Как Тула победила Москву
На самом деле поголовного энтузиазма призыв к учению не вызвал. И дело тут не только в том, что злопыхатели подзуживали неграмотных крестьян: «Пойдешь учиться – будешь новый налог платить». Или: «Какое ученье, когда хлеба нет?!»
Сами крестьяне не видели в том особой нужды – веками жили, ставя при необходимости крестик вместо подписи, и дальше проживем.
В советское время считалось, что в дореволюционной России 80% населения было неграмотным. «Википедия» приводит более оптимистичные цифры – от 30% до 45% к 1914 году. А бывший министр просвещения Российской империи П. Н. Игнатьев вообще был уверен, что в стране 56% грамотных. И это в 1916-м, на второй год мировой войны!
Теперь же большевистским декретом устанавливалось, что «все население республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать или писать, обязано обучиться грамоте на родном или русском языке, по желанию». С принятием декрета «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР» начали создаваться школы грамоты, кружки, группы, пункты по ликвидации неграмотности. Обучение проводилось в основном по букварям «Долой неграмотность» или «Наша сила – наша нива». Печатались эти учебники, между прочим, и за рубежом, за валюту.
Известный лозунг «Мы – не рабы, рабы – не мы» как раз из книжки «Долой неграмотность».
Также эти учебные пособия освещали вопросы строительства государства, развития сельского хозяйства, просвещения, укрепления смычки между городом и деревней. По ним на уроках велись беседы «Коси коса, пока роса», «Деревня и город – сила одна», «Была Россия царская, стала пролетарская».
С 1920 года работа по претворению декрета в жизнь была возложена на Всероссийскую чрезвычайную комиссию по ликвидации безграмотности (ВЧК ликбез), постановления которой имели обязательный характер. Тульский губернский чрезвычайный комитет по ликвидации безграмотности был образован 6 августа 1921 года.
В августе 1923 года ВЦИК и Совнарком приняли специальное постановление, в котором задача ликвидации безграмотности признавалась «наиболее важной и ударной задачей народного просвещения». По предложению Ленина было решено ликвидировать неграмотность в РСФСР к 10-й годовщине Октябрьской революции. Осенью 1923 г. было организовано общество «Долой неграмотность». В Туле оно зародилось в десятидневник памяти Ленина зимой 1924 года.
При этом в связи с тяжелым положением бюджета в 1923-1924 годах в школах было введено платное обучение. Да и вообще – школьных принадлежностей не хватало, учителей было мало, учебников еще меньше. Что уж говорить о приспособленных помещениях, когда в сельской местности была одна школа на всю округу. Хочешь учиться, вставай пораньше и топай пешком, в лучшем случае за пять километров. И ведь топали!
Фабзайцы - так называли учащихся фабрично-заводского училища (ФЗУ). Фотография из архива Елены Павловой. 1926-1928 гг.
Тут уже и власти как могли искали новые стимулы. В некоторых школах, например, учащимся раздавали бесплатные билеты на вечера и спектакли, девушек в свободное время обучали шитью, вязанию, вышиванию.
24 ноября 1929 года в здании цирка состоялась конференция трудящихся и общественных организаций по подписанию социалистического договора между Тульским и Московским округами о соревновании за скорейшую ликвидацию безграмотности. Выступавшие на конференции пионеры обязались ликвидировать безграмотность среди пионеров.
Ученики 2 класса 4-й тульской школы. 1939 г. Фото из архива Юрия Жукова.
В июне 1931 года Тула была объявлена городом сплошной грамотности. И вроде как Москву победила. Хотя даже после столь радостного достижения «Коммунар» осенью 1931 года констатировал: «На 10 ноября по городу учтено 1 586 человек неграмотных и 4 774 малограмотных, а среди неорганизованного населения города – 678 человек неграмотных и 643 малограмотных.
На сегодняшний день все они охвачены учебой, за исключением 251 человека малограмотных, которые еще не вовлечены в учебу. На работу по ликвидации неграмотности мобилизовано 1975 культармейцев, большая часть которых приняла конкретные обязательства и соцдоговоры». И это по городу, даже не в сельской местности, которая в статистику не вошла.
Считается, что к концу 1930-х годов безграмотность в СССР утратила характер острой социальной проблемы. Теперь актуальной задачей считалась борьба с малограмотностью.
100 рублей за каждого неграмотного
Конечно, война на состоянии образования не могла не сказаться. Многие ученики отстаивали смены на заводах или помогали в госпиталях, и всякая внеклассная работа в школах фактически прекратилась.
Объективно было не до книжек, что сказалось на качестве не только образования, но и преподавания. Об этом, в частности, говорилось на областном совещании по народному образованию, которое прошло в Туле 25-26 февраля 1947 года.
Докладчик отмечал, что в Ленинском районе добились того, что учителя признали необходимым работать не только над историей партии, но и путем кустовых методических объединений над изучением своего родного русского языка. В связи с чем проводились диктанты для выявления отличников по русскому языку среди учителей как начальных классов, так и седьмых классов. И докладчик перешел к примерам:
«Тов. Морозова, учительница средней школы, окончившая Епифанское педагогическое училище, в диктанте сделала 15 на 18 ошибок (словосочетание загадочно. По-видимому, 18 – это наихудший из возможных вариантов. – Прим. ред.). Тов. Кондрашова, учительница, окончившая Епифанское педагогическое училище, сделала 15 на 14 ошибок, из них все-таки пишет вседаки и т.д. Я присутствовал у этой учительницы на уроке. Тема урока – мягкий знак в середине слова. Она объясняет так: берет, например, слово коньки – здесь мягкий знак стоит между двумя согласными; вьюга – пишет на доске и объясняет, что мягкий знак стоит между двумя согласными(!) «в» и «ю» для того, чтобы смягчить букву «в», и так далее».
Чуть позже слово взял заведующий тульским отделом народного образования Липкин: «Причина, которая оказывает самое отрицательное влияние на освоение русского языка, – не создана такая обстановка в школе, клубе, избе-читальне, кино, театре, где учащийся мог бы прислушиваться к своей речи и краснеть за неправильно сказанное слово или неправильно составленную фразу. Этой борьбы у нас нет. В городе, конечно, может быть, имеется такая возможность. Но у нас, в условиях сельской местности, такой борьбы нет».
Это он, повторимся, в 1947 году говорит. А словно обращается к нам, в век ХХI.
Между тем тульское руководство хоть и отчитывалось каждый год, что неграмотность среди населения «в основном» побеждена, положить ее на лопатки окончательно никак не получалось. К началу 1958 года, по данным облоно, в области имелось 4 тысячи неграмотных. Народнохозяйственный план обучения неграмотных в 1956 году был выполнен лишь на 39,2%. В 1957 году прошли обучение 497 неграмотных и 801 малограмотный.
Девиз времени: учиться. Узловский маштехникум. Шестидесятые годы.
В шести районах области за два года не было обучено ни одного неграмотного, хотя они и имелись. В десяти районах не обучили ни одного неграмотного в течение 1957 года. В Каменском районе из более чем 360 неграмотных в 1957 году было обучено лишь 8 человек, в Белевском – 12 из 220, в Одоевском – 27 из 180.
Отмечалось, что в результате отсутствия дальнейшей работы с обученными неграмотными и малограмотными многие из них в дальнейшем теряют свои знания и вновь становятся неграмотными.
Так же плохо обстояло дело и с обучением допризывников. К началу 1958 года среди юношей от 15 до 18 лет было выявлено 830 неграмотных и малограмотных.
Пионеры 50-х годов. Фото Юрия Жукова.
Одной из причин неграмотности и малограмотности назывался большой отсев учащихся из школ в течение учебного года. К началу 1957-58 учебного года не было охвачено обучением в общеобразовательных школах 1 208 учащихся 1-7 классов, в течение первого полугодия из этих классов по различным причинам выбыл 1 171 человек. Кого-то, надо полагать, исключили. А кто-то и сам ушел.
За 1956-1957 учебный год в Тульской области прекратили учебу в школах рабочей и сельской молодежи 4 246 человек, в том числе более 2 тысяч учащихся 1-7 классов. А в 1959 году в сельской местности Тульской области обучалось 3 438 неграмотных и 394 малограмотных!
Между прочим тем, кто обучал неграмотных в свое свободное время, после соответствующей проверки качества обучения была предусмотрена плата в размере 100 дореформенных рублей за каждого. Также за каждой школой были закреплены все неграмотные, проживающие в окружающем районе.
Неграмотность победили в 1965 году
Не самые лучшие показатели по обучению, конечно, нервировали, ведь в 1959 году была объявлена Всесоюзная перепись населения. Понятно, что никому не хотелось оказаться аутсайдером и попасть под гнев руководства страны. Но и в правительстве тоже адекватно оценивали обстановку. По-прежнему даже для детей не хватало школ.
В Туле, Узловой и Щекино девять школ работали в три смены! Только 27 августа 1962 года вышло постановление Бюро ЦК КПСС по РСФСР и Совета Министров РСФСР «О завершении ликвидации неграмотности и малограмотности в Российской Федерации».
По состоянию на 1 сентября 1962 г. в Тульской области насчитывалось неграмотного взрослого населения 4 259 человек. Правда, тому были и объективные причины. Одних обучали, но тут же прибывали другие. А в статистику попадали и кочующие туда-сюда цыгане. Их тоже требовалось учить.
С сентября 1962 г. по июль 1965-го в Тульской области было обучено 2 515 неграмотных, которым выдали удостоверения о ликвидации неграмотности. И только в июле 1965 года во внутренней справке обкома КПСС значилось, что в настоящее время «заканчивается обучение оставшихся 8-10 человек (в основном это тяжелобольные и недавно прибывшие в область цыгане). К настоящему времени в области в основном ликвидирована неграмотность среди населения, осуществлено обязательное среднее обучение детей и значительно расширено среднее образование».
Но это была только первая часть Марлезонского балета. Теперь правительство требовало повсеместного перехода ко всеобщему среднему образованию. Даже в семидесятые годы у руководителей высокого ранга, наряду с высшим или средним образованием, еще присутствовал такой термин, как «специалист», то есть человек, институтов не кончавший и научившийся всему сам.
Одним из таких специалистов был, например, легендарный Иван Иванович Федунец – Герой Социалистического Труда, руководитель флагмана советской промышленности – узловского завода «Кран». Образование у него было три года в школе комсомольской молодежи и четыре года Кемеровского горного техникума, позже – курсы повышения квалификации. Всё! А в основном – работа, работа, работа… Но потом сам же подал всем пример. Когда Федунцу уже было за пятьдесят, он самостоятельно сдал экзамены на заочный в Тульский политех, сам учился, сам к 1970 году получил диплом. Притом что двое его старших детей к тому времени уже были кандидатами наук, младший – студентом. Вот так-то.
Учиться к тому времени уже становилось престижно, поэтому за парту сели очень многие. О чем, например, рассказывает любимый многими поколениями фильм «Большая перемена» – молодые парни и девушки днем работают, а вечером сидят за партой. А чуть ранее вечером учились, а днем работали герои фильма «Весна на Заречной улице».
Внимание проблеме всеобщего среднего образования уделялось колоссальное. Поэтому в 1975 году в Тульском обкоме страшно обиделись на данные областного информационно-вычислительного центра, который посчитал, что в Туле далеко до выполнения этой программы:
«Из Тульской области обучается 1 500 человек в других областях, в том числе в девятых классах 107 человек, в профтехучилищах со средним образованием – 882 человека (значительная часть в Москве), в средних специальных учебных заведениях 511 человек. С учетом этих данных не продолжают учебу 800 человек, а не 2,3 тысячи человек, как это указано в данных органов статистики. По области, таким образом, продолжают получать среднее образование 97 процентов учащихся, окончивших 8 классов».
Отдадим опять же должное – молодой человек уехал в другой регион, но за его обучением следят, вносят в статистику. Впрочем, всеобщее среднее – это уже совсем другая история.
