Его знания о тульской истории были по-настоящему энциклопедическими, а научный авторитет — непререкаемым. Фраза «Так считает Боть» была фактически главным аргументом в любом краеведческом споре.
Вячеславу Ивановичу нравилась фраза академика Дмитрия Лихачева «В музее надо работать долго». Собственно, именно она и определила его судьбу. В музее он действительно проработал долго — фактически всю жизнь. Хотя и не думал не гадал в свои 28, что будет именно так.
«Когда меня направили в музей, начальник управления культуры Лобанов спросил:
– Ты у нас хоть года два проработаешь?
– Да, — говорю, — проработаю.
– А если защитишь диссертацию, уйдешь?
– Уйду!»
В Тулу он приехал из Калуги в 1943 году. Было ему тогда четырнадцать лет.
Дом в Калуге сгорел, и Слава вместе с бабушкой переехал сначала к родне в деревню, а потом в Тулу к своей тетке, работавшей учительницей.
После окончания вечерней школы рабочей молодежи отправился было в Харьков поступать в летное училище на штурмана. Потом в Одесскую мореходку. Но и там и там потерпел неудачу – не взяли по причине слабого зрения. Однако любовь к военной истории он сохранил потом на всю жизнь. А уж период обороны Тулы в 1941 году Вячеслав Иванович изучил позже досконально, до мельчайших подробностей.
А родился вообще в Орше Витебской области, 12 апреля 1929 года. Закончил историко-филологический факультет Тульского пединститута, потом аспирантуру. Работал на кафедре литературы. Преподавал психологию, русский язык и литературу в средней школе, советскую литературу и историческое краеведение в педагогическом институте — наука о музеях, пособиях, изданиях, о том, где можно найти информацию. Увлечен был именно преподавательской деятельностью.
«Я начинал работать над диссертацией и был единственным, кто выбрал «Идейно-художественные особенности поэмы Маяковского «Хорошо!». В это время появились две диссертации на ту же тему, потом еще две. Последняя уже прошла с большим скрипом, но тот кандидат был московский, а я — прикрепленный. Наш институт тогда не имел права предоставлять защиту, и нас прикрепляли к Москве. Таким образом к моменту моей защиты поэма оказалась «хорошо» изученной, и я решил, что не вправе выступать с этой темой. Нашли мне место в институте, год я там читал курс советской литературы, спецкурс по Маяковскому, много замещал».
А потом в его жизни появился областной краеведческий музей. Причем сразу — директором. Молодому парню, конечно, непросто было вести административные, хозяйственные дела и одновременно вникать в построение экспозиций, собирать экспонаты. Но — втянулся.
«Только на первый взгляд музейная работа может показаться тихой работой. Состоит она из моментов не только тихих, но и громких. Приходилось и спешно куда-то выезжать, и даже вскакивать по тревоге ночью и с милицией искать пропавшие экспонаты. Было всякое. Не всегда сотрудники музея могли показать всё хронологически точно. Одно время не было декабристов, народников. Я тогда спрашивал: «Почему такие пробелы в экспозиции?»
Отвечают: указание из Москвы — показывать пролетарский период, а никаких народников не выставлять. Но потом мы этот пробел восполнили: нашли слесарную мастерскую в селе Хотуш Ясногорского района, где собирались народники, откуда велась пропаганда революционных идей, нашли там наковальню… Экспонаты и фотографию мастерской потом поместили в экспозицию».
Особое место, конечно, занимает создание Государственного музея-заповедника «Куликово поле». Ведь еще несколько десятилетий назад о битве там мало что напоминало.
«В конце 1965-го года мы организовали филиал нашего краеведческого музея на Куликовом поле: построили небольшой кирпичный домик, отреставрировали памятник Дмитрию Донскому и храм Сергия Радонежского. Местная сельская учительница Клавдия Михайловна Алексеева поселилась в домике вместе с мужем, отцом, детьми и проводила экскурсии. В летнее время посылали дополнительных экскурсоводов. В 1973 году начали хлопотать перед Министерством культуры о 600-летнем юбилее Куликовской битвы. Но нас охладили: до 1980-го года еще много лет. Зато в семьдесят девятом, когда поступило распоряжение Совета министров РСФСР о подготовке к празднованиям, закипела работа. Министерство культуры поручило Государственному историческому музею, который на Красной площади в Москве, и Тульскому областному краеведческому музею создать экспозицию на Куликовом поле. Изучалась самая разнообразная литература, начиная от летописных источников и кончая научной литературой. Два сотрудника музея прошлись даже по полю с миноискателем на предмет поиска металлических остатков. Но обнаруженные находки, в основном гвозди, относились к периоду создания памятника Дмитрию Донскому. Правда, накануне юбилея наш сотрудник нашел наконечник копья. Находок мало, потому что оружие в то время ценилось очень дорого. За восемь дней (а столько времени собирали оружие, раненых, убитых), наверное, можно собрать почти всё? Эту же мысль потом подтвердил и директор института археологии академик Рыбаков».
У Вячеслава Ивановича была история практически на каждую значимую веху из жизни тульского края. Рассказывая о юбилейных временах, воспоминал, например, как встречал московского архитектора Алексея Душкина — была идея поставить на Куликовом поле огромный памятник Дмитрию Донскому — в стране тогда было увлечение гигантоманией. Тот уже и место присмотрел, однако вскоре скончался, а идея осталась нереализованной.
Одним из самых своих дорогих воспоминаний Вячеслав Иванович считал знакомство со старшим сыном Всеволода Федоровича Руднева, командира легендарного крейсера «Варяг».
«После эмиграции Николай Всеволодович жил в Ульяновске, но в переписке высказывал желание переехать в Тулу, поближе к могиле отца. Мы вместе с депутатом горсовета Овчинниковым добились того, что ему и его жене дали квартиру в Туле».
Директором Тульского областного краеведческого музея он был с октября 1957 по декабрь 1989 года. Потом ушел на пенсию, но только формально. С февраля 1990 года стал старшим научным сотрудником дома-музея
«Доволен тем, что сделал в области краеведения, и тем, что продолжаю служить музейному делу в Туле», — говорил он.
Вечная память, Вячеслав Иванович!
