День обещал быть напряженным — надо было ехать в музей Тульские древности, чтоб писать материал. Надо было делать своими руками игрушку, а я ненавижу любую работу руками. Сразу начинаю паниковать. Да и от взрослой журналистики меня пока слегка знобит…
Утро начиналось обычно. Я встала, ударилась об угол стола, пролила кофе и села мимо стула — все как всегда. Посуду мне мыть, конечно же, не хотелось, и я оставила ее — мама не удивилась. После теплой ванной, я начала собирать вещи в свой рюкзак — пора было ехать заниматься профессией, которой учусь четвертый год.
Студенты нашей кафедры журналистики должны были свалять игрушки для стариков из дома престарелых и подготовить материалы и фотореп. После заправки рюкзака у меня оставалось время, и я залезла в телефон — когда мне нечем заняться, я читаю легкие статьи для упрощения жизни. «Проще некуда» — подумала я, когда прочла, что нужно выходить из зоны комфорта.
Моя философия сродни песни Киркорова — «Если хочешь идти — иди». «Если хочешь говорить — говори». Я подумала, что этот день нужно провести чуть иначе и этот текст написать обязательно. Я подготовилась хорошо. Несколько дней я читала статьи социальной проблематики, о всяких несчастных людях, о людях с поломанными жизнями, о сложностях, трудностях, о личностях.
Я всегда готовлюсь к такого рода событиям, если не подготовлюсь — пиши «пропало». Мы поговорили с работниками музея Тульские древности и вошли в избу, где должен был состояться мастер класс. Там нас уже ждала молодая женщина в серебристом черном свитере, в длинной юбке и огненно-рыжими волосами. Она была очень спокойной и умиротворенной. На столе перед ней стояли фигурки зверей и птиц из непонятного мне мягкого материала.
— Добрый день! — поприветствовала она нас, — я проведу для вас мастер-класс по изготовлению новогодних игрушек.
— Всем понятны ваши задачи? У нас интервью и фоторепортаж, — сказала Валерия Игоревна, наша преподавательница , — а еще — экшен, материал в жанре «испытано на себе». Его будет делать Алина.
Понятно… Резать, резать, вырезать. Вот тебе и приключение — я помню, как бегала от бабушки, потому что не хотела участвовать в ее затеях с подделками, потом от учительницы, а потом от преподавателей с их стенгазетами, а тут… А ведь еще надо разговаривать, а потом писать… Тем временем студенты третьего курса стали задавать вопросы мастеру.
Катерина Зернова оказалась любителем исторических реконструкций, ткачихой и специалистом по мокрому валянию. У нее приятный, размеренный голос. Она взяла кусочек какой-то кусочек белого цвета, похожий на вату, и стала объяснять: — Из шерсти можно свалять разные игрушки, но мы займемся снеговиком. В этот момент открылась дверь. И вошла вторая преподавательница — Марина Евгеньевна, которая и позвала меня на эту встречу. Обычно у нее дреды, крутые ботинки и большая сумка — что можно там носить? Наверное, все то, что у меня в рюкзаке.
— Здрасти, — влетела она и села рядом. В этот момент я подумала, что надо как-то приспосабливаться к ситуации и к жизни вообще. Выходить из зоны комфорта. «Если хочешь идти — иди», «Если хочешь говорить — говори». И я выдавила, но совершенно искренне:
— А что проще делать, большую игрушку или маленькую?
— Смотря как делать — главное качественно. Если у маленькой будет много деталей, то она будет сложнее, — ответила Катерина.
Я немного задумалась. Начался настоящий мастер-класс — наша задача — сделать из белой шерсти снеговика на елку.
— Вы знаете, что такое тканетерапия? -спросила Зернова.
Я навострила уши. Женщина скатывала кусочек красной шерсти для морковки снеговику, предварительно смочив ее и намылив. -Мы редко соприкасаемся с настоящей тканью, сейчас даже детям специально дают подержать в руках шелк, шерсть… Она сваляла морковку и сказала:
— Теперь берите вы. Я посмотрела на ножницы — «Ладно, давайте наваляем дурака» — и взяла в руки ножницы.
— Держите, — сказала я Марине Евгеньевне, передавая ножницы. Она засомневалась.
— Ну, давай… — наверное, она тоже не хотела этим заниматься, но мне стало как-то неожиданно весело от всей этой ситуации и своих мыслей, и я с какой-то радостью взяла ножницы.
Честно говоря, моя паника исчезла, когда я начала катать морковку. Мы все расслабились, начали шутить и разговаривать. Сделали морковку, потом скатали снеговику руки, потом три шарика для тельца, отрезали кусочек «вспененной резины» (материал называется фоамиран) для ведерка на голову. Я вспомнила, как мы с бабушкой в моем далеком детстве из сушеных растений делали картинки. На столе тоже были ножницы, какие-то бумажки, клей нескольких видов… Я попыталась отклеить пленку от двухстороннего скотча.
Рыжая мастерица засмеялась:
— Сразу видно, что вам никогда не приходилось встречаться с двухсторонним скотчем.
Я улыбнулась. Мне кажется, у моей бабушки был такой, только я им не пользовалась.
Я всегда любила смотреть на результат, на законченные подделки. Потом мы сделали глаза и пуговки из черного бисера. Марина Евгеньевна скатала Будду — он был неровный, у него была огромная морковка, но главное — три глаза. У одного парня ничего не получилось, и снеговик был расчленен на все составляющие. А у меня получился такой красивый, что мне стало его жалко — зря я не хотела его делать, зря паниковала и с ужасом смотрела на ножницы. У него огромный красный нос, не совсем ровное тельце, огромное ведерко на голове, пуговки и два глаза. Когда Марина Евгеньевна продела шарики для тельца иголкой, чтобы соединить их и собрать снеговика, кто-то сказал — «вот мы его и повесили».
— «Как я повесил снеговика» — отличный заголовок! — сказали студенты. Правда это немножечко грустно, но, если честно, весело. Я давно хотела сделать свою новогоднюю игрушку, потому что у нас дома нет каких-то интересных или старых семейных игрушек, игрушек с историей. Только покупные дурацкие безделушки, которые не жалко разбить и выбросить. И давно хотела кинуть себя в люди, чтобы научиться немного расслабляться. И хотела начать писать тексты, ведь я проучилась три полных года и все эти годы меня бросает в ужас от предвкушения взрослой журналистики. Я дошла до дома совершенно обычно. Было снежно, шла пешком. Ноги, как всегда скользили, в наушниках были любимые песни, а руки замерзали. Правда, кое-что было необычным — в кармашке у меня был маленький снеговик — я не знаю почему, но это радовало. И мне захотелось повесить его на елку. «Если хочешь повесить — повесь».
Студенты третьего курса оставили в Тульских древностях свои поделки. Их передадут в дом престарелых в новогодние и рождественские дни. Пусть они получились немного неуклюжими, смешными, но, мне кажется, бабушки и дедушки почувствуют — в них вложены наши мысли, наш смех, наше ощущение новогодних и рождественских чудес.
Я не знаю, буду ли как журналист проекта Кулполепресс писать об этой, только начинающейся акции помощи и добра «Рука к Руке», которую придумал музей-заповедник «Куликово поле», но мне эта игрушка явно помогла стать счастливей.
Алина Фадина, студентка 4 курса кафедры журналистики ТулГу
Фото автора и Caй Найнга, студента 3 курса кафедры журналистики ТулГу
