Ирина П.
Павлика я сразу выделила из всех ребят. Он был ну очень красивый! Мальчик-картинка. Мальчик-мечта!
Этот мальчик самый красивый на свете, – сказала я себе, когда увидела Павла. Сразу выяснилось, что так думала не я одна. Много девчонок с нашего факультета, да и с других, засматривались на него.
– Это потому, что у вас ребят раз-два и обчёлся, – смеялась моя тётка, когда я рассказывала дома про Павлика. – В каждой группе у вас по одному парню, чтобы не совсем забыли за годы учёбы, как мужской пол выглядит.
Но когда я показала тёте фотографию Пашки, ей стало не до смеха.
– Забудь про него. С таким красавцем счастлива никогда не будешь, – строго сказала родственница.
Моя тётя Рита была старше меня всего на несколько лет, но считала себя женщиной пожившей и умудрённой опытом, и ко мне относилась снисходительно.
– Так и будешь оборону держать от других женщин. Этот мальчик тот ещё ходок, до самой смерти будет с любовницами кружиться. Да они на него, как мухи на мёд будут слетаться!
Послушать бы мне мою мудрую тётю Риту, которую я тётей-то в силу малой разницы в возрасте никогда не называла. Но я была самонадеянна и уверена в своей неотразимости. Куда он денется от такой девушки? Главное, женить его на себе, а там уже он и пикнуть не посмеет.
Мне, как и Павлику, дали общежитие, мы считались иногородними студентами. Комнаты наши по счастливой случайности оказались рядом. Я всегда выходила в общий коридор при полном параде, в красивом коротком халатике, который распахивался на груди при каждом движении, демонстрируя кружевной бюстгальтер, привезённый мне заботливой Ритулей из Прибалтики. Достать такую изящную вещь в нашем городе было проблематично.
– Не считай всех мужчин примитивными животными, – посоветовала мне соседка по комнате, полная и некрасивая Любаша.
Несмотря на свою некрасивость, Люба имела много друзей среди мальчишек. Была умна, проницательна и могла дать дельный совет.
– А что же делать? – заинтересованно спросила я.
– Короткий халатик это, безусловно, хорошо, но не главное. Так, приманка на одну ночь. Если ты владеешь искусством плотских наслаждений как греческая гетера, можно какое-то время выезжать только на этом умении. Но если ты хочешь долгих серьёзных отношений, советую вести боевые действия по всем фронтам.
Я смутилась, но не очень. В советское время девушки так легко не говорили о плотской любви. Но моя Рита была врачом-гинекологом, и я была достаточно просвещена.
Люба посоветовала приглядеться к Пашке, понять, что ему интересно, и разговаривать на эти темы, интересоваться им, слушать его, показывать свой интерес, а о себе говорить поменьше.
Книг на тему мужчин и женщин тогда тоже не было в свободном доступе, приходилось до всего доходить самой. Поэтому я внимательно выслушала Любашу и возблагодарила судьбу за то, что она живёт со мной в комнате.
В институтской столовой я сразу увидела Пашку. Он мило беседовал с девчонкой из параллельной группы. Я её запомнила ещё с экзаменов. Фигура, как у балерины, гордая осанка, высокий старомодный пучок волос, из которого выбиваются пшеничные локоны. Старорежимная причёска очень ей шла, студентка казалась существом из XIX века. Белое платье, кружевное и воздушное, усиливало это впечатление.
– Тоже смотришь на эту задаваку? – ко мне подошла Вика, моя новая подруга, мы сблизились с ней во время экзаменов.
– Говорят, наш Павлик проявляет к ней интерес. Вот что в ней хорошего? Кожа да кости. Культурную из себя строит, мы тут как будто все дети пролетариев, а она, видите ли, тургеневская барышня. Только веера не хватает – и прям первый бал Наташи Ростовой! А Пашка прям князь Мышкин, крутится вокруг неё, как идиот.
Вика с такой ненавистью выплюнула эту тираду, смешав всех литературных героев, что я поняла – она безумно завидует Полине. Так звали эту фифу в кружевах.
У Вики красивым было только имя. Сама она уродилась нескладной, корявенькой, рост имела крошечный, но это не умиляло, а отпугивало. Характер имела очень злобный. В недругах я бы её не хотела иметь.
Из всех девушек, которые проявляли интерес к Павлу, Полина была самой яркой и представляла для меня наибольшую угрозу. Я решила, что, следуя Любашиным советам, далеко не продвинусь, следовало действовать быстро и решительно.
– Спорим, ты эту фифу не сможешь облить компотом? – подначила я Вику.
– Нет, что ты, конечно нет, – замахала Вика руками. – Я её оболью томатным соком.
И Вика сдержала слово. Получив от буфетчицы стаканчик с кровавым напитком, она устремилась в сторону парочки, совсем уж неприлично увлёкшейся беседой. Якобы споткнувшись, она вылила содержимое стакана на белоснежное платье Полины.
Не ожидавшая нападения девушка вскрикнула и вскочила. А Вика пробормотала:
– Простите, извините, наверное, споткнулась о твои ноги. Они ну о-о-очень длинные, под столом не умещаются.
Пашка схватил салфетки и принялся помогать Полине отчищать платье. Их руки то и дело соприкасались, и я подумала, что не такая это была хорошая идея. А потом и вовсе Пашка усадил замарашку в холле и пошёл ловить частника, чтобы отвезти её домой, – Полина жила не в нашем общежитии. Они вместе уехали, а я поплелась в общежитие, идти на лекции не было сил. Я своими руками подтолкнула Пашку к сопернице.
Я ждала Пашку возле двери, как сторожевой пёс, прислушиваясь ко всем звукам в коридоре. Моё воображение рисовало картины, как он помогает Полине снять платье, потом ведёт её в душ, а потом… Вся извелась, но, к моему нескончаемому счастью, Пашка вернулся очень быстро. По моим подсчётам, до душа у них не дошло. Довёз и вернулся. Он, по-видимому, тоже не захотел пойти на лекции.
Я услышала шаги в коридоре и вышла со сковородкой в руке. Котлет мне захотелось пожарить, имею право.
– Пашка, смотри, ты измазался, брюки в крови, ой, – испуганно запричитала я.
– Да нет, не переживай, это какая-то криворукая растяпа облила нас с Полиной томатным соком, – радостно сообщил мне Пашка.
Вот это «нас с Полиной» мне совсем не понравилось.
– Солью надо засыпать, – предложила я. – У тебя есть соль? У нас её полно.
– Ну, если полно, – засмеялся Пашка и шагнул в комнату.
– На тебя сыпать?
– Мы ещё не настолько знакомы, чтобы я снял штаны, – отшутился Павел.
«Ничего, когда-нибудь я сниму с тебя штаны», – пообещала я сама себе.
Мы немного поболтали, я по совету Любы расспрашивала Павла, интересовалась его личностью, как могла. А личность в штанах, посыпанных солью, охотно рассказывала, что у него много родственников в его родном городе. И все они не последние люди, и после института он будет работать по специальности, для него уже готово тёплое местечко с хорошим окладом.
У нас с Павлом завязались приятельские отношения, впрочем, отношения у него завязались со всем женским полом института. Я не раз видела, как к нему в комнату шмыгали девчонки, а его сосед уходил в кино, бубня, что все фильмы просмотрел уже по 12 раз.
Но серьёзно Павел ни с кем не встречался. И девчонки в его жизни были одноразовыми. Я порадовалась, что послушала соседку по комнате и не пошла этим путём.
Но вот парадокс: Полина никогда не приходила к нему в комнату, за этим мы с Викой строго следили, а по институту шли слухи о том, что Пашка в неё влюблён.
– У Полинки парень есть, спортсмен, накачанный, мужественный, – поделилась со мной информацией бесхитростная студентка Галочка из Полининой группы. – Полинка гордая, она к Пашке в комнату не пойдёт, ей дворец подавай. А Пашка ей букеты носит, конфеты, духи, она ему серьёзно нравится. Но ведь у неё парень есть, на что он надеется…
После этого разговора я возненавидела Полину.
Накануне международного женского дня я была не на шутку ажитирована, мне было интересно, с кем его проведёт Пашка. 8 Марта Пашка в самом радостном расположении духа куда-то ушёл, а потом вернулся в расстроенных чувствах.
Он закрылся в комнате. В коридоре гремела музыка, в комнатах шумели компании, а он сидел один-одинёшенек и не высовывался.
Я постучала к нему в комнату и, не получив ответа, решила зайти.
–Ты чего не празднуешь? Любимую девушку не поздравляешь? – притворно удивилась я.
– А есть она, любовь-то? – откликнулся Пашка. – Почему единственная девушка, которую я люблю, не обращает на меня внимания?
Я присела к нему на кровать, провела рукой по волосам:
– Пашенька, да брось ты убиваться. Не оценили тебя и не надо, давай выпьем шампанского в такой хороший день. Для куража и блеска в глазах, – я засмеялась.
– Хорошая ты девушка, Иринка, – Павлик взял меня за руку. – Ненавязчивая, весёлая, красивая, умная. Если бы не эта любовь проклятая… – он застонал. – Женился бы на тебе!
Я вернулась с бутылкой шампанского, и Пашка произнёс тост:
– За отмену любви, как самого вредного для человека чувства.
Я засмеялась, мы выпили, я осторожно провела рукой по волосам Пашки, дотронулась кончиком пальца до его губ, а потом мои руки скользнули к пуговицам на рубашке.
Пашка был моим первым мужчиной. Его это ошарашило, он долго целовал мои руки и шептал:
– Прости, прости…
А я находилась на лёгком облачке в райских кущах. Мне казалось, что в мире нет никого, кроме нас, и весь мир – это мы, и теперь никто и ничто не разлучит нас с Пашкой. И мы будем жить долго и счастливо и никогда не умрём.
Утром я проснулась в объятиях самого красивого парня на свете, чуть живая от счастья. Пашка открыл глаза и сказал:
– Ирка, я так виноват перед тобой, не обижайся, давай останемся друзьями.
– Нет проблем, Пашка, мне понравилось с тобой… дружить, – не знаю, где я взяла спокойствие и как сумела казаться безмятежной.
Я дала себе клятву женить Пашку на себе, даже если для этого придётся физически устранить Полину.
После этого вечера Пашка засел за учёбу, девчонки перестали появляться в его комнате, а у его соседа закончился кинофестиваль. Я всё еще продумывала план захвата Павлика, как по факультету пронеслась новость, что Полина встречается с ним. Бросила своего физкультурника и милуется с тем, кого совсем недавно отвергала.
– Красивая пара, – произнесла Любаша, провожая глазами Пашку и Полину.
Я видела, как Пашка на неё смотрит, и трудно было не заметить, что она тоже в него влюблена.
– Разглядела, значит, парня, змеюка. А то всё нос воротила. И дворца не надо ей теперь, придёт скоро к Пашке в комнату, как все. Ничего, как придёт, так и уйдёт, видали мы таких, – гудела мне в ухо Вика.
– Если мы не поможем, то не уйдёт, – заявила я. – Любит он её, сильно любит.
Пашка и Полина встречались, факультет замер в предвкушении. Ожидалась либо свадьба, либо расставание века. Многие со злорадством надеялись именно на разрыв. Слишком яркой и счастливой была эта пара, непростительная роскошь.
Я выжидала подходящий случай, и он настал. У Пашки заболела мама, и он метнулся к себе на родину. Мы с Викой выкрали у Полины конспект, и Вика, прекрасно имитирующая почерки, написала Пашке письмо от имени Полины.
Послание вышло уничижительным и оскорбительным. Даже мне хотелось отбросить от себя исписанную бумагу, как ядовитую змею. Вика постаралась на славу.
Адрес мы взяли в канцелярии у секретарши Наташи, некогда тоже безответно влюблённой в Пашку, но с недавних пор довольствовавшейся его соседом по комнате. Сосед рассказал ей немало интимных подробностей, которые невольно узнал в разговоре с Пашкой. Тот был готов весь белый свет оповестить о своём счастье.
– Называет его капитан Немо, – вещала Наташка.
– С чего бы это? – удивилась я.
– Он хотел бросить розы на её балкон, полез на дерево возле дома, но сорвался и угодил в огромную лужу. Ей пришлось позвать его в гости, чтобы привести в порядок, ну так у них всё и закрутилось.
Нам очень пригодилась эта информация, с ней письмо выглядело достоверно и оскорблений прибавилось.
Полина тоже не осталась без депеши. Для этого пришлось даже поехать в Пашкин городок, чтобы бросить письмо в почтовый ящик.
Письмо от Пашки, написанное Викой, было ужасным, я бы, наверное, повесилась от такой весточки. Полина просто ушла из института, даже не сдав летнюю сессию. Мобильных телефонов тогда не было, и набрать в мессенджере короткое «Что за байду ты мне прислал?» не было возможности.
Полина и Пашка были слишком гордыми, чтобы выяснять отношения. Пашка сдал летнюю сессию, ни с кем не перекинувшись ни словом. На него невозможно было смотреть без слёз. Он был похож на человека, похоронившего своё будущее.
Я выждала немного и поехала к нему домой.
Он очень удивился моему появлению. А я захлюпала носом:
– Беда, Пашенька… Я беременна от тебя.
– Точно от меня?
– У меня никого, кроме тебя, не было, ни до, ни после.
Пашка долго молчал, а потом почти истерически выкрикнул:
– И прекрасно, и замечательно, и все счастливы! Давай поженимся и будем жить-поживать. Ты, я и наш ребёнок. И никто нам не нужен!
И закрутилось, завертелось… Я сказала родителям о моём положении, они насели на Пашку и его родителей, и скоро свадьба пела и плясала.
Я ликовала, Полина была побеждена, осталась в дураках, не помогли ей ни осанка балерины, ни образ тургеневской девушки. Выигрывают всегда самые предприимчивые. И тут все средства хороши.
Через два месяца Рита выдала мне справку о выкидыше, Пашка сначала взялся руками за голову, а потом спросил:
– А был ли мальчик?
Даже если он догадался об обмане, дело было сделано, мы муж и жена, живи и радуйся. Сначала всё было неплохо, его родители подарили нам квартиру, и мы суетились, обставляя её, потом съездили два раза на море. Потом я на самом деле забеременела и родила девочку.
Пашка оказался суперотцом, заботливым, ответственным, любящим. Он влез в окно роддома с букетом цветов, как когда-то к Полине, только в этот раз в лужу он не плюхнулся, доставил цветы по назначению. Мне все девчонки завидовали.
Дочку он назвал Полиной – в честь прабабушки, так он объяснил. Сам пошёл и зарегистрировал. И любил Полину, ни в чём ей не отказывал.
Но всё чаще стал выпивать. То корпоратив, то приезд делегации, то именины племянника. Я пыталась выговаривать ему, кричала, выгоняла из спальни.
А он грозил мне пальцем и повторял: «Женила меня на себе обманом, стерва, письмо подмётное написала».
Откуда он узнал про письмо, ума не приложу. Трезвым он меня никогда не упрекал. Только всё чаще я находила следы помады на его рубашках, и пах он чужими женскими духами. А тут ещё женские голоса по телефону стали мне заявлять, что имеют ребёнка от моего мужа. И не одна, и не две барышни трезвонили.
Попробовала поговорить с Пашкой. Трезвый он отшучивался, что надо же кому-то всерьёз заниматься демографией, а пьяный издевательски заявлял:
– Родил, да, имею право. Полинками всех назвал в честь моей девочки.
И думалось мне, что не про дочку он говорит... Вот так я жила и мучилась. Любила Пашку с каждым годом всё сильнее, а он всё больше отдалялся.
Иногда подружки мне шептали: «Посмотри, посмотри, видишь, идёт кудрявая брюнетка? У неё от Пашки мальчик, Полем зовут. А у её подруги девочка Полинка, вылитый Пашка».
Я ссорилась с подругами, но на каждый роток не накинешь платок. Иногда и мама издевательски говорила:
– Благодаря твоему ненаглядному у нас целый город родственников. Недавно породнились с завучем из гимназии, хорошими связями обрастаем. Нашу Полинку туда отдадим, пусть у своей двоюродной тётки учится, или кто она ей?
Мама, как только начались первые звоночки, начала настаивать на нашем разводе. Но я упиралась, не для того я своей репутацией и совестью пожертвовала. Если его Полинка узнает, что мы с Павлом разбежались, обхохочется.
Но когда дочь окончила школу, Пашка сам предложил развестись. Я заголосила:
– Опозорить меня хочешь на весь город? И кому я нужна теперь? Скоро сороковник. Это у Алентовой в Москве жизнь только начиналась, а я в твоём городишке давно в тираж вышла. Одна останусь на старости лет. Загубил ты мне жизнь.
Пашка побледнел, потом тихо спросил:
– Это я тебе жизнь загубил? Ты не ошиблась? Мне ведь Вика всё рассказала про ваши письма, хотела, чтобы я от тебя ушёл и на ней женился. Вот и поведала, какая у меня жёнушка интриганка, обманом меня на себе женила. На что ты рассчитывала? Знаешь, есть такое выражение: время собирать камни. Так вот, смотри не надорвись.
Пашка ушёл, оставил мне квартиру со всей обстановкой, устроил меня на хорошую должность, воспользовавшись связями. Но никогда со мной больше не разговаривал. А с дочерью общался, помогал материально, мчался на каждый её зов.
Я решила узнать, как сложилась судьба Полины, и на помощь мне пришли соцсети. Я нашла её страничку и внимательно разглядела фотографии. На них она редко была одна, в основном с мужем и двумя детьми. Мальчиком и девочкой.
Полина сильно поправилась, но выглядела прекрасно. Ухоженная дама, уверенная и самодостаточная. Не уведи я тогда Пашку, это она сейчас осталась бы без мужа. А так получается, что она выиграла, а я проиграла эту битву.
Фото: pixabay.com
