Деревня Камышинка, привольно раскинувшаяся на берегу быстрой реки Жиздры, является самой западной точкой Тульской области.
Продолжение. Начало в №22
Елена В.
Фото из архива автора.
Когда-то здесь бурлила жизнь: паслись стада коров, табуны лошадей, а по вечерам люди пели красивые народные песни. Людей здесь и сейчас хватает, только умирают исконно русские традиции.
История любви Елены и Егора стала легендой этих мест. Егор ушел на фронт и не вернулся – погиб под Орлом.
Военные годы
И покрыла Елена голову до бровей вдовьим платком, и отплакала своё в подушку, долго-долго еще пахнущую Егором. А жить-то надо! Кто их, четверых голодных птенцов, накормит? Ох, беда, беда!
Раз через деревню прошел большой отряд наших бойцов-лыжников, направлявшихся на Брянщину. Отдали им весь харч, что нашелся в домах. А потом и немчура нагрянула, вежливые такие. «Матка, кура, яйца, дай». Зашел один в избу, а там четверо мал мала меньше по лавкам сидят. Самый мелкий волчонком уставился, зубки скалит и шипит, того гляди вцепится. Елена вытащила из укромного местечка последнее, что было, а слезы по щекам текут ручьём. Немчура проклятый взял ровно половину яиц, вытащил из кармана фотографию и показал Елене своих киндерят. С тем и ушел. Но ненависть к врагам он этим не растопил, ведь в деревне остались лишь старики, бабы да малые дети. Все легло на их плечи. От непомерного труда пальцы Елены распухли и загрубели, лицо осунулось и потемнело, и только глаза горели неукротимым огнем. Позже ее сын писал:
Вот она сидит со мною
И косец, и в поле жница,
С добрым сердцем, с сединою
Отгоревшая зарница.
Руки – струны голубые –
Вдруг ослабли, мало звука,
Ноги вдаль идти – тупые,
Но в глазах огонь, не скука.
В марте 1945-го младшенькому Леньке исполнилось 7 лет – пришла пора начинать трудовую деятельность. Он и до этого во всем помогал мамочке Елене, а тут она как заведующая МТФ (молочно-товарной фермой) приставила его к телятам, которых он начал пасти, едва зазеленели луга.
А в мае – ура, Победа! Собрались в их доме вдовы – им-то ждать некого! – и завыли от боли и тоски, что подавляли в себе в военные годы. Камышинскую землю окутал такой горький плач, что казалось, Жиздра забурлила и вспенилась и послышался звон колоколов давно уже не действующей церкви на другом берегу Жиздры.
Школа
Камышинка – деревня большая, домов сто наберется. Была здесь и школа, но только начальная. Когда в 20-е годы прошлого века раскурочивали Шамординский монастырь, купили там камышинские крестьяне большой сруб с высокими окнами, собрали его на опушке бора, построили печи и запросили у властей «учителку».
Все камышинские дети получали начальное образование здесь, в бору, на свежем воздухе, а вот потом грызть науку приходилось на Митином заводе – семь верст пешком через лес туда и семь обратно. В любую погоду, в лютый мороз и проливной дождь собирались детишки стайкой, чтоб не страшно было, и шли в школу. Одно время, правда, их деревня отошла к Калужской области, и учились они в селе Алопово. Хоть и ближе, но тоже не сахар. Знания приходилось добывать не только умственным, но и физическим трудом. Но какая тяга была к знаниям! Валентину, ту от книжек никакими силами оторвать было невозможно. Она быстро-быстро старалась выполнить свои обязанности по дому и – к любимым книгам. Она и Ленчика научила читать совсем крохой.
Сестра и брат
Можно сказать, что профессию Валентина Егоровна Филиппенко, заслуженный работник культуры, бессменный директор библиотеки Дома учителя, выбрала себе в раннем детстве и никогда не пожалела о своем выборе.
Работники библиотеки называли её «наша мамка». Она и была им всем «мамкой», болея за каждого душой, помогая всем чем можно, но и требуя от них полной отдачи на рабочем месте. Активный общественный деятель, она помогла многим людям, её имя занесено в Книгу Почета города Тулы.
Многие люди с благодарностью вспоминают Валентину Егоровну, а уж о её отношениях с братом вообще ходили легенды. Дети Елены и Егора, рожденные в любви, с молоком матери впитали в себя нежность друг к другу, стремление заботиться друг о друге, умение отвечать друг за друга.
Как они всегда боялись причинить друг другу боль! Однажды Ленчик, катаясь на коньках по Жиздре, провалился в прорубь.
Он сумел выбраться из ледяной воды, добраться по морозу
в заледеневшей одежде до дома, но не пошел в тепло, к печке,
понимая, как все расстроятся, а спрятался в хлеву.
Не наказания он боялся, а не хотел видеть слез на глазах своей мамочки.
Материнский завет
Елена, надорвавшаяся от тяжкого труда, рано ушла из жизни, в 62 года. Не спасло ее и то, что дети перевезли ее в город, окружили теплом и заботой, любовью, надлежащим уходом. Она сгорела у них на глазах. Боже, какая это мука – видеть, как родной человек уходит из жизни, и ты ничем, ничем не можешь ему помочь…
У неё уже отнялся язык, а она все переживала за своего младшенького и взглядом, жестами попросила Валентину не бросать его. Знала она, что её Валечка твердо стоит на земле, а вот Ленька, распахнутая настежь душа, уязвим для сурового мира.
Валентина выполнила предсмертный наказ матери. Все силы своей огромной души, способной вместить весь мир, всю любовь свою, всю нежность отдала она младшенькому Алёшечке (это он в деревне был и остался Ленькой, а в городе его называли Алексеем Егоровичем). И хоть разница в возрасте у них была невелика, Валентина относилась к нему как к своему сыночку. Её муж, добрейший человек, никогда не возражал против постоянного присутствия в их жизни младшего брата. Тот мог месяцами жить у них, питаться вместе с ними, носить одежду, купленную Валентиной. Народ диву давался на такую привязанность сестры к брату. А брат отвечал взаимностью, мчался к ней по первому зову, делал все что мог (а мог он очень много – руки у него были золотые) и ценил свою сестру выше всех людей на свете наравне с мамочкой Еленой.
Армия
Я перепрыгнула через много лет, пропустив важные вехи на жизненном пути наших героев. А ведь были и Ленькины незабываемые годы армейской службы, которые он всю жизнь вспоминал с гордостью и искренней радостью, был институт, был учительский труд, была его неизменная спутница – поэзия. Итак, вернемся в прошлое.
В довоенное время и первые годы после войны крестьяне были привязаны к своим деревням. Паспортов им никто не давал, а без документов в городе на работу не брали. Но как только изменились законы, народ из деревень хлынул в города. Старшая дочь Елены Татьяна вышла замуж за хорошего соседского парня и уехала с ним в Москву. Устроились они там работать на стройку в надежде заработать квартиру. Одним словом, стали «лимитой». Дали им комнату в огромной коммуналке на Большой Полянке, в самом центре Москвы. Сюда, в эту коммуналку, приехал и младшенький Ленчик, едва ему стукнуло шестнадцать. Устроился работать монтажником-высотником. Бегал над Москвой и любовался золотыми куполами с высоты птичьего полета. Он даже прописку получил московскую, только не соблазнила его столичная жизнь – сердце рвалось в родные края, к любимой мамочке (как она там одна в холодных стенах?).
Из Москвы его «забрили» в армию. Тогдашняя молодежь армии не боялась: о «дедовщине» слыхом не слыхивали, кормежка была там лучше, чем дома, научиться стрелять и воевать мечтал каждый пацан военного поколения.
Окончание следует.
Друзья!
Рассказать на страницах «Слободы» свою историю может каждый из вас.
Пишите и присылайте письма с пометкой «Моя история»
по адресу: 300026, Тула, а/я 1431; на [email protected].
