Атмосфера в небольшом помещении была самая что ни на есть танцевальная. Не двигаться под мотивы песен «Ундервуда» невозможно. Дополняло приятное настроение и близость музыкантов к зрителям: происходило непосредственное общение и передача позитивной энергии из зала артистам и наоборот.
А перед концертом солисты группы Максим Кучеренко и Владимир Ткаченко с удовольствием пообщались с прессой.
- В следующем году вы будете отмечать юбилей группы — 20 лет…
Владимир: Да, этот возраст значительный! Отмечать будем. Начнем прямо с 1 января 2015 года и закончим 8 декабря 2015 года — непосредственно в день нашего 20-летия. Юбилейный год — это очень серьезно. Какая-то, знаете, очень правильная и правдивая дата. Надеемся выстроить график концертов и возможного юбилейного тура таким образом, чтобы охватить больше российских городов и стран Содружества. Кроме того думаем о финальном декабрьском юбилейном концерте в Москве. Сейчас привлекаем массу творческих и организационных сил и ресурсов, которые помогут в этом. Мы планируем сделать что-то необыкновенное!
- А какое главное ваше достижение за эти годы?
Максим: Мы не распались!
- Кстати, расскажите, как строится процесс работы вдвоем?
Владимир: Творческий механизм был сформирован еще в первые пять лет нашего совместного времяпрепровождения, еще в середине 90-х годов. Именно тогда была вспышка чего-то такого инновационного. В постсоветском пространстве тогда было много групп, которые рождали альтернативные идеи, альтернативные песни. Это была музыка нового времени и музыка нового языка. Тогда мы и состоялись как персонажи собственной творческой лаборатории. И неважно, пишем ли мы песни вместе или по раздельности, всё равно система ценностей и некая творческая матрица у нас одна.
- То есть сложностей не возникает?
Максим: Изначально было обусловлено, что борьбы за лидерство у нас никакой нет. Мы сразу поняли, что будем работать дуэтом. Вообще есть разные виды дуэтов. Например, «Уматурман», «Би-2» — у них ситуация немного другая, роли чётко распределены. А мы все эти роли берем на себя, и вдвоем их выполняем. При этом борьбы, кто первым придет к финишу, нет. Если есть сложности, то мы помогаем друг другу, подаем руку. Мы идем одним путём и одной дорогой.
- Какие площадки для выступления наиболее комфортны?
Максим: Это невозможно предугадать. Казалось бы, чем крупнее площадка, тем ответственнее выступление, больше энергетики. Но есть и совершенно очаровательные небольшие места. Вот ваш клуб из таких! Он даёт возможность создать теплую камерную атмосферу, что не всегда получается.
- По образованию вы оба врачи. Какой диагноз поставили бы современной музыке?
Владимир: Бесполезное это занятие — ставить диагнозы. Одно дело, когда ты постоянно работаешь в клинике и это твоя работа. А вот делать это вне врачебной специальности — дело глупое. Так-то у нас все вокруг диагносты: ставят диагнозы государству, политике, экономическим проблемам, России, Украине, Путину… Это не нужно! Нам-то уж точно. Мы такими вещами не занимаемся.
- Как отдыхаете вне сцены?
Владимир: Мы молодые отцы! Поэтому вне профессионального коллектива отдыхаем в семейном коллективе. Это очень социально важные роли.
- А на какой музыке растут ваши дети? Слушают «Ундервуд»?
Владимир: Да, дети знают наши песни, любят. В курсе репертуара и с удовольствием подпевают.
- Кто ваш слушатель?
Максим: Очень сложно об этом говорить… Мы артисты и не можем вести такую статистику, разделять как-то людей… Задача артиста принимать всех и радовать каждого.
- Как относитесь к соцсетям?
Владимир: Достаточно прохладно… Максим в Facebook есть, а я там был и удалился. С одной стороны, это важная вещь для коннекта, развития отношений каких-то. Чем хороша соцсеть — ты видишь сразу несколько разных мнений на одно и то же событие. И уже от тебя зависит, какое составишь ты. Каждое мнение можно прочитать и на каждое ответить. Плюс все новинки, новости — всё там. Но мне кажется, что для меня лично это социальное откровение и социальный наркотик, который забирает много времени.
У меня нет такого количества свободного времени, чтобы я отдавал его Facebook. Просто решил понять, что произойдет, если я удалюсь.
Ничего страшного не случилось, наоборот — освободилась куча времени, которую я посвятил чему-то важному.
Максим: Да, у меня аккаунт есть. Я с удовольствием общаюсь с поклонниками, они пишут. Практически всем отвечаю.
- А есть те, кто присылает свое творчество?
Максим: Да, были и такие люди. Если они присылают это в таком формате, который легко можно послушать, ничего не скачивая, то я слушаю и даю какие-то советы. Помню, общался с парнем из Самары. Он прислал свои заготовки, и я прямо в Facebook устроил мастер-класс. Правда, из этого ничего не вышло.
Сейчас, кстати, мы поддерживаем молодой коллектив из МГИМО «Полный состав». Их структура похожа на нашу — тоже двое солистов. Часто встречаемся, приглашаем их на какие-то творческие пьянки, в процессе которых можно показать новые песни друг другу. Это важный момент продюсирования.
«Ундервуд» сам вырос из гитарно-портвейно-общежитейского коллектива.
Когда много людей веселится, когда ночь, когда девушки — атрибутика романтизма, дружелюбия и человеческой близости. Это нам очень близко. Мы любим поддерживать людей, которые это разделяют.
- Кстати, сложно было переехать в Москву?
Владимир: Жизнь вообще сложная штука. Нет такого, чтобы прошёл какой-то этап жизни, и ты выдохнул: «Всё, добился всего». Она сложная перманентно. Я не вижу в ней каких-то лёгких мест. Если у человека есть цель и он стремится к ее достижению, то сложности будут, и он обязан их преодолеть. Иначе зачем он себе эту цель ставил. Переехать в Москву — это не достижение и не революционный шаг. Сложнее понять, что с тобой происходит, и что будет происходить, о чем писать песни.
- Что для вас первичнее: текст или музыка?
Максим: Безусловно, в песне должно быть что-то запоминающееся, какое-то послание. Иногда можно, конечно, сделать что-то непонятное и атмосферное… Но у нас есть ответственность делать массовый продукт. Мы относим себя к мейнстриму. И, конечно, мы за содержательную часть песенного рассказа.
Русский рок — это всё-таки очень литературное творчество.
А русская литература — содержательная штука, причем гораздо содержательнее, чем многие другие литературы мира! Поэтому мы понимаем, что песня удалась тогда, когда видим ее на листе бумаги. А потом в мелодическом контексте и звуке она так же прекрасна, как и на листе. Это наш принцип .
