Мы начинаем путешествие с художественной мастерской Александра. Небольшая комната от пола до потолка увешана эскизами и миниатюрными холстами.
Стены — даже они тут выступают предметами искусства — подпирает огромная картина, тумбочка с художественными принадлежностями и вешалка с расписной одеждой.
Посреди извивающихся букв, как на троне, сидит их «укротитель» — Namaste Sanchez. Из-под домашнего хаори выглядывают тату-надписи. В каком-то смысле Александр — продолжение своих картин. Или они — его?..
Сейчас Александру 30 лет. Треть своей жизни он посвятил каллиграфии, а пару лет назад увлекся созданием авторской одежды и тату.
— Я зарабатываю на жизнь только творчеством, — говорит Александр. — Это дар и проклятие. Я бы хотел быть обычным чуваком, который нормально зарабатывает на стабильной работе.
Но творчество грызет изнутри всегда.
И я сколько раз ни пытался бросить, уйти на нормальную работу, меня надолго не хватает. Внутри постоянно какое-то свербящее чувство, что нужно куда-то выплеснуть эту энергию.
Но так было не всегда. Когда-то Namaste Sanchez был обычным Саней, понятия не имел о йоге, мантрах и искусстве каллиграфии. В далекие нулевые он занимался обычным для неформала делом — рисовал граффити на «заброшках» и киосках.
«Все началось с граффити»
На самом деле, несколько раньше — с культовой компьютерной игры Marc Ecko’s Getting Up.
— Я играл в нее в классе пятом, — вспоминает Александр. — Эта игра вообще «взорвала» наш город!
Мой родной Кировград маленький — население около 40 000 человек. Я думаю, что каждый, у кого были руки и маркер, начали пробовать рисовать граффити.
Город, извините, был «уничтожен».
У меня была куча разных никнеймов, но по сравнению с другими ребятами из команды мои теги были самыми отстойными.
Тогда я увидел работы Нильса Shoe Мельмана — популяризатора каллиграффити. Меня поразил его стиль — немецкая готика в масштабах улицы. Я решил делать что-то похожее.
Первую «стенку» будущий Namaste нарисовал в Кировграде в 2006 году — это был фасад продуктового магазина.
— Прямо рядом с выходом стал тегать, — вспоминает Александр. — Выходит продавщица, хватает меня и говорит: «Так, а что ты эту фигню рисуешь? Вот у нас есть стенка — давай, сделай что-нибудь!»
Мне дали краску, и я исписал свою первую стену! Когда рисуешь в больших масштабах, ощущения совсем другие: задействованы не только пальцы и кисть, а вся рука.
Правда, мое художество быстро перекрасили — получилось просто ужасно! Тогда я понял, что делать стремно на видных местах ну никак нельзя.
Как герой стареньких боевичков, Саша скрылся от солнечного света в мастерской и на стройках — оттачивать мастерство. Продлилось арт-отшельничество вплоть до 2020 года.
— Меня «выбило» из граффити на семь лет, — говорит художник. — На самом деле, складывать работы «в стол» и нигде их не показывать было ошибкой. Важно получать отклик от аудитории и критику.
Явление Namaste
Когда Саше исполнилось 18 лет, он исполнил свою детскую мечту — бежал с «серого Урала» и не останавливался несколько последующих лет. Исходил вдоль и поперек западную Россию, трижды бывал в Грузии и даже в Индии. О похождениях юного автостопщика писали в местной газете — в общей сложности Александр проехал не менее 50 000 км.
— Да, у меня накипело жестко, — смеется он. — В 2016 году — мне тогда был 21 год — я случайно попал на фестиваль йоги. Я тогда про нее вообще ничего не знал.
Наставники говорили: «Почувствуй энергию в своем теле». А я, блин, простой парень — какая еще энергия?! Но стоило мне попробовать, как я сразу понял, о чем они.
В Туле путешественник оказался по зову сердца:
— Я познакомился с тульской мадам в Крыму на одном из фестивалей, — улыбается художник. — Нарисовал на ней боди-арт, мы поболтали и разошлись. А три года назад совершенно случайно встретились в Индии.
Домой, в Россию, мы ехали уже вместе. Так я и перебрался в Тулу. Моя девушка вытащила меня из затворничества и мотивирует развиваться, пробовать новое.
Здесь я познакомился с Ромой Podigoo — он очень крутой дизайнер и сейчас заведует стилем в «Искре». Записать его в какую-то категорию сложно: он и архитектурой занимается, и одеждой, скульптурой.
Я успел пока только сделать стенку в «Искре» в рамках арт-вечера, но совместно с Ромой уже подумываю о небольшом проекте.
Из райтеров заочно знаком с Димой Diaz, Андреем «Шепотом» и Tremer — каждый из них рисует достойные работы. Очень хочется видеть побольше такого в городе!
Здорово, что в Туле есть такие места, как «Октава» и «Искра». Буду потихоньку врываться в движ!
Со временем в работах Александра стало меньше строгой готики и больше экспериментальной вязи из букв. Правда, в таком формате прочитать текст песни или заумную фразу практически невозможно.
— Когда текст нельзя прочитать, он теряет смысл и становится пустоватым, — считает Namaste. — И тогда я познакомился с мантрами.
Мантры — это священные тексты, оформленные как набор слов и звуков на санскрите. Зачастую мантры нельзя перевести дословно, однако они несут глубокий смысл.
— Я знаю далеко не все о мантрах, — признается художник, — но когда я познакомился с ними, я сразу ощутил их влияние на мое состояние, даже несмотря на то, что я не знаю их перевода. Это такие наборы звуков, которые своими вибрациями влияют на состояние ума и тела, — некий чит-код в «матрице».
Я взял мантры, смысл которых непонятен, и соединил с современной каллиграфией, которая не читается.
Получился стиль, который не нужно понимать головой, но его нужно чувствовать сердцем.
Тогда я и выбрал себе никнейм Namaste — в широком смысле он означает: «Божественное во мне приветствует и соединяется с божественным в тебе». А Sanchez — потому что Саня. Это от граффити-культуры досталось.
Так Александр нашел свой уникальный стиль — совмещение сокровенной духовности и дерзкого уличного лайфстайла.
К практике
Между каллиграфией и медитацией много общего, если верить человеку с десятилетним опытом.
— Когда пишешь, голова отключается, — объясняет Namaste. — Поначалу учишься работать по схемам, набиваешь руку. Но со временем она сама начинает выводить нужные символы. И это самый кайф!
Еще немаловажный пункт — художественный инструмент. Именно художественный материал определяет финальный вид рисунка и его настроение.
— Берешь пшикающий баллончик — это будет «развязная» история, — объясняет Александр. — Кисточка замедляет — нужно строго контролировать нажим и толщину линий. А маркер, наоборот, всё ускоряет: можно «сечь» и «рубить» — картинка получается жесткая.
Проще один раз увидеть, чем сто раз услышать. Чтобы наглядно показать разницу между техниками, Александр набросал несколько скетчей. В качестве примера выбрали хорошо знакомое сочетание букв — Myslo.ru.
Вот что получилось:
Первый вариант написания (самый верхний) напоминает стиль copperplate — изящные буквы с широкими росчерками и завитушками. Эту надпись Александр сделал маркером — по всей длине линии получились одинаковой ширины. Оригинальные шрифты группы copperplate чаще пишут тоненьким пером со слабовыраженными «перепадами» толщины.
Вторая и третья надписи (ниже) — те же тэги, но выполненные в технике хендстайл, то есть не классическими баллончиками с краской, а письменными принадлежностями на бумаге малого формата. Третий пример отдает динамичным wildstyle-граффити — буквы жирные и динамичные.
Четвертый образец (сверху) — вариант современной каллиграфии. Она не такая читаемая, зато визуально необычная, — как выразился сам художник, «перетекающая и извивающаяся вязь».
Пятый — пример каллиграффити, сочетающий строгость готической структуры и уличную дерзость.
— Долгое время каллиграфия никак не развивалась, но в нулевых она стала трансформироваться: акцент переместился с содержания на форму.
Каллиграфия — это мастерство и искусство движения. Как ты написал букву, такой она и останется на бумаге. Этим каллиграфия отличается от того же леттеринга, в котором ты не пишешь символы, а рисуешь.
Сейчас Александр зарабатывает делом всей жизни — рисует. Причем делает он это на всех поверхностях — движимых и статичных.
— 2020 год для меня был прорывным, — рассказывает Namaste, — я не только «вылез из пещеры», но и стал пробовать другие направления творчества — вышел за рамки холста.
Фото Артема Орлова и Namaste Sanchez.
— Пробовал делать гравировки на дереве и стекле, — продолжает художник. — В Екатеринбурге совместно с местной швейной мастерской я сделал коллекцию одежды.
Там же на одном из фестивалей Вася Custom Bas показал мне, что можно рисовать на тачках гуашью. Мне понравилось! Но если использовать гуашь, то узор смоется с первым дождем, а вот акрил с лаком или алкидная краска — это навсегда. Весь кайф в том, что расписывать приходится изогнутую поверхность, а не плоский холст. Твоя задача как художника — сообразить, как рисунком подчеркнуть красоту форм, — прямо как в тату!
Фото Namaste Sanchez.
— Я к буквам очень трепетно отношусь, — продолжает Namaste, — особенно на теле. Однажды обратился к тату-мастеру, который работает в стиле гиперреализм. Вопреки моим ожиданиям, татуировка получилась не очень — жаль исковерканный эскиз!
Дело в том что, буквы — это очень узкая сфера, в которой есть свои правила и нюансы. Моя задача как мастера — в первую очередь подчеркнуть достоинства тела и вписать текст в его анатомию. Такую работу нельзя повторить на тысячах людей шрифтами из фотошопа. Я создаю индивидуальные эскизы, учитывая характер и личность модели.
В планах у Namaste Sanchez — нарисовать мурал. Удачи ему в этом!
Как думаете, где еще смотрелись бы такие необычные буквы-узоры? Пишите свои варианты в комментариях!
