Фабрика «Серпуховский текстиль», основанная, по сути, около двухсот лет назад, прекратила своё существование сравнительно недавно — в 2009 году. Как это часто бывает в последние десятилетия, на фабрике в принудительном порядке сменилось руководство. После чего достаточно стабильно работавшее предприятие не прожило и полугода. Но обо всём по порядку.
В 1781 году купец 3-й гильдии Петр Филиппович Коншин, принадлежавший к уже хорошо известному тогда купеческому роду, открыл в Серпухове парусно-полотняную фабрику. Производство быстро расширялось, к концу века на фабрике действовало 88 станков, годовой объём производства достиг 2600 кусков полотна. Но, как говорится, хорошо долго не бывает. В 1809 году, из-за прекращения торговых отношений России с Англией- основным покупателем Коншинской парусины, фабрика перестала действовать. Однако это не помешало дальнейшей деятельности Коншиных в сфере текстильного производства. Ещё в 1805 году Алексеем Петровичем Коншиным была открыта бумаготкацкая и ситценабивная фабрика «Старая мыза». Она-то и станет впоследствии предприятием «Серпуховский текстиль».
Изначально в производстве использовалась хлопчатобумажная пряжа английского производства, так как в России не существовало прядильных машин, а их импорт из той же Англии был запрещён. В 1842 году этот запрет был снят, и началось строительство бумагопрядильной фабрики. Для неё Николаем Максимовичем Коншиным (внуком Алексея Петровича Коншина) были закуплены за границей станки, одна из первых в Подмосковье паровых машин, наняты иностранные мастера.
После смерти Николая Максимовича семейное дело частями перешло к трём его сыновьям. Младший, Максим, талантом руководителя не обладал, и, в итоге, продал свою долю среднему брату Николаю. Старший, Иван, наоборот, своей долей распоряжался весьма продуктивно: расширил и механизировал производство, прилично заработал, но умер, не оставив наследников. После смерти Ивана его жена передала предприятие в управление среднему брату — Николаю. Таким образом в его руках оказался весь комплекс семейных производств.
Николай Николаевич, а позже его сыновья, продолжали развивать производство. Были построены красильная, ткацкая фабрики. В 1860-х годах предприятия Коншиных осуществяляли полный цикл производства — от пряжи до готовой ткани. Дело процветало, ткани Коншиных были известны как в России, так и за границей, выставлялись на международных выставках. 1877 году было создано акционерное общество «Товарищество мануфактур Н. Н. Коншина в Серпухове».
На протяжении практически всей истории на предприятиях рабочими, недовольными низкой зарплатой и 18-часовым рабочим днём, периодически устраивались забастовки. Фабриканты шли на частичные уступки рабочим, им были предоставлены бесплатные жилые казармы, построен посёлок для семейных рабочих, больница, открыты ясли, двухклассное училище на 500 учеников и низшая ремесленная школа, а также чайная «для отвлечения рабочих от трактиров» и харчевня.
В начале XX века в правление «Товарищества» входит купец Николай Александрович Второв, который указывает основной целью завоевание рынков иностранных государств. Для реализации столь грандиозных планов при непосредственном участии Н. А. Второва создаётся Товарищество внутренней и вывозной торговли мануфактурными товарами — компания по сбыту тканей, которая объединила три крупнейшие фирмы: Товарищество мануфактур Н. Н. Коншина, Товарищество ситцевой мануфактуры Альберта Гюбнера и Товарищество Даниловской мануфактуры. Однако началась Первая Мировая война, и грандиозным планам сбыться было не суждено.
История предприятия Коншиных заканчивается в 1918 году, когда умер Николай Николаевич, Второв был убит, а фабрики, по декрету о национализации, перешли к государству. С этого момента, фактически, начинается история «Серпуховского текстиля», унаследовавшего площади и производственные мощности «Старой мызы».
Небольшое отступление.
Здесь я изложил только небольшую часть основных событий в жизни фабрики. Желающие узнать больше о первом веке её существования могут заглянуть сюда:
http://www.russianfamily.ru/k/konshini.html
http://www.rusinst.ru/default.asp
http://his.1september.ru/2007/16/38.htm
В XX веке предприятие росло и развивалось. Перестраивались старые корпуса, строились новые. Осваивались новые виды продукции. К началу века XXI здесь производились ткани одёжной группы — диагональ, саржа, двунитка, полотно палаточно-плащевое; материалы для детей — фланель и бумазея; хлопкольняные ткани, ситцы, сатины, постельное бельё. Предприятие являлось одним из крупнейших в отечественной лёгкой промышленности. Кризис 2008 года больно ударил по «Серпуховскому текстилю», но ситуацию удалось стабилизировать.
Наступил январь 2009 года. Сразу после рождественских праздников (15 января) здание заводоуправления было захвачено неизвестными лицами в компании с сотрудниками двух ЧОПов. Попытки законного руководства попасть на территорию пресекались. Дальше пошло по отработаной схеме. Новый «директор», якобы назначенный советом акционеров (не созывавшимся), отмалчивался, законное руководство обивало пороги инстанций, предприятие стояло. Как и весь бизнес в «демократической» России, «Серпуховский текстиль» брал кредиты. Завод стоял, процент капал. Уже 23 апреля была введена процедура внешнего управления. Долг завода составлял по разным данным от 370 млн до 2 млрд руб. Интересно то, что за эти месяцы новое руководство успело сплавить налево одну из котельных, оборудование, распродать (?!) часть комнат в общежитиях. А 21 апреля суд признал законным руководителем предприятия С. Я. Камальдинова, выдворенного в январе. Он вернулся к уже разворованным цехам.
Вернёмся в наше время. Всего на территории около двух десятков зданий разного времени постройки. Примерно застройку можно разделиться на две части: до 1960 года и более позднюю. Практически все старые корпуса соединены между собой и являют собой нехилый такой лабиринт. Большая часть носит следы недавних пожаров, одно выгорело полностью, до состояния коробки.
Есть от старого комплекса и переход в новый цех. Среди старой застройки чётко выделяются две бывших церкви, приспособленные в советское время под склады.
Впервые попал я на «СТ» летом 2012 года, в компании ребят из Москвы и Королёва. Позже бывал не один раз, в разное время года. В этот пост попали фотки со всех залазов тёплого времени. Зимние залазы оставлю на следующий раз — потом поясню, почему.
Начну, пожалуй, с наименее интересных зданий. Лезли мы в первый раз, именно этим маршрутом, его и опишу.
Наша сборная команда перед проходными фабрики разделилась. Часть полезла как все нормальные люди, остальные (в том числе и я), оправдывая поговорку то ли про бешенную собаку, то ли про нормальных героев, отправились в обход. Дыра в заборе найдена, лезем…
Лезем, лезем, вылезаем прямиком к трубе с аппаратурой сотовиков. Под ней приткнулось ещё какое-то оборудование и вагончик, подозрительно смахивающий на каморку охраны. К счастью, пустой. Ладно, двинулись.
Назначение ближайшего здания не вызывает особых сомнений — котельная. Внутри — полный разгром. Кучи кирпича, пара «летающих тарелок» — торцов охладителей, или теплообменников, недопиленные короба вентиляции и, на удивление, довольно много проводки.
Административно-хозяйственная часть котёлки сохранилась поприличней.
Артефакты советских времён валяются:
В помещениях КИПа будто ураган прошёлся, а вот в химлаборатории даже посуда и бутыли с реагентами целы.
С четвёртого этажа открывается неплохой вид на дальний берег Нары и один из производственных корпусов завода, закрывающий от нас остальной комплекс:
Историчка манит, но рядом с котёлкой смотрит выбитыми окнами ещё одно здание-новострой. Зайдём сюда на пару минут...
В отличие от котельной, возвещающей о своём назначении целой стелой,
этот домик скромнее, скромнее и табличка, воспрещающая посторонним посещать станцию ХВО.
Кто-то здесь любил жрать. Ну, или реактивы хранили в таком «спекцоборудовании»
Панель управления электропитанием. Эту страну не победить. «Я его слепила из того, что было». А потом чем было, тем и подписали.
Ёмкости для химикатов.
Спустя два года нам, с москвичами и парнем из Волгограда, кажется, пришлось вытаскивать из отстойников этой ХВОшки слепую собаку. Задолбались)
В тёмных лабиринтах за танками-отстойниками обнаруживатся склад химпосуды.
И контрольная станция очистки.
Теперь можно перекурить на заботливо сохранённых лавочках, послушать по рации вторую группу, ехидно интересующуюся, из какого РОВД нас вытаскивать, — и двигать дальше, к заманчивой историчке.
Итак, посидели покурили, пошли на соединение с основными силами, засевшими уже где-то на чердаке большого производственного корпуса. И тут ситуация из разряда «что такое не везёт, и как с ним бороться». Прямо на нас из-за кустов выскакивает чёрная лохматая псина. Бобик оказался не из храбрых и тут же дал дёру обратно. Но при этом поднял брёх на весь завод. Мы, тоже слегка пришалев от встречи, тормозим на пару минут. Тут ожившая рация любезно информирует о том, что к нам движутся:
а) упомянутый бобик
б) группа поддержки бобика в лице двух охранников
в) дед с велосипедом :(
Через кусты наблюдаем всю эту процессию. Движется она как на похоронах — медленно и лениво. Решаем, что вылезать из-за столь тёплой компании не стоит, вновь начинаем играть в нормальных героев, пробирась кустами в обход к дальнему концу интересующего корпуса.
Местность весьма персечённая, развалины, раскопы, колодцы. Но, в итоге, добрались.
Плюнув на противоречивые советы коллег по залазу, ищем свой подземный ход через чердак. В итоге попадаем в цокольный этаж. Среди пустого цеха нас гордо встречает весёлый жёлтенький остов станка.
По рации доброжелательно интересуются, где нас черти носят. Спешим порадовать коллег и лезем к ним, наверх.
По дороге щёлкаю немногочисленные достопримечательности вычищенного цеха.
В итоге- встреча на Эльбе, точнее, на площадке под чердачной лестницей. Там уже расположился наблюдательный пункт, успевший, впрочем, потерять охрану из вида.
Полезли и мы, интересуясь, правда, больше видами на фабричный комплекс. Я от вида такого лабиринта разновозрастных полуразрушенных, погоревших зданий слегка прибалдел. Чем-то напомнило старую территорию тульского «Штампа», но масштабы не сравнимы.
Насмотревшись на ржавые крыши, двинулись дальше. Этот цех был признан скучным,по причине пустоты. Углубляемся в лабиринт переходов, минуем жилище застывшего времени...
В начале 2013-го вся эта часть здания выгорит во время одного из многих локальных пожаров.
После очередного перехода оказываемся среди буйства красок. Неправильными бабочками располодились на полу, столах, шкафах разноцветные лоскуты.
В одном из отчётов лоскутную комнатку охарактеризовали как музей, но мне что-то так не кажется.
А в подсобке, среди очередных образцов ткани, привет из совсем уж давнего прошлого. Как только сохранился?
Первый этаж встретил нас угрюмым молчанием ржавого металла:
и неопределёнными звуками, которые коллективная паранойя шустро приписала охране.
Встречаться с кем-либо не хотелось. Развернулись, пошли окольными путями.
Во дворике между разнокалиберными корпусами устроили привал со стратегическим советом.
Пока народ решал, ехать ли дальше, или плюнуть на остальные планы на день и шариться по фабрике, мы с товарищем через дыру в стене полезли в подвальное помещение ближайшего корпуса.
Весьма порадовала недоразворованная чугуниевая плитка на полу.
В этот момент со стороны светящихся вдали ворот послышалось очередное громыхание. Услужливое воображение дорисовало злобных ЧОПовцев и решено было валить с подвальчика. Вылезли как раз к принятию решения о продолжении поездки. Уже выдвинувшись в сторону дальнего края территории, пообщались-таки с тем дедом на велике. Что он там делал, так и не поняли, только порадовались иформации, что у охраны «ружжё есть». К счастью, шанса проверить инфу не выпало.
У меня этот выезд оставил стойкое ощущение незавершённости.
Когда просмотрел то, что есть по фабрике в сети, ощущение превратилось в твёрдую уверенность: надо возвращаться. И возвращался я туда довольно часто. Но, об этом во второй части.
Благодарю за внимание.
