«Пока мы сидели в подвале, наша дочь Соня научилась говорить новое слово — «кошмар».
Для Анны и Антона Чумаковых это одновременно и радость, и бесконечная боль, забыть о которой вряд ли когда получится.
Супруги вместе с 5-летней дочерью приехали в Тульскую область из Мариуполя 20 марта. Выбраться из города им помогли войска ДНР и бойцы-чеченцы. Они организовали коридор, по которому жители могли дойти до автобусов и уехать из зоны боевых действий. 16 марта семья Чумаковых смогла благополучно покинуть осажденный город.
- 24 февраля я вышел на работу на «Азовсталь», но после обеда нас собрали и сказали всем идти домой — уже выли сирены, слышны были взрывы. Начальство обещало через три дня, в понедельник, позвонить и сказать, когда выходить на работу. Я позвонил жене и сказал набрать воды во все, что только можно. И на всякий случай собрать документы, теплые вещи, — вспоминает Антон.
- Через три дня связь пропала, отключили воду и газ. Мы сидим в квартире. В городе взрывы. Было страшно; казалось, что это конец. Хорошо, что Соня не слышала ничего: я ей слуховой аппарат не одевала, — добавляет Анна.
В таких условиях выживать здоровым взрослым сложно. У Чумаковых же дочь с рождения нуждалась в особенном уходе. Она родилась намного раньше срока, с недостаточным весом. Врачам удалось ее выходить, но оказалось, что это лишь одна из многих сложностей, которые предстоит преодолеть малышке. У нее отсутствовал сосательный и глотательный рефлекс. Это привело к серьезным проблемам с пищеварением. Поскольку маленькая Соня не могла проглотить молочную смесь, ей провели операцию и установили специальный катетер, через который в желудок напрямую можно было вводить пищу.
На девятом месяце выяснилось, что у малышки сложности со слухом: она слышит звуки только выше 80 децибел (это примерно громкие разговоры, крик, рев проезжающего мотоцикла).
Покупка слухового аппарата значительно улучшила ситуацию. Соня начала различать звуки, у нее появился глотательный и сосательный рефлекс. Однако тут же обнаружилась непроходимость пищевода — на нем образовался крупный рубец. Из-за рубца при попытке съесть более-менее твердую пищу регулярно случалась рвота. Потребовался еще ряд оперативных вмешательств. Лазером врачи уменьшили рубец, но трудности с питанием остались.
- Соне сейчас пять лет, а она перенесла порядка 20 общих наркозов. После одного из них в 2018 году у нее пропал слух. Полная глухота, — рассказывает Анна.
- Через некоторое время слух начал восстанавливаться. Но мы больше не ездили на обследование. Для этого нужно было отправляться в Киев, а это деньги. Спустя некоторое время в Мариуполе нашли специалиста, который объяснил особенности занятий по развитию речи у детей с ослабленным слухом, — добавляет Антон.
С 1 марта 2022 года, когда в их доме случился пожар, выгорел подъезд, Чумаковы спустились в подвал. И прожили там 16 дней.
- Состояние наше в эти дни сложно передать. От взрывов стены гудят, штукатурка сыпется. Оказывается, бетонная пятиэтажка дрожит от взрывной волны. Иногда казалось, что она вот-вот рухнет и накроет нас всех разом. А еще было очень холодно. И время казалось бесконечным.
Вместе с Чумаковыми в подвале жили еще человек десять из их дома. Питание — «всем гуртом сложились» тем, что у каждого было дома».
- Готовили на улице на костре. В огонь шло все, что горело, в том числе мебель. Соне я пережевывала пищу и только потом давала ей. Ни о какой уже диете речи не шло — главное, чтобы вообще была еда. Женщина одна пышечки пекла на костре. Какие же они вкусные были! Соня с таким удовольствием их ела! — рассказывает Анна.
По ее словам, они с Соней из подвала вообще не выходили, хотя девочке сложно было объяснить, почему нельзя пойти на улице погулять. Находясь в подвале, Соня научилась говорить новое слово — «кошмар».
16 марта Чумаковы от соседей узнали, что войска ДНР вместе с чеченскими военными оттеснили украинскую армию и создали коридор, по которому можно уехать из города. Решение было однозначное — «уезжаем в Россию!». В городе остались дедушки и бабушки Сони.
- Сейчас родители мужа тоже приехали в Россию. А вот моя мама до сих пор в Мариуполе. Я нашла волонтеров, которые приехали в наш город; они нашли мою маму, и мы теперь с ней общаемся через них. Я отправляю девушке-волонтеру видеосообщения, она показывает их маме, потом записывает ответ; а когда добирается до места, где есть связь, то присылает мне. О многом так не поговоришь, но я знаю, что с ней все в порядке, что сейчас в Мариуполе поспокойнее стало, туда пришла помощь, город будут восстанавливать.
А Соня уже прошла обследование у гастроэнтеролога в региональной детской больнице. Оказалось, что все не так плохо: девочке надо постепенно привыкать питаться обычной пищей, и постепенно пищеварительная система придет в норму. Теперь на очереди обследование слуха.
- Мы обследовались четыре года назад, сейчас ситуация очевидно совершенно другая, — пояснила Анна. — Если бы она была полностью глухая, то не откликалась, когда к ней обращаются, не могла бы говорить. Но она, пусть не всегда понятно окружающим, но говорит. И достаточно много слов. Еще мы с ней выучили половину алфавита и цветов. Но без помощи сурдологопеда сложно будет обойтись. Я при всем желании не имею нужных знаний, чтобы полноценно заниматься с Соней.
- Мы планируем получать российское гражданство. Сейчас оформим временное убежище и будем искать работу в Тульской области. Я электромонтером работал на «Азовстали»; тут тоже, думаю, найду работу по профилю. Да, жалко очень, что города, в котором мы жили, больше нет. Он был очень красивым. Его восстановят, но он будет уже другим. А мы же обязательно в него как-нибудь приедем, но уже как граждане РФ, — говорит Антон.
