Елена Н.
Если тебе что-то кажется – тебе не кажется, – любит говорить моя подруга Ирка. С детства у нее развита потрясающе острая интуиция, которая много раз спасала меня от неприятностей и разочарований. Но вот парадокс: для других Иркин внутренний голос кричит во всю мощь, а для нее самой – нем как рыба…
Помню, я в восьмом классе. Накануне в школе было родительское собрание, на котором мама в очередной раз узнала про мои трояки по русскому и решила поставить меня на путь исправления. И вот я сижу дома, вместо того, чтобы пойти в кино с Иркой. Мы заранее договорились, а я не смогла предупредить ее о моем аресте, потому что домашнего телефона у нас не было, а сотовые тогда не существовали в природе.
– Тетя Маша, зачем вы меня обманываете? Я же знаю, что Лена дома. Вы её заперли после родительского собрания и грозитесь не выпускать всё лето, – слышится звонкий Иркин голос от входной двери.
– Откуда ты знаешь? – растерянно говорит мама. Я как будто сквозь стены вижу, как она отступает назад, а Ирка, скинув обувь, топочет к моей комнате.
– С голубиной почтой Ленка тебе письмо передала, что ли? – спрашивает мама ей вслед.
– Ой, да все вы одинаковые! – отмахивается Ирка. – Ладно, в кино Ленке нельзя, давайте мы с ней русским позанимаемся?
Ну хорошо, про собрание в школе Ирка знала, потому что мы вместе учимся. Трояки по русскому тоже не были для нее секретом, как и для моей мамы. Но откуда Ирка узнала, что мама вдруг взбеленится по этому поводу и перекроет мне выход в город?
– Да откуда я знаю? Как-то само в голову пришло, – досадливо отвечает на мое недоумение Ирка. – Увидела твою маму сейчас и прям представила, как она трясет у тебя перед носом дневником и кричит: «Никаких тебе каникул!».
Я пораженно замолкаю: так всё и было.
– Ир, может, скажешь, куда я золотые сережки задевала, раз ты у нас такая провидица? – иронично спрашивает мама, слышавшая наш разговор.
– Если больше обманывать меня не будете, скажу, – бурчит Ирка, открывая учебник по русскому. – У Ленкиного папы спросите, он точно что-то об этом знает.
Через пару дней мамины сережки внезапно нашлись в серванте. Причем здесь папа? Спустя несколько лет я вспомнила этот случай, и он признался: был в запое и заложил эти серьги бабке-самогонщице за бутылку.
А когда мама на него насела с вопросами, перезанял у кого-то денег и выкупил. И не пил больше никогда: говорит, Ирка-ведьма как будто отвадила.
Таких историй про Ирку я могу рассказать сотню. При этом она никогда не кичилась своим даром, не выставляла его напоказ и не считала какой-то суперспособностью:
– Это просто интуиция, Лен. Я людей чувствую: когда они волнуются, боятся, что-то скрывают или у них злой умысел. Если ты меня спросишь, что с тобой будет лет через двадцать, я тебе не скажу, потому что не экстрасенс. А вот что у человека сейчас на уме и на душе – я вижу, потому что на лице всё как на ладони.
– И что у меня сейчас на уме и душе?
– Ты в десятый класс не хочешь идти. Но и уйти боишься, потому что Мишка остается в школе. И ты разрываешься, мечешься – по тебе всё это видно. Только Мишка – не твой герой, не ломай из-за него свои планы.
Тогда я ушла из школы после девятого класса. Пошла в училище на парикмахера, потому что с детства крутила прически куклам, потом подружкам и мечтала заниматься этим всю жизнь. Благодаря Иркиной поддержке мечта исполнилась.
Она одобрительно подмигнула мне, когда к нам подошел знакомиться мой будущий муж Валера. Потом Ирка сказала, что сразу почувствовала в Валерке сильного, ответственного мужчину, который будет меня любить всем сердцем. Мы поженились, она стала крестной у нашего сына. Когда мы решили открыть для меня салон красоты, она безошибочно выбрала для него место, потом помогала мне на собеседованиях с мастерами. «Ведьма!» – восхищенно сказал Валерик через несколько месяцев, когда стало понятно, что салон уже выходит в плюс.
С такой интуицией сама Ирка должна была жить в полном шоколаде. Но… По отношению к собственной жизни ее внутренний голос почему-то всегда молчал. Единственное, с чем она не ошиблась, – это с выбором профессии. Пошла в программирование, когда таких специалистов было днем с огнем не сыскать и до сих пор ударно и за большие деньги трудится в сфере IT. Этим волшебство и ограничилось.
Когда по работе ее пригласили за границу, там она выскочила замуж за местного жителя, но быстро развелась из-за его измены. Влюбилась второй раз, но мужчина оказался женатым. Третий был свободен, они поженились, родили дочку, но не ужились, и муж хотел отобрать у Ирки ребенка. Хорошо, что помогли юристы ее работодателя, и она спокойно вернулась в Россию вместе с малышкой. Неудачно вложилась в какие-то акции и все потеряла. Купила квартиру в Москве, но застройщик обанкротился, и достройки дома она ждала несколько лет. В общем, для меня и других своих подруг она была помощницей и талисманом, а ее личная жизнь стала чередой неверных шагов и поспешных решений.
– Это же классика – сапожник без сапог, – смеялась Ирка. – Зато хоть кому-то пользу приношу.
Два года назад она приехала из Москвы к родителям и, как всегда, зашла к нам в гости. Валерка сидел перед телевизором, безучастно щелкая каналы. Он вел себя так уже какое-то время, но меня это не слишком тревожило: у обоих куча работы, прийти бы домой и упасть без сил. Ирка несколько минут наблюдала за моим мужем, потом спросила:
– Валер, у тебя всё хорошо? Ты как будто не с нами.
– Опять ты за свое, ведьма? – как-то невесело ухмыльнулся супруг. – Не выдумывай. Я устал, пойду спать.
– Спокойной ночи. Ты только себя не обманывай, – слова Ирки неприятно резанули мне слух, но следующий бокал вина «заполировал» эту царапину.
Прошло около месяца. Однажды вечером я вернулась с работы и обнаружила Валерку, сидящим за кухонным столом, очень серьезным, собранным и напряженным.
– Лен, Ирка, как всегда, была права. Я боролся с собой несколько месяцев, думал, это возрастное, блажь и пройдет. Но я чувствую, что теряю свою жизнь и упускаю любовь. Я полюбил другую женщину, Лен. Мы с ней не вместе, я тебе не изменял. Но я не могу оставить всё как есть: не хочу обманывать ни тебя, ни себя. Прости.
Он собрался и ушел. А я смотрела, как рушится мир вокруг меня, и не понимала, почему я стою и не рассыпаюсь на осколки вместе с ним. Так хотелось исчезнуть, только чтобы не чувствовать эту боль.
Но и это тоже пройдет, как говорится в одной старой притче. Весна этого года. Нам с Иркой уже прилично за 40. Я не одна – со мной рядом Андрей. Не могу сказать, что влюбилась в него. Не скажу и о родстве душ – его я не чувствовала. Но нам вместе было комфортно, весело, тепло, и мне этого хватало. Мы с Андреем были на даче, когда позвонила Ирка:
– Заеду через час.
– Отлично, как раз посмотришь на Андрея. Мне интересно твое мнение.
Ирка зашла в дом, они с Андреем перекинулись парой фраз, а потом потек обычный разговор. И ни одной эмоции не отражалось у нее на лице. Ни одного знака она мне не подала, как это делала обычно.
Зато я почувствовала нечто особенное. Это как электричество, какое-то поле, которое образуется между двумя людьми, когда между ними рождается любовь. И эта любовь сейчас начинала искрить между мужчиной и женщиной, сидящими рядом со мной. Ирка болтала как ни в чем не бывало, Андрей смущенно смотрел на нее и на меня.
– Андрей, ты же это чувствуешь, правда? – спросила я его, когда Ирка вышла на минутку.
– Да. Прости. Похоже, это именно то, что я искал всю жизнь, – виновато сказал он.
– Не извиняйся. Уводи ее и сделай так, чтобы она тебе поверила. Я точно знаю, что у вас всё будет хорошо.
Может быть, за годы дружбы с Иркой я тоже натренировала свою интуицию. Может, внутренний голос есть у каждого, нужно научиться его слышать. Не знаю. Но в любом случае я рада, что Ирка наконец нашла своего человека, свою половинку. Она, мой ангел-хранитель, моя дорогая ведьма, это точно заслужила. И я ни о чем не жалею.
Фото: pixabay.com
