Вера С.
С будущим мужем Юрием я познакомилась, когда он отдавал долг Родине, проходя военную службу в нашем небольшом городке. Я шла по улице в нарядном платье, а проходящий мимо солдат что-то спросил у меня.
Был он высоким, худощавым, с правильными чертами лица, на котором светились огромные карие глаза с длинными густыми ресницами.
Вот этими ресницами он меня и покорил. А ещё своей доброжелательностью и чувством юмора. К нему домой мы вернулись уже вместе.
Не сказать, что я влюбилась в Юрика по уши, но уж очень мне хотелось уехать из своего населённого пункта. Тем более что в моей семье никто бы без меня не заплакал.
Жила я в частном доме без удобств с отцом, мачехой и тремя сводными сёстрами. Надо ли говорить, что мачеха меня недолюбливала и постоянно попрекала куском хлеба. Хотя сразу после школы я устроилась продавцом на рынок и сама себя обеспечивала.
Покидала я родной город и свою семью с радостью, предвкушая новую счастливую жизнь. Новый город мне понравился, район, в котором нам предстояло жить, тоже показался симпатичным. Единственное, что двора у дома практически не было, всё заставлено автомобилями.
Зато квартира у Юры была трёхкомнатная. В одной комнате жили родители, другую отдали нам, а третья была общей. Для меня, ютившейся в малюсенькой комнате с двумя сёстрами, эти апартаменты показались раем.
Родители Юры очень хорошо меня встретили. Накрыли стол, где оказалось много спиртного. Отец Юры Александр Валентинович не пил совсем. Зато мама Ирина Сергеевна с радости напилась так, что из-за стола её унесли. Юра тоже хорошо выпил, но я списала это на радость встречи с близкими.
Мы с Юрой подали заявление и стали жить-поживать. Я опять устроилась работать продавцом, но уже не на рынок, а в большой торговый центр.
Сначала было страшно в него заходить, он казался мне огромной сверкающей империей, где бродили красиво и дорого одетые люди. Потом я привыкла к этому великолепию и даже смогла сама покупать себе красивые и модные вещички на распродажах. Скоро я заметила, что не нахожу в шкафу своё яркое летнее платье, шифоновую блузку и блестящий топ.
Я поделилась с Юрой, недоумевая, куда мои вещи могли испариться из шкафа. Юра метнулся в комнату к родителям.
– Пап, она что, опять взялась за старое? – обратился он к отцу. – У Веры вещи пропали.
Отец виновато развёл руками.
– Не хотел вас шокировать, но да, Ирочка по-прежнему пропивает вещи из дома.
Я узнала, что мать Юры начала пить ещё до его рождения. Потом вышла замуж за Александра и затаилась на время. Родила младенца, а потом как с цепи сорвалась. Компании, пьянки, гулянки. Воспитывал Юру отец.
– Как же вас так угораздило? – посочувствовала я свёкру.
– Ирочка была сестрой моего приятеля, и он очень хотел, чтобы мы породнились. Приглашал меня в гости постоянно, брал младшую сестру с нами в кино и на каток. Ира была очень хорошенькая и весёлая, любила шумные компании, внимание к себе. Теперь я понимаю, что Пашка хотел, чтобы она остепенилась, стала семейной дамой. Но, ничего не получилось, Ирина не смогла отказаться от своего увлечения.
Я поняла, почему Юра так тщательно прятал деньги, я ещё смеялась над его предосторожностью. А он скрывал наличные не от грабителей, а от родной матери.
Я настояла на том, чтобы на двери в нашу комнату появился замок. И хотя свёкор клялся, что дальше носильных вещей дело не дойдёт, никогда, мол, Ирочка не унесёт из дома фен или телевизор, я не захотела проверять, как далеко может зайти свекровь.
Юра всё не мог найти работу, и доход в нашу с ним семью приносила только я. Свёкор всё лето ездил на дачу после работы, чтобы обеспечить нас на зиму фруктами и овощами. Свекровь давно уже нигде не работала, но дома не сидела. Бродяжничала в поисках собутыльников, иногда я видела её лежащей в канаве или на ступеньках подъезда.
Я сообщала Александру Валентиновичу, и он шёл её выручать.
– Если она так давно пьёт и не собирается меняться, почему вы с ней не разводитесь?
– В нашем роду не разводятся, – гордо сказал свёкор. – Женился, значит, живи. Я не граф Атос, чтобы отречься от любимой, потому что она оказалась воровкой. Это недостойно мужчины.
Я подивилась такому мазохизму, но хозяин-барин.
У нас родилась дочка, хорошенькая черноглазая девочка, похожая на Юру. Юра сошёл с ума от радости. Прыгал целый день под окнами роддома, размахивал цветами, пытался залезть в окно, вскарабкавшись на дерево.
Забирать меня приехал один свёкор.
– А с Юрой что случилось? – удивилась я.
– Перебрал немножко с ребятами, не обижайся на него.
Юра заявился домой только через три дня. Небритый, мятый, грязный, с букетом клевера. Свекровь я вообще не видела эти дни, отец Юры сказал, что она, узнав, что у неё родилась внучка, выпросила у него денег, якобы на подарок, и пропала.
Как только стало можно отдать Анечку в ясли, я вышла на работу, потому что добытчик из Юры был никакой. Он жаловался, что на работе к нему плохо относятся, не ценят, не уважают, попирают его человеческое достоинство. Его нежная трепетная душа не может вынести таких условий.
– Это у тебя нет никакой гордости, – объяснял мне муж. – Пресмыкаешься за копейки, а я птица гордая, высокого полёта.
Свёкор помогал как мог, подкидывал деньги, варил для меня обед, забирал Анечку из садика.
Когда Анечка подросла, бабушка стала воровать её вещи и пропивать. Как она умудрялась это проделать, если я всегда старалась закрывать дверь в нашу комнату на ключ?
Но однажды свекровь просто раздела Анечку, которая ждала меня в коляске в коридоре, и унесла вещи. Для меня это было за гранью понимания.
– Терпи, дочка, – учил меня свёкор. – Видно, доля у нас такая.
Я терпела, деваться мне было некуда, возвращаться домой, где мне не рады – совсем не вариант, а снять квартиру не было финансовой возможности.
Юра перебивался случайными заработками, а всё свободное время проводил с дружками, такими же лоботрясами.
Весь летний период свёкор бодро ездил на дачу на своём велосипеде и привозил нам урожай. Свекровь не стеснялась продавать выращенное мужем и напиваться на эти деньги.
Однажды Александр Валентинович уехал на дачу и не вернулся. Сначала я не очень волновалась, он иногда ночевал там. Но через два дня забеспокоилась, стала звонить, телефон был отключен.
Попросила Юру съездить узнать, как там отец, может, случилось чего. Муж долго собирался, ворчал, что я паникёр. Уже в дверях муж ответил на телефонный звонок и побелел.
– Папа умер, – сказал Юра, – соседи с дачи позвонили.
– Сердце, – коротко сказал врач.
– Не пил, не курил, – удивлялись на поминках соседи. – Добрый был, спокойный. И вдруг сердце не выдержало.
– Да какое тут сердце выдержит? – думала я. – Понимал ведь человек, что жизнь свою загубил, бросил под ноги жене. А кто оценил эту жертву?
Свекровь, получив полный карт-бланш, ещё бы, любимого мужа потеряла, пила без продыха. Валялась в коридоре, пугая Анечку.
Я понимала, что должна бежать из этой семьи. Пробовала серьёзно поговорить с Юрой о размене квартиры. Но тот пафосно заявил, что мать не бросит. Ещё один герой.
Вскоре муж сообщил, что нашёл расчудесную высокооплачиваемую работу вахтовым методом и уехал. Свекровь, узнав, что сын её надолго покинул в такой трудный момент, опять пустилась во все тяжкие.
Прошёл год. Юра не приезжал и не звонил, на мои звонки отвечал неохотно.
– Ты же хотела, чтобы я работал, я работаю.
– Ирина Сергеевна, надо что-то делать, Юра не хочет домой возвращаться.
– Ой, горе, – взвыла свекровь, – сыночек родненький, на кого же ты меня оставил?
И схватилась за бутылку. Через полчаса она уже храпела в кресле, ни на что не реагируя.
…Однажды я почувствовала, что в доме что-то не так, и поняла, что я давно не видела свекровь. Вышла во двор, порасспрашивала соседей, даже у её собутыльников поинтересовалась, где она может быть. Никто её не видел.
Спустя неделю я подала заявление о пропаже. Время шло, но никаких сведений о ней не было. Мы с Анечкой остались в квартире вдвоём. Я не понимала своего статуса. Вроде есть муж, а по факту я одна-одинёшенька.
Как-то раз Юра всё-таки вернулся. Никаких денег он не привёз, сказал, что там всё сложно. Узнав о пропаже матери, он чуть не бросился на меня с кулаками.
– Я на тебя мать оставил, а ты не уследила!
Это стало последней каплей, я потребовала развода и размена квартиры. Юра согласился с условием, что я не буду подавать на алименты. Денег мне хватило, чтобы купить нам с Анечкой квартиру в посёлке недалеко от Тулы. Если повезёт с автобусом, то до работы можно добраться за сорок минут.
Садик Анечки был по пути до остановки. Сначала я приводила дочку, как положено, раздевала и мчалась на работу. Потом приспособилась, и, когда здание садика с дороги уже было видно, Анечка бежала к нему одна, а я спокойно шла на автобус.
Но однажды дочка до садика не дошла.
В тот день я была на бюллетене, но оставлять дочку дома не стала. Хотелось выспаться. Утром я, как обычно, вывела Аню на дорогу.
– Беги в садик, Любовь Николаевна уже ждёт тебя на крылечке.
Анечка помахала мне рукой и я, увидев, что она подходит к зданию садика, побрела домой.
Я крепко уснула и не сразу услышала звонок в дверь. Сначала я даже не хотела открывать. Врач приходил вчера, Анька в садике, подруги на работе. Но человек, звонивший в дверь, оказался очень настойчивым.
Я с недовольным видом распахнула дверь и обомлела. На пороге стояла моя дочка со злым незнакомым мужчиной.
– Привет, мамаша, вы хоть знаете, где ваша дочь находится?
– В садике, – пролепетала я. – Анечка, что случилось? Ты почему не в садике? И кто вы вообще?
– Таких мамаш непутёвых надо лишать родительских прав, – злился мужчина. – Глаза зальют и хоть трава не расти, а ребёнок на улице замерзает.
Я хотя обиделась, что меня сочли алкоголичкой, но поняла, что мой внешний вид иных мыслей внушить не мог. Красное от температуры лицо, опухшие глаза с кровяными прожилками, старый застиранный байковый халат. Мой любимый, между прочим. Я доставала его, когда болела, он был мягким, тёплым и уютным.
– Как вам не стыдно, я совсем не пью, – возмутилась я. – Это лучше вы мне скажите, вы зачем похитили мою дочь из садика?
– Вот я и говорю, не знаешь, где девчонка твоя. Совсем опустилась, – злился мужик.
– Я сейчас милицию вызову, – пригрозила я. – Анечка, этот дядя тебя обидел?
– Нет, – ответила дочка. – Я на качелях качалась, замёрзла совсем, а он меня домой отвёл. Я боялась, что ты меня заругаешь, домой не шла, – захныкала Аня.
– Это я сейчас милицию вызову, – парировал мой визави. – И опеку заодно. Пусть такую горе-мамашу прав лишат.
– Мамочка, я очень замёрзла, – пожаловалась Анечка.
Я опомнилась, втащила дочь в квартиру и захлопнула дверь.
Анечка пила чай с печеньем и рассказывала свою историю.
После того, как я повернула к дому, Анечка решила, что в садик сегодня она не пойдёт. А лучше отправится к заболевшей подружке Олечке из её группы. Проведает Олю, поиграет в её железную дорогу, и, может, Олечкина мама опять угостит её вкусным тортом, который Аня ела на дне рождения подружки.
У Оли дверь никто не открыл, её отправили болеть к бабушке, пока родители на работе. Идти в сад дочка побоялась, – заругают, что опоздала. Она пошла на работу к моей приятельнице, та работала завхозом в школе. Катя обрадовалась её приходу.
Аня рассказала, что её пригласили к Оле, а дверь не открыли. Катя была возмущена безответственным поведением людей. Но тут к ней заглянул директор с важным поручением, и Катя живенько довела Аню до крылечка сада и побежала на работу.
Аня опять в садик не пошла, а решила дождаться вечера, и как ни в чём не бывало встретить меня у садика.
Она гуляла на улице, качалась на качелях. Её увидел мужчина, который шёл по своим делам, отметив про себя, что ребёнок один-одинёшенек гуляет во дворе. Возвращаясь назад, он опять увидел одинокую девочку на качелях. Стояла осень, а тут ребёнок уже часа полтора болтается один на улице.
Он спросил у Ани, где её родители. Аня честно ответила, что мама спит дома, а она боится туда идти, потому что её будут ругать.
– За что же тебя будут ругать? – удивился прохожий.
И тут у Ани проснулась родовая память о бабушке, и вместо того, чтобы честно признаться, что она прогуливает садик, она заявила:
– Мама пьёт из бутылочки, а потом храпит в коридоре. Её нельзя будить, она проснётся, увидит, что бутылочка пустая, и станет очень злая.
Я схватилась за голову. Что подумал обо мне этот мужчина?
Взяла с дочки слово никогда так больше не делать и стала сдавать Анечку с рук на руки воспитателям, несмотря на постоянные опоздания на свою работу.
Весной мы с Аней отправились на прогулку, на улицах было много прохожих, день стоял солнечный и тёплый. Аня увидела знакомых детей и ринулась к ним. Я поспешила за дочкой, но споткнулась о корень дерева и нелепо растянулась на дорожке. Поднялась и увидела, что каблук у туфли сломан, колготки на коленке разодраны и щека, обзаведшаяся ссадиной, немного побаливала.
Пока я пыталась привести себя в порядок, Аня и компания скрылись из виду. Я, прихрамывая, побежала её искать, то и дело спрашивая прохожих:
– Вы девочку в сиреневой куртке и белой шапочке не видели?
– Опять вы? И в каком виде, – осуждающе смотрел на меня мужчина.
Я тоже узнала своего осеннего гостя.
– Вы девочку в сиреневой курточке…– начала лепетать я.
– Опять напились и ребёнка потеряли, – констатировал мой собеседник.
Говорят, снаряд в одну воронку дважды не попадает. Но у меня как раз такой случай. Второй раз этот мужчина видит меня в самом ненадлежащем виде.
– Что толку с вами разговаривать, девочку надо искать. Где вы видели её в последний раз?
Я начала рассказывать, как Аня убежала от меня, и как я упала.
– На ногах уже не стоите, – осуждающе пробормотал собеседник.
Я разревелась от несправедливых обвинений и услышала:
– Мама, ты чего так долго, мы уже на пруд успели сходить.
Я прижала Анечку к себе.
Вечером я тоскливо вспоминала неприятную ситуацию, и мне на самом деле захотелось напиться, чтобы забыть своё унижение.
Хорошо, что свекровь привила мне стойкое отвращение к алкоголю.
Наступило лето, скоро предстоял день рождения моей приятельницы Кати.
– Ты знаешь, что я надумала? – заговорщицким тоном спросила меня Катя.
– У нас в школе завуч новый появился. Неженатый, – Катя подчеркнула последнее слово.
– Я его к себе на праздник приглашу. Познакомишься с ним. Мужик мировой. Серьёзный, культурный, ответственный и симпатичный. Надо брать, а то у нас многие ему глазки строят. Но он на работе ни-ни. Порядочный.
Я была не против, давно пора наладить личную жизнь. Уже сейчас Анечка рвётся из дома к подругам, пройдёт немного времени, и я останусь совсем одна.
На Катин праздник я пришла очень нарядная, хотелось произвести впечатление на завуча. И вдруг случилось непредвиденное, Катя, захлопотавшись, совершенно позабыла о нашем уговоре, посадила меня рядом с мужчиной из моих недавних кошмаров.
– Этот то что здесь делает? – промелькнула у меня мысль.
Наверное, знакомый Катькиного мужа, тот любит шумные застолья и зовёт всех подряд.
Я несмело улыбнулась своему соседу. Начались тосты в честь хозяйки, я оглядывала гостей, пытаясь найти симпатичного завуча.
– Вы сразу с водки начнёте? – поинтересовался мой сосед.
– Мне, пожалуйста, лимонаду, – расставила я все точки. – У вас сложилось обо мне неправильное мнение. Видите ли, я совсем не пью.
– Многие пьющие люди не сознаются в своём пороке, – философски заметил мужчина.
Мне захотелось его как следует пнуть.
Весь вечер я старательно отворачивалась от соседа. Пила газировку и злилась на Катерину. Никого похожего на завуча за столом не наблюдалось. Наверное, он просто не пришёл, и Катя решила подсунуть мне этого зануду.
– Ну как? Понравился? – с надеждой спросила меня Катя, когда, наконец, нам удалось поговорить, оставив гостей.
– Кто? – не поняла я. – Кроме этого напыщенного барбоса я ни с кем не успела пообщаться. Зачем ты вообще нас рядом посадила? Это же тот мужик, который считает меня пьяницей и падшей женщиной.
– Ой, – поднесла Катя ладони к щекам. Она знала все неприятные истории, приключившиеся со мной, и очень сочувствовала.
– Ой, это же наш завуч. Александр Анатольевич, – прошептала Катя.
Я вернулась к столу совсем потерянная.
– А вы сегодня молодец, держитесь, – похвалил меня завуч.
Я сверкнула глазами и отвернулась.
Когда я собралась уходить, Катя громко обратилась к коллеге:
– Александр Анатольевич, проводите нашу Верочку, а то уже поздно.
Воспитание не позволило мужчине отказаться.
– Понимаете, произошло чудовищное недоразумение, – начала я разговор. И по дороге рассказала ему истории, которые со мной произошли, а заодно всю свою жизнь.
– Вы знаете, – сказал мне на прощание Александр, – за женщиной, с которой то и дело происходят такие казусы, надо приглядывать. Считаю своим долгом взять на себя такую ответственность.
Александр стал приходить к нам в гости, Аня быстро с ним подружилась. Скоро мы подали заявление. Александр считает, что он во всём должен быть примером для подрастающего поколения и никаких гражданских браков не приемлет.
Фото: pexels.com/ru
