Myslo пообщался с вокалисткой и руководителем коллектива Мириам Сехон после выступления.
Мириам Сехон — российская актриса театра и кино, вокалистка групп Race to Space, Green Point Orchestra и ВИА «Татьяна».
Родилась 21 сентября 1983 года в Москве.
Окончила режиссерский факультет РАТИ-ГИТИС.
Снималась в фильмах «Ветка сирени», «Пётр Лещенко. Всё, что было…», «Солнечный удар», «Эти глаза напротив» и др.
Впервые в «Ясной Поляне»
– Мириам, на концерте Вы сказали, что впервые сегодня были в «Ясной Поляне». Поделитесь впечатлениями от первого знакомства с Тулой.
– В Туле, к сожалению, я еще не была, а вот с Ясной Поляной получилась интересная история. Еще в пятницу я играла спектакль «Русский роман» в Театре Маяковского про жизнь Льва Толстого и Софьи Андреевны, их сложные взаимоотношения, в который вплетены герои романа «Анна Каренина». В этом спектакле я играю Анну Каренину. Так что для меня этот приезд особенно важен.
В пятницу играла спектакль, в субботу утром мы выехали из Москвы, а вечером уже гуляли по усадьбе, сходили на могилу Толстого. Холодно. В эти места хочется более целенаправленно приехать летом. А так чудесный музей, чудесная территория, очень хороший экскурсовод. У нас только положительные эмоции.
– Приезжали семьями?
– К сожалению, нет, хотя могли бы. Во-первых, у всех завтра школа, у нас очень разнокалиберные дети всех возрастов.
– Ваш коллектив называется «Татьяна», а ни одной девушки с таким именем в нем нет.
– Вот так. Зато у нас есть общий ребенок по имени Татьяна. Нам просто очень нравится это имя, поэтому уже двенадцать лет называемся «Татьяной». Хотя за это время придумали много хороших ответов на вопрос, почему у нас именно такое название. Что это прекрасное русское имя, что есть пушкинская Татьяна, романс «Татьяна, помнишь дни золотые».
Я – девушка из двухтысячных, а не шестидесятых
– Показалось, что на сцене Вы скорее играете в стиль, в эпоху шестидесятых.
– Да, это так. Хочется думать, что музыкально это похоже. Мы же не осовремениваем ничего. Для нас, для группы, хочется просто сохранить эту музыку.
– Вам интересна та эпоха?
– Скорее, музыка той эпохи. Когда мы начали ее играть, как раз вышел фильм «Стиляги», и вдруг выяснилось, что это модно. Как говорит моя мама, для нас, людей рожденных в 80-х, ретро – это всё: от 1925-го до 70-х годов.
– То есть Петр Лещенко где-то по восприятию рядом со Львом Лещенко?
– Для нас они разные. Но если я на концерте объявляю, что мы поем песни Лещенко, всегда уточняю, что Петра Лещенко. Людей, которые хорошо помнят и знают старые песни, очень немного. Поэтому мы, условно, стараемся играть на концерте две-три песни менее известные – «для общего развития». А в основном это хиты, которые все знают. Мы сыграли 24 песни сегодня, а на самом деле у нас в репертуаре их больше ста.
– Как вы их ищете? «Первый лед», например, на стихи Вознесенского, более известный как «Плачет девушка в автомате», в оригинальном исполнении «Веселых ребят» даже в интернете не так просто найти.
– Первый исполнитель этой песни – Нина Дорда. Ровно так, как пела она, эта песня звучит у нас. Послушайте, она есть в интернете. Ищем по разному – в нотах, на старых граммофонных пластинках, в интернете. Лариса Мондрус, Тамара Миансарова, Лидия Клемент – они все уже есть в свободном доступе.
Кстати, вот как звучит «Плачет девушка в автомате» в исполнении Нины Дорды:
...и «Веселых ребят»:
– Но манера поведения у вас все же не совсем из советских шестидесятых.
– Мы как-то играли на одном мероприятии, где была Алла Борисовна Пугачева. Лера пела песню «Как бы мне влюбиться».
Алла Борисовна вышла на сцену и говорит: «Можете еще раз сыграть, я покажу, как мне впервые на этой песне разрешили жестикулировать?»
Она начинает показывать – условно ей разрешили только легкую иллюстрацию текста. И смешно, и грустно одновременно. У меня нет никакой цензуры. Я могу стоять как вкопанная, могу валять дурака. Могу выходить из стиля, потому что я в него только играю. Я не могу делать вид, что я женщина из шестидесятых. Я - девушка из двухтысячных.
– Тем, кто помнит советских исполнителей, наверное, это не всегда нравится.
– В основном принимают очень тепло. Но как-то одна женщина сказала: «Какой кошмар! Вы поете советские песни, а сами дергаете юбкой»! Опять же когда мы начинали, мы ничего такого себе не позволяли, стояли как вкопанные. Но теперь иногда заигрываешься в это состояние. Опять же мы настолько любим эти песни, впитали в себя эту стилистику, что даже своим дуракавалянием не можем их испортить.
Даже когда мы выступаем в Театре эстрады – это 1200 мест, люди покупают дорогущие билеты – даже там мне хочется сбивать пафос между артистами и зрителями.
– Вы часто выступаете на разных площадках. Концерты в больших залах и в таких ДК, как «Ясная Поляна», сильно отличаются?
– Мой мастер в театральном институте, Сергей Васильевич Женовач, учил нас, что всегда нужно играть так, как на тебя сегодня смотрят партнеры, как зритель тебя воспринимает именно сейчас. Поэтому, конечно, все концерты разные. У вас очень маленький ДК, уютный, и звук хороший. Когда поешь, здесь хорошо видно всех зрителей. Это создает свою особую атмосферу.
Чем больше занят, тем больше времени
– В кино у Вас очень много ролей, связанных с музыкой. Так зовут или Вы так выбираете?
– А еще с женами известных людей. И так зовут, и так выбираю. Но в основном так зовут. Ой, вы петь умеете – давайте сыграете певицу. У меня сейчас шесть разных музыкальных групп, я им отдаю очень много времени. При этом всегда говорю, что музыка – это мое хобби, потому что я на это не училась. А училась я актерской профессии. Поэтому для меня каждый раз, когда я выхожу на сцену, снимаюсь в кино – очень важно.
Это моя работа и то, чем я хочу заниматься. Конечно, я была счастлива сниматься у Михалкова, у Лунгина.
– Кстати, о женах известных людей. Вы играли жен Петра Лещенко, Валерия Ободзинского. Насколько, на Ваш взгляд, оправданно то, что в современном кино к биографиям, историческим фактам относятся, мягко говоря, слишком вольно?
– Кино, которое в точности соответствует настоящей биографии, называется документальным. Там мы видим хронику, интервью с какими-то людьми, нам дают историческую сводку. Я посмотрела фильм про баскетболистов, а потом уже прочла, как недовольны были жены этих людей, обижались, что сильно изменили историю. Ну, ребята, конечно, тут сделано мейнстримовое кино, чтобы его увидели много-много людей. Посыл очень хороший – хотели рассказать яркую историю. Да, приукрасили. Это нормально. Мы приукрашаем немного в кино эту жизнь, чтобы она была более драматическая, более симпатичная. Это такой жанр. А есть очень много людей, которые не любят реалистичное кино – весь этот сыр-бор Звягинцева, который похож на их унылую несимпатичную жизнь. Эти люди и хотят смотреть на сказку.
– А Вам как зрителю какое кино ближе?
– Я люблю и сказку смотреть, и реальное кино. Мне и Звягинцев нравится, и мейнстрим.
– То есть «Движение вверх» Вам понравилось?
– Да, понравились. И артисты, и то, как все снято. Это крепкий фильм. А вот «Легенда номер 17», например, нет. Это для меня слишком какой-то Дисней.
– Вы снимаетесь в кино, играете в театре, выступаете с концертами. А что Вы не успеваете? На что не хватает времени?
– На самом деле это только кажется, что ты все время занят. Обычно получается наоборот – чем больше ты занят, тем больше у тебя времени. Но вообще хотелось бы получить второе образование и больше читать. Вот на это пока времени остается мало!
