти качества медиков важны в любые времена.
30 декабря 1986 г. в северо-восточном микрорайоне Тулы открылся новый родильный дом — с импортной аппаратурой, современной диагностикой, двумя оперблоками, тремя родильными залами. Одна из трех предродовых палат предназначена для женщин, страдающих сердечной недостаточностью. С этого времени всех рожениц Тулы делили по месту прописки, так что нагрузка на Центральный и по-прежнему любимый многими поколениями роддом снизилась.
А 25 февраля этого года в Центральном родильном доме последний раз принимали роды, в этот день появились на свет четверо малышей. Теперь это все история.
Теперь в здании, где около ста лет был роддом, разместится кардиологический диспансер.
