Григорий Федорович Синяков родился в 1903 году в селе Петровском Воронежской области. В 1928 году окончил Воронежский медицинский университет. До войны работал в медицинских учреждениях Ростовской области. В 1941 году Синяков был призван в армию и отправлен воевать на Юго-Западный фронт. Во время боев за Киев Синяков до последнего оказывал помощь попавшим в окружение раненным солдатам. Вместе с ними он был пленен. Пройдя два концлагеря, Борисполь и Дарницу, он оказался в Кюстринском концентрационном лагере, находившемся в девяноста километрах от Берлина.
Георгий Фёдорович Синяков
В Кюстрин попадали военнопленные из всех европейских государств. Люди умирали от полученных ран, болезней, измождения, голода. Новость о том, что в лагере появился русский врач, быстро разнеслась по лагерю. Немцы решили устроить ему экзамен — он голодный и босой несколько часов подряд должен был делать операцию — резекцию желудка. Принимали экзамен несколько военнопленных докторов из европейских стран. В то время как у ассистентов врача во время операции дрожали руки, Синяков делал все манипуляции точно и спокойно. Несмотря на утверждения немцев, что немецкий санитар лучше любого советского доктора, Синяков успешно прошел этот экзамен.
После этого случая Григорий Федорович практически не отходил от операционного стола, сутки напролет оперируя раненных солдат. О гениальном пленном враче стало известно и за пределами концлагеря. В особо крайних случаях немцы стали привозить к нему на лечение своих родственников и близких. Однажды Синяков оперировал немецкого мальчика, подавившегося костью. Когда прооперированный ребенок пришел в себя, его мать — жена «истинного арийца» — встала на колени перед пленным русским врачом и поцеловала ему руку. С тех пор Синякову выделили дополнительный паек, а также разрешили свободно передвигаться по территории концлагеря. Этим пайком он делился с другими заключенными, обменивая сало на картошку и хлеб, — ими можно было накормить большее количество пленных.
Вскоре Георгий Федорович стал во главе подпольного комитета. Он помогал организовывать побеги из лагеря, распространял листовки, в которых говорилось об успехах Советской Армии (уже тогда доктор предполагал, что это — тоже один из методов лечения). Также Синякову удалось изобрести мазь, которая отлично затягивала раны, но при этом на вид они выглядели как свежие. Именно такую мазь он использовал при лечении летчицы Анны Егоровой.
Легендарная Анна Егорова, которая впоследствии совершит более 300 боевых вылетов и станет Героем Советского Союза, была сбита немецкими солдатами. Немцы поместили её в Кюстрин на лечение, чтобы после её выздоровления совершить показательную казнь. Несколько пленных, восхищенных её храбростью, помогали ей как могли: поляк-портной сшил ей юбку из оборванной робы, кто-то собирал для нее по каплям рыбий жир, Синяков лечил, делая вид, будто бы лекарства ей не помогают. Когда Анна поправилась, он помог ей бежать.
Георгий Федорович по-разному помогал солдатам спастись, но чаще всего он использовал имитацию смерти. Он учил больных притворяться мертвыми, а затем констатировал смерть. «Труп» вывозили с действительно умершими и сбрасывали в ров неподалеку от лагеря. Когда немецкие солдаты уезжали, пленный «воскресал», чтобы пробраться к своим.
2
Фотографии русских солдат, спасённых Федором Синяковым, в музее истории медицины Челябинска
Немцы особенно радовались, когда им удавалось привезти в лагерь пленных летчиков. Однажды они захватили сразу десятерых. Синякову при помощи приема с «умершим» пленным удалось спасти их всех. Позже, когда о подвигах врача стало известно, летчики разыскали его и пригласили в Москву. На ту же встречу пришли сотни других спасенных Синяковым узников Кюстрина. Врача боготворили, благодарили, обнимали, звали в гости, возили по памятникам, а ещё с ним плакали и вспоминали тюремный ад.
Чтобы спасти восемнадцатилетнего пленного советского солдата еврейского происхождения по имени Илья Эренбург, Георгию Фёдоровичу пришлось усовершенствовать приём с «воскрешением». Немецкие солдаты спрашивали Синякова, кивая на Эренбурга: «Юде?». «Нет, русский», — уверенно и чётко отвечал им врач. Синяков понимал, что с такой фамилией у Эренбурга нет шансов спастись, поэтому он спрятал его документы и придумал раненному фамилию «Белоусов». Осознавая, что смерть идущего на поправку «Белоусова» может вызвать подозрения, Георгий Федорович месяц думал, как быть дальше. Он решил имитировать резкое ухудшение состояния здоровья больного и перевел его в инфекционное отделение, куда не рисковали заходить немецкие солдаты, и там констатировал его «смерть». Бежав из лагеря, Илья Эренбург пересек линию фронта, вернулся к своим войскам и позже закончил войну в звании лейтенанта в Берлине.
Через год после окончания войны доктор отыскал молодого человека. Чудом сохранилась фотокарточка с надписью на обороте, которую Эренбург подарил своему спасителю.
Фотокарточка Георгию Федоровичу Синякову от Ильи Эренбурга
Свой последний подвиг «русский доктор» совершил уже перед тем, как советские танки освободили Кюстрин. Наиболее крепкие заключенные были погружены в эшелоны для эвакуации, оставшихся немцы собирались расстрелять в лагере. На смерть были обречены три тысячи пленных. Случайно о планах немцев узнал Синяков. Ему говорили, что он расстрелян не будет, но он не мог оставить раненых и пленных и решился на немыслимо смелый шаг. Георгий Федорович уговорил переводчика пойти к начальству лагеря и стал через него уговаривать немцев пощадить пленников. Во время разговора у переводчика от страха тряслись руки, но все же слова доктора возымели действие. Немцы ушли из лагеря без единого выстрела. И тут же в Кюстрин вошла танковая группа майора Ильина.
Оказавшись среди своих, доктор продолжил оперировать. По просьбе танкистов Синяков организовал в лагере полевой госпиталь. Известно, что за первые сутки ему удалось спасти семьдесят раненых танкистов.
В 1945 году Георгий Федорович вместе с советскими войсками дошел до Берлина и оставил свою роспись на Рейхстаге. В 1946 году он был демобилизован.
После войны Георгий Фёдорович переехал в Челябинск. Там он работал заведующим хирургическим отделением медсанчасти легендарного Челябинского Тракторного Завода и преподавал в мединституте. О войне он не говорил. Студенты вспоминали, что Георгий Фёдорович был очень добрым, подчёркнуто вежливым, интересным и спокойным человеком. Многие даже не подозревали, что он был на войне, а про концлагерь и вовсе не думали.
Первой после войны Синякова разыскала Анна Александровна Егорова, когда в 1961 году в «Литературной газете» вышел очерк о ней под заголовком «Егорушка». Тогда о подвиге советского врача узнал весь мир. Тысячи спасенных людей писали ему в Челябинск. В письмах его благодарили за спасение и восхищались его мужеством. Синякова хотели выдвинуть на награды, но по иронии судьбы этому помешало «пленное прошлое».
