Валя О. делится с читателями Myslo историей своей жизни.
Муж умер прямо у меня на глазах. Буквально 10 минут назад он подбрасывал вверх нашего сына, смеялся, строил планы на отпуск, потом сел в кресло. Я отвернулась к Олежке, тот что-то закапризничал, просил то попить, то найти его любимую игрушку. Когда все просьбы сына были удовлетворены, я окликнула мужа, мирно сидящего в кресле.
Саша не ответил. Я подумала, что он спит, но вдруг меня просто парализовало от ужасной догадки – очень уж неестественно муж сидел, как кукла или манекен.
Я закричала, Олежек громко заревел, заразившись от меня страхом. Я осторожно потрясла неподвижного мужа за плечо, ещё не веря в страшное несчастье, вызвала скорую, позвонила родителям и сестре. И стала тупо ждать. Я не знала, чем я могу помочь мужу. Слёзы, страх и тоска душили меня. Олежка, почуяв неладное, ревел в голос. Я прижала его к себе, бормоча:
«Тише, родненький, тише, папа устал, не будем ему мешать».
Я села читать сыну книжку. Голос то и дело срывался, Олежек хныкал, но я упрямо твердила:
«Муха-муха-цокотуха…»
Я читала Олегу сказку, не понимая слов, и прислушивалась к каждому шороху. Когда же ко мне придут люди? Это был самый страшный вечер в моей жизни.
Дальнейшее вспоминается, как в тумане. Кто-то что-то говорил, кто-то плакал, кто-то кричал. Доктор сделал мне успокаивающий укол, и я уснула.
Проснулась я месяца через два после случившегося. Конечно, всё это время я ходила, говорила, принимала соболезнования, читала книжки сыну, ездила на кладбище. Но всё это было как во сне.
Очнувшись, я поняла, что я осталась одна с маленьким ребёнком на руках. Надо как-то жить дальше, искать работу, опору в жизни.
Не скажу, что у нас с мужем была безумная любовь. Дружили мы с восьмого класса, потом стали встречаться, родители очень хотели, чтобы я вышла за него замуж.
– Валечка, пора вам с Сашей расписаться, – говорила мне мама. – Смотри, какой парень хороший, не пьёт, не дерётся. Добрый, спокойный, работящий. Да и квартира у него своя есть.
Я думаю, квартира была решающим фактором в выборе моей мамы. Мы-то всей семьёй жили друг у друга на головах: в двухкомнатной «хрущёвке» – родители, сестра с мужем и двумя детьми, да ещё я. Мне принадлежала малюсенькая комната без окна, бывшая кладовая, там только кровать и умещалась. А у Саши была «однушка», маленькая, но своя. Его отец и мачеха жили отдельно.
Когда Сашке исполнилось 17 лет, умерла его мама, проболев долго и мучительно, и уже при её жизни в их квартире поселилась её лучшая подруга, якобы чтобы ухаживать за больной, а на самом деле, чтобы не упустить жениха. Свёкор и сам не понял, как через месяц после похорон оказался женат на Галине Ильиничне.
Та сразу взяла власть в свои руки, стала прикрикивать и на нового мужа, и на пасынка. Завела свои порядки, выкинула из квартиры всё, что могло напоминать покойную. Потом и вовсе сдала своё жильё квартирантам и поселила в Сашину комнату своего пятнадцатилетнего сыночка Илюшу, такого же хама и беспредельщика, как и она сама. Хорошо, что Сашкина бабушка решила помочь любимому внуку, уехала в деревню, а квартиру оставила ему.
Саша был не против того, чтобы пожениться, – так получилось, что предложение ему сделала я. С одной стороны, я хотела помочь семье – в мою конуру сразу же переехал старший племянник. С другой – жаждала самостоятельности. В нашей квартире утаить что-то от родственников было невозможно, все всё знали друг про друга. В пятом классе я решила вести дневник и написала в нём, что Ирка Азарова, моя одноклассница, «дура и страшная паучиха». Была у меня какая-то детская обида на неё. Через два дня мой дневник извлекли из-под матраса, и потом целую неделю вся семья стыдила меня за то, что я так обидела несчастную Азарову…
Нам с Сашей сыграли свадьбу, отдали в приданое тот самый матрас, не сумевший скрыть от семьи моё отношение к однокласснице. Через девять месяцев родился Олежка, а через три года умер муж. Потом оказалось, что у него было какое-то редкое заболевание сердца, нужна была операция, дорогие лекарства. Но Саша решил не заморачиваться – денег ни на то, ни на другое у него не было.
Прошло несколько месяцев после смерти мужа. Я понемногу приходила в себя, Олежек ходил в садик, я работала на заводе. Трудно было, конечно, я плакала почти каждую ночь, но родные как могли поддерживали меня, уговаривали потерпеть, уверяли, что всё наладится. Главное, есть где жить.
Однажды ко мне с визитом пришли свёкор и его дорогая и обожаемая супруга Галина Ильинична.
Я её терпеть не могла. Жирная, с многочисленными бородавками, она напоминала мне жабу, и не абы какую, а конкретно из мультика про Дюймовочку. Потому что жабы бывают разные, наверняка среди них встречаются и очень милые, а вот прототип Галины Ильиничны – злое, бессовестное и хитрое земноводное.
В общем, дорогая Сашина мачеха без предисловий заявила, что я должна убираться из квартиры. Они и так были очень добры ко мне, дали мне прийти в себя и подождали целых три месяца.
– Теперь Илюшка будет жить в этой квартире, – проквакала мачеха. Так мне тогда показалось: ква-ква-квар-тире. Прям точь-в-точь, как в мультике.
– Даю тебе неделю, чтобы собрать вещи.
Я засмеялась и посмотрела на свёкра. Он стоял мрачнее тучи. Пётр Аркадьевич привык во всём слушаться жену. Хотя внука и жалко, но ночная кукушка важнее.
– Вы можете жить все вместе, – наконец выдавил он, покраснев. – Всё-таки Олежке одна треть квартиры принадлежит.
Жить с Ильёй? С этим чудовищем! Мне было уже не смешно. Как оказалось, документы были оформлены неправильно, и Олежке действительно причиталась только третья часть. Я решила пойти на принцип и остаться жить в Сашкиной квартире, тем более что идти нам с сыном было некуда: восемь человек малогабаритная родительская «двушка» просто не выдержит.
Моя мама сначала хорохорилась, мол, будем судиться, найдём хорошего адвоката. А кто его будет оплачивать? Мы с Олежкой еле концы с концами сводили. Да и родители мои не шиковали.
– Ничего, мамочка, поживём с Ильёй. Может, он изменился. Всё-таки парню уже двадцать один год.
Илья не стал дожидаться, когда пройдёт неделя, выданная его мамой-жабой, а вселился через три дня. Рослый, мордатый, с вечной ухмылкой. Он встал в дверях комнаты, отчего наша 18-метровка стала смотреться, как коробка из-под обуви. Казалось, он занял собой всё пространство.
– Ну что, подруга, собирай вещички, – весело сказал пришелец, потирая руки.
– Знаешь, Илья, Олежке принадлежит третья часть квартиры, и это значит, что я никуда не уйду, – смело заявила я, вся сжавшись внутри от липкого страха.
– О, какие мы несговорчивые! – ухмыльнулся Илья. – Хорошо, как жилплощадь делить будем? Ты со мной ляжешь или как?
– Или как. Постелю нам с Олежкой на кухне, – гордо ответила я наглецу.
Конечно, можно было пожаловаться отцу. Но у него стало часто прихватывать сердце, а к людям с больным сердцем я стала относиться с осторожностью. А муж сестры был человеком странным. Казалось, ничего его в этой жизни не волнует, он и за жену-то ни разу в жизни не заступился, а уж за меня и подавно не станет впрягаться. Так что мне одной пришлось воевать за место под солнцем для нас с сынишкой.
Вот был бы жив Сашка, с горечью думала я. Но прошлого не вернуть. Когда жили вместе, я не понимала, как была счастлива. А теперь прокручивала в памяти каждую минуту нашей недолгой семейной жизни. Тогда я изнывала от груза проблем: безденежье, капризы Олежки, размолвки с близкими, нехватка свободного времени, скудный досуг. Но сейчас я бы всё отдала за одну минуту такой жизни…
Илья вёл себя отвратительно, мог съесть мой обед, рылся в шкафах, комментировал качество моего нижнего белья.
– О, какие у нас замашки! Сама от горшка три вершка, ни рожи, ни кожи, а трусики, как у Шэрон Стоун, – ржал он, покручивая мои стринги на своём жирном пальце.
– Она тебе что, хвасталась своими панталонами? – спокойно интересовалась я, стараясь не сорваться на визг и не выцарапать ему глаза.
Правда, Олежку он никогда не обижал. Иногда даже приносил ему шоколадки.
– Бери, братан, – вручал он сыну лакомство, – помни мою доброту.
А однажды даже купил ему машинку с радиоуправлением. Всю неделю они с сыном забавлялись с этой игрушкой. Но всё равно я понимала, что долго с этой скотиной не выдержу.
Я прожила месяц с Ильёй в одной квартире. Вечерами долго гуляла с Олежкой на улице, чтобы, придя домой, сразу лечь спать. Выходные старалась проводить у родителей на даче.
Однажды, лёжа в гамаке под яблоней, я поняла, что больше так жить не могу. Будущее рисовалось мне беспросветным. Мне нужен муж, Олежке отец. А где его найти, если по статистике на десять свободных женщин один холостяк?
В понедельник я отвела сына в садик, потом вымылась до скрипа, надела новое чистое бельё. Достала таблетки, прихваченные у родителей, и выпила всю упаковку. Легла на диван и стала умирать. Почувствовала, как онемели губы. Мне стало страшно. Я поняла, что хочу умереть, но боюсь умирать. Я думала, что это будет быстро и безболезненно. Я дотянулась до телефона и вызывала неотложку.
Из больницы меня выписали через три недели. Родители забрали меня к себе и ни на шаг от меня не отходили. Надо было жить дальше. Мне было стыдно перед сыном за моё предательство, я решила быть сильной несмотря ни на что.
В квартиру к Илье я больше не вернулась, хотя он раза два приходил ко мне в больницу. Ржал как всегда: «Ну ты дала, подруга! А чего до конца не довела-то? А туннель видела? Что, даже и свет не увидала? Ну, это неинтересно. Я так сто раз водкой травился, и никто со мной не носился!»
Проведывали меня и свёкор, и Галина Ильинична, охали, вздыхали, жалели и уходили.
Жизнь в большой семье не давала мне скучать. Сестра Ольга работала с утра до ночи. Я учила уроки с её сыновьями, мазала их боевые раны йодом, выясняла отношения с соседками за разбитые ими окна. А тут то заболел кот Барсик, и я носила его в лечебницу на уколы, то папа хватался за сердце, и я мчалась в аптеку с рецептом от врача, то мама подвернула ногу, и вся домашняя работа легла на мои плечи. Я понимала, что в таких домашних хлопотах и пройдёт моя жизнь. Я смирилась. Только часто ночами мне снился сон, что кто-то любит меня и зовёт, и я бегу к нему с замиранием сердца. А потом просыпаюсь с мокрыми от слёз щеками.
Мне очень хотелось, чтобы меня любили, чтобы появился в моей жизни мужчина, который будет смотреть на меня с обожанием, держать за руку, покупать мороженое, расспрашивать, что я любила в детстве. Мы будем кататься на каруселях и однажды, даже страшно представить, поедем за границу, будем купаться до одурения в море и засыпать в объятиях друг друга.
Я смотрела на свою сестру и не понимала, как можно так жить. Они с мужем были два совершенно чужих друг другу человека. Игорь её никогда не поддерживал, высмеивал все её недостатки, да и Ольга в долгу не оставалась, ни один промах мужа не проходил незамеченным. Вместе они никуда не ходили. В выходные Игорь ехал к своим родителям, а Ольга занималась домашними делами. Я никогда не видела, чтобы Ольга и Игорь взялись за руки, смотрели друг на друга с нежностью. Они были просто компаньонами и у них было общее дело – поставить на ноги детей.
– Ой, да брось ты! – отмахивалась от меня сестра. – Все так живут. Это ты просто мало с Сашкой прожила, а лет через десять и не смотрела бы в его сторону.
– Но мама с папой совсем другие, они до сих пор любят друг друга, – спорила я.
– Они люди старой закалки. У них жизнь была спокойная, размеренная, партия и правительство всё за них решали. А у нас жизнь суматошная, только успевай выживать. Не до сантиментов. Вот ребят в люди выведем, тогда и буду думать, «любит – не любит». А скорее всего, Игоря к чёрту пошлю, поживу для себя наконец.
Однажды мы с Олежкой гуляли в парке. Сын возился в песочнице, я любовалась закатом. На лавочку подсел мужчина лет сорока. Красивый, дорого и со вкусом одетый. Я заметила его ещё при входе в парк.
– Не помешаю? – вежливо поинтересовался он.
– Нет, что вы, – улыбнулась я.
Незаметно завязался разговор, и скоро новый знакомый знал всю мою историю.
– Может быть, я смогу вам помочь? – поинтересовался он.
– Да чем тут поможешь? – удивилась я. – Разве что завезёте с другой планеты женихов, да побольше.
Он расхохотался.
– Приглашаю вас с сыном в кафе, – торжественно произнёс мужчина. – Обсудим план космической иммиграции.
Я растерялась, но потом решила, что ничего мне не угрожает. Новый знакомый был хорошо воспитан и, что там скрывать, очень симпатичен. Для совместного ужина Аркадий выбрал одно из самых дорогих кафе в городе. У Олежки просто глаза загорелись и от интерьера, и от вкусных блюд. А Аркадий всё заказывал и заказывал десерты малышу.
– Ой, да что вы! Он столько не съест, – сопротивлялась я. Мне было очень неудобно, я уже жалела, что согласилась на совместное времяпрепровождение.
– Что не осилит, домой заберёт, – подмигнул Аркадий Олежке.
Олег был на седьмом небе от счастья. Да и новый знакомый получал несказанное удовольствие, видя, какую радость доставляет моему ребёнку.
Аркадий привёз нас домой и пригласил меня с Олежкой в кино.
Я не знала, что и думать. Обычно женщин приглашают на свидания без детей. А Аркадий проявлял заботу о моём сыне.
– Ой, сестричка, – приложила руки к горящим щекам сестра, – что-то тут не так! Может, он хочет Олежку похитить?
Я похолодела. Всю неделю сын просидел дома, в садик я его не повела, гулять не отпускала. Олежек грустно смотрел с балкона, как играют другие дети. Я отключила телефон и никому не открывала дверь. Но к выходным страх вдруг улетучился. Я включила телефон, и почти сразу раздался звонок.
– Аркадий, Олежек заболел и поэтому в кино не пойдёт, – выпалила я, не дав Аркадию возможности даже поздороваться.
– Ну что же, очень жаль. Вы как любящая мать, наверное, будете находиться рядом с ним? – предположил Аркадий. – Не могли бы вы выйти к подъезду буквально на пять минут? Я купил Олежке подарок.
Я велела Ольге глаз не спускать с сына и храбро пошла к подъезду. Аркадий подъехал на чёрном «Мерседесе». Галантно вручил мне букет роз и огромного робота сыну.
– Выздоравливайте, – улыбнулся он. – Будем дружить.
Ольгин муж, услышав мою историю, долго хохотал.
– Он за тобой ухаживает, балда! Напридумывали тут Агату Кристи. Ещё скажи, что ты богатая наследница и он хочет тебя убить.
Ухаживает! Моё сердце пело. Такой интересный, состоятельный мужчина обратил на меня внимание. Следующий звонок Аркадия я ждала с нетерпением. Он позвонил через несколько дней, спросил, как здоровье сына, и пригласил меня на прогулку. Мы с Ольгой долго подбирали мне образ – надо было соответствовать спутнику.
Я выпорхнула из подъезда нарядная и восторженная. Давно я не чувствовала себя такой счастливой. Аркадий галантно распахнул передо мной дверцу машины. С этого самого вечера мы стали встречаться с Аркашей. Часто брали на прогулки сына. Олежка очень быстро привязался к моему кавалеру. Я стала строить планы на будущее. Родители и сестра тоже радовались за меня.
– Это ж надо как повезло! – восклицала Ольга. – Молодые девки не могут жениха найти, а ты с ребёнком и отхватила такого приличного. Когда у вас свадьба?
Я отмахивалась:
– Какая свадьба? Мы знакомы всего ничего.
А у самой сладко замирало сердце. По всему было видно, что у Аркадия серьёзные намерения. Он был очень щедр, денег на подарки не жалел, а ещё купил на троих путёвку в дом отдыха.
Мы славно отдохнули, Олежка не отходил от Аркадия. А тот возился с ним, как родной отец, и был счастлив. Через неделю после приезда из дома отдыха я поняла, что беременна. Меня охватили противоречивые чувства. С одной стороны, я нисколько не сомневалась, что Аркадий будет рад ребёнку, но с другой – жутко боялась, что он меня бросит.
Решив не мучиться, вызвала Аркадия на разговор, сказала, что жду от него ребёнка, и честно предупредила, что не хочу привязывать его к себе таким образом, но что без его помощи не справлюсь.
Аркадий очень обрадовался новости, а потом задумался и сказал:
– Я хотел рассказать тебе позже, но если так получилось, то поехали.
– Куда? – удивилась я.
– Познакомишься кое с кем.
Моё сердце забилось. Наверное, поедем знакомиться с его родителями.
В большом красивом загородном доме стояла тишина. Правда, сначала во дворе залаяла собака, но, увидев хозяина, она начала радостно подпрыгивать. Трёхэтажный дом казался пустым и каким-то необжитым. Стерильная чистота, дорогая массивная мебель, стильное оформление интерьера и ощущение пустоты и безжизненности. Или это мне так показалось после моего бедлама, царившего на 50 квадратных метрах.
– Эллочка, – позвал Аркаша, – Эллочка, спустись к нам.
«Наверное, сестра, – подумала я. – Сёстры у женихов зачастую бывают вредные. А может, экономка. В таких домах должна жить прислуга.
Сейчас будет знакомить новую хозяйку с дворней, – хихикнула я. – Ай да я! Из грязи в князи».
К нам вышла очень ухоженная женщина, полноватая, с тщательно уложенными волосами. Я сразу покосилась на свои. Как Ольга ни старалась, мои локоны не производили впечатление дорогостоящей причёски. Нет, это не прислуга. Значит, сестра. Я доброжелательно улыбнулась.
– Эллочка, знакомься, это наша Валечка.
– Очень приятно, – радушно улыбнулась женщина. – А ты уже сказал ей, кто я?
– Нет, не успел, не нашёл подходящего момента. Решил сразу вас познакомить и показать дом. Я видел, как она живёт, думаю, что не откажется.
«Что происходит?» – забилась у меня тревожная мысль.
– Валечка, это моя жена Элла, – объяснил мне Аркадий.
Я медленно осела на пол.
– Ну что ты, Аркаша, надо же осторожнее, – услышала я голос женщины с причёской.
Я лежала на диване в большой гостиной.
– Валечка, дорогая, ты меня неправильно поняла. Эллочка совсем не против наших отношений, скорее, наоборот. Мы с женой люди без предрассудков. Детей у нас нет и не будет, а разводиться с Эллой я не считаю нужным. Поэтому мы решили, что нужно взять в дом ещё одну жену. Тихо, тихо, – сделал Аркадий успокаивающий жест в мою сторону, когда я попыталась возмутиться. – Не хочешь – не надо. Ребёнка я буду обеспечивать, и мы его даже можем забрать к себе, если ты захочешь. Но ты сама подумай, здесь у тебя всё будет. Огромный дом, целый этаж для вас с Олежкой. Сад. Ты ведь ещё не видела наш сад. Он прекрасен! Олежка сможет там играть целыми днями на свежем воздухе. Ты сможешь посещать салоны красоты, бассейн, покупать то, что тебе нравится, а не то, что по карману. Бросишь свою работу, с которой приползаешь бледнее смерти. Будешь наблюдаться всю беременность у частного специалиста, наши дети не будет знать нужды. И потом, вести дом в четыре руки гораздо сподручнее. Одна хозяйка готовит, другая смотрит за детьми. Не надо разрываться.
Я тихо заплакала, а Аркадий всё говорил и говорил. Элла смотрела на меня с сочувствием.
– Вы ведь любите Аркашу? – спросила она тихо.
Я кивнула, размазывая слёзы по щекам.
– По-моему, это решающий фактор, – заключила Элла.
– А люди что скажут? – прошептала я. – А родители?
– А зачем кому-то что-то говорить? – удивился Аркадий. – Каждый живёт как ему удобно. Я тебя ни к чему не принуждаю. Погости у нас с Олежкой. А там посмотрим.
Аркадий привёз меня домой, я ещё немного тихо поплакала, а потом решила пожить у Аркадия и Эллы. Олежка носился по саду, катался на игрушечном автомобиле, подаренном Аркашей. Ездил верхом на совсем незлобной собаке Альфе. Казалось, что он всегда жил в этом доме. Мы с Эллой готовили вкусные блюда к приходу Аркадия, смотрели сериалы, а вечером все вместе сидели за красиво сервированным столом.
Я решила пожить у пары до рождения ребёнка. Ни в чём не нуждаясь и ни о чём не заботясь, я прожила в гостях всю беременность. У нас родилась девочка. Аркадий носился с ней, как с принцессой. Эллочка сменяла меня ночью, когда я хотела спать. Я вспомнила, как трудно мне было после рождения Олежки, как практически не спала два года, да и днём не могла присесть ни на минуту, как не хватало денег на самое необходимое и постоянно приходилось решать дилемму, что купить...
А сейчас я просыпалась утром и получала чистенькую доченьку и накормленного Олежку. Я надевала красивое домашнее платье, тщательно укладывала волосы и отправлялась гулять в сад. Лежала в гамаке, ела клубнику и ни о чём не тревожилась. В общем, я решила, что останусь здесь навсегда.
Для родных мы сыграли свадьбу, под красивой цветочной аркой нам провели символическое бракосочетание. Памятуя о неправильно оформленной квартире, я заранее позаботилась о своём будущем. Аркадий завещал мне приличные деньги, да и квартиру, присвоенную Галиной Ильиничной, его адвокаты мне вернули.
Вопрос, у кого Аркадий будет проводить ночь, мы с Эллой решили, как восточные наложницы: каждый вечер кто-то из нас выставляет свои туфельки у порога спальни, и Аркадий знает, где его сегодня ждут, поэтому никаких конфликтов не происходит. Я освоилась в своём положении и не комплексую, и даже если Аркадий приведёт в дом ещё одну жену, я не расстроюсь – лишние руки в таком доме не помешают. Можете меня осуждать, но я счастлива.
