Вы их знаете. Вы ходите в заведения, которые они открыли. Работаете в зданиях, которые они построили. Вы видите их постоянно, восхищаетесь и ненавидите. Проект Myslo «Люди в городе» расскажет о тех, кто пишет современную историю Тулы.
За пять лет «Искру» полюбили туляки и туристы. Да что там пять лет, это была любовь с первого взгляда! Стильная, уютная и необычная для Тулы пятилетней давности «Искра» перевернула не только гастрономическую, но и культурную жизнь города.
Архитектор Роман Устименко в «Искре» чувствует себя как дома, на интервью пришел расслабленно, со стаканом кофе и сразу же начал экскурсию по закромам, казалось бы, самого публичного пространства города.
— Вообще-то место, в котором создаю многие свои работы, я называю помойкой, — говорит Роман.
Но для нас это настоящая тайная комната с подрамниками, холстами, скульптурами и огромной бетонной головой.
— Голова была на одном из Дней города. Я установил ее на постаменте, играл диджей, а мы с командой художников ее расписывали. Это был прикольный перформанс. Стараюсь устраивать подобное каждый год, для меня важно прилюдно самовыражаться. Это новые, ни с чем не сравнимые эмоции.
Один из перформансев. Тула, 2022 год. Фото из архива Романа Устименко.
— Любовь к творчеству и самовыражению читается и в «Искре». Этот масштабный проект случился с тобой в 25 лет. А что было до?
— В 2015 году я окончил Тульский государственный университет, кафедру городского строительства и архитектуры. Всю студенческую жизнь я посвятил творчеству: у меня была студия, я много рисовал, занимался скульптурой день и ночь. Никогда не подрабатывал, как многие современные студенты, официантом или кем-то еще. Только творчество.
После университета нужно было искать работу по профессии. Мониторил вакансии, отправлял резюме, звонил, но ничего подходящего не было. А потом вспомнил, что у меня есть знакомые, которые занимаются подрядом по проектированию торговых центров и магазинов в Туле и области.
Пришел на собеседование. Мало что в этом смыслил, но мне сказали: «Берем, будешь учиться». Я начал учиться, работать... и сильно загрустил. Творчество улетучилось: я считал перемычки, количество кирпичей, сокращал сметы. Это было успешно: я дорос до главного инженера проекта, вел совещания. Но в свободное время продолжал писать холсты, делать эскизы, следить за тем, что происходит в Туле.
В 2017 году я не мог пропустить презентацию проекта Тульской набережной, общался с коллегами, ходил на встречи с автором проекта Олегом Шапиро. И в какой-то момент, когда стартовал частный проект «Искры», мне предложили попробовать свои силы. Я понял: это мой шанс!
Тогда вообще не разбирался, как создаются общественные пространства, но было очень интересно. Я генерировал идеи, топил за арт, мы проводили исследования, общались с резидентами, подбирали материалы, смотрели примеры. Это был живой и очень творческий проект — то что нужно. В итоге я бросил работу главным инженером и ушел в сильное творчество.
— Как задумывалась «Искра»? Какой ты ее видел? И что изменилось в процессе?
— У нас обычно упоминают только архитектора, но на самом деле «Искру» создала команда. У нас был прекрасный светодизайнер, директор. Первое время нам помогал Андрей Колбасинов, у которого уже был опыт в реализации крупных проектов.
Большую лепту внесли собственники. В «Искре» появились совершенно новые для города проекты. Ребята во многом тоже не разбирались, но были готовы прислушиваться к мнению фрешменов. У нас была задача — сделать пространство в едином стиле. Некоторые резиденты заходили к нам с недопиленным брендбуком. Я видел, что это слабо, помогал, подсказывал, мы вместе придумывали логотипы. Много спорили, я настаивал на минималистических вывесках, но многие собственники почему-то хотели сделать их несуразными... Это все мелочи, но из них и сложилась общая картина.
Мы тогда стимулировали резидентов сделать чуть смелее, не экономить, идти на риски.
Все финальные решения принимали вместе, но за мной было последнее слово по визуальной составляющей. До сих пор, если резиденты хотят что-то изменить, они должны сначала написать мне. Мы соберемся и обдумаем всё вместе.
— Насколько сложно было найти резидентов?
— Сложно было сначала, когда пространства еще не было. Мы вдохновляли, показывали, как все будет устроено. А потом уже работало сарафанное радио. Сейчас на «Искре» все забито. Есть даже список желающих вписаться, но пока такой возможности нет.
— «Искра» изменилась за пять лет. Особенно это заметно летом, когда везде открыты летние веранды, а ночью все превращается в большую тусовку. Так и задумывалось?
— Да. Мы изначально стимулировали всех сделать интересные веранды. Разных форматов и цветов, с разным настроением, чтобы люди могли путешествовать из одного заведения в другое. Хотелось, чтобы гости чувствовали контраст между ресторанами в дневное и ночное время. «Искра» — это город в городе, в этом и есть основная концепция.
— Планы по развитию «Искры» есть?
— Я бы очень этого хотел. У нас ожидается второе дыхание, вторая очередь, открытие новых площадок и нового корпуса. Я хочу видеть в них не тиражирование, а новую кровь. Всегда за арт: галереи, заведения, связанные с арт-тематикой, арт-кафе, музыкальные бары, в которых можно слушать винил и живую музыку. Такой трушный крутой вайб. У нас в городе его не хватает.
У нас много заведений. Но иногда думаешь: «Куда пойти?..» И понимаешь, что некуда. Они не отличаются друг от друга. Хочется больше самобытности.
— Тула к этому готова?
— Да. Но тулякам нужно это показать.
Такие заведения должны открывать бизнесмены, готовые рисковать. Бешеные, которые не боятся заниматься новыми проектами.
Я надеюсь, что такие в городе есть. И стоит только начать — их станет больше.
— По ощущениям — как «Искра» изменила Тулу?
— Она дала городу новые проекты, которые сейчас с успехом тиражируются на ул. Металлистов. Та же рюмочная — сначала формат выстрелил на «Искре».
— Что еще хотелось бы реализовать в Туле?
— Пространства, связанные с тульскими мастерами и креаторами — художниками, скульпторами, керамистами, пекарями... Да с кем угодно! Хочется, чтобы развивался локальный малый бизнес, где кто-то вяжет, шьет, делает крутую мебель, ковры или ювелирные украшения, коллекционирует винил. Хочется, чтобы люди создавали руками и это было конкурентоспособно.
— На «Искре» собралось комьюнити?
— Да. Примерно с 2019 года здесь появился определенный контингент людей, которых ты узнаешь в лицо, с которыми здороваешься. И это разные люди — разных профессий, с разными увлечениями, разных возрастов. Кто-то приходит пообедать, проводит деловые встречи, кто-то потусоваться. «Искра» — она для всех и каждого.
— Не доросла ли «Искра» до фестивалей?
— Доросла. Но нужен креативный человек или целая команда, которая могла бы это провернуть. А так — вполне, это было бы здорово.
В процессе общения мы попадаем в еще одно неочевидное место «Искры». За одной из дверей скрывается сквот. Это уголок художника, в котором организован pop-up — атмосферное пространство с коллекцией одежды и обуви, созданной Романом. Это еще один способ самовыражения для архитектора.
— Это мой третий pop-up. Есть еще один в «Октаве» и на ул. Металлистов. В каждом из них — по коллекции. Здесь pop-up называется «Ртуть».
Среди одежды — свитшоты, бомберы, футболки. Но купить их получится не у всех.
— Это дикий хендмейд, — объясняет Роман. — Все вещи и даже шнурки я окрашиваю вручную, поэтому здесь нет ни одной точной копии. Кроссовки я тоже создал сам, за это вообще мало кто берется. Сначала сделал скульптуру, прикинул, какими я хочу их видеть, потом начал экспериментировать с формами, подбирал материалы, клей. У меня где-то около ста пар, которые не прошли проверку. Я делал, потом надевал, понимал, что через полчаса в них ноги отваливаются, и снова дорабатывал... Конечно, у меня есть помощники, которые делают по моим эскизам, но я лично участвую во всем.
Я большой фанат материала и фетишист фурнитуры. Подходящий материал искал год. Начинал с худи, сейчас коллекция разрослась, появились джоггеры, редкие куртки и пуховики. В каждой вещи — своя фишка. В моих бомберах есть редкие советские молнии, которые ставились только на спецформу элитных ВВС Советского Союза. Они никогда не продавались. Я нашел их на «Авито» у какого-то мужчины, который, вероятно, украл их откуда-то много лет назад.
Это не массовое производство и не магазин. Это часть искусства и одна из моих главных отдушин. Я безумный тряпичник и коллекционер одежды.
Одежду и обувь я продаю не всем, только своим людям, которые поддерживают близкую мне культуру. У нас есть тэг #PODIGOO, он объединяет команду ребят, которые делают разное искусство: стрит-арт, вечеринки, показы, музыку. Почти у каждого из них есть моя одежда, но если человек наши увлечения не разделяет, вещи я ему не продам.
Это такой закрытый клуб, как и закрытый pop-up, который я открываю только знакомым мне людям и по личной просьбе.
— В этой сфере есть мечта?
— Открыть следующий pop-up в Москве. Показать новый уровень презентации, не показ, а перформанс, целое театральное представление, и чтобы был определенный вид съемки.
Моя глобальная мечта — дойти до уровня презентации Yeezy в 2016 году в Madison Square Garden. У этого был большой художественный смысл.
— Что вдохновляет творческого человека?
— Я никогда не ищу вдохновения и вообще не понимаю, как можно его искать. Вдохновение возникает из ниоткуда. Когда ты о чем-то думаешь, когда играет музыка, когда ты ощущаешь запахи, посещаешь театр, смотришь презентации. Меня вдохновляют талантливые люди. Когда я вижу, как они по-особенному преподносят свои продукты, меня всегда это заряжает.
— Кризисы бывают?
— Кризис — это определенная точка, которую не нужно бояться. В прошлом году мне нужно было нарисовать серию картин ко второй коллекции одежды. Серия называлась «84».
Начиная с сентября каждый день я писал по одной картине. 84 дня подряд. Каждое утро я просыпался, натягивал холст, делал подмалевок и писал картину до вечера. Без выходных. Картины были в моей технике, 1,5х1,5 метра.
Каждый день я выкладывал работу в соцсети, это был отсчет до открытия галереи. Я был настолько заряжен, что не пропустил ни дня. Вечером люди уже знали, что я выложу картину и присвою ей номер.
Но в один из дней, примерно к тридцатой по счету картине, у меня случился глюк с Instagram (запрещен на территории РФ). Я не мог выложить картину, и мой друг предложил сделать это за меня. Я понял, что это гениально. Все следующие работы выкладывали другие и отмечали меня. Это видело все больше людей, знакомые удивлялись: «Что за картины?»
Это стало событием, выросли охваты. На 84-й фотографии была комната, на которой висели все картины. Я смог.
И это не вдохновение, это дисциплина, тайм-менеджмент — самое важное для творческого человека. Я знаю много талантливых людей, у которых большие проблемы именно с этим, и это их слабая сторона.
— Как выстроить такой тайм-менеджмент?
— Нужно быть очень упертым. Если ставлю себе план, я в лепешку расшибусь, но сделаю. Это внутренний стержень, склад характера.
Я не верю в талант, его не существует. Есть мироощущение и внутренний характер, который ты изливаешь наружу. То, как ты себя преподносишь, как ты себя заставляешь, как ты делаешь изо дня в день, — это и есть самовыражение.
Любой человек, который горит своим делом, будет талантлив и успешен. И о нем будут говорить.
— В Москву не хотелось переехать?
— Мне там некомфортно. Я часто езжу в Москву, там много друзей. Но я люблю Тулу, это мой дом. Я люблю возвращаться в этот город, в котором, гуляя по центру, можно встретить десятки знакомых людей. Мне очень нравится это. А творить можно везде.
