Иван Лукич участвовал в обороне города в 1941 году, а после войны многое сделал для восстановления нормальной гражданской жизни Тулы. При его непосредственном участии было возрождено производство тульского пряника, реконструирован Товарковский и Тульский сахарные заводы, открывались новые производства. С 1969 по 1987 годы И. Л. Давыдов работал заместителем министра торговли СССР.
В свои практически сто лет Иван Лукич обладал прекрасной памятью, а его воспоминания о жизни Тулы в военное и послевоенное время поистине бесценное свидетельство. Сейчас – только малая толика того, что хранила его память.
Майор И. Давыдов. (Берлин, Германия) 1945 г.
О войне
По окончании ускоренных курсов в Интендантской академии РККА я получил назначение в Московскую зону обороны, и был направлен в Тулу, в 51-й отдельный стрелковый батальон. Меня, как молодого человека с высшим образованием, назначили офицером связи.
Помню, командир части вызывает и говорит: «Вот что, лейтенант, бери взвод, оружие и в парк». Когда мы в парке заняли оборону, знаете, кто к нам пришли? Ребятишки лет тринадцати-четырнадцати. Они приносили чай, поесть.
Немец уже был на кирпичном заводе, в сторону Косой Горы, а мы на самой окраине города, километрах в полутора. Там в свое время, мне рассказывали, находился ипподром. Спасло то, что «катюши» пришли. Дали залп, и уехали.
Один раз только видел, как работает «катюша» – страшное впечатление. Такой шум, лавина огня пошла. Здорово они, конечно, немцам врезали, напугали их.
У родителей моей жены свой дом был, участочек на улице Фрунзе. А жена моя уже была беременной. И я из батальона приходил иногда к ее дому. Семьи уже не было, они уехали из города в деревню, и вернулись только после Нового года. В дом не входил. Только на крыльце посижу, посмотрю, цело ли все, замочек висит, и назад. А жена моя и ее родители были в деревне Подлесной. Пришли немцы, выгнали их из дома. И они переехали тогда в шахтерский поселок под Щекино, в семью брата моей тещи. Когда наши войска наступали, они видели, как немцы драпали от второго гвардейского кавалерийского корпуса генерала Белова.
После Тулы участвовал в боях на Курской дуге и освобождении Белоруссии. В составе Белорусского и 1-го Белорусского фронтов принимал участие в освобождении Польши и взятии Берлина. Войну окончил майором.
О Хворостухине
Самое сильное впечатление после Жаворонкова из руководителей области оставил Хворостухин. Честнейший партийный руководитель. Для Тулы он сделал максимально много. Хворостухин был первым, кто решил проблему посева сахарной свеклы. Ведь мы довели посевы сахарной свеклы до 100 тысяч гектар. У нас был тогда всего один Товарковский сахарный завод мощностью переработки десять тысяч центнеров в сутки. А эта отрасль в моем ведении. Он меня вызывает: «Надо готовиться к следующему сезону переработки. Будет сахарной свеклы много, на таких мощностях мы не проживем. Надо заменить оборудование и сделать Товарковский сахарный хотя бы пятнадцать тысяч центнеров, а не десять. Такое оборудование выпускает Чехословакия. Давай езжай в Москву, добивайся».
Я поехал. В Госплане РСФСР мне сказали: знаешь, в Орле лежит чешское оборудование на 15 тысяч, они еще не начинали строительство. Сумеешь Орел уговорить отдать вам завод, твое счастье.
Просто отобрать мы не можем. Я поехал в Орел, и сумел убедить, чтобы они свой завод отдали нам. У них ведь это оборудование лежало второй год, они еще даже яму под фундамент не начали копать. И мы за девять месяцев из Товарковского завода сделали 15-тысячник.
В тот период открылись Товарковский сахарный, Ефремовский спиртовой, Узловский дрожжевой заводы, Киреевская фабрика искусственного меха, швейная, мебельная, слюдяная, фабрика клавиатуры, Алексинская картонная фабрика, фабрика искусственного меха, Тульский молокозавод.
Самым тяжелым оказался дрожжевой завод. Мы были настолько ограничены во времени! Это оборудование имело гарантийный срок шведов. Если бы запоздали с вводом в действие, гарантийный срок пропадал, и мы бы никаких претензий не могли предъявить поставщику. Буквально через день приходилось в Узловую ездить.
Появился тогда Плавский цех искусственной крови, в открытие которого было посвящено очень ограниченное количество людей. Даже начальник производственного управления о нем не знал. И дома я тоже ничего не мог рассказывать, потому что подписку давал. Это был опытный цех, его еще нигде в мире не делали. Знаю, что поливинилпирролидон, который стал выпускать Болоховский витаминный завод, во времена вьетнамской войны спас тысячи людей.
Хворостухина убрали из Тулы за то, что он не поддержал начинание Рязани и не дал три плана по мясу. Но Хворостухин разобрался в рязанских вопросах. Помню, мы созванивались с Рязанью, и нам рассказали истинное положение дел. Как они из рыночных фондов ящиками брали сливочное масло и сдавали государству. Алексей Иванович после этого вынужден был уехать послом в Монголию.
В качестве заместителя министра торговли СССР: делегация в Индии.
О возрождении пряника
В 1954 году я был начальником областного управления пищевой промышленности. Меня приглашают в Госплан СССР к товарищу Зотову Василию Петровичу – заместителю председателя. А я знал по рассказам, что это бывший министр пищевой промышленности СССР, в прошлом пекарь. И у нас такой разговор получился.
– Вы давно возглавляете пищевую отрасль? – спрашивает он.
– Полгода, – отвечаю.
– Разобрались уже с положением дел по производству тульского пряника?
– У меня еще до него очередь не дошла.
И Василий Петрович говорит:
– Придется очередь изменить. Сейчас мы работаем над тем, чтобы возродить Всесоюзную выставку сельского хозяйства, ВСНХ. И без тульских пряников нам не обойтись. Я вас прошу: разберитесь, и мне доложите, что надо сделать.
Я приехал в Тулу, на Октябрьскую улицу, где была фабрика тульских пряников. Окна разбиты, двери разбиты. Зашел в зал. Там стоят огромный стол, метров пятнадцать-двадцать, емкость какая-то. Все в разрухе. Потом нашел тех, кто работал на этой фабрике. Это в основном были сравнительно молодые женщины – лет по сорок пять. Пришел в облисполком, обо всем рассказал. Мне ответили: наметь программу, что будете делать, чем мы должны помочь. Потом отправился на оружейный завод заказать форму для пряников. Мне вначале ребята вырезали форму для вишневого пряника. Потом для черной смородины. Вот эти две начинки и были первыми.
Давыдов (в центре) на переговорах с руководством компании «Marks & Spencer» (Лондон, Англия) 1966 г.
Компоненты для выпечки тоже не так просто было найти. Надо было иметь масло сливочное, а оно очень лимитировалось, муку высшего сорта, она лимитировалось. И стоило больших трудов в облисполкоме принять решение, обязывающее областное управление торговли выделить столько-то килограмм муки, того, сего.
Первые пряники у нас не получились, а потом уже, примерно через полгода, стали удачными. К этому времени я заказал картонную упаковку для пряников. Испекли мы несколько штук, и я повез их в Москву, товарищу Зотову. Как истинный знаток, он, помню, развернул пряник, взял его за край, тот изогнулся, но не лопнул. Зотов говорит: вот это пряник тульский. Забрал все, что я привез, поехал в кремль, к Микояну. Потом возвращается и говорит: пряники получили высшую оценку. Давай подготовим проект постановления Совета министров о выделении вам муки и масла. И мы получили тогда за подписью Хрущева приказ о выделении целевым назначением Тульской области фондов для изготовления пряников для ВСНХ. За пряники потом товарищ Микоян лично поблагодарил, пожал руку.
Иван Давыдов с семьей.
О семье
С женой прожили 74 года, без единого серьезного конфликта. А познакомились в институте, еще до войны. Учились в одной группе, поженились 4 февраля 1941 года. Единственное, она возражала против выпивок. Но я ей за это благодарен. Если бы не она, неизвестно чем бы все закончилось. Условия для такого развития дел были все. Я ведь все четыре года на войне, на переднем крае в действующей армии. А это по сто грамм водки каждый день.
Мой секрет долголетия очень простой: быть человеком. Не быть злым человеком. Делать добро людям. Не завидовать, и жить честно. И все.
