«Последняя линия обороны…»

Несколько лет назад приехавший в Тулу из Петербурга человек восхитился: «Какой зелёный у вас город!» Мы кивали и тихо гордились. Роскошная аллея шелестела густой листвой. А как же иначе? Тула – город промышленный, деревья здесь очень важны. Они – последний барьер между нами и всем тем безобразием, что – увы – наполняет воздух, которым мы дышим. Так сказать, последняя линия обороны…

Сегодня на улицах города кипит работа – трудятся специалисты по обрезке деревьев. И впору бы порадоваться, что город занялся уходом за зелёными насаждениями… Но результаты труда озеленителей – увы – зачастую взора не радуют. Вместо пышных аллей – обрубки, словно после глобальной катастрофы. Вместо деревьев, которые сажали наши родители – пни и культи. Всё это именуется санитарной и омолаживающей обрезкой и кронированием. А на деле больше напоминает заготовку дров. Срезы – вопреки всем ГОСТам и правилам – никакими специальными варами и красками не обрабатываются. Сквозь раны проникают микроорганизмы, растения болеют. Вернее – то, что от растений остаётся. Минимум два-три года эти деревья не смогут выполнять своих рекреационных функций. Не говоря уже о функциях эстетических. Понятно, что обрезка деревьев вдоль дорог, под проводами, необходима – но что ж так сурово-то? Почему «под ноль»? И за что такой немилосердный лесоповал по дворам, где никаких проводов нет? Единственный результат сбора подписей под письмом с мольбой отнестись к зелёным насаждениям гуманнее – вежливое заверение, что всё делается в соответствии с ГОСТом 28329–89 «Озеленение городов. Термины и определения» и в строгом соответствии с Правилами создания, охраны и содержания зеленых насаждений в городах РФ, утверждёнными Председателем Госстроя России (№ 153 от 15.12.1999 г.).

«В строгом соответствии…»

«Для нормального роста и развития зелёных насаждений в городских условиях, в соответствии с ГОСТом 28329-89 «Озеленение городов. Термины и определения», производится санитарная обработка деревьев…

Специалистами МКП «Декоративные культуры» была произведена омолаживающая обрезка деревьев, стимулирующая образование молодых побегов, создающих новую крону.

Кронирование и обрезка деревьев была проведена в строгом соответствии с Правилами создания, охраны и содержания зелёных насаждений в городах РФ, утверждёнными Председателем Госстроя России (№ 153 от 15.12.1999 г.)».

То, что сделали с цветущими липами на ул. Мориса Тореза – это, надо полагать, постепенное омолаживание? Сжатое с 2-3 лет до пары часов. И захватившее – для пущей эффективности омолаживания – вместе с ветвями еще добрую треть ствола. Во дворе дома 8 по улице Седова подобную операцию проделали с ясенями. Которые и вовсе любую обрезку переносят очень плохо. Не говоря уж о подобном «омолаживании» «под столб». Только ясени «омолодили» ещё радикальней – метра на 3-4 от земли. Эти деревья, вполне вероятно, и вовсе не выживут. Во дворе дома 6 по улице Седова – та же картина. Во дворах вдоль проспекта Ленина красуются «омоложенные» в таком же духе культи каштанов. Пни 3-4 метровой высоты. На улице Смидович – обрубки лип, во дворах – «колонны» тополей, словно памятник погибшей цивилизации. Кое-где и юные липы — всего-то метра в 2-3 высотой — тоже «омолодили» «под столб». Это-то для чего?.. Ведь нельзя же считать полное опиливание ветвей и верхней части ствола санитарной обработкой? Тогда что это? Или это – формовочная обрезка? Как у каштанов во дворах по проспекту Ленина, превращённых в пальмы?

«При выполнении работ по обрезке зелёных насаждений обрезанные сучья смазываются специальной краской на масляной основе».

На деле краски у специалистов по обрезке хватило только на то, чтобы пометить кору обрезанных деревьев. Раны никто не обрабатывал. Теперь в них проникает инфекция, и некоторые уже потихоньку гниют. Вне зависимости от диаметра — и 2 см, и 5, и более 10-ти. Верхние срезы культей — там, где спилены стволы — тоже краской замазать никто и не подумал. Сейчас идёт обрезка лип на проспекте Ленина. Возможно, хоть этих деревьев коснулось правило об обработке ран?.. Ничуть не бывало.

 «Жестокость рождается здесь…»

Просто наберите в любом поисковике слово «атеросклероз». Отыщите пару-тройку картинок о том, что бывает с человеком, у которого не работают кровеносные сосуды. Но только если у вас крепкие нервы. Людям со слабой психикой противопоказано – потому здесь и не размещаю… А вообще такие бы картинки вешать на деревья. На те, у которых обрезана снизу кора. Которая для дерева – как для человека сосуды. Есть теперь такая мода – дерево ведь просто так, по собственной инициативе, спилить нельзя. Хлопотно, да и противозаконно. А кору перерубил – оно и умирает само собой. Медленно, зато верно. Потом приедут люди с пилами, спилят сухостой. И всех-то дел. Готово место для любимого авто! Или – простор для солнечных лучей в окне!

Правда, в это окно заодно полетят пыль и гарь – теперь уж беспрепятственно. А это самое дерево защищало наши лёгкие – от букета канцерогенов и прочих прелестей, которыми так щедро насыщен воздух города. Теперь оно будет на наших глазах умирать. Возможно, на глазах тех, кто его сажал когда-то. …Нет, картиночки всё же посмотрите! Не умеем мы проецировать на себя чужую боль, разучились. А чего от детей ждём? Они играют на этих вот площадках – в обрамлении пней и культей, и мучительно умирающих от вивисекторских операций деревьев. Что будет в их душах?..

Так и видится картина. Дети среди обрубков без листьев и ветвей. Останки деревьев – как дрова – штабелями. И детские совочки, в ведёрочки собирающие опилки. Идеальный двор. И название для картины уже есть. «Питомник бездушия».

Откуда берутся малолетние преступники? – хватается за голову общество. Почему милые чада вырастают бездумно-жестокими? Может, ответ проще, чем кажется? Жестокость рождается здесь… Из отношения взрослых к живому вокруг, которое видят дети.

Рождается – а потом расцветает пышным цветом на благодарной почве опилок.

«Не смотри на эти фото!..»

Так говорят мне добрые люди. «Не смотри! На это нельзя смотреть!» Да, смотреть и правда больно. Только что ж тогда выходит – ходить по городу с закрытыми глазами? И упаси Боже случайно взглянуть в окно? 

«Я стараюсь не замечать, не обращаю внимания! Иначе совсем тошно…» Это тоже частенько приходится слышать. Так часто, что даже страшно. Мы живём с закрытыми глазами. Сейчас модно говорить об экологическом воспитании. И о воспитании патриотизма. Спору нет – темы благородны. Вот только не бывает патриотизма без любви к Малой Родине. Как-то трудновато любить места, по которым приходится ходить зажмурившись.

«И нам воздастся…»

Один человек сказал: «На этой планете хозяева – растения. Они – чистые души. Но мы стали им очень уж сильно вредить. И однажды нам воздастся…»

И мне вспомнилась история женщины из Узловой. Соседки моей знакомой. Женщина эта поливала соляным раствором неугодное ей дерево во дворе. Дерево засохло. Сухая древесина становится хрупкой. И однажды дерево упало. На ту самую – проходившую по двору – женщину. И убило её.

Земля круглая. И всё, что мы на ней делаем, так или иначе движется по кругу.

И рано или поздно нас догоняет.

«Я очень боюсь…»

Эти слова я слышу часто. «Я очень боюсь, что спилят нашу белую акацию!» «Я очень боюсь за каштаны в моём дворе…» «Я боюсь, что и последний наш тополь скоро срубят. Был красивый двор – а теперь что?..» Люди заранее оплакивают деревья, которые привыкли видеть из окон. С которыми зачастую прошла вся жизнь. Потому что ничего не могут сделать, чтобы их защитить. Придут люди с пилами, они – закон. Нас никто не спросит. А ведь это – и наши дворы.

Я уже не боюсь за деревья во дворе моего детства. Их наполовину спилили до основания, наполовину – обрубили в немыслимые трёхметровые пни. Разумеется, ничем не замазав срезы. Три дня я плакала навзрыд. Теперь я могу только молиться, чтобы деревья не погибли. Вернее – то, что от них осталось.

«Наша школа может гордиться…»

Девочка пришла домой из школы с глазами, полными слёз. «Мама, посмотри, что сделали с нашими деревьями! За что?.. Нам ведь на классном часе совсем недавно говорили: «Наша школа может гордиться, мы сберегли деревья во дворе, они — ровесники школы!»

Что могла ответить дочери мама? Ребёнок видит то, чего не хотят замечать взрослые? Боятся?.. Мне было жаль девочку. Но всё же и немного радостно. Значит, дети ещё способны душой чувствовать то, что им преподносится только на словах? Они не очерствели ещё, не сделались удобными «потребителями», не покрылись защитной коркой цинизма…

Может, ещё не всё потеряно?

Елена Свиридова