Тот, кто любил, полюбит снова. Тот, кто на чувства не способен, так и останется обделенным. Дар любви дается не всем, как и способность к НЕЛЮБВИ, – поверьте, я знаю, о чем говорю…
“ «Снежная королева» вела себя так, будто я был червяк или меня не было вообще… Но я БЫЛ! Отец не замечал никого, кроме НЕЕ. Он был околдован, влюблен как мальчишка: каждый день – цветы, объятия и нежные взгляды, в которых отражалась только ОНА.
Свидание со смертью
Моя мама умерла, когда мне едва исполнилось шесть лет. Ее не стало, и с этим ничего нельзя было поделать. Потеря?! Да я был просто раздавлен…
Я впервые увидел СМЕРТЬ: она витала над маминым гробом, она жила в папиных глазах. Я думал, сумеет ли он пережить это, станет ли прежним, таким, каким он был рядом с мамой… Наши родственники хлопотали вокруг траурного стола, а у меня перед глазами сидели рядом живые папа и мама, они сидели на нашем старом клетчатом пледе, брошенном на диван. Мама вязала, папа читал газету… Какая ЛЮБОВЬ! Меня эта картина всегда так завораживала, что я, забросив свои кубики (деревянные, с узорчатым алфавитом), замирал, любуясь их лицами…
Мы остались с папой вдвоем в квартире, оказавшейся вдруг совсем пустой. Клетчатый плед спрятался на темных антресолях. А свои любимые кубики я закопал под засохшим тополем во дворе. Папа теперь постоянно молчал, иногда подходил ко мне, сжимал мои плечи руками, и я чувствовал, что не одинок.
Время лечит. Жизнь катилась своим чередом. Я пошел в школу, отец стал больше работать, и горе как-то притупилось, что ли…
По кличке Звереныш
… Прошло несколько лет, когда я почувствовал перемены: отец перестал молчать и стал постоянно мурлыкать себе под нос какие-то мелодии, а один раз даже улыбнулся. Это была просто улыбка, а у меня что-то сжалось внутри, – так я узнал, что такое ИЗМЕНА.
ОНА появилась на пороге нашей с папой квартиры с тремя кожаными чемоданами.
«Она была красива» – пустые слова, ОНА была прекрасна! Вот только красота эта была какая-то холодная: Звереныш – так она называла меня! Мне шел четырнадцатый год, я истосковался по ЛЮБВИ, а тут к нам снизошел прекрасный «ангел», пусть и недоступный. Я жил в квартире, где снова поселились тепло и уют, но теперь это был ЧУЖОЙ уют. «Снежная королева» вела себя так, будто я был червяк или меня не было вообще… Но я БЫЛ! Отец не замечал никого, кроме НЕЕ. Он был околдован, влюблен как мальчишка: каждый день – цветы, объятия и нежные взгляды, в которых отражалась только ОНА. А я получил полную свободу, которую не задумываясь обменял бы на один материнский поцелуй, да что там поцелуй – мне и хорошего слова бы хватило! Учителя в школе прощали мне мою замкнутость и злость. «Мальчик пережил такую трагедию, неудивительно, что у него «не все дома»!» – частенько слышал я за своей спиной: все, кроме меня, верили, что я Звереныш!
Без семьи
Все вокруг считали, что я живу в семье, а я жил в таком вакууме, которого и после смерти мамы не испытывал: тогда я потерял мать, а сейчас и отца, который продолжал «политику невмешательства» и всеми силами старался меня не видеть. «Снежная королева» была все холоднее, порою не замечая меня неделями. Я все еще жил ожиданием любви и счастья. ОНА завладела всем моим существом: ожидание любви бывает слаще ее самой! Время бежало незаметно, как в сказке с хорошим концом. Но сказочный финал все не наступал...
Все изменилось в одночасье. Я как сейчас помню застывшие в панике глаза отца, мертвенно-бледная «Королева», халаты врачей «скорой помощи»… ОНА задыхается, и врачи спешат ее увезти, они тащат носилки по лестнице, я помогаю изо всех сил и, чтобы успокоиться, считаю грязные ступеньки подъезда: «Раз, два… девять, пролет, и снова – раз, два, три…» Носилки не входят в лифт, и мы идем семь этажей вниз до выхода. Улица. Ливень. Вода попадает мне за шиворот, но я не вижу дождя, я не вижу ничего, кроме мигающей сирены: «красный – синий, красный – синий…». Носилки вталкивают в машину «скорой», и я чувствую, что постарел лет на двадцать...
«Пошел вон!»
Каждую ночь, сменяя отца, я дежурил у ЕЕ постели, каждую ночь молил Бога, в которого перестал верить после смерти мамы, чтобы он забрал меня вместо НЕЕ... А она лежала неподвижно, смертельно-бледная, но прекрасная и такая близкая и родная... Я готов был просидеть у больничной койки всю свою жизнь, лишь бы удержать рядом ту, чей образ так напоминал мне наш старый клетчатый плед...
Она очнулась через неделю. Врачи сказали, что кризис миновал, но ЕЕ нужно оберегать абсолютно от всего. Мы перевезли ее домой, точнее, перенесли: папа взял ее на руки и легко, как пушинку, понес из машины наверх (ехать в лифте ОНА отказалась)…
ЕЕ положили на кровать в «небесной» (так ее называла мама из-за лазурного цвета обоев) комнате. «Воды, принеси мне воды», – попросила она, и мы с отцом столкнулись, стремясь выполнить просьбу. За водой пошел папа, а я осторожно, на цыпочках, вошел к НЕЙ.
ОНА лежала, откинув светловолосую голову на подушку, прикрыв глаза. Я тихонько сел рядом, – я чувствовал, что эпоха НЕЛЮБВИ закончилась и отныне все будет хорошо. Она устало вздохнула и протянула мне руку. Крепко сжимая влажные холодные пальцы, я был счастлив! «Она меня любит, она наконец назовет меня сыном!» Я сидел, затаив дыхание, когда ЕЕ мраморно-серые глаза вдруг распахнулись навстречу моему взгляду: «Ты?! Пошел вон!» Лучше бы меня ножом ударили…
Возрождение
После того как меня брезгливо оттолкнули, я на секунду замер под ледяным взглядом, потом медленно встал и ушел в свою комнату. Я опустился в угол прямо за дверью и, сдерживая рыдания и судорожно раскачиваясь, завыл... Мои наивные мечты о материнском тепле рассеялись, меня оттолкнули, меня оставили без ЛЮБВИ!
Я просидел до утра на полу, сжавшись в комок. Я не ел сутки, но голода не чувствовал. Было холодно, но не от прохладного паркета.
Как только рассвело, в комнату вошел отец: опущенные глаза, нервно сжатые пальцы. «Послушай, тебе придется некоторое время пожить у бабушки. Понимаешь, ЕЙ нужен покой, а ты… ты уже совсем взрослый. Мы… Я буду часто к тебе приезжать».
Я уже был взрослый, я понял, что мешаю ИМ. Но обиды не было. Не было вообще НИКАКИХ чувств…
Он действительно приезжал, всегда без НЕЕ. Сначала часто. Но общаться у нас не получалось, потому что ОН всегда спешил к НЕЙ… А через год я узнал от знакомых, что у НИХ родился сын. Но и это меня не тронуло… После армии я вернулся в дом бабушки и застал там милого малыша – своего брата! Паренек воспринимал меня как отца (разница у нас в 15 лет!), и я впервые за все эти годы почувствовал, что кому-то нужен. Отца уже давно нет, а где «Королева», нам с братом все равно: у нас свои семьи и нам есть, кого ЛЮБИТЬ!
