То ли ярмарочный Петрушка, развлекающий народ на масленичных увеселениях, то ли несчастный человек, свыкшийся с повышенным вниманием публики.
Потомственный почётный дворянин Саратовской губернии (впрочем, о нём же писали, что происхождением из сибирских мещан) господин Николаев свой сценический псевдоним — де Фосс — взял, по всей видимости, у заезжего чемпиона Эмиля Фосса, который выступал в России с 1894 года. Фосс считался редким силачом — реклама гласила, что он одним пальцем поднимает 25 пудов. Господин Николаев вдобавок к этому эксплуатировал образ силача-обжоры.
Во времена своей цирковой карьеры знакомство с любым городом де Фосс начинал с вокзального ресторана, где за один присест уминал десять обедов.
До революции по рукам ходили даже сборники анекдотов о невероятной прожорливости Фосса. Перед началом борцовских поединков на глазах изумлённых зрителей он выпивал четверть водочки, закусывая её целым жареным поросёночком. А в разгар поединка у него лопалось трико, и из него на арену сыпались опилки.
После того как он получил отставку из цирка, де Фосс принялся гастролировать по России в одиночку. В 1909 году «Русское слово» рассказывало, что «атлет Фосс, как оказывается, уже около 10 лет занимается скандалами. Переезжая из города в город, он, с набитыми камнями и бумагой чемоданами, является в первую гостиницу, снимает лучший номер и широко кредитуется. Финал везде один: разорванный счёт, скандал и выезд в новый город. В Рязани в одной из гостиниц владелец, по горькому опыту, отказался дать обед до уплаты за номер. По этому поводу атлет бушевал целый день».
Удивительно, но что бы ни вытворял де Фосс, ему всё сходило с рук. К нему относились с удивительным, чисто российским терпением.
Ну, а теперь хроника похождений де Фосса в Туле в июле 1912 года.
«Одну из лучших местных гостиниц удостоил своим посещением всероссийски известный скандалист, бывший атлет-борец Фосс (Николаев). Явившись на рассвете в гостиницу, он потребовал себе номер, который по незнанию был ему отведён. Там приезжий заперся, спустил шторы на окнах и долгое время не подавал признаков жизни, так что в гостинице даже забеспокоились и пригласили полицию, т.к. жилец на стук в дверь не отзывался. Единственный раз он отпер дверь, попросил воды и опять заперся. Однако к моменту прибытия полиции в гостинице стало известно, что их посетил Фосс, который отпер дверь номера, а когда к нему вошла полиция, принялся было сильно ругаться, даже грозил убить пристава, но в конце концов смиренно попросил есть. По просьбе пристава голодному атлету принесли огромную миску щей и чаю, и он обещал после поглощения уехать. Однако этим дело не ограничилось и Фосс, по уходе полиции, стал снова безобразничать, требовать „второе блюдо“
Вечером Фосса видели в помещении первого класса на Курском вокзале. Он яростно ругался, просил есть, но ему не дали. Фосс проявил негодование, что столы и стулья на вокзале хрупки и не могут как следует служить его особе. Фосс так громогласно орал, что около помещения всё время толпилась глазевшая на атлета публика, что приводило Фосса в бешенство, и он орал на жандармов, чтобы они запретили глазеть на него. В конце концов Фосс сел на один из поездов и уехал».
«Оказывается, Фосс уехал без билета недалеко и снова появился в Туле. На этот раз он, минуя первоклассные гостиницы, явился в скромные меблированные комнаты „Петергоф“ на Миллионной улице (нынешней Октябрьской), принадлежащие Иголкину.
Повторилась та же история, что и накануне, с той разницей, что кушанья сначала отпускались Фоссу беспрепятственно, а когда дело дошло до расплаты, атлет отказался платить, наводя ужас и смятение рёвом своего голоса не только на прислугу, но и на жильцов комнат.
В конце концов Фоссу отказали в кредите, и Иголкин пошёл в полицию, прося выдворить от него непрошеного постояльца, который ест за десятерых, кричит, ругается, а денег не платит и за одного, говоря, что его и в деревнях даром кормили, а уж в городе и подавно должны кормить. Такой довод оказался для г. Иголкина весьма неубедительным и ему кое-как удалось избавиться от постояльца. Где теперь Фосс преклоняет свою буйную голову, пока неизвестно».
«Бывшему атлету Фоссу жить в Туле пришлось по вкусу и он не думает её покидать. Вчера Фосса видели днём в одной из второстепенных гостиниц города в третьей части (Заречье), где он потребовал себе есть.
Героя накормили безвозмездно, и посетители гостиницы любовались, как насыщается пресловутый борец»…
«Покинувший Тулу Фосс направил свои стопы в Алексин, где он с железнодорожной станции нанял извозчика в гостиницу Соколова. Приехав, Фосс велел расплатиться с извозчиком, заплатив тому „сколько запросит“, и в гостинице обрадовались тороватому постояльцу. Однако Фосс сразу раскрыл свои карты, когда заказал тройное количество кушаний. В гостинице смекнули, с кем имеют дело, и в категорической форме потребовали, чтобы он очистил занимаемый номер, чему борец и подчинился».
Ну и далее гастроли покатились по России.
Из Орла:
«В Орле с Фоссом обошлись гуманно, кормили его во многих гостиницах бесплатно, собрали ему денег и купили железнодорожный билет до станции Змеёвка, куда Фосс и отправился».
Из Пятигорска:
«Известный на всю Россию своим поведением Фосс недавно посетил Пятигорск и пробыл здесь около трёх дней. Заняв номер в одной из лучших гостиниц, скандальный богатырь, одним своим видом и криками наведший панику на служащих гостиницы, потребовал себе два самовара, три кровати
Отъезд сопровождался выходкой. Фосс изорвал всё бельё, бывшее в номере, одеяло, подушки, изломал стулья».
Но болезнь прогрессировала. Он уже называл себя не только де Фоссом, но и графом ла Форжем, а то и Петром Великим. А на визитных карточках именовался как «легендарный атлет с молодой душой, потомственный дворянин Саратовской губернии де Фосс».
Свои дни потомственный дворянин Николаев, по всей видимости, закончил в психушке. В июле 1913 года газеты сообщили, что известный атлет Фосс после целого ряда скандалов и столкновений попал в больницу св. Николая Чудотворца, куда был доставлен при полицейском протоколе несколькими городовыми, и помещён в отделение буйных. Газеты того времени писали, что в больнице аппетит у Фосса не уменьшился.
«Как было запротоколено, он съел десять тарелок супу, столько же тарелок рагу, ганкисепа и выпил 18 стаканов чаю. В больнице он уже несколько дней и всё ещё ни разу не раздевался. Все попытки отвести его в ванную пока не привели ни к чему…»
