О такой работе мечтают многие: Дмитрий Жохов каждый день смотрит на Тулу с высоты птичьего полета. Но быть пилотом аэростата не так легко, как кажется: воздушный шар – тяжелая конструкция, ее нужно собирать, перетаскивать и разбирать. Дмитрий Жохов рассказал «Слободе» о трудностях своего дела, трусливых парнях и о том, почему японцы обожают летать в России.
Любовь к воздухоплаванию мне привил папа. Он увлекся этим делом в 2004 году, а в 2011 купил свой аэростат. Тогда я стал часто летать вместе с ним.
Десять лет назад я впервые поднялся в небо. Обычно детей пугает высота, но мне было не страшно: напротив, я почувствовал свободу и умиротворение. Помню, мы пролетали над Тулой и смотрели на улицы, по которым гуляем каждый день, и на мою школу. С высоты она казалась совсем крохотной, а спешащие в нее учителя и вовсе были едва различимы. Помню, в тот день мы до двух ночи убирали шар с поля. Начался ливень, машина застряла, и мы, уставшие и голодные, колдовали над ней. Тогда я решил: хочу стать пилотом аэростата.
Мой первый профессиональный самостоятельный полет прошел на соревновании. Мы летали на дальность: из Тулы до Ступино. Это заняло около пяти часов.
Обычно я просыпаюсь очень рано – в три часа ночи. Едва оторвав голову от подушки, лезу в интернет за прогнозом погоды. Только потом – душ, кофе, завтрак и стандартные утренние собирания. Звоню, заказываю небо, его открывают для полета. Вместе с командой выезжаем на поле. Шар классической формы весит около 200 кг, с ним мы обычно справляемся втроем, если же шар более громоздкий, приходится тащить его впятером, а то и вшестером.
Потом меряем ветер: на земле он не должен превышать семь метров в секунду. Что наверху – не так важно. Главное – нормально подняться и приземлиться. Вообще ветер играет в моей работе не последнюю роль: он управляет шаром. Я могу лишь регулировать высоту – двигать шар вверх-вниз. Но при этом ситуация из американских комедий, когда шар вместе с испуганными пассажирами опускается в озеро или речку, невозможна. Если видим воду, рассчитываем расстояние до нее: либо садимся до, либо после.
Но заиграться, все же, можно. Однажды я был на молодежном первенстве России в Пермском крае. И вот – вечерний полет. Нам со штурманом дали кучу заданий и отправили лететь практически через всю карту. Высота 1500 м. Мы все сделали и, счастливые, болтаем о чепухе и травим анекдоты. Вдруг замечаем: осталось всего пол баллона газа. Под нами – лес, спереди – железная дорога, по бокам – реки и все те же леса.
На панику не было времени, поэтому дружно решили: снижаемся. На минимальной высоте нас резко потянуло в лес. Бог помог: посреди лесного массива расположилась крохотная площадка – футбольное поле, как потом оказалось, студенческого лагеря. Мы сели, когда газа уже практически не было. Стоять и ждать – все, что нам оставалось. Вокруг лес, темнота и медведи, которых даже нечем отпугивать. Нас нашли студенты, от них мы и дозвонились до своего водителя. Машина приехала где-то через час. Но и на этом наши приключения не закончились.
Выезжая из леса, мы увидели коллегу-приятеля из Японии. Японцы часто приезжают в Россию летать: у них негде, а у нас большие поля и просторы. Так вышло, что он потерялся. Решили помочь: загрузили японца вместе с его шаром в машину и уехали. Всю дорогу он что-то бормотал на своем языке. Но поскольку он не знал ни русского, ни английского, а мы совершенно не понимали по-японски, разговор так и не завязался. Ехали часа четыре. На месте нас встретил переводчик. Оказалось, штурман японца ушел ловить сеть, в то время как раз нарисовались мы и по доброте душевной забрали «несчастного» пилота с собой. Ринулись назад, в лес. Приезжаем и видим: сидит иностранный штурман в обнимку с нашими студентами, пьёт водку и поёт русские песни. Это было очень смешно. Вот так воздухоплавание сближает народы.
Полет – дело тонкое. Для него нужны особые условия. Летом летаем только три часа после восхода и три часа до заката. В остальное время – большая термическая активность, быть наверху опасно. Зимой поднимаемся в небо еще реже, один раз в сутки: световой день слишком короткий.
Высота полета в среднем – 500-600 метров. Вообще в Туле разрешено 1200, а раньше и вовсе было 3000. Но после событий в Украине самолеты стали летать через Тулу, и предельную высоту сократили.
Сверху город кажется маленьким: высота делает кукольными даже самые длинные улицы. Поэтому многим пассажирам становится страшно. Самые смелые – девчонки! Они летают гораздо чаще и охотнее, чем парни. Мужской пол иногда силком на шар не затащишь: трясутся, ищут тысячи причин, чтобы остаться на земле. Между тем, многие находят воздухоплавание романтичным. Каждый второй полёт я становлюсь случайным свидетелем чужого счастья: парни делают своим девушкам предложение. Пора объявление вешать: пилоты аэростата соединяют сердца влюбленных.
Самое трудное – первый полет. Это как сесть в самолет: сначала страшно, а потом входит в привычку и уже вызывает исключительно положительные эмоции. Мне страшно не было совсем. Возможно, роль сыграли папины рассказы о том, что небо – наш друг и помощник.
В нашем деле не обходится и без соревнований. Два раза я выигрывал чемпионат Тульской области, один раз – чемпионат по ЦФО. Сейчас я нахожусь на 11 месте в российском рейтинге пилотов аэростата и в молодежной сборной России по воздухоплаванию.
300 часов Дмитрий Жохов в сумме провел в воздухе.
Дмитрий Жохов
Родился 4 октября 1995 года в Туле.
Любимое блюдо: макароны.
Любимый фильм: сериал «Молодежка».
Любимая книга: «Все про воздухоплавание».
Хобби: футбол.
Левина Вероника, корреспондент
Дорогие читатели! У вас или ваших знакомых интересная и необычная профессия? Давайте расскажем об этом всей Туле. Присылайте свои идеи ВК.
