Пять месяцев Вера не понимала, за что ей это, плакала целыми днями и, как многие мамы детей-инвалидов, задавалась вопросом: «Почему он такой родился?» А потом сама нашла ответ: «Не почему, а для чего!»
Семья Остряниных живет в Новомосковске, в большой и очень уютной квартире. В декрете по уходу за малышом находится папа, глава семейства Владимир. У Веры же – бизнес в сфере красоты, а еще она – руководитель общественной организации, очень активный и неравнодушный человек.
Сейчас в семье Остряниных восемь человек: Вера, Владимир и шестеро детей – Вениамин, Илюша, Маша, Лиза, Вова и Кеша. Причем Маша и Лиза – приемные.
– Когда мы с мужем решили взять в семью девочку, у нас уже было два сына – Веня и Илюша, – рассказывает Вера Острянина. – Почему решили взять? Ну, у меня с девочками никак не получалось (смеется). А еще мы с мужем совпали взглядами на жизнь, приоритетами на то, что ценно. Было понимание, что если у нас есть возможность дать кому-то семейное воспитание, есть такой потенциал, мы обязательно его реализуем. И когда наступило это благополучное спокойное время, у нас уже была финансовая стабильность, квартира, два сына, мы взяли Машу.
Маша с младшим братом Кешей.
Помню, мы отдыхали на море и мне пришла sms от врача. Она писала, что у них в больнице лежит семимесячная девочка из дома ребенка, очень хорошенькая, всем улыбается, дружелюбная, всегда хочет на ручки. Родители – наркоманы. Мы приехали из отпуска, и я пошла оформлять документы. Когда я пришла забирать Машу, увидела, что у нее в деле пять отказов.
Пять семей ее смотрели и не захотели взять. Я все время думаю – видели бы они ее сейчас, какой умницей и красавицей она стала!
Их пугал анамнез. Маша родилась с абстинентным синдромом, у нее была ломка – ее мама употребляла наркотики всю беременность. Несмотря на кучу диагнозов, Маша росла домашним ребенком, как будто родилась в нашей семье. Спасибо ее биомаме за то, что не убила и родила. Понимала, что не воспитает, и оставила в роддоме. Машу мы забрали в ноябре, а в марте узнали, что биомама умерла. Маша подарила нам большую любовь, мы с мужем наслаждались родительством, дочка радовала нас каждую минуту. Наш лучик, всегда веселая, хохотушка.
Вера тогда училась в Тульском педуниверситете на кафедре социальной педагогики, и ей надо было проходить практику. Ее всегда интересовала тема сирот, и Вера попросилась на практику в территориальный отдел опеки и попечительства. Молодой маме дали задание: распечатать фотографии сирот с диска и оформить стенд «Хочу в семью».
– На одной фотографии была очень красивая годовалая девочка, с хвостиками, в платье, с такими глазками! – вспоминает Вера. – Мы с мужем решили, что нам нужна еще одна дочка. Я снова собрала пакет документов и поехала за Лизой. То, что я увидела, было очень далеко от той фотографии. Ей было год и восемь месяцев, она еще не ходила сама, мне вывели коротко стриженную под мальчика девочку с открытым ртом, кривыми ножками… Она всего пугалась, много плакала... Биомама Лизы страдала глубоким алкоголизмом. Когда мы забирали Лизу, нам сказали, что мы берем тяжелого инвалида, но я была молодая, беззаботная, бесстрашная и верила, что родительская любовь всё победит.
Лиза и кот Иосиф.
Первый год было очень сложно, Лиза тяжело адаптировалась в семье, но сейчас она у меня первая помощница. У нее есть особенности развития, связанные с плохим зрением, но других нет. Совсем. Она учится в обычной школе. В общении с ней много приятных минут. У меня кружится голова, когда я представляю, какая она будет красивая. Очень!
Вера признается, что это не они с Владимиром осчастливили девочек, взяв их в семью, а дочки сделали их счастливыми.
– Я абсолютно далека от мыслей: «Какие мы спасители, приютили сироток». Мы забрали в свой дом счастье. Видеть их, обнимать, разговаривать, быть для них мамой и папой, заботиться и ухаживать, учить и открывать мир – это счастье! Дети дарят очень много теплых эмоций. Цените время, проведенное с детьми, ведь они растут так быстро!
В семье Остряниных не скрывают от дочек, что они приемные. Им объясняют, что просто они росли «не в животе у мамы». Уполномоченный по правам ребенка в Тульской области Наталия Зыкова подарила Вере книжку Дины Сабитовой «Сказки про Марту». Там рассказывается о том, что родители – кот и кошка – пошли в дом котенка и взяли себе дочку Марту. Благодаря этой книжке Маша и Лиза поняли, что их взяли из дома ребенка.
А потом родился Володя. Крупный, очень красивый мальчик. В роддоме Вера была счастлива и всем говорила: «Посмотрите на моего сына, какой он красивый!»
Володя.
Володя и Лиза.
И вскоре Вера и Володя решили, что им нужен шестой ребенок. Беременность была легкой, роды хорошими, анализы на протяжении всех девяти месяцев не показывали ничего особенного.
Вера и Иннокентий.
– Я родила Кешу, лежу на родильном кресле, и как ушат холодной воды слова врачей: «Давайте покажем маме». Мне дают крохотку мою с личиком, где носик и ротик – одно целое. Шок. Боль. Страх. Позже, в палате, выдавливая в ротик Кеши капли молозива, я еще надеялась на обычное кормление. Потом поняла – мой малыш не может сосать, у него не создается вакуум.
Кеша родился с расщелиной губы (заячья губа) и нёба (волчья пасть). А через некоторое время после сдачи анализов Вере объявили еще один диагноз – синдром Дауна.
– Пять месяцев я плакала без остановки, – говорит Вера. – У меня была жуткая депрессия. Родные уже стали за меня волноваться... Сил не было ни на что, жизненный тонус отсутствовал. Я умерла внутри, была совершенно пустая, все падало из рук, ничего не получалось. Я могла только жалеть сына, себя и плакать... Я ощущала себя неполноценной, как будто я произвела на свет брак. А потом я выплакала всю боль и взяла себя в руки. Мне открылся мир особенных мам, мир мягких сердец, принятия и добра. Я поняла, что Кеша – моя радость, мое счастье, моя большая любовь. Я очень изменилась, стала другой. Дети с синдромом Дауна – очень хорошие. Они умеют только то, чему мы их научим. Они очень теплые, добрые, солнечные, с благодарностью принимают любовь и дарят ее без остатка.
Вера с Кешей за его недолгую жизнь уже четыре раза лежали в больницах. Расщелину губы Кеше прооперировали, но после наркоза проявила себя эпилепсия с синдромом инфантильных спазмов.
– Я очень надеюсь, что в этом году нам удастся купировать приступы и Кеша продолжит развиваться, что он обязательно вырастет и будет играть в футбол и на пианино. Если кого зацепила наша история, я веду блог в инстаграме ostryanka.v.
На вопрос, будут ли еще в их семье дети, Вера улыбается:
– Свои – не думаю, а приемные – да!
