Бывший руководитель Службы безопасности Президента (СБП) России, а ныне заместитель председателя Комитета по обороне Госдумы, генерал-лейтенант Александр КОРЖАКОВ закончил строительство загородного дома. Из-за тяжелой болезни ног генерал безвыездно живет на природе уже несколько месяцев.
Наши журналисты навестили Александра Васильевича в подмосковной деревне Молоково и за чашкой чая разузнали пару государственных секретов.
- Руководимая вами Служба безопасности президента была весьма результативной и надежной. Да ладно, беру выше - наверняка она была лучшей в мире. Можете поведать о самой блистательной операции, которую вы провели?
- О многом еще рано говорить из-за особой секретности операций. Кое-что, наоборот, теряет актуальность. Могу рассказать об одном воздушном вояже Ельцина.
Борис Николаевич все порывался посетить Чечню, но лететь в объятую войной республику было опасно. Вдруг президент дает мне команду подготовить визит. Вопрос встал лишь об удобном сроке. И он настал, когда глава Чечни Яндарбиев с делегацией своих высших чиновников приехал в Москву на переговоры. После состоявшейся беседы двух сторон чеченская делегация отправилась отдохнуть на одну из государственных дач.
И вот в этот час было принято решение о полете президента в Чечню. О блицрейсе знали только Барсуков, Грачев и я. Каждый по своей линии дал команду о приведении военнослужащих в состояние полной боеготовности. Конечным пунктом визита была Ханкала. Мои ребята, сотрудники Службы безопасности во главе с контр-адмиралом Захаровым, уже несколько недель находились там в ожидании часа «Х». И вот они докладывают: «Готовность приема - часовая». Как раз в это время все руководство Чечни на положении заложников находилось в Подмосковье. Ход был придуман весьма остроумный. Когда Яндарбиев услышал, что Ельцин в Чечне, он зло выругался. Понял - его провели.
- Как же прошла доставка «тела» в зону боевых действий?
- На несколько километров вокруг аэропорта Моздока войсками и СБП была зачищена площадь, откуда мог бы последовать пуск зенитной ракетой «Стингер». В саму Чечню мы летели из Моздока на вертолетах по «афганскому варианту» - в 15 метрах над землей. Полоса земли по маршруту была также расчищена. Летели 15 одинаковых вертолетов, в каком из них находился главный пассажир, никто не знал.
Прилетели. Официальная делегация во главе с президентом общалась с народом, велись какие-то переговоры, в конце визита был дан банкет. Эта операция отличалась в ту горячую пору тем, что мы не сомневались в ее успехе. Никакой «русской рулетки»! Мы знали, Ельцин благополучно будет доставлен в Москву.
Последняя минута генсека
- Кто самые ненавистные вам персоны из ельцинского окружения? Не в личном, конечно, плане: рубль взял в долг - не отдал. А в плане государственном.
- Один из них, конечно, Гайдар. Он-то как раз от имени государства взял у миллионов людей огромные деньги, фактически украл все личные накопления. В том числе и мои. Работая в 80-е годы в кооперативе, я накопил на сберкнижке 20 тысяч. От них остался пшик. Моя супруга Ирина Семеновна по этом поводу страшно переживала.
- Охранять Ельцина на посту Первого секретаря МГК КПСС вы начинали после работы у Юрия Андропова.
- Юрий Владимирович для меня - предмет особых размышлений. Что бы там ни говорили, как бы о нем ни судили-рядили, я твердо убежден: поживи он на свете еще несколько лет - страна была бы совсем иной. В том числе и в самом высоком смысле - была бы демократической. Я бы не стал употреблять такую формулировку, не знай я Андропова лично. Мне посчастливилось быть рядом с Андроповым с самого начала его деятельности на посту Генерального секретаря ЦК КПСС.
Поскольку мои обязанности относились к функциям его охраны, мне регулярно приходилось общаться с Юрием Владимировичем. Вот все говорят, что, увы, Андропов безнадежно болел, чего же было на него делать ставку. Подтверждаю, хотя я не врач: временами и впрямь он казался нездоровым, ибо страдал болезнью почек. Но, по моим личным выводам, мой «подопечный» жил вполне нормальной жизнью и не походил на безнадежного старика. Мое ощущение таково, что генсека лечили, что называется, не по самому высокому медицинскому классу. Такое лечение, возможно, и стало причиной преждевременной смерти.
- Александр Васильевич, ваша биография вобрала в себя особо драматические часы - уход Андропова из жизни.
- Да, так вышло, что в последний день жизни Юрия Владимировича я был на службе. Вместе с медперсоналом находился в его палате и видел генсека, подключенного к аппарату. Все понимали, что в той ситуации из комы пациенту не выйти. Ждали Черненко. Он прибыл вместе с начальником 9-го управления КГБ Плехановым. К сожалению, нам пришлось наблюдать за агонией одного из самых выдающихся государственных деятелей страны. Все в эти минуты смешалось - величественное и низкое, протокольное и бытовое: передача сверхсекретных папок, ключей от сейфа, подписание важнейших документов. Да, в эти минуты менялась власть, и вся в связи с этой трагедией возня оставила во мне неприятное впечатление. Жутко было видеть великого человека обнаженным, простите, в белых трусах, в предсмертной агонии. Особенно, как мне показалось, мельтешил Плеханов - ведь перед ним в лице Константина Устиновича был его новый хозяин. Хотя «старый» еще пребывал на этом свете.
