Согласно Росстату, на сегодняшний день 19,9 млн россиян живут за чертой бедности. В сравнении с прошлым годом доля малоимущего населения увеличилась на 1,3 млн человек – это последствия пандемии COVID-19 и карантинных ограничений.
При этом все больше людей оказываются на улице, но сосчитать точное число бездомных и нищих в нашей стране невозможно из-за отсутствия признания масштабов этой проблемы на государственном уровне.
Штурман, 63 года
Николай Иванович просит называть себя не иначе как Штурман – в молодости он служил в авиации. В середине 90-х оказался в Туле, где встретил жену и партнера по бизнесу.
– У меня голова всегда хорошо варила в плане ремонта автомобилей, – вспоминает Штурман, с наслаждением вдыхая сигаретный дым. – А товарищ имел выходы в Германию, так что мы оттуда завозили машины, а тут их перепродавали и ремонтировали. Успели нормально заработать до того, как нам «деликатно» намекнули, что Бог велел делиться. Сначала разнесли нашу точку шиномонтажа, потом – наши лица. Мы пробовали стоять на своем, но пару раз огребли и сдались. Продали готовый бизнес и стали думать, что делать дальше…
Друг Николая Ивановича довольно быстро придумал «стратегию развития» – просто забрал общие деньги и уехал из Тулы. Штурман же, ошарашенный предательством, открыл для себя мир запоев.
– У меня лет пять из памяти просто выпали, – продолжает мужчина. – Опомнился, только когда жена заболела. Мы боролись, но против онкологии не повоюешь, когда у тебя денег нет. Нина умерла, а я снова запил. Когда и кто мне подсунул документы на продажу квартиры, хоть убей, не вспомню. Вот так и вышло, что я уже год скитаюсь по городу – от храма до храма. Тут люди добрые и в душу не лезут с расспросами…
Соцгостиницы Николай Иванович не признает – говорит, что там много соблазнов, а он за год бродяжничества бросил пить. Мол, когда денег хватает либо на хлеб, либо на «чекушку», важнее поесть, а не валяться «в собственной блевотине».
– Вообще за этот год много размышлял и рассуждал, и думается мне, что надо уходить в монастырь, – довольно неожиданно заключает Штурман. – Душу спасать надо. Я ведь столько всего натворил по пьяной лавочке... А в храме мне спокойно, с батюшкой побеседую и умиротворение ощущаю. Глядишь, через пару лет и сам монахом стану, чем черт не шутит, как говорится…
Священник храма, около которого стал на постой Николай Иванович, подтверждает, что мужчина часто посещает службы. Но желание Штурмана податься в монахи вызывает только удивленную улыбку:
– Мы встречаем много таких заблудших душ. Они живут фантазиями, но не делами. Взять даже мужчину этого – рассуждает о Боге, не выпуская из рук «бесовское кадило». С другой стороны, хорошо, что он мечтает о храме, а не об алкогольном зелье. Пути Господни неисповедимы, и кто знает, может быть, он и станет усердным молитвенником…
Надежда Викторовна, 77 лет
77-летняя Надежда Викторовна переехала из Донецка в Тулу шесть лет назад вместе с дочерью. Городские власти предоставляли женщинам жилье в течение нескольких лет, а потом тихо-мирно просили съехать.
– Мы с 2014 года не можем получить гражданство, поэтому дочка перебивается грязной работой, – рассказывает пожилая украинка. – То полы устроится мыть, то дворником поработает. А у нее образование педагогическое имеется! Когда мы подали документы на смену паспорта, нас обрадовали, мол, быстро станем россиянами. А на деле все затянулось из-за отсутствия какой-то бумажки, которую мы, оказывается, должны были привезти из разбомбленного Донецка…
Денег Надежде Викторовне и дочери хватало лишь на аренду комнатки в общежитии – в какой-то момент пришлось питаться «просрочкой» из мусорного контейнера близлежащего супермаркета. Тогда отчаявшаяся пенсионерка плюнула на гордость и пошла на улицы – просить милостыню.
– В первый же день сердобольные люди накидали мне полную шапку денег, – говорит женщина. – Хватило и на молочко, и на мяско. Дочь моя ни за что на такое не пойдет – лучше голодать будет, а у меня уже не осталось гордости. Она за неделю заработает пару тысяч, а я – за день. Но стараюсь не каждый день сидеть с протянутой рукой – столько денег нам ни к чему. Совместными усилиями грошиков хватает и на жилье, и на еду...
Надежда Викторовна решительно отказывается от какой-либо помощи в получении гражданства. Говорит, что один раз уже доверилась людям и больше обжигаться на этом не хочет:
– Года три назад ко мне подошел парень, сказал, каждый день на тебя смотрю, может, помочь могу чем? Вежливо так кивал головой, слушал внимательно, когда я с ним поделилась историей своей. Отвел в кофейню, напоил горячим чаем. Сказал, что он юрист и легко «оформит» документики. Звонил каким-то людям и в паузах подмигивал ободряюще. Вроде как пошло дело. Сказал, нужно 30 тысяч занести в полицию, и паспорта будут готовы на следующий день…
Тридцати тысяч у пенсионерки, разумеется, не было. Зато были деньги, отложенные на квартплату и покупку зимней курточки. Плюс в тот день Надежда Викторовна насобирала около полутора тысяч рублей. На следующий день, не сказав дочери ни слова, она собрала деньги и отдала их «благодетелю». Который, получив купюры, благополучно исчез.
– Я плакала и ругмя ругала себя, думала, сердце от горя остановится, – завершает женщина. – Дочка ни единого упрека не бросила, только пообещала, что все равно найдет мне теплую куртку. И нашла. А я сперва злилась очень, желала смерти парню тому. Сейчас успокоилась – Бог все видит, ему видней, кому какие испытания посылать…
Соцгостиница. Таня, Дмитрий, Евгений Павлович
38-летняя Таня влюбилась в будущего супруга после пары диалогов в «Одноклассниках». Мужчина в очередной раз возвращался из мест не столь отдаленных и искал приют, клятвенно заверяя женщину, что встал на путь исправления.
– У него очень добрые глаза были, – застенчиво шепчет Таня, отводя взгляд в сторону. – Даже когда он меня бил, то всегда кричал, что этого не хочет, что я довела его сама. Я ведь и правда сначала возражала против его дружков, которые у меня дома устраивали пьянки. А потом решила, что он же меня любит, так что скоро сам поймет, как мне больно от этого…
«Озарения», впрочем, не случилось – мужа Татьяны в один из разгульных вечеров убил кто-то из приятелей. Спустя неделю после похорон товарищи убитого заглянули к женщине в гости – поговорить о будущем:
– Я их впустила, приготовила чаю, а они как бесы – гогочут и скалятся. Бросают намеки, что я в городе одна – если исчезну, то никто и не хватится. Перепугалась жутко. Спрашиваю, что вам надо? Они отвечают – квартира нужна. Если подпишу бумаги, то смогу живой остаться, а буду артачиться – пристукнут и труп зароют в лесу. Они все бывшие заключенные, им терять нечего. Друзей у меня нет. Не в полицию же идти с этим рассказом! Месяц они угрожали, пока не сдалась, лишь бы меня не шпыняли. Ночевала на теплотрассе месяц, а потом увидела объявление о помощи бездомным. Так и оказалась в соцгостинице. Здесь хорошо, и телевизор есть, и поесть дают. А главное, могу засыпать, не боясь за свою жизнь…
30-летний Дмитрий приехал в Тулу на заработки из Брянска. Проработал здесь пару лет, а этой весной попал под сокращение. Начальство обещало рассчитать его в течение пары недель, но только кормило «завтраками».
– Я снимал квартиру у родственницы, она копейки просила, – улыбается мужчина. – И даже когда мне платить было нечем, то спокойно восприняла это. Свои люди, как-никак. А потом ее мужу предложили работу в другой стране, и они согласились. Квартиру, в которой я жил, выставили на продажу. Мне разрешили находиться там до последнего – было такое, что меня будили потенциальные покупатели, которые приходили смотреть жилплощадь. В Брянск возвращаться не хотелось, так что я готов был на любую работу. Мне предложили место кладовщика, я устроился. Позвонил родственнице, а она мне и говорит: «Дим, съехать надо завтра, купили квартирку»...
Мужчина неделю ночевал в залах ожидания. В одну из ночевок к нему подошли бдительные стражи порядка, которые, выслушав Дмитрия, рассказали о существовании социальных гостиниц.
– У меня скоро первая зарплата, наконец-то! Так что скоро снова стану на ноги, съеду отсюда. Умом понимаю, что благодаря этому месту я смог не опуститься на дно, но находиться здесь – это тяжелое испытание. Здесь столько людей с такими историями, что мои беды на их фоне – пустяки…
71-летний Евгений Павлович оказался в соцгостинице из-за предательства родного сына. Которого он не сможет простить «никогда и ни за какие коврижки»:
– После того как схоронил супругу, мне очень одиноко было. Дома находиться не мог, подолгу гулять на улице тоже здоровье не позволяло. А тут мне сынок звонит, говорит, бать, давай квартиру продадим нашу и купим большой дом в Орловской области, там, мол, земля дешевле. Я покумекал-покумекал и согласился. Сначала продал гараж, потом участок с дачей. Потом и квартиру. Сын все это время рассказывал, как ищет нам хороший дом с садиком. Показывал фото какие-то, из интернета, наверное. А когда я перевел ему деньги за квартиру, он перестал выходить на связь. Я забеспокоился, мало ли что с сыном случилось. Приехал к нему, а он даже не пустил внутрь. Вызвал полицию и хотел в сумасшедший дом сдать. Кричал, что я свихнулся на почве смерти жены, что я сам подарил ему деньги от продажи гаража, дачи и квартиры…
С большим трудом пенсионеру удалось доказать, что он не сумасшедший. А вот доказать, что оказался жертвой подлости сына, не удалось. Сейчас Евгений Павлович коротает время за игрой в шахматы с соседями по соцгостинице и готовится к переезду в дом престарелых.
Послесловие
На фоне пандемического кризиса в июле этого года Владимир Путин подписал новый указ о национальных целях развития России. В указе сохраняется задача сократить уровень бедности в стране вдвое, но теперь достижение данного показателя откладывается на 2030 год…
Друзья! Есть люди с интересными историями? Давайте расскажем о них! Пишите на [email protected]/[email protected] или в личные сообщения автору материала. Предлагайте темы в комментариях.
