Цены на казённое вино крепостью в 40 градусов, спирт и столовое вино поначалу повысили, а потом продажу алкоголя начали постепенно ограничивать. Сначала запретили водку, затем виноградное вино и пиво. Первое время это даже воодушевляло. Все с неожиданной радостью отмечали, что со дня объявления мобилизации преступность упала практически до нуля.
Прекратились поножовщина, уличное хулиганство и грабежи. Всё это напрямую связывали с отсутствием пьянства.
«В предшествующий месяц привлечено было к ответственности за появление на улице в пьяном виде свыше ста человек, а в этом месяце всего только трое, и, сказать к стыду, лица интеллигентные, – констатировала «Тульская молва» 19 августа 1914 года. – Число ежемесячных происшествий уголовного характера с 96 (средних за последние шесть месяцев) упало до 25, причём и из этих 25 нет ни одного серьёзного, а все мелкие кражи. Кроме того за праздношатательство и нищенство ежемесячно высылалось из Тулы не менее 95 человек. Теперь же было несколько единичных случаев. Причём нищенство совершенно прекратилось».
За месяц народной трезвости в приют для опьяневших поступило всего 14 человек – от злоупотребления денатурированным спиртом, одеколоном и политурой. В два дня по одному человеку! Тогда как в обычное время каждый день доставлялось от 30 до 70 человек. В частности, с 1 января по 17 июля 1914 года в приют для опьяневших доставили 3 306 человек.
Тула, 1909 г. Очередь в винную лавку в воскресный день
К октябрю запрещение в России продажи крепких спиртных напитков сократило или прекратило деятельность 3033 винокуренных заводов, 568 спиртоочистительных, 81 завода водочных изделий, 994 пивоваренных заводов и 355 медоваренных заведений, а всего 5031 завода по изготовлению спирта и крепких напитков.
Впрочем, успехи были кратковременными. Число клиентов приюта для опьяневших с каждым днём стало расти. Так, если во второй половине июля их было 7 человек (сухой закон ввели 17 июля), то в августе и сентябре уже по 30. С октября привозили по 5-7 человек в день, а именно в октябре – 90, в ноябре – уже 96. Часто с тяжелыми формами опьянений – люди не могли проснуться по двое суток.
Любители выпить тут же проявили смекалку. Денатурированный спирт (то есть с добавками, которые делали его непригодным к употреблению) перегоняли через ржаной хлеб или через уголь, очищали при помощи лука. Чтобы сделать вкуснее, добавляли естественные ароматизаторы.
Тыловые ужастики
За нарушение сухого закона следовало строгое наказание. А потому нередки были истории, подобные той, что описана в «Тульской молве» 4 октября 1914 года:
«На Киевской улице какой-то господин, нёсший кулёк, зашёл во двор дома Ливенцевой и кулёк поставил около себя. Моментально кулёк был схвачен какими-то хулиганами, которые бросились бежать.
Бежавший с кульком мальчишка был пойман городовым, и тут случилось «чудо»: потерпевший, только что громко вопивший, увидав, что мальчишка пойман, вместо того, чтобы идти за получением кулька, вдруг точно сквозь землю провалился, и его не могли найти. Загадка вскоре разъяснилась: в кульке оказались шесть полбутылок водки».
Бросивший пить. Фото с открытки «Пьяной серии» начала ХХ века
«Компания молодёжи достала где-то сапожного лаку и одеколону и всё это смешала вместе. «Специя» получилась такая, что выпивший один из компании первым два чайных стакана сразу же полез на стену – от невыносимой боли в желудке. Через час он скончался в земской больнице.
Остальные трое, тоже пившие, напуганные смертью своего товарища, всё справлялись – не будет ли и с ними подобного. Им сказали, что они тоже помрут: яд уж слишком сильный получился. Все трое к вечеру один за другим скончались».
Вообще истории с пьяницами того периода подчас были страшнее любых фронтовых ужасов.
«На днях в одну из тульских больниц доставлен из г. Богородицка некто мещанин К., совершенно и внезапно ослепший. К. скоро должен был жениться, и по устоявшемуся местному обычаю пожелал справить свой так называемый мальчишник – с обычными выпивками, плясками и т.д. К. собрал товарищей. Водки достать было негде. Достали где-то древесного спирта. А так как его оказалось мало, львиную долю выпил «жених». Весь вечер он веселился, танцевал. Утром проснулся абсолютным слепцом. Внезапная слепота последовала от употребления древесного спирта», – пишет «Тульская молва» 8 ноября 1914 г.
«В одной из деревень Новосильского уезда за довольно короткое время с тремя крестьянами произошли случаи ослепления на почве опьянения денатуратом. Тогда крестьяне деревни собрались и порешили: каждого, кто будет замечен в попытке опьянения, штрафовать на 25-50 рублей – на нужды войны», – «Тульская молва» 28 ноября 1914 г.
Кстати, в той же деревне родители отказались выдать уже просватанную дочь за единственного сына местного богача по той причине, что жених выпил где-то раздобытый спирт. Хоть кому-то всё случившееся послужило уроком.
Впрочем, как известно, вода дырочку всегда найдёт. И лишённая алкогольных удовольствий деревня стала предаваться другой страсти – азартным карточным играм.
Водка по рецепту
Слухов о скором послаблении сухого закона становилось всё больше, однако власти некоторое время держались. Так, поговаривали, что с 1 ноября разрешат торговлю навынос пивом. Нет, не разрешили. Затем совет старшин общественного собрания обратился к губернатору с просьбой разрешить продажу крепких спиртных напитков в буфете собрания. Старшинам также отказали, сославшись на ходатайство гласных Думы. По всей видимости, разрешения пытались добиться тайно, поскольку сами же представители Общественного клуба скоренько поспешили от него откреститься: мол, мы ничего не просили. Но тогда городские власти продемонстрировали интересующимся ту самую официальную бумагу с просьбой разрешить торговлю спиртным, датированную 31 октября. В общем, привычная нам война компроматов.
В конце концов во избежание порчи губернатор Тройницкий разрешил продажу лёгких виноградных вин – до полной распродажи имеющихся запасов. Но категорически запретил выписывать новые транспорты вин.
Продавать любую ёмкость с вином можно было только по специальному разрешению, выданному чинами акцизного ведомства.
Распродажа запасов оказалась успешной. Торговцы стали собирать подписи под новым прошением о разрешении торговли виноградными винами.
Сухой закон отступал. К тульскому полицмейстеру так часто обращались с просьбами о выдаче разрешений на покупку водочных изделий, что ему пришлось в канцелярии вывесить объявление: «Никаких разрешений на покупку водочных изделий не даю».
В середине декабря главное акцизное управление пошло на уступки и выработало свой план торговли крепкими напитками, согласно которому сокращалось наполовину число мест продажи, при этом из рабочих районов трактиры однозначно удалялись. В праздничные дни и накануне праздников, а также в дни получки рабочими денег продажа спиртного также запрещалась.
Но к этому времени, ещё задолго до изобретения настойки боярышника, народ уже понял, где можно сравнительно легко разжиться доступным алкоголем, и стал осаждать аптеки. Хотя предварительные меры в виде запрещения продавать ароматный спирт (киндербальзам), валериановые и гофманские капли в количестве более тридцати граммов без рецепта врача были сделаны скоро, но всё же спустя пару месяцев после введения сухого закона.
В первые месяцы сухой закон повышал патриотический подъём в войне против Австро-Венгрии. Карикатура 1914 г
А с приближением новогодних праздников здоровье многих туляков пошатнулось, они потянулись к докторам – за рецептами. Акцизное ведомство едва успевало исполнять отпуски по рецептам. В большинстве из них значились спиртосодержащие жидкости.
«Вчера у казённого винного склада многие жители города добыли разрешение на покупку водки и «атаковали» склад. Атаки были столь яростны, что пришлось вызвать наряд полиции, чтобы водворить порядок», – сообщала «Тульская молва» 23 декабря 1914 г.
Рецепты на приобретение спирта можно было не только выписать по знакомству, но и купить из-под полы. Несколько врачей в назидание остальным были даже за подлог демонстративно высланы из Тулы и Тульского уезда. Ну да кого и когда это останавливало.
