Софья Андреевна Толстая-Есенина — женщина удивительной судьбы, в которой были и счастливое детство, и три брака, и война, и, конечно же, огромная любовь к очень яркому, сложному человеку, мужчине всей её жизни Сергею Есенину. О жизни Софьи Толстой-Есениной рассказывает Оксана Суховичева, старший научный сотрудник отдела стационарных выставок музея-усадьбы «Ясная Поляна».
Оксана Суховичева.
Софья родилась 12 (25) апреля 1900 года в Ясной Поляне, в доме Льва Толстого. Отец Сони — Андрей Львович Толстой, мать — Ольга Константиновна Дитерихс, дочь отставного генерала, участника Кавказской войны. Девочку назвали в честь бабушки, так Сонечка стала полной её тёзкой — Софьей Андреевной Толстой.
Дедушка Лев Николаевич и бабушка Софья Андреевна девочку обожали. Бабушка даже стала её крёстной.
Первые четыре месяца жизни Сонечка провела в Ясной Поляне. Затем Андрей Львович продал земли в Самарской губернии, которые достались ему, брату Михаилу и сестре Александре по разделу родового имущества в 1884 г., и купил усадьбу Топтыково в 15 верстах от Ясной Поляны (до наших дней не сохранилась).
Андрей Толстой с женой Ольгой Константиновной и детьми Соней и Илюшей. 1903 г., Топтыково. Фотография Софьи Андреевны Толстой. Из фондов Государственного музея Л. Н. Толстого в Москве.
Ольге Константиновне Топтыково очень нравилось — это была маленькая копия Ясной Поляны, с усадьбой, полями, садами. Андрей, Ольга и маленькая Соня переехали туда и зажили дружно и счастливо. Через три года в семье родился второй ребёнок — сын Илья. Но вскоре всё разладилось… Как говорил Лев Толстой о сыне, тот начал вести «барский образ жизни». В усадьбе часто гостили его друзья, Андрей начал уезжать из дома… А однажды молодой граф признался жене, что изменил ей. Ольга не простила мужа и по совету Льва Николаевича уехала с детьми в Англию, к сестре.
Из воспоминаний Софьи Андреевны: «Первые четыре года своей жизни я провела в Ясной Поляне, в Топтыкове, Гаспре. Постоянно видела деда, но, уехав в Англию, не сохранила о нём никакого ясного, определённого воспоминания. Было только ощущение его существа, и очень хорошее… От окружающих я начинала понимать, что мой дедушка — это что-то замечательно хорошее и большое. Но что именно и чем он такой особенно хороший — не знала…».
Андрей Толстой женился второй раз, в браке родилась дочка Маша. Ольга замуж больше не вышла, посвятила себя воспитанию детей.
Из Англии Сонечка писала бабушке и дедушке. Сохранилось много писем-открыточек, рисунков. Бабушка тоже много ей писала.
Вот такую открытку прислала 6-летняя Сонечка Толстая своей
бабушке в Ясную Поляну из Англии. С выставки «Коль гореть, так уж гореть, сгорая…» в галерее «Ясная Поляна».
Вот отрывок из письма 1904 г.: «Милая Сонюшка. Благодарю тебя за твоё письмо и милую тётю Галю, что она водила твою ручку. Я часто о тебе вспоминаю и скучаю. Теперь тут живут во флигеле дети дяди Миши… Я думаю, что ваш Илюша теперь вырос и хорошо ходит и скоро будет говорить, и тебе с ним будет веселей. Поцелуй от меня маму и тётю Галю… А я тебя, мою милую внучку, нежно обнимаю, и тоже Илюшка. Не забывай любящую тебя бабушку Софью Андреевну».
Лев Николаевич Толстой с внуками, Сонечка — справа. 3 мая 1909 г., Ясная Поляна. Фото В. Г. Черткова из фондов музея-усадьбы Л. Н. Толстого «Ясная Поляна».
В 1908 году Ольга с детьми вернулась в Россию. Поселились в Телятинках, часто приезжали в Ясную Поляну. Софья Андреевна писала:
«…Через несколько дней меня послали одну в
Лев Николаевич очень любил внучку. 15 июля 1909 года он специально для неё написал «Молитву внучке Сонечке»: «Богом велено всем людям одно дело, то, чтобы они любили друг друга. Делу этому надо учиться. А чтобы учиться этому делу, надо первое: не позволять себе думать дурное о ком бы то ни было, второе: не говорить ни о ком дурного и третье: не делать другому того, чего себе не хочешь. Кто научится этому, узнает самую большую радость на свете — радость любви».
Вскоре Ольга Константиновна купила для себя и детей квартиру в Москве, в Померанцевом переулке. В ней до сих пор живут потомки Толстых.
Соня выросла очень открытой, умной, увлекающейся девушкой. Она получила хорошее образование, свободно владела иностранными языками. По характеру была похожа не на спокойную аристократичную мать, а на отца — была такая же эмоциональная, активная, энергичная, она очень любила жизнь.
Сергей Михайлович Сухотин и Софья Толстая (справа) со знакомыми. Москва, 1921 г.
Фото из фондов Государственного музея Л. Н. Толстого в Москве.
Софья поступила в Московский университет, но не проучилась там и года — у девушки было слабое здоровье, она часто болела. Позднее Толстая успешно окончит московский Институт живого слова. А пока тётушка Татьяна Львовна пригласила её пожить и подлечиться в Ясной Поляне.
В то время, в 1921 году, комендантом в Ясной Поляне работал Сергей Михайлович Сухотин, приёмный сын Татьяны Львовны. Сергей и Софья приглянулись друг другу, начали писать письма, встречаться. А осенью поженились. Сергей был старше Софьи на 13 лет! За его плечами уже был один неудачный брак, война и тюрьма. Его даже приговорили к расстрелу за экономические преступления, но амнистировали. Видимо, эти события жизни наложили отпечаток на его здоровье — в январе 1922 года у 35-летнего Сергея Сухотина случился апоплексический удар, весной 1923 года — ещё один. Паралич разбил мужа Софьи окончательно. Было принято решение отправить его лечиться во Францию.
Сергей Есенин и Софья Толстая, 1925 г.
А уже совсем скоро Софья Андреевна встретила самую большую и главную любовь всей своей жизни. Из её воспоминаний: «Однажды я была со своими литературными друзьями в «Стойле Пегаса». Тогда об этом литературном кафе имажинистов много говорили… Нам явно повезло: вскоре после нашего прихода стихи начал читать Есенин. О Есенине, вокруг имени которого уже в те годы стали складываться самые разноречивые «легенды», я слышала до этого. Попадались мне и отдельные его стихи. Но видела я Есенина впервые. Какие он тогда читал стихи, мне трудно сейчас вспомнить. Да и не хочу я фантазировать. К чему это? Память моя навсегда сохраняет с той поры другое: предельную обнажённость души Есенина, незащищённость его сердца… Но личное моё знакомство с ним произошло позднее…»
А вот запись Софьи Андреевны в её настольном календаре 1925 года:
«9 марта. Первая встреча с Есениным».
Софья Андреевна вспоминает: «На квартире у Гали Бениславской, в Брюсовском переулке, где одно время жили Есенин и его сестра Катя, как-то собрались писатели, друзья и товарищи Сергея и Гали. Был приглашён и Борис Пильняк, вместе с ним пришла я. Нас познакомили… Чувствовала я себя весь вечер как-то особенно радостно и легко… Наконец я стала собираться. Было очень поздно. Решили, что Есенин пойдёт меня провожать. Мы вышли с ним вместе на улицу и долго бродили по ночной Москве… Эта встреча и решила мою судьбу…».
Софья Андреевна влюбилась в Есенина сразу, окончательно и бесповоротно. Поэт часто приходил в квартиру Толстых в Померанцевом переулке. Они практически не расставались. Уже в июне 1925 г. Есенин переезжает к своей избраннице.
«Попугаево кольцо», которое всю жизнь носила Софья Андреевна. До 15 мая 2016 г. можно увидеть на выставке «Коль гореть, так уже гореть, сгорая…» в галерее «Ясная Поляна».
Однажды во время одной из прогулок Софья и Сергей повстречали на бульваре цыганку с попугаем. Дали ей на гаданье мелочь, и попугай вытащил большое медное кольцо для Есенина. Цыганка надела это кольцо Сергею Александровичу, а он вскоре подарил его Соне. Она поджала кольцо под свой размер и носила его потом всю жизнь между двумя другими своими кольцами.
Сергей Есенин.
14 июля в Константинове Есенин написал стихотворение «Видно, так заведено навеки…»
Видно, так заведено навеки,
К тридцати годам перебесясь,
Всё сильней прожжённые калеки,
С жизнью мы удерживаем связь.
Милая, мне скоро стукнет тридцать.
И земля милей мне с каждым днём.
От того и сердцу стало сниться,
Что горю я розовым огнём.
Коль гореть, так уж гореть, сгорая.
И не даром в липовую цветь
Вынул я кольцо у попугая, —
Знак того, что вместе нам гореть.
То кольцо надела мне цыганка,
Сняв с руки, я дал его тебе.
И теперь, когда грустит шарманка,
Не могу не думать, не робеть.
В голове болотный бродит омут.
И на сердце изморозь и мгла.
Может быть, кому-нибудь другому
Ты его со смехом отдала.
Может быть, целуясь до рассвета,
Он тебя расспрашивает сам,
Как смешного, глупого поэта
Привела ты к чувственным стихам.
Ну и что ж! Пройдет и эта рана.
Только горько видеть жизни край,
В первый раз такого хулигана
Обманул проклятый попугай.
Когда Есенин сделал ей предложение, Софья была на седьмом небе от счастья. 2 июля 1925 г. она писала другу Толстых Анатолию Кони: «За это время у меня произошли большие перемены — я выхожу замуж. Сейчас ведётся дело моего развода, и к середине месяца я выхожу замуж за другого… Мой жених поэт Сергей Есенин. Я очень счастлива и очень люблю». Есенин тоже с гордостью говорил друзьям, что его невеста — внучка Толстого.
Жизнь с поэтом назвать сладкой и безоблачной никак нельзя. Все родственники сочувствовали Софье, потому что понимали, как ей сложно с Есениным. Постоянные пьянки, сборища, уходы из дома, загулы, врачи… Она пыталась его спасать.
Осенью 1925 г. поэт ушёл в страшный запой, который закончился месячным лечением в психиатрической больнице Ганнушкина. Софья Андреевна понимала, что теряет его. 18 декабря 1925 г. она писала маме и брату:
«…Потом я встретила Сергея. И я поняла, что это очень большое и роковое. Это не было ни чувственностью, ни страстью. Как любовник он мне совсем не был нужен. Я просто полюбила его всего. Остальное пришло потом. Я знала, что иду на крест, и шла сознательно… Я хотела жить только для него.
Я себя всю отдала ему. Совсем оглохла и ослепла, есть только он один. Теперь я ему больше не нужна, и у меня ничего не остаётся.
Если вы любите меня, то я прошу ни в мыслях, ни в словах никогда Сергея не осуждать и ни в чём не винить. Что из того, что он пил и пьяным мучил меня? Он любил меня, и его любовь всё покрывала. И я была счастлива, безумно счастлива… Он дал мне счастье любить его. А носить в себе такую любовь, какую он, душа его, родили во мне, — это бесконечное счастье…"
Смерть Есенина 28 декабря 1925 г. Софья Андреевна перенесла очень тяжело. Её спасло то, что она сразу погрузилась в работу. Начала собирать воспоминания о Есенине, рукописи, фотографии, его вещи. Уже в декабре 1926 г. при Союзе писателей открыли выставку, посвящённую Есенину. А ещё через год — музей Есенина. Софья Андреевна занималась публикацией стихов, проводила литературные вечера его памяти. С 1928 г. начала работать в Государственном музее Толстого в Москве сначала в качестве научного сотрудника, а с 1933 г. — учёного секретаря.
Софья Толстая с лучшей подругой Евгенией Чеботаревской, 1940 г. Фото из фондов музея-усадьбы Л. Н. Толстого «Ясная Поляна».
В 1941 г. она становится директором объединённых толстовских музеев. В первые месяцы войны, когда над Ясной Поляной нависла угроза оккупации, Софья Андреевна организовала эвакуацию экспонатов дома Толстого, завершившуюся за две недели до вторжения немецких войск в толстовский музей.
Софья Андреевна Толстая-Есенина в группе советских военных. Ясная Поляна, 1943 г. Фото из фондов Государственного музея Л. Н. Толстого в Москве.
13 октября 1941 г. 110 ящиков с экспонатами были отправлены сначала в Москву, а затем в Томск. Лишь через три с половиной года они вернулись на прежнее место. 24 мая 1945 г. Софья Андреевна официально в торжественной обстановке снова открыла музей. После отделения Ясной Поляны от других толстовских музеев Толстая-Есенина продолжала занимать пост директора Государственного музея
Софья Андреевна Толстая-Есенина и Александр Дмитриевич Тимрот на террасе дома в Ясной Поляне. Начало 1950-х гг. Фото из фондов Государственного музея
Л. Н. Толстого в Москве.
В 1947 году в Ясную Поляну пришёл работать 32-летний красавец Александр Тимрот. И Софья Андреевна снова влюбилась… В 1948 г. они поженились.
Последние годы Толстая-Есенина провела в квартире в Померанцевом переулке. За несколько недель до её смерти в Москву приезжал сын Сергея Есенина Александр (родился в 1924 г. от поэтессы Надежды Вольпин). Но она отказалась с ним встретиться — не хотела, чтобы он видел её в таком состоянии. Умерла Софья Андреевна 29 июня 1957 г. в Москве, похоронена близ Ясной Поляны на кладбище в Кочаках, в семейном некрополе Толстых.
