Однажды мне странный привиделся сон:
Бредет каторжанин по пыльной дороге.
Я вижу, как грязен, измучен он,
Лохмотья на теле, в колодках ноги.
Быть может, когда-то был полон сил,
Был молод, гулял бесшабашно и пил,
Но вот совершил преступленье, убил…
И мир его не простил.
Был в цепи закован и брошен в трюм.
Морская болезнь трепала.
В забытьи от страшных и горьких дум
Он плыл… Без конца и начала
Он небо в дороге о смерти молил,
Оставшись с судьбою один на один,
Но бог, казалось, о нём позабыл,
И ждал его Сахалин…
Туманы, дожди, холодный острог,
Работа до изнеможения…
Был остров печален, суров и жесток,
А он искупал преступление.
К свободе шёл трудной, тернистой тропой.
Споткнулся… Упал… Не поднялся…
Он был одинок, и лишь только прибой
То плакал над ним, то смеялся.
Я знаю, о чём он пришёл рассказать,
Хотел, чтоб его послушали,
И он говорил, как легко убивать,
Как трудно очистить душу.
Сказав же о том, что болело в душе,
Ушёл, кандалами звеня.
И шёпот его: «Помолись обо мне…»
Лишь ветер донёс до меня...
