Территория в историческом центре города — это всегда дорогой, лакомый кусок и серьезное противостояние между жителями и теми, кто хочет на этой земле заработать. К жителям дома № 39 по улице Пушкинской с предложениями о продаже их земли приходили несколько раз.
Мужчины и женщины, скромно называвшие себя «просто риелторами, имена ни к чему», спрашивали, в какую сумму собственники оценивают участок, после чего заявляли цену гораздо ниже кадастровой.
— У нас только по кадастру земля чуть больше 1,5 млн рублей стоит, а нам предлагали продать её за 400-500 тысяч, — рассказывает Юлия Попова. — Разумеется, мы отказывались, и диалог заканчивался. 3-4 раза приходили «риелторы», а потом, осознав, что контакта не выйдет, нам просто сожгли дом. Эксперты выяснили, что здание загорелось сразу с двух сторон: щедро облили горючим и подожгли. От дома осталась только пара стен, выгорело все.
24 апреля 2020 года на улицах Пушкинской и Бундурина подожгли сразу 3 дома.
После пожара, в котором, к счастью, никто не пострадал, было возбуждено уголовное дело, а погорельцам выплатили компенсацию — по 10 000 рублей на собственника.
С тех пор прошло 3 года: предварительное следствие было приостановлено еще в сентябре 2020 года — в связи «с невозможностью установить лицо, подлежащее привлечению к уголовной ответственности».
А собственников дома, по их словам, через год после пожара начало «душить» управление по административно-техническому надзору городской администрации.
— Якобы наш «дом», если его можно сейчас так называть, содержится неудовлетворительно. Администрация обратилась в суд, нам выписали по 5000 рублей штрафа. Разумеется, мы забили окна, покрыли фасад лаком, спилили сгоревшие бревна, но сотрудники администрации с завидной регулярностью продолжают находить нарушения. Сейчас вот заявили, что цокольная часть фасада «шелушится», а фундамент разрушается.
Срок устранения нарушений — до середины декабря. Не успеем — опять получим штраф. А у меня пенсия 13 000 рублей. Где брать деньги? — возмущается Юлия Попова.
А еще одна собственница этого земельного участка, Тамара Мезенцева, заявляет, что на фасад сгоревшего дома постоянно клеят объявления о том, что нахождение в нем запрещено. Другие сгоревшие дома расклейщики листовок при этом почему-то обходят стороной.
— Дураку понятно, что находиться тут нельзя: кроме стен ничего нет. Но каждый день появляются эти листовки. А вот о «доме с флигелем», например, такой заботы никто не проявляет, хотя там до сих пор висят сгоревшие балки.
Да и сожженные дома на улицах Бундурина с Гоголевской, получается, внешний вид города не портят, а наш — портит, — удивляется Тамара Мезенцева.
Не так давно, по словам погорельцев, на переговоры к ним приходили представители крупного агентства недвижимости:
— Сказали, что готовы выкупить участок, и предложили нам по миллиону рублей. Но что это за деньги в наше время? Переговорщики общались вежливо и мило, но не удивлюсь, если в ближайшее время остаток дома загорится снова. Вообще, я так думаю, что если бы собственников было не так много, а, допустим, я одна, то вопрос бы решился еще в 2020 году: прибили бы где-нибудь меня, да и всё, — рассуждает Юлия Попова.
Часть сгоревшего «Жилого дома с флигелем Н. П. Страхова»
В настоящий момент собственники, вот уже 4 год ютящиеся у родственников и друзей, через суд просят отсрочку по проведению восстановления фундамента здания. При этом они вовсе не против продать участок, но только за ту цену, которая устроит каждого из владельцев земли, а не за бесценок.
— Мы заключили договор с одним из риелторов, но нам открытым текстом сказали, что продать нормально землю не позволят. Слишком уж лакомый кусок, — завершает Юлия Попова.
