Екатерина А.
В нашей семье женщины рожают в 16 лет. Не знаю, что это – традиция, проклятие или карма. Моя прабабка обзавелась ребёнком в 16, и бабка, и мать. Они рассказывали, что тогда общественность была шокирована, люди смотрели на них, как на обитателей зоопарка. Усугублялось это еще тем, что ни мать, ни бабки не были замужем.
Моя мать, воспитывая меня, впадала в крайности: то запирала дома и не разрешала шага ступить на улицу, чтобы не опорочила честь семьи. Хотя хуже бы уже не было, да и времена наступили другие: никому ни до кого никакого дела нет. То начинала плакать, причитать и гнала меня на танцы:
– Иди, доча, гуляй, все равно в подоле принесешь в 16, от судьбы не уйдешь.
Я рожать не собиралась ни в 16 лет, ни в 25, но когда мне исполнилось 15, я влюбилась до одурения. Сашка был на год меня старше. Высокий, худой, с жилистыми руками, потому как в семье семеро по лавкам, и Сашка с детства и за няньку, и за электрика, и за повара и доставщика продуктов.
Отец его сильно выпивал, да и мать не отличалась особой трезвостью, работать не любили, но детей рожали с завидным постоянством.
Сашка говорил, что как только получит профессию, снимет комнату и уйдет из постылого родительского гнезда.
Когда мы познакомились, Сашка учился на повара и старался появляться дома только чтобы переночевать. Родители, лишившись рабочей силы, сильно злились, и Сашка иногда и ночевать не приходил.
Летом зависал на дачах у друзей, но зимой приходилось тащиться домой, потому как родители его приятелей не рады были ночному гостю.
Мы с матерью и бабками жили в частном доме. Дом был старый, но просторный. Бабка утверждала, что деньги на него дал любовник, чтобы не предъявляла претензий, что совратил несовершеннолетнюю. Любовник был немолод и занимал высокий пост.
Бабка была красоткой в молодости, да и в зрелом возрасте пользовалась успехом у мужчин, что всегда вызывало моё недоумение – теперь-то какой интерес с ней общаться противоположному полу.
Окна моей комнаты выходили на улицу, и ночью Сашка беспрепятственно влезал ко мне. У нас с ним очень быстро закрутились отношения. Проводил пару раз и остался до утра.
Если бы я его не привязала к себе скромной жилплощадью, то не факт, что мы бы стали встречаться.
Нравилась ему моя подруга Сонька, милая смазливая блондинка невысокого роста. Девушки такой фактуры всегда имеют преимущества перед нами, брюнетками. Но однажды Сашка и Сонька поругались, подружка начала плести, что она девушка-загадка и Сашка должен её постоянно завоёвывать. И чтобы у нее было хорошее настроение, должен дать ей тысячу на маникюр.
– А триста тебя не устроят? – в упор поглядел на неё Санёк.
– За триста пусть всякие нищеброды делают ногти, – ухмыльнулась Сонька.
Сашка психанул – откуда у него такие деньги. Он пока не работал, так, подрабатывал, где придется, для поддержания штанов.
– Ты мужчина или нет, – наседала на него Сонька. – Если тысячу не дашь, знать тебя не хочу.
– Не хочешь и не надо, – завелся Сашка и обиженный потопал прочь.
Я тоже ушла, не захотела выслушивать Сонькино нытье.
– До чего же некоторые из себя воображают, – начала я разговор, догнав Сашку.
–Ты тоже это заметила? – горько ухмыльнулся Сашка. – Подумаешь, загадка она. В её случае от слова гадко. Ты где живешь-то? Пойдем, я тебя провожу, всё равно домой неохота.
Проводил и ушёл, а на другой день я позвала его в гости.
– Слышь, Саш, пойдём ко мне, бабка пирогов напекла, с мясом и капустой. Чаю попьем, Соньку поругаем.
– А чего не пойти, – обрадовался Сашка.
– Ты только через калитку не ходи. Я тебе сейчас окошко распахну, – предупредила я его.
Мы пили чай, болтали шёпотом, чтобы бабки не пронюхали, что у меня гость, А потом Сашка улёгся на кровать, закинув руки за голову, и сказал:
– Так улётно у тебя, уходить не хочется.
– А ты и не уходи, Сашенька, – я скинула халат.
Теперь поздно вечером я кормила Сашку ужином, и мы ложились спать. Можно сказать, у нас была практически семья. Сонька удивлялась:
– Санёк мириться не приходит, вот чудо дивное. Раньше дня без меня не мог прожить.
Я молчала, не открывая свою тайну. Прекратилось всё по вине гадкой соседки, у которой была бессонница. Она пялилась на наши окна и в двенадцатом часу ночи увидела, как ко мне в окно лезет мужская фигура.
Ну, увидела и молчи, сама что ли молодая не была. Но бабке Гале почудилось, что у влезавшего был топор, и вообще выглядел мужчина зловещим бандитом. Она позвонила моей бабке, и вся моя семья в полном составе забарабанила кулаками в дверь моей спальни. Сашке пришлось срочно ретироваться, а мне придумывать сказку о том, что я спала и ничего не слышала.
– В рубашке ты, девка, родилась, – на следующий день поведала мне бдительная соседка. – Неизвестно, чем бы дело закончилось, если бы я тревогу не подняла.
Я только кивала в ответ. Вечером меня отселили в дальнюю комнату, окна которой выходили в наш сад, а проём моей комнаты наглухо закрыли ставнями, пообещав в скором времени установить решётки.
Лишившись спального места, Сашка потерял ко мне интерес и вернулся к Соньке.
Я нервничала, худела, плакала, от стресса меня тошнило, женский цикл сбился, и только незадолго перед родами мои домочадцы поняли, что я беременна. Для меня это тоже оказалось сюрпризом.
Меня не ругали, мать и бабки только повздыхали немного, припоминая свои беременности и сопутствующие им обстоятельства, и сделали вывод, что нашу семью прокляли. И началось это с прабабки.
– Моя мать своего первенца Васеньку тоже в 16 родила, – спорила прабабка.
– Так бабка Лизавета замужем была, – огрызнулась баба Люба. – Ты себя с ней не ровняй. Тебя в шестнадцать никто рожать не заставлял.
Бабки требовали назвать имя отца, но я молчала. Алиментов с Сашки не возьмёшь, замуж меня он не позовёт. Позориться только, отношения выяснять… Да и Сонька будет смеяться.
Я родила мальчика, и все облегчённо выдохнули. Проклятие закончилось, этот в подоле не принесёт. Материнство я переносила плохо. Смотрела на кричащий комочек, требовавший мою грудь, и думала, что всё, моя жизнь закончена. Отныне я буду жить только его интересами. Но бабки быстро взяли инициативу в свои руки, и через две недели после родов я могла наслаждаться жизнью почти как прежде.
– В сад пойдёт, и вообще горя знать не будешь, – пообещала мне бабка.
С прежними приятелями я не встречалась. Правда, Сонька пару раз забегала ко мне, даже ползунки Ванечке принесла. Она делала круглые глаза и выспрашивала удивлённо:
– Нет, Кать, ты мне скажи, кто отец? Ты же ни с кем не мутила. Как так получилось?
Я отшучивалась и прикидывала, сказать ей, кто папаша моего пацана или оставить всё как есть. Решила приберечь правду на крайний случай. Я понимала, что привязать к себе Сашку ребёнком не получится. Он всегда говорил, что детей у него не будет никогда. Насмотрелся, дескать, на пелёнки и горшки, сыт по горло.
– Если мне какая тёлка скажет, что беременна от меня, то это будет последний разговор, – предупреждал Сашка.
От Соньки я узнала, что Сашка ушёл в армию, потом от неё же, что домой он не вернётся. Ему подсказали устроиться коком на иностранное судно, денег мол, заработаешь и мир посмотришь.
Сонька поскучала немного и выскочила замуж за приблатнённого мужичка, почти олигарха по местным меркам.
А я отчаянно скучала по Сашке, искала его черты в сыне, но Ванечка был моей копией. Мать говорила, что мне надо выходить замуж, прибиваться к кому-то.
– Сама что не прибилась? – поинтересовалась я.
– Не нашла достойного, – сетовала мать. – Одна шелупонь попадалась, несерьёзно всё.
Ванечка пошёл в садик, а я на работу буфетчицей. Недалеко от нас рабочие прокладывали кабель, копали, заглядывали к нам в обед. Один раз серьёзный пожилой мужчина сказал мне:
– Коля наш по тебе сохнет с первого дня, но подойти боится.
Я видела их Колю. Обычный парень, невысокий крепыш с добрыми глазами. Он молча брал свои тарелки, не пытаясь заигрывать, как другие посетители, лишнего слова не сказал, кроме «Котлеты, борщ и компот, пожалуйста». И вдруг такие чувства.
Дома я смехом рассказала эту историю своим и услышала:
– Вот и присмотрись. Чего принца ждать, их и на бездетных не хватает.
Я и думать забыла о разговоре с рабочим, мало ли что мужчины наболтают, лишь бы борщ погуще налила. Николай приходил в столовую и по-прежнему держался букой. Мне было немного обидно: даже невзрачный Николай на меня не смотрит.
Однажды мне пришлось взять на работу Ванечку, я прошла с ним мимо рабочих в траншее. На обеде ко мне опять обратился тот мужчина с усами:
– Коля сказал, что ему всё равно, что у тебя ребёнок, замуж возьмёт хоть с пятью.
– Ваш Коля разговаривать умеет? – внезапно разозлилась я. – Чего он парламентёров присылает? Хочет жениться – пусть сам приходит.
На следующий день ко мне в буфет пришла целая делегация. Коля в костюме и с букетом и его коллеги тоже в цивильной одежде, а не в грязных робах.
– У вас, так сказать, товар, а у нас купец, – улыбаясь в усы, начал мужчина.
Коля протянул мне цветы:
– Вы мне очень нравитесь, будьте моей женой.
Я рассмеялась:
– Даже так. Совершенно меня не зная, замуж зовёшь. Чудеса.
Николай и группа поддержки молча смотрели на меня. Ждали моего решения. Я вспомнила слова матери и произнесла со вздохом:
– Ладно, давай попробуем повстречаться, может и правда что получится.
Коля оказался заботливым, ненавязчивым, культурным парнем. Старался всё делать, чтобы мне было хорошо. Дарил цветы, приглашал в кино и даже театр. Приносил Ваньке подарки, спрашивал, что надо занести из продуктов.
Купил мне хорошее зимнее пальто и добротные сапоги. Забирал Ваньку из садика и гулял с ним, приносил билеты на детские представления. Он готовил мне ужин, красиво сервировал стол, массажировал мои уставшие ножки. Ждал меня возле ванной с нагретым на батарее халатиком. И мне, представьте себе, такая забота очень понравилась.
Вскоре мы решили пожениться. Коля дал денег на свадебное платье и организовал застолье. Никакого восторга на свадьбе я не испытывала, таинство брака не вызывало во мне трепета, наш союз казался мне успешной сделкой. А Коля был счастлив.
На свадьбе усатый мужчина, который сватал за меня Колю, дал мне напутствие наедине:
– Ты нашего Кольку не обижай, он человек, каких мало. Честный, надёжный, порядочный, с ним как за каменной стеной жить будешь. Я вижу, девушка ты не простая, себе на уме, и в Колю не влюблённая. Но, может, это и не обязательно для счастливой семейной жизни. Ты, главное, уважай мужа-то, он этого достоин.
Жили мы спокойно и дружно. С Колей невозможно было поругаться. Он всегда был на шаг впереди. Смотрю на Ваньку и думаю, что у комбинезона рукава коротки, надо бы новый, но молчу, прикидываю, может ещё чуть походит. А Коля вдруг мне деньги протягивает, говорит:
– Совсем сын большой стал, комбинезон за ним не успевает.
А я ведь ничего не сказала ему, только мимолётный взгляд кинула на Ваньку.
Или голос повышу на Ваньку, а Коля тут же:
– Катюш, я что подумал, работаешь ты много, устаёшь, купил тебе путёвку в санаторий. Съезди, развейся, мы без тебя справимся. Верно, Ванюш? Пусть наша мамка отдохнёт от нас.
Как можно было такого мужа не любить и не уважать. Он за этот год совместной жизни столько мне дал любви и заботы, сколько я за всю жизнь не получала.
Только всё равно я скучала по Сашке. Нет-нет, да и вздохну украдкой. Приду в свою старую комнату, сяду на кровать и глажу покрывало, где Сашка лежал. Я даже наволочку сохранила с подушки, где Сашка лежал. Не стирала её специально. Лежала она у меня в шкафу, когда совсем мне грустно было, я её доставала и нюхала. Конечно, она Сашкой уже не пахла, но мне казалось, что он рядом, Сашка мой ненаглядный.
Однажды мне позвонил молодой человек и представился курьером, сказал, что у него посылка для меня. Коле ничего говорить не стала, сердце у меня вдруг ёкнуло от радостного предчувствия. Подумалось мне, что это Сашка обо мне вспомнил.
Отдал мне молодой человек маленькую коробочку, а там браслет красоты дивной. Золотой с камешками разноцветными. Ну точно, Сашка. Говорила я ему, что мечтаю о таком украшении.
Мне вдруг стало страшно, а если Сашка за мной приедет? Готова ли я бросить заботливого спокойного Колю и снова с головой нырнуть в страсть? Хочу ли я этого?
Коле я про браслет ничего не сказала, спрятала его под заветную наволочку в шкаф. А он как будто что-то почувствовал, расспрашивал меня, как день прошёл, что интересного случилось. И вроде даже удивился, когда я равнодушно сказала, что всё как обычно. Зыркнул на меня, но ничего не сказал.
Прошло месяца два, я была как на иголках, всё на калитку смотрела, боялась Сашку пропустить. А тут вдруг опять звонок от курьера. На этот раз пришла большая коробка с машинкой для Ванечки. Сердце моё было готово разорваться от благодарности. Значит, Сашка наблюдает за моей жизнью, знает про сына, догадался, наверное, что это его кровиночка. Высчитал.
Машинку я Ваньке отдала и попросила Соньку сказать, что это от неё. Муж у неё богатый, вполне мог себе позволить такую подарить. Сонька удивилась, опять глаза округлила, начала выпытывать, кто такие подарки дорогие мне дарит.
– Сама купила, – стала я выкручиваться. – Накопила, а Коле не хочу говорить, ребёнок не его, начнёт упрекать, что деньги на ерунду трачу.
– Ой, подруга, не ври, – Сонька погрозила мне пальцем. – Это от Ванькиного папаши? Поэтому Коле ничего не говоришь?
– Да! – выдохнула я. – И боюсь, что скоро Ванин отец и сам приедет.
– Страсть как хочется узнать, кто это, – призналась Сонька.
– Для тебя это будет настоящий сюрприз, – усмехнулась я.
Коля увидел машинку и заулыбался.
– Соня подарила, – быстро сказала я.
– Соня? – муж был шокирован. Коля очень внимательно посмотрел на меня, хотел что-то сказать, но потом просто ушёл в другую комнату. Мне было не до его обид, я думала, что мне теперь делать. Вдруг Сашка замуж позовёт.
Почему он мне не написал, не позвонил, просто шлёт подарки? – спрашивала я себя. Наверное, боится, что я его не прощу. Вот дурачок. Неужели за то время, что мы были вместе, он не понял, как безумно я его любила. Или боится разрушить мою семейную жизнь…
Я решила расспросить у подруги о Сашке, вдруг она что-то знает, где он теперь.
– А помнишь, ты с парнем встречалась? Сашка его, по-моему, звали, – осторожно начала я беседу с Сонькой.
– Придурка этого? – подруга зевнула. – Помню, конечно, всё-таки часть моей биографии, правда, не особенно ценная. Не знаю ничего, друзья его говорили, плавает по морям, к родакам и носа не кажет. В соцсетях его нет, он всегда был недалёким и нелюдимым.
А буквально через несколько дней Сонька мне позвонила и сказала, что видела Сашку в городе.
– Лёгок на помине, – рассмеялась она. – Прикинь, только вспомнили про него.
Я растерялась, значит, Сашка приехал за мной.
Я вдруг поняла, что не хочу ничего менять в своей жизни. Мне уютно с Колей, он любит меня, и я его люблю. Последнее откровение стало для меня открытием.
А Сашка моё прошлое – страстное, приятное, счастливое, но назад дороги нет.
Дня через два я вдруг увидела его на улице, он шёл мне навстречу. Я набрала воздуха, чтобы сказать ему, что между нами ничего больше нет и быть не может.
Сашка поравнялся со мной, скользнул равнодушным взглядом и прошёл мимо. Он меня не узнал.
– У тебя такой вид, будто ты привидение увидела, – сказал мне муж, когда я вошла в дом. – Ты вообще странная последнее время. Я делаю тебе сюрпризы, а ты остаёшься равнодушной, да ещё зачем-то фантазируешь, что подарки тебе дарит кто-то другой. Зачем?
Я оторопела.
– Браслет, игрушка для Вани. Так это ты?
– Я хотел, чтобы необычно, романтично, – грустно сказа муж. – А ты как будто недовольна. Украшение в шкаф засунула. Не понравилось?
Я улыбнулась и обняла мужа:
– Это чтобы не сглазили. Мы с тобой ведь идеальная пара.
Фото: freepik.com
