21 марта в Центральном районном суде продолжается судебный процесс по делу бывшего мэра и директора МКП «Спецавтохозяйство» Тулы Александра Прокопука и его заместителя в «САХ» Александра Жильцова.
Александр Жильцов во время финансовых махинаций, которые и стали причиной судебного разбирательства, работал в САХ заместителем директора. И некоторые путевые документы, в том числе, сфабрикованные, подписаны Жильцовым.
- Я не признаю свою вину. Я ничего не знал о приписках в документах. Материальная ответственность за мной не закреплялась, — объясняет Жильцов.
В деле есть документы, подписанные Жильцовым задним числом. Обвиняемый объясняет это тем, что находился в отпуске и подписывал документы после своего возвращения. Такая практика на предприятии была.
Жильцов оспаривает показания главного свидетеля по делу Николая Кочеткова, который говорил, что замдиректора давал своим подчиненным указания составлять фиктивные путевые листы. «Кочетков вводит суд в заблуждение», — заявляет обвиняемый. И подчеркивает, что часть документов подписана людьми, которые не были его подчиненными:
- Следствие установило, что бухгалтерия подписывала документы, которые не подтверждались актами выполненных работ. То есть все делалось без моего участия. Зачем тогда мне нужно было давать указания сфабриковать документы, если и без этого обходились?
Отметим, что на предыдущем заседании показания давал Александр Прокопук. Он также не признал свою вину, и утверждал, что не причастен к припискам в документах.
- Прокопук не привлекал меня к хищениям. Акты выполненных работ я подписывал, но не проверял их. Так делали все, — говорит Жильцов. — Когда Прокопук стал мэром, я исполнял обязанности директора. Но я понимал, что я временный человек, потому что возглавить «САХ» должен был не я, а другой человек. Мы действовали по наработанной схеме, ничего не меняли. Главной целью было удержать предприятие на плаву до прихода нового директора. У меня не было никакой корыстной цели.
- Было бы не так обидно здесь находиться, если бы я был причастен к махинациям. Я не имел никакой личной выгоды. Не получил ни одной копейки, - добавил обвиняемый.
