Режиссер презентовал в Москве свою новую картину, а мы попытались понять, какое место фильм занимает в его неординарном творчестве.
В Москву приехал самый крутой режиссер современности. Не в характере его фильмов эпитет «великий», «значительный», «основоположник» — хотя всё это входит в перечень его заслуг. Именно — крутой. Именно такому рукоплещут элитарные критики Канн, синеманы Среднего Запада и киноманы Средней полосы. Российскому зрителю Тарантино давно по вкусу — со времен, когда традиции «Криминального чтива» вошли в нашу повседневность, ценность окружающего также измеряется критериями крутизны. Крутой политик, крутой парень (девушка), крутой писатель. Крутое кино.
Тарантино отвечает российскому зрителю взаимностью. Пусть он приезжал последний раз 15 лет назад, где бы он еще так посидел у могилы великого поэта под сенью подмосковных вечеров?
Он вообще любит ездить со своими фильмами по миру, видимо, восполняя туристические пробелы бедняцкой молодости. Тоже знакомо. Теперь он привез «Однажды… в Голливуде» (Once Upon a Time … in Hollywood) фильм, сотканный из отсылок к 1960−70-м годам «золотого века» кинематографа.
– Это время в Голливуде было очень веселым, энергичным, — рассказывает сам Тарантино на пресс-конференции перед премьерой. — Идея фильма — показать Голливуд на пороге больших перемен, которые начнутся в 1970-м, перед тем как придет «новая волна». Я помню то время, как выглядели автобусные остановки, реклама, городские улицы Лос-Анджелеса и Голливуда тех лет, и многое для фильма я брал из памяти.
Новая картина гарантирует свежую порцию веселья по-тарантиновски. Звездный актерский состав, резкие сюжетные повороты, стильная картинка и мощные романные диалоги, секрет которых режиссер раскрывает в манере Льва Толстого:
– Как вы пишете диалоги?
– Беру героев и жду, пока они заговорят.
Нина Цыркун, кинокритик:
– Тарантино не с кем сравнивать. Он сам по себе. Любого режиссера можно каким-то образом категоризировать. Тарантино существует отдельно. Это превращение поп-культуры в авторское кино на наших глазах.
Тарантино привез с собой частичку Голливуда. И довольно значительную, выполнив мечту миллионов зрителей и сведя в одном кадре Леонардо ди Каприо с Брэдом Питтом — ничего более голливудского придумать, конечно, нельзя.
– Я хотел, чтобы они участвовали, я им предложил, но не знал, что они подумают. Но им понравился сценарий, и они согласились, — рассказывает Квентин с таким лицом, точно двум главным символам Голливуда понравился ужин. — По сюжету они играют актера и его дублера, потому нам нужно было, чтобы они были похожи друг на друга, их фигуры, движения… Нам нужно было воссоздать отношения между актером и его дублером конца 60-х.
Этот набор — актов, идей, экранной стилистики — квинтэссенция, выжимка традиций современного американского кинематографа. Чем всегда и были его фильмы — символом постмодернизма (как ни крути, тут без этого мутного термина не обойтись). Самого же Тарантино критики не стесняясь именуют гением постмодернизма, переваривающим опыт кино и складывающим из него свой пазл.
– Я всегда был этаким аутсайдером, начиная с 90-х годов, со мной многие не хотели работать, и я вполне мог снова оказаться на обочине. Мои картины — это не фильм «Аквамен». Кстати, я знаю, в России есть свой «Аквамен» — в детстве я несколько раз смотрел фильм «Человек-амфибия» и даже не знал, что он русский. У нас его показывали по телевидению.
Ступни в кадре — почерк Тарантино.
Тарантино переписывает известные жанры, образы героев, классические сюжеты. Он тусует хронологию в «Криминальном чтиве» и «Убить Билла», балуется с исторической достоверностью в «Бесславных ублюдках», наслаждается почтенной камерностью обстановки в «Омерзительной восьмерке» (конечно, пародируя «Великолепную семерку»), соблюдая античные заповеди единства времени, места и героев. «Однажды в Голливуде» может стать кульминацией творческой игры Тарантино — впервые сюжет его фильма происходит в том времени и в том месте, откуда он черпал материал для всех своих фильмов.
Антон Долин, кинокритик:
– Это главная премьера лета по обсуждаемости, это веха внутри фильмографии Тарантино. Мне кажется, ничего лучше после «Криминального чтива» он не снял. Ничего более важного, неординарного и глубокого. Здесь он возвращается к тому, что он делал в ранних своих фильмах. Не зря говорят, что в его фильмах две вселенные: одна вселенная реальная, другая — кино внутри кино. Он как бы возвращается к героям из реальной жизни. Ведь герои «Однажды в Голливуде» имеют своих реальных прототипов.
Как и любой большой художник, Тарантино немного демиург. Границы допустимого поведения в его мире размыты: каждый его житель в ходе борьбы за место под солнцем имеет право совершать любые поступки, но при этом быть потенциально готовым понести за них ответственность. Но мир Тарантино подходит для особого зрителя — готового принять его законы, отказаться от осуждения. Осуждение — чувство совершенно лишнее в его творческой Вселенной, герои друг друга не осуждают, а либо выходят на переговоры, либо сводят счеты, творят суд кровью. Тарантино иронизирует над моралью, поскольку совершенно прав в том, что нельзя говорить в кино о «возвышенном» в эпоху постмодерна.
Евгений Гусятинский:
– Он создал собственную утопию, которая самодостаточна, поскольку проникнута серьезной меланхолией и отсутствием иллюзии по поводу человечества.
Изобилие насилия, стрельба, резкость, а порой ксенофобия и шовинизм до сих пор ставятся ему в упрек. Не зря российский зритель в 90-х годах принял Тарантино как носителя нового цинизма, воспевающего насилие и бандитизм, и так часто принимает его и сегодня. И, видимо, не зря у нас его киноязык сравнивают со стилистикой Балабанова, по-своему, в авторской манере, говорившего зрителю примерно то же, что и Тарантино. Вот и «Однажды… в Голливуде» продолжает традиции: персонаж Рик Далтон (в исполнении Леонардо ди Каприо) бросает «Я не хочу ехать в Италию к этим макаронникам». А практически икона 60-х Брюс Ли оказывается заносчивым выпендрежником. На все претензии Квентин Тарантино также традиционно отвечает:
– I don't give a fuck.
В своей 9-й картине режиссер словно решил посоревноваться с самим собой и поспорить со своим же любимым анекдотом:
Тарантино говорят: «За прошедшие годы вы так и не сняли ничего лучше «Криминального чтива».
Он удивляется: «А кто снял?»
И пусть фильм не снискал европейских наград, Тарантино еще испытает оскаровских критиков своей «Голливудской историей». А пока строит планы на свой 10-й и, как он сам говорит, последний фильм:
– У меня есть еще одна идея. Не хочу, чтобы что-то осталось недосказанным. Хочу сделать какой-то огромный фильм, который закроет логику всех моих картин. Он будет апологетом всех предыдущих фильмов.
