Для товарного движения дорогу запустили еще раньше – 11 декабря 1903-го. Но официально пассажирское движение открыли только в декабре 1905 года, то есть почти два года Лихвинку эксплуатировали в тестовом режиме. И уже 30 лет, как движение здесь прекратили совсем.
Собачий хутор и заячий приют
Тулу-Лихвинскую начали строить в 1899 году. Возводили неспешно и бюджетно. Занимавшееся стройкой Московское общество для сооружения и эксплуатации подъездных путей использовало подручный материал: жерди срубленных тут же деревьев клали сразу на лесной мох. То есть изначально было ясно, что ездить придется с осторожностью.
Зато в противоречие с окружающей действительностью не входили. Вокруг как были, так и остались заповедные леса, многие из которых принадлежали известным тульским помещикам.
В интернете есть воспоминания одного из первых рабочих Лихвинки, Петра Семеновича Медведева, обработанные его внучкой Еленой Алмазовой. Рядом с их домом, рассказывал автор, были построены паровозное депо и мастерские, а через линию, напротив, стояла покрытая соломой избушка, куда слесари и рабочий люд станции ходили выпивать: хозяин избушки торговал водкой, а больше в округе никаких столовых и трактиров не было.
Станция Ханино. 1908 год.
За несчастный случай с трагическим финалом, которых на Тула-Лихвинской дороге всегда было в изобилии, Петра Семеновича в наказание перевели в Ясеновую, это на 65-й версте от Тулы. Тут дали участок («околоток») в 22 версты: с 61-й по 82-ю версту включительно, «на протяжении которых были две станции: Ясеновая и Ханино. Участок был расположен на границе двух губерний, Тульской и Калужской. Нужно отметить, что на 67-й версте, в дремучем лесу в нескольких саженях от линии, в то время находился Собачий хутор, который принадлежал великому князю Николаю Николаевичу Романову.
Каждую весну на этот хутор пригонялось до пятисот борзых собак из имения Першино для уничтожения и ловли волков в лесах Тульской и Калужской губерний. За это князь с этих губерний получал большие деньги.
Осенью этих собак уводили обратно в Першино. Когда происходил гон собак, то десятки верст оглашались ревом собачей стаи».
Сама Першинская усадьба, принадлежащая великому князю, то есть брату царя, напомним, находилась в Алексинском уезде.
За первые три месяца работы с 11 декабря 1903 года только частных грузов перевезли на несколько тысяч рублей. Собственно, для этого Лихвинку и затевали. На протяжении всего пути стояли четыре больших чугунолитейных завода. Недалеко от Ханино был завод Киселева, около Черепети – еще два. Промышленник Мосолов вообще сразу проложил одноколейку от своего завода до станции Дубна и первым заключил на 12 лет договор с управлением дороги, по которому мог пользоваться веткой и вагонами Лихвинки для своих надобностей.
Лихвин в качестве конечного пункта был выбран как город на Оке с пристанью.
Использование одноколейки в 105 верстах от Тулы было куда практичнее, чем делать крюк в 30 верст лошадьми до Калуги, а там также перегружать всё в вагоны Сызрано-Вяземской дороги.
Плодородная Тульская губерния таким образом могла делиться хлебом с соседней Калужской губернией.
А в перспективе планировалось продолжить линию еще верст на 30 и снабжать Тульскую губернию калужской огнеупорной глиной.
Здание станции Тула-Лихвинская.
25 декабря 1905 года из Тулы, с Московского вокзала, началось ежедневное движение по новой дороге. Поезд отправлялся из Тулы в половине пятого вечера и в 23.10, если по расписанию, был в Лихвине. В 2.25 ночи он трогался назад и был в Туле в 9.45 утра.
Практически сразу же новая дорога, по которой поезда шли с крейсерской скоростью пять верст в час – две версты в час в гору и десять под горку – стала жертвой острословов. Шутили, например, что на галантное предложение кондуктора подвезти шедшую по лесу бабу, та обычно отвечала: «Спасибо, я спешу, пешком дойду». Не зря линию прозвали «кукушкой» – можно обкуковаться от тоски, пока доберешься до нужного места.
В мае 1910 года какие-то шутники рядом со станцией Рвы намазали небольшой участок с рельсами жиром. Как результат – товарно-пассажирский поезд №4 из Тулы, дойдя до смазанных салом рельсов, забуксовал и остановился.
1970 год. Тула, станция Тула-Лихвинская. Детей на узкоколейном поезде отправляют в детский лагерь в Кураково.
Когда поезд не справлялся с подъемом, кондуктор просил пассажиров на время вылезти, и они послушно шли рядом, держась за поручни вагонов. В августе 1915 года около все той же станции Рвы поезд не удержал равновесия и укатился под откос. Всех пассажиров выпустили из вагонов, позвали администрацию вокзала и общими усилиями принялись поднимать поезд, подсовывая под него толстые бревна и доски. В конце концов его поставили на рельсы, после чего расселись по вагонам и как ни в чем не бывало поехали в Лихвин.
Поезда на Лихвинке шли так медленно, что можно было наблюдать за дорогой с порога вагона.
Поскольку запрыгивать в вагоны можно было на ходу, а кондукторы всегда были не прочь договориться с пассажирами полюбовно, здесь ездило невероятное количество безбилетников. Тем более что из-за нехватки вагонов составы всегда были страшно переполнены. Как-то во время рейда по проверке билетов около Дубны высадили сразу 90 «зайцев».
Еще одной особенностью Лихвинки были склады с дровами, размещавшиеся на протяжении пути. Лихвинка стала главным направлением, снабжавшим Тулу дровами. В переломном 1917 году спекулянты покупали рядом с дорогой дрова по 95-100 рублей за кубометр, и тут же в Туле загоняли их по цене 165-175 рублей.
Унесенные ветром
Чем во все времена была знаменита Лихвинская дорога – это невероятными железнодорожными катастрофами. Одна из них случилась в 1910 году. Около одиннадцати часов ночи 19 июля, на перегоне между станциями Суворово – Ханино на 85-й версте от Тулы, налетевшим ураганом при сильной грозе перевернуло состав почтово-товарно-пассажирского поезда.
Электричкой до Труфаново с удовольствием пользовались дачники и грибники.
Весь подвижной состав за исключением паровоза, а это три классных вагона, один багажный и два товарных, опрокинулся, вагоны полетели под откос. Путь был поврежден на протяжении пятнадцати саженей. Поезда задержали на 6 часов 35 минут. Это если не единственный, то один из немногих случаев в России, когда целый железнодорожный состав повалило ветром.
11 пассажиров получили легкие ушибы и ранения, в числе пострадавших оказался и боевой тульский полицмейстер Б. В. фон Вернер. Всем попавшим в переделку на месте была оказана медицинская помощь случайно ехавшим здесь же московским врачом Полуэктовым.
По рассказу вернувшегося в Тулу фон Вернера, поезд шел с произвольными остановками на каждой станции, где железнодорожным начальством производились расчеты рабочим. На момент крушения полицмейстер стоял у окна, потом очнулся от сильной боли в руке и боку.
Оказывается, когда перевернулся вагон, на него упала десятипудовая печь вагона.
На воздух при полной тьме фон Вернер кое-как пробился через окно. Багажный вагон, в котором была заперта собака полицмейстера, разбило в щепки, но собака осталась невредима.
Станции Лихвинке посвящен отдельный зал Чекалинского музея.
23 января 1912 г. крушение поезда произошло по причине бушевавшей накануне метели, из-за которой полотно дороги оказалось настолько занесено снегом, что пришлось снарядить целый поезд для расчистки пути.
Поезд двинулся по направлению к Лихвину в составе очистителя, паровоза, классного вагона, в котором ехал исполняющий обязанности управляющего дорогой инженер Шефер, стоявший на площадке своего служебного вагона.
Поезд наконец подъехал к мосту через большой ручей. Мост находился на высоте четырех с половиной саженей, то есть около девяти метров. Не доходя немного до моста, снегоочиститель сошел с рельсов, оторвался от поезда и свалился в сугроб. Паровоз при этом тоже сошел с рельсов, однако, накренившись, продолжал двигаться по мосту. Удачно пройдя мост, он все же упал и слетел с насыпи под откос. К счастью, остальной состав поезда удержался на рельсах.
В результате удара машинист и его помощник, вылетев из паровоза, были подброшены вверх. Причем помощник машиниста отброшен так далеко, что зацепился одеждой за дерево и повис. Это его и спасло. Машинист же, когда падал обратно, попал в столб воды, вырывавшейся из тендера. Его сбило вниз к устоям моста, и в результате он получил сравнительно легкие повреждения.
Конец сказки
Примерно в 13 км от Тулы располагалась очень важная для всей дороги станция Рвы. Она обслуживала шахту с одноименным названием и служила пристанищем для крытых товарных вагонов. Здесь было здание вокзала, три пути, водокачка для заправки паровозов водой, дрезина и много всего другого.
В войну к угольной шахте Рвовская протянули от Тулы еще и трамвайную ветку из разнотипных рельсов и самодельных шпал. Восемь вагонов ежедневно перевозили по ней в город 240 тонн угля для госпиталей, учреждений, детских садов и школ. Это со станции Рвы делала свой героический рейс водитель трамвая Антонина Александровна Юшина. Когда от мороза лопнули пружины, поддерживающие токосъемник, Антонина Александровна, взобравшись на крышу вагона, руками подняла пантограф и удерживала его в лютый мороз все восемь оставшихся до Тулы километров.
Тула-Лихвинская железная дорога в то время по-прежнему была одним из немногих источников снабжения Тулы дровами. А еще по ней подвозили к фронту боеприпасы, технику и солдат.
В 50-е годы качественных автомобильных дорог практически не было, и Лихвинка оставалась единственной всепогодной магистралью. Но потом надобность в ней постепенно стала угасать. Сначала поезда стали ходить только до Дубны, потом до Кураково, потом до Труфаново, всегда переполненные, – ехали даже на крыше.
Вообще, конечно, это был «паровозик из Ромашково». Небольшой, компактный состав, маленькие, против обычного, вагоны, первозданная природа вокруг. В вагоне – пассажиры с дарами собственных участков: овощами, мочеными яблоками, молоком, медом, яйцами. Кто вез все это домой, кто – в Тулу на продажу. Двери в вагонах всегда открыты, можно выглянуть во время движения или спрыгнуть на ходу. Того и гляди неспешно ползущий тепловоз, как в мультике, сам отцепится и пойдет нюхать лесные цветочки, приглашая присоединиться к нему пассажиров.
В 90-е Лихвинка под напором рыночных отношений пала. Рельсы растаскивали на металлолом, инфраструктуру уничтожили.
Часть вагонов и два локомотива отправили детским железным дорогам, в том числе и в Новомосковск.
