Нынешняя экранизация «Тихого Дона» — четвёртая по счёту. А первая была сделана ещё в 1930 году. Тогда это был немой фильм, позже озвученный. Нынешняя экранизация приурочена к 110-летию автора романа, Михаила Шолохова. Снял её Сергей Урсуляк, полюбившийся зрителям по «Ликвидации» или «Исаеву».
Съёмки сериала начались в июне 2014 года в Ростовской области и завершились в апреле 2015-го.
Декорации для съёмок строили больше года. Если собрать вместе все здания, построенные художником-постановщиком на разных площадках, получится целая станица.
Горшки и стаканы, чугунные сковородки и латунные чайники, скатерти и занавески, гармошка и сундуки, пяльцы и напёрстки — все, без чего невозможно семейное житьё-бытьё того времени, было собрано у коллекционеров, местных жителей, в местных музеях.
Пантелей Прокофьевич носил в левом ухе серебряную серьгу. И эта серьга — самая настоящая, казацкая, её специально принёс для Сергея Маковецкого местный житель, сам казак и внук казака.
Для съёмок актёрам пришлось учиться правильно говорить, плясать, смеяться, лепить вареники и резать арбузы, купаться в Дону и креститься.
О том, как проходили съёмки фильма, как работалось в образе героев знаменитого «Тихого Дона», корреспонденты «Слободы» и Myslo спросили у самих актёров Тульского театра драмы. Слово им.
Валерий Жуков (купец Мохов)
У меня ролька небольшая в этом фильме — купец Мохов. Зато есть две очень интересные сцены с Сергеем Маковецким. Конечно, интересно было окунуться в атмосферу и съёмок, и той жизни, пообщаться со многими людьми — не только с актёрами, но и с местными жителями.
У Сергея Урсуляка снимался второй раз. До этого у меня была небольшая роль в «Исаеве». С ним очень интересно работать, твою задачу на площадке он объясняет очень детально и понятно.
В моей большой актёрской карьере я впервые сталкиваюсь с Шолоховым. У нас в театре шла когда-то «Поднятая целина», но я в том спектакле не участвовал. Что касается «Тихого Дона», то я его когда-то начинал читать в школе и даже не дочитал. Но когда предложили эту работу, прочёл взахлёб. Для меня это как «Война и мир» Толстого — по силе, по мощи, по необыкновенности людских характеров.
Олег Есауленко (Дед Сашка)
Мне было интересно — как же будут выглядеть батальные сцены. Я видел один раз — нарядили человек тридцать-сорок в форму, взяли они в руки шашки, сели на лошадей и погнали. А там щиты вокруг большие, которые панорамируют, и на экране ощущение, будто целая лава несётся. Техника, конечно, теперь очень здорово помогает.
Вообще работать с Урсуляком просто наслаждение. Он очень простой в общении человек. Помню, приезжаю в Вёшенскую, подходит ко мне, говорит: «Олег, я смотрел фильм „Дурак“, отличная работа».
Олег Есауленко сыграл Деда Сашку (слева) – конюха Листницких,
страстного лошадника
Первые впечатления о съёмках: Гришку Мелехова играет Женя Ткачук. Какой-то ниже меня, худенький. Вот Глебов из фильма Герасимова — это Григорий. Маковецкий — какой он дед Пантелей? Полина Чернышова в роли Аксиньи — очень простое лицо, не Быстрицкая. А потом как-то разговорились с Сергеем, он говорит: а ты знаешь, что по роману Гришке девятнадцать лет, а Аксинья в шестнадцать лет вышла замуж. Жене Ткачуку сейчас двадцать шесть, Полине — двадцать три. То есть они приближены к возрасту своих героев, и фильм производит совершенно другое впечатление по сравнению с Герасимовским. Маковецкого, когда загримировали, смотрю — тоже очень хорошо.
Наталья Савченко (Марья Лукинична)
Пробы на «Тихий Дон» были здесь, в Туле, приезжала специальная группа. Причём я даже не знала, на какую пробу пошла. Просто вызвали нескольких актёров, кто подходил по типажу. Я думала, ничего не случится больше, не надо себя обманывать. Но идёт следующий этап, ещё один, и я каким-то образом задействована.
Потом в феврале мне звонят, вызывают в Москву. Такой выходит мужик обалденный, представился: Сергей. Почитали мы немножко роль. Он говорит: «Нормально, нормально». И всё, уехала я в Тулу. Спустя какое-то время опять вызывают — на фотопробы. А в какой-то передаче Урсуляк сказал: я артистов вообще не пробую, знаю, какой это стресс. Так и вышло. Приезжаю, а нас уже снимают на семейные фотографии, которые потом висят на стенах. Я сижу, Никита Ефремов, Даша Урсуляк. Семья. Думаю, нет, опять не может быть. Потом должны начаться съёмки, звонят: мы вам сценарий высылаем.
Трудолюбивая Марья Лукинична (Наталья Савченко), тёща Мелехова
И так получилось, что у меня были не просто первые съёмки, но и первый кадр. После него тарелку били на счастье. Мне потом Лика Нифонтова, мы с ней снимались, говорит: пойдёмте, посмотрим. Я посмотрела: вроде ничего. И ходила, слушала, как разговаривают вокруг, впитывала в себя. А там свой говор, даже не украинский. Меня потом режиссёр похвалил: ты хорошо говоришь. Урсуляк вообще как-то сказал: вы из этой темы. А я же классики очень мало, к сожалению, играла. Так что было приятно.
Запомнился Маковецкий — это потрясающий артист, высочайшего класса.
Но это достигается и количеством съёмок. Вот у меня такая свобода в театре, а у него — на съёмочной площадке. Кино — это совсем другая профессия. Хотя Людмила Васильевна Зайцева сказала: «Наташ, я всю жизнь снимаюсь, а никогда не помню, где какая камера». А когда она звонила, поздравляла меня в прошлом году с юбилеем, сказала очень интересную фразу: «Надеюсь, ты понимаешь, что тебе судьба сделала большой подарок». Вот она это больше понимает, чем я. Поскольку для меня нет опыта выхода в свет большого фильма, а у неё есть.
Урсуляк, конечно, удивительный дядька. Такой лёгкий, с искрящимся юмором. Как быстро и лихо он создаёт кадр! В какой-то беседе, помню, он сказал: «Всем нравится фильм «Ликвидация», а профессионально лучше сделан «Исаев». Думаю, дай-ка я посмотрю ещё раз. А ведь и правда, профессионально это сделано круче. Что же касается «Тихого Дона», то в интервью на телевидении Сергей Владимирович сказал, что такие глобальные книги имеют право на то, чтобы их хотя бы раз в десять лет экранизировали. Вот «Гамлета» экранизировали 78 раз. Надо, чтобы каждое поколение имело возврат к этим книжкам. Я видела две серии, которые смонтировали после лета, — это так красиво, настоящая поэзия. И даже когда сценарий читала, первые страницы, думаю: Господи, так чувственно! Ну это же надо! Даже в тексте — смак какой-то.
