Елена Рогачева с детьми живет в общежитии Тульского сахарорафинадного завода. Завод объявлен банкротом, и Елена с детьми осталась без прописки.
Дети в семье Рогачевых под Новый год ждут не Деда Мороза, а приезда папы! И еще они очень боятся, что скоро останутся без крыши над головой... На фото: Елена, Катя и Оля Рогачевы.
Шесть лет назад липчане Рогачевы недостатка в работе не испытывали: глава семьи работал бригадиром на сахарном заводе в Липецке, жена – на хлебокомбинате. Но потом Сергей и Елена попали под сокращение. Супруги узнали, что в Туле тоже есть сахарный завод. С двумя малолетними детьми на руках Рогачевы приехали к нам.
Сергея взяли слесарем на сахарорафинадный завод. Елена сидела с детьми. Им выделили квартиру в семейном общежитии. А 15 октября 2009 года ООО «Тульский сахарорафинадный завод» закрылось. Сергей и еще 330 человек стали безработными.
Сергей прописан в тульской «малосемейке», старшая дочь учится в школе, а младшая ходит в детсад: бежать семье некуда. Глава семьи несколько месяцев стоял на бирже. В октябре 2010-го ему повезло: он устроился на сахарный завод в Саратове. Но пояса все равно затянуты: 4000 рублей Елена платит только за жилье.Чтобы не тратиться на дорогу до Тулы, муж не приезжает на выходные.
– Он только на Новый год приехать сможет, – говорит Елена. – Дети отца с осени не видели! Вот если бы нам отдали весь долг – 80000 рублей, то на Новый год можно было бы детям что-то купить да долги раздать…
В России беда одна не приходит. Как только Рогачев уехал на заработки, по общежитию поползли слухи: «Нас выселяют!» Вскоре в общежитии появился бывший директор завода, и бывшие работники поняли: продажа общаги – не слухи. Елене заявили, что раз у нее прописки нет (прописан только муж), то живет она здесь незаконно!
– Мы жили здесь по бессрочному договору найма, но сейчас говорят, что он – незаконный, раз завода нет! – говорит Елена. – Таких, как я, здесь человек триста. Нам сказали: для завода единственный способ рассчитаться с долгами – продать общагу. К нам стали приходить риэлторы... Ходят они почему-то поздно вечером, и это давит на психику. Приходят к тебе в десятом часу вечера люди и просят показать квартиру, которую они скоро купят, – твою квартиру!
А тем временем сахарный завод… потихоньку работает! Не в полном смысле этого слова, но охрана стоит, контора что-то пишет и периодически с завода выезжают машины с металлоломом: завод распродает станки. Вырученные деньги исчезают в неизвестном направлении – рабочим не перепадает ничего. Люди пытались искать справедливости и писали всем, вплоть до приемных первых лиц страны.
– В приемной Путина вообще удивились, что в Туле есть сахарорафинадный завод… – говорит Алла Фадеева, бывшая работница завода.
– Мы узнали, что летом завод продал запасы смолы (ее применяют для очистки сиропа), и обратились в суд. Приставы установили: смолу действительно продали. Заводоуправление обязали рассчитаться с долгами, но воз и ныне там. Власти нам тоже помочь не в силах.
Владимир Савощенко, зам. губернатора:
– По информации руководства завода, производство закрыли из-за нерентабельности. На заводе будет работать только линия по производству рафинада мощностью около 20 тыс. тонн в год (ранее завод выдавал по 90 тысяч тонн. – Прим. автора).
Суд призывает завод выплатить долги, но денег бывшие рабочие никак не дождутся: кому-то должны 8 тысяч, кому-то 25, кому-то 35… А завод тем временем «пилят» на лом. Импортную голландскую линию скоро запустят, но для работы на ней надо специально учиться.
Страна советов
Пишите в Страсбург!
Если в России вы не можете добиться правды, вы можете подать жалобу в Европейский суд по правам человека. Но есть несколько важных условий:
- есть нарушение прав, которые закреплены в Конвенции или в Протоколах к ней, и только если эти нарушения произошли по вине публичной власти (законодательной, исполнительной, судебной).
- исчерпаны все внутренние средства правовой защиты (все уровни судебной системы).
- с момента окончательного решения по делу, вынесенного российскими органами, прошло не более 6 месяцев.
Адрес европейского суда в Страсбурге:
Au Greffier de la Cour europeenne des Droits de l’Homme Conseil de l’Europe F-67075 Strasbourg Cedex.
