17 октября в тульском ГКЗ выступил известный бард Олег Митяев. Специальным гостем на его концерте был Павел Пиковский, участник групп «Хьюго» и «Необарды». «Всевездесущий, всефесивальный, звездный Пиковский »– так назвал его Митяев в одном из выпусков своего подкаста.
Павел действительно неизменный участник и лауреат Грушинского фестиваля. Он много гастролирует по России, частый гость в Америке, Израиле.
В этом году он принял участие в онлайн версии фестиваля авторской песни на Куликовом поле.
А на следующий день после выступления с мэтром Пиковский сыграл в Туле акустический квартирник. И нам удалось взять у него небольшое интервью.
– Как часто Вы выступаете на квартирниках, и насколько они актуальны в наше время?
– Квартирники играю довольно часто. Но в России у меня чаще проходят обычные концерты. А вот в Америке в основном квартирники. Или точнее - «домашники». Потому что устраивают их ораганизаторы в своих домах. Там дома большие, есть где развернуться.
Я люблю квартирники. Они позволяют напрямую, без дистанции общаться с гостями. Вокальные данные позволяют петь без микрофона.
- Вы учились вокалу?
- Я по образованию оперный вокалист. Пел в академических и церковных хорах. Но в итоге выбрал то, что называют авторской песней в широком ее понимании.
– Назовите три песни, которые можно было бы назвать Вашей визитной карточкой?
– На каждом концерте обязательно пою песню «Детство». Почти на каждом - «Меняй». И еще песню «Бабочка» Андрея Козловского, которая меня вдохновляет. Сейчас я ее пою с новым чувством. Вот три песни, которые исполняю на каждом концерте.
– Какой момент Вашей жизни стал началом творческого пути?
– Мне в этом смысле очень повезло: не приходилось ничего выбирать. Я с этим родился. Мои родители – классические музыканты. Мама – оперная певица, папа – композитор, гитарист.
У мамы сохранились записи с магнитофонной кассеты: я в три года играю на пианино. Ну как играю - брынчу. Но мне это нравилось просто безумно. В моем детстве не было интернета. Но были книги и музыкальные инструменты. Это вот две моих самых больших любови - музыка и литература. Я живу с рождения со всем этим и расставаться не планирую.
– В Ваших песнях очень много афоризмов. Например: «тот, кто умеет летать, уже не может ползти» или «Если ты не светишь, то тебе не надо в люди». А есть любимая фраза из творчества или из обычной жизни?
– У меня есть одна очень удачная строка, которой я горжусь и которую вполне можно записать в афоризмы: «Кто поспорит, что лучшие женщины достаются нашим отцам?». Я считаю, что она самая удачная.
– Есть ли у Вас свой наставник, благодаря которому Вы состоялись?
– У меня их много. Когда мне было чуть больше двадцати, я попал в Питер, и мне посчастливилось общаться с музыкантами «Аквариума», с «ДДТ», с Чижом (Сергей Чиграков). Они творцы. А творить ни в одном институте не научат. Когда я попадал в ауру Гребенщикова, я наблюдал за всем: как он пишет, как он наступает на пяточку, на носочек, как он берет гитару, как он ведет себя на сцене, как он живет. Вот таким образом учишься, запоминаешь и пытаешься сначала копировать, повторять, а потом из всего этого вычленяешь то, что нужно тебе. И находишь таким образом собственное лицо в искусстве, в творчестве. Поэтому мне повезло, у меня очень много наставников. Но главным своим учителем я, пожалуй, считаю нижегородского музыканта Вадима Демидова, лидера группы «Хроноп», которой в этом году исполнилось 35 лет. Группа подавала большие надежды в конце 80-х годов, ни у кого не было сомнений, что она станет великой и будет собирать огромные залы и даже стадионы. Но не сложилось. При этом она не замедлялась, не распадалась. Вадик продолжает писать песни все лучше и лучше из года в год, выпускает альбомы. Он и журналист, и писатель, и поэт прекрасный. Меня очень привлекает то, что он очень самодисциплинирован. Человеку, разболтанному в жизни, не способному быть ответственным, пунктуальным, у которого есть какие-то привычки, мешающие ему в его деле, придется тяжело. А вот люди самодисциплинированные как раз добиваются очень многого. И порой думаешь: «Вот ведь талантливый человек, но нет самодисциплины». А вот у человека талантом поменьше, поуже, раз... и все выходит. Потому что знает, как взять себя в руки, собраться. Это одно из очень важных свойств человека.
– В одном из интервью Вы сказали, откуда черпаете вдохновение: «Самое главное - это труд. Вдохновение придет потом. Даже когда не хочется, надо садиться и что-то делать». Помимо труда, возможно, алкоголь или другой допинг помогает во время написания песен и стихотворений? Или все-таки это не про Вас?
– А под алкоголем ничего хорошего не напишешь.
– Ну, например, у Сергея Шнурова, обратное мнение. Алкоголь помогает ему сочинять песни.
– Мы как бы существуем в разных плоскостях. Шнуров - автор сегодняшнего дня, безусловно, заслуживающий внимания. Он частушечник, который очень остро может поймать новость и сразу же воплотить ее в какую-то очередную историю. Но, на мой взгляд, это не те песни, по которым будут знать, например, нашу страну, это не те песни, по которым будут люди скучать, когда Шнур как явление исчезнет. Скучать будут по Высоцкому, Гребенщикову, Окуджаве, Цою... То есть Шнуров - это развлекательная история, очень умная, тонкая, но все-таки это другая плоскость.
А алкоголь никогда не будет помощником ни в чем.
Я вам могу сказать честно из своего опыта, а он у меня неоднозначный: ничего лучше трезвого артиста на сцене нет. Артист должен быть трезвым, и разум должен быть ясным. Помимо материала он дает людям некую энергию. И чтобы эта энергия была чистой, ничем не запятнанной, не замутненной, человек на сцене должен быть трезвым.
– В песнях Вы используете сленговые слова: «юзать», «бэдтрип»… Это для того, чтобы сблизиться с молодежью или идти в ногу со временем?
– Нет, это просто непроизвольное использование «маячков», которые говорят и будут говорить, надеюсь, о том, что эта песня была написана в 2015 году, а вот эта в 2020. Люди 21 века говорят другим языком, владеют другими поэтическими приемами. Поэтому использование вот этих слов, если они не выдергиваются из контекста произведения, не противоречат общему настрою, не ломают поэтический стиль в данном стихотворении или в песенном тексте, то вполне себе приветствуется. Это тот самый крючок-маячок, который расскажет через 20 лет, что так жили люди, так они говорили. Такого у всех полно, кстати: и у Высоцкого, и у Гребенщикова, у Цоя.
– Вы принимали участие в фестивале авторской песни на «Куликовом поле». Расскажите, как он проходил, все ли понравилось?
– Опыт был очень простой: я отослал записанное видео. И его транслировали. Все фестивали из-за пандемии перешли в режим он лайн. Поэтому я, к сожалению, не прочувствовал ничего такого, что мог бы ощутить, выступая на фестивале вживую. Но я жду этого момента. Я считаю, что фестиваль – это прежде всего праздник. Эти вот конкурсные основы, жюри и все остальное – уже второстепенное. Главное – праздник. Праздник единомыслия, праздник хорошей музыки, праздник русского языка в конце концов, хороших стихов. Делать его с серьезными лицами – не совсем верно. Но я знаю, что на «Куликовом поле» правильно все это делают, судя по составу гостей, по отзывам, которые я слышу. С нетерпением жду своего визита на этот фестиваль.
В рамках проекта #coolpolepress беседовали студенты третьего курса факультета журналистики ТулГу Иван Федоров и Анастасия Косина. Фото Богдана Сусакина
