Ее книги потрясают – замысловатыми хитросплетениями сюжета, удивительными судьбами героев, богатейшим, многоцветным языком, который, как дудка крысолова, завораживает и не позволяет оторваться от чтения, от первого слова и до финальной фразы…
За свою творческую жизнь Дина Рубина написала десятки книг – рассказов, повестей, больших романов. Многие из них были экранизированы, и, кстати, фильм по ее рассказу «Любка» снимался в Туле.
Кадр из фильма «Любка», в главной роли - Елена Лядова (слева).
«Фильмы по своим книгам не смотрю»
- Дина Ильинична, Вы были причастны к выбору мест для съемки этого фильма?
- Нет, я об этом даже не знала, хотя «Любку» снимал мой близким друг. Знаете, если писатель пишет сценарий - то это уже огромное его участие. Вот для фильма «Любка» я писала сценарий, и для фильма «На Верхней Масловке».
Поэтому эти две картины раздражают меня гораздо меньше, чем все остальные.
«На солнечной стороне улицы» я не досмотрела: минут через 20 ушла спальню и легла лицом в подушку. «Синдром Петрушки» снимал очень талантливая режиссер, в фильме играют мои любые актеры – Чулпан Хаматова и Евгений Миронов, но сам фильм не имеет к моему роману никакого отношения. А уж что касается выбора города для съемок – о чем вы говорите, если в «Синдроме Петрушки» нет Праги! Нет Львова, нет Израиля… А есть только Санкт-Петербург – я его очень люблю, но это не кукольный город. Единственный способ не говорить своего мнения об экранизации – не смотреть.
- Благодаря Вашим книгам, в которых постоянно описываются какие-то красивые места по всему миру, кажется, что…
- …Что сидишь там по самую макушку? (смеется).
- Да! А есть такие места в мире, где Вы чувствуете, что Вас там как будто всегда ждали?
- Вы знаете, что отличает благодарного путешественника от неблагодарного? Если я отправляюсь в какую-то поездку – я уже счастливый человек. Мне нравится любой отель, который я заказала, хоть сарай, и любое место, в которое я приезжаю! Как говорил ваш великий соотечественник Лев Толстой, «У меня нет всего, что я люблю. Но я люблю все, что у меня есть». Я люблю всё. И со мной всегда случаются чудеса. Недорогая гостинице в Амстердаме в нашем самом первом путешествии оказалась чудесным местом, с видом на центр города. И сам город – я влюбилась в него на всю жизнь.
Я могла бы сказать, что обожаю Венецию, но это так неоригинально. Все любят Венецию, за исключением двух моих подруг, которые говорят, что там воняют каналы.
Каналы действительно воняют, ну так не надо приезжать в августе – надо ехать в марте или ноябре. Вот это мой секрет.
Когда мы куда-то приезжаем, я всегда смотрю на людей, которые там живут. Беру кружечку пива или – в последнее время - чего-то более благодатного для здоровья, просто смотрю на толпу и пытаюсь понять, то это за страна, о чем говорят эти люди. Писатель везде подцепляет на свой крючок какие-то сценки, сюжеты, настроения. Такая рыбалка писателя.
«Писатель всегда бежит от реальности»
- Вы встречаете в реальной жизни людей, похожих на Ваших героев?
- Бывает.
Несколько раз я постыдным образом бежала за мужиком, потому что это был Захар Кордовин из романа «Белая голубка Кордовы».
Один раз я увидела Леона Этингера (главный герой трилогии «Русская канарейка»), которого выпестовала, можно сказать, родила.
Да, иногда я встречаю их, но никогда не подхожу к человеку и не выясняю ничего о нем, потому что никогда нельзя путать жизнь с литературой. Литература - это параллельная реальность, которую создает человек со странным кровообращением, странной нервной системой и очень странной работой воображения. Помню, я придумывала героев с 5 лет. Когда я ходила на уроки музыки по берегу арыка в Ташкенте, я точно зала, что там живут арычные человечки. И я иногда пропускала уроки: садилась, ждала, придумывала.
Первые рассказы Дина Рубина опубликовала еще в школьном возрасте в журнале «Юность». И сразу прославилась: тираж журнала составлял
3 миллиона экземпляров.
Вы же понимаете, что это ненормально? Человек так не должен жить. Любой писатель – в известной степени сумасшедший. Это человек с неким анормальным восприятием действительности, он всегда хочет убежать от реальности. Когда я работаю, что желательно, чтобы мои домашние, которых я обожаю, меня не трогали. И когда мне в такой момент звонит дочь, то она для меня, может быть, даже менее реальна, чем герой, которого я сейчас везу на яхте, завернутым в ковер.
А люди-то читают!
- Ваши персонажи живут с вами дальше? Вы думаете, что было бы с ними, если бы Вы по-другому повернули сюжет?
- Никогда. Книга закончена, отправлена в издательство, а за твоей спиной уже толпятся следующие идеи. И наоборот, надо как можно быстрее освободиться от той, законченной истории! Как можно быстрее! Помню, когда я уже писала «Русскую канарейку», мы с мужем приехали на съемочную площадку фильма по моему роману «Синдром Петрушки».
Фильм по роману «Синдром Петрушки» с Чулпан Хаматовой и Евгением Мироновым.
И понимаете, я тогда уже не очень твердо помнила подробностей книги. И когда мне сказали, что на роль Тедди взяли замечательного актера, я сказала: «А кто этот Тедди?» Съемочная группа вдруг замерла и внимательно на меня посмотрела.
Моя последняя страсть – аудиокниги, я сама их начитываю, и у меня хорошо получается. И вот, когда я уже работала над «Бабьим ветром», мой аудиопродюсер предложил начитать «Русскую канарейку». И я опять встретилась с этими героями, а они – близкие мне люди! Когда я читаю, у меня поднимается давление, я нервничаю: они же там ЖИВУТ! Они же выясняют отношения. Его же избивают, а она страдает. Она же беременна и вот-вот родит в этом чертовом Таиланде…
Поэтому, чтобы работать дальше, прежних героев надо забыть как можно быстрее.
- Ваше музыкальное образование дает Вам как автору какие-то преимущества?
- Конечно, слово и музыка очень связаны между собой. И я всегда знаю, в какой форме будет написано мое произведение – в форме сонаты или рондо. Потом, есть такая вещь, как гигиена чтения. Нам кажется, что мы читаем молча, про себя. На самом деле маленький язычок совершает в это время мельчайшие движения, поэтому мы устаем. И очень важно дать отдых, свободу читательскому горлу – дать воздуха, дать абзац. Это тоже музыка, такты, взмах дирижерской палочки…
- Вы однажды сказали, что сегодня люди ленятся читать…
- Вы знаете, у меня вчера был обед с моими издателями в Москве, и мы начали говорить о том, что люди сегодня превратились в приставки к своим гаджетам. А тем не менее, продажи книг растут! Я была в совершенном восторге. Люди читают!
Русские женщины - необыкновенные
- Ваши персонажи – женщины, которые родились и долго прожили в России. Сейчас, когда Вы живете за границей, видите отличия между ними и женщинами из других стран?
- В последние годы у нас такое поветрие: израильские мужчины привозят себе русских и украинских жен. «Почему?» - спрашиваю у одного, и он говорит: «Ты понимаешь, вот моя сестра – она служила в армии, умеет обращаться с оружием, очень самостоятельная, ей ничего не нужно от мужчины. А эта – нежная! Я ей нужен, и я с ней могу в доме быть хозяином, оберегать ее». Израильская женщина совершенно другое существо – жизнь обязывает. А российская женщина - да, в ней есть какая-то тайна. Вот именно это желание описать женщину, отдать ей долг и натолкнуло меня на написание повести «Бабий ветер».
- Перед созданием этой повести Вам был знак, какое-то событие, которое подтолкнуло к написанию?
- Много лет две мои подруги, русские, которые сейчас работают косметологами в США, писали мне письма. Описывали какие-то совершенно дикие, обескураживающие случаи. Собрался материал, яркий, неожиданный, но я понимала, что в России к нему отнесутся странно… И вдруг я встречаю женщину – парашютистку, пилота воздушного шара – и вижу противовес всей той дикости, всему этому тяжелому, стыдному, шокирующему. Я поняла: вот она, высота, поэзия, страсть! И всё сложилось.
Было еще одно чудо. Я уже знала, каким будет сюжет, какой – героиня, но у меня не было названия.
А это страшно, потому что название - как купол на крыше, под которым все совершается.
Оно обязательно должно отдаваться разными инструментами в разных частях романа. И вот, когда я описывала полет героини, увидела в интернете статью о названиях ветров. Оказывается, над озером Селигер летает женатый ветер, над Архангельском - мужичий. А на Камчатке есть ветерок, сухой, морозный, легкий, на котором хорошо сохнет белье. Когда начинает дуть этот ветер, женщины перестирывают в доме всё, и вся округа плывет под парусами. И всё - я поняла, что повесть поплыла под парусом бабьего ветра.
Иллюстрации к книгам Дины Рубиной создает ее муж, художник Борис Карафелов.
«Ужасно люблю говорить с таксистами»
- То есть своих героев Вы можете встретить среди самых обычных людей?
- Я ищу в людях страсть и неординарность. Самый обычный сантехнику - у нас это называется инсталлятор - может прийти и устроить праздник. Инсталлятор – это обязательно восточный мужчина.
И у него обязательно падают штаны, полностью обнажается задница, но это его абсолютно не волнует: он садится и чинит.
Так вот, этот самый обычный инсталлятор может излучать радость жизни, юмор, артистизм, может рассказать какую-то невероятную историю...
Я обожаю живой человеческий голос. Всегда и везде ловлю монологи – в поезде, в автобусе, в самолете. Просто разговор человека. Ужасно люблю разговаривать с таксистами. Мои основные познания о жизни происходят как раз из бесед с таксистами.
- На Ваших творческих вечерах Вы читаете записки от зрителей. Какая особенно удивила?
- Большинство записок – с благодарностями, они о читательской преданности. И вот в Нижнем Новгороде среди всей этой любви приходит записка:
«Несколько раз пробовал читать ваши книги. Ничего не могу с собой поделать – сплошная вода».
Я подумала: кто он, этот читатель? Я бы много дала, чтобы просто посмотреть на него. Почему он пришел на эту встречу? Жена притащила? Что он пытался понять? Я сказала: «Дорогой мой, оставьте. Есть куча других замечательных писателей, у которых нет ни грамма ни воды, ни воздуха».
«Актёрка сдохла!»
На концерте Дина Рубина рассказывала истории из своей писательской жизни, байки о своем друге и соседе, поэте Игоре Губермане, читала короткие рассказы, много шутила и отвечала на записки от зрителей. А еще она начала свое выступление точно в заявленное время – минута в минуту. И на этот счет рассказала случай, который произошел на заре ее писательской карьеры:
- Я выступаю с самого раннего возраста. После публикации моих первых рассказов мне предложили от какого-то бюро пропаганды писателей выступать перед школьниками. Взяла себе сразу три школы и читала семиклассникам поэзию Хлебникова. Мне казалось, им это необходимо. Я человек очень точный, никогда не опаздываю, и поэтому в эти три школы я мчалась с троллейбуса в метро, с метро на трамвай, везде успевала. Но однажды опоздала, и когда подходила к воротам школы, навстречу мне вывалила прыщавая толпа с радостными воплями: «Ура! Актёрка сдохла!»
С тех пор я тем более никогда не опаздываю.
После выступления Дина Рубина дала автографы всем желающим.
Что ответила писательница на записки туляков?
«Какая из Ваших книг Вам наиболее дорога?»
- Конечно, та, над которой сейчас работаю. Нет такого понятия - главная или любимая книга. Это все равно, что вы спросите: кого я люблю больше – сына или дочь.
«Как поживает ваша собака? Рассказ о ней в сборнике «Окна» читали всей семьей с большим удовольствием».
- У нас была первая собака, замечательная и любимая - Кондрат, который прожил с нами 17 с половиной лет. Когда его не стало, мы ужасно переживали и были сами не свои, пока у нас не появилась новая собака. Этот - абсолютно другого характера, чистый ангел, ему уже 6 лет, зовут Шерлок. Что в жизни может быть лучше собаки?..
«Были ли реальные прототипы у героев «Русской канарейки»?
- Как вам сказать? Вообще-то нет. Но вообще-то да. Вы помните Гоголя: «Если бы нос Ивана Кузьмича приставить к щеке…». Это собирается из разных-разных образов – ласточки так лепят свои гнезда. Но бывают чудеса. Когда я начинаю работать над крупным произведением, особенно таким циклопическим, как «Русская канарейка» -
три тома! Я думала, что не выползу
из-под этого мавзолея.
– так вот, мне обязательно посылают знак из той, небесной канцелярии по моему ведомству. Например, в один прекрасный день я просыпаюсь и думаю: черт возьми, чудесная какая идея – сделать так, чтобы у человека, разводящего канареек, с потрясающим слухом, очарованного музыкой канареечного пения, - родилась глухая дочь. Я тут же рассказываю это несчастному человеку – моему мужу, который обязан выслушивать весь писательский бред по утрам.
Дина Рубина с мужем Борисом.
Он говорит: «Сильный ход. Но я боюсь, что это тупик. Что ты обычно в «Фейсбуке» пишешь: «Отзовитесь, парашютисты!» - и отзываются 75 человек. Ты же не может написать: «Глухие, отзовитесь!». Я говорю: «Да, это действительно тупиковая идея». Иду к компьютеру, включаю его - и получаю письмо от глухой женщины. Понимаете?..
«Вы никогда не говорите о вашем сыне. Он живет в Израиле?»
- Ну конечно, все родные и даже друзья живут со мной. Мой сын уже очень взрослый господин, крупный менеджер крупной торговой сети. Ничего интересного.
Я бы вряд ли сделала сына героем произведения. Он такой, знаете, очень отдельный человек.
Писательница с детьми. Сейчас вся семья живет в Израиле.
«Мысли и мировоззрение героини повести «Бабий ветер» – соответствуют ли вашим?»
- Писатель и его герой – это отнюдь не одно и то же. Кроме всего прочего, моя биография резко отличается от биографии моей героини. Да, это человек плюс-минус моего поколения. Да, возможно, в ситуациях, с которыми она сталкивается, я бы вела себя точно так же. Но сейчас уже трудно сказать: я погружена в другой материал и мало, честно говоря, думаю о книге «Бабий ветер».
«Как создаются ваши произведения?»
- Это вопрос, по поводу которого я мечтаю написать книжку, которая будет называться «Как пишутся эти проклятые книги».
Это очень, очень долго. Это страшно.
Потому что ты просыпаешься в час-полвторого ночи и, чтобы не было страшно жить, в этот промежуток времени, идешь к компьютеру и там чего-то делаешь. И так далее…
Дина Ильинична Рубина, писательница.
Родилась в 1953 году в Ташкенте.
Названа в честь актрисы Дины Дурбин – звезды Голливуда 40-х годов.
Получила музыкальное образование, окончила Ташкентскую консерваторию.
Первый рассказ опубликовала в 16 лет в журнале «Юность».
С 1990 года живет в Израиле.
У писательницы двое взрослых детей, есть внуки. Муж – художник Борис Карафелов, постоянный иллюстратор ее книг.
Избранные произведения: «Почерк Леонардо», «Синдром Петрушки», «Синдикат», «Белая голубка Кордовы», «Любка», «На Верхней Масловке», «Русская канарейка» и др.
Хобби: коллекционирует кукол.
