История знакомства и развития отношений, рассказанная самими главными героями...
Владислав и Маргарита Михайловы.
Фото Fotolia/PhotoXPress.ru
Продолжение. Начало в №33
Рассказ Владислава
Рита нанесла болезненный удар по моему самолюбию и постаралась поставить точку в наших отношениях. Она добилась своего, я ей больше не докучал, но я не мог выбросить Риту из головы. Мысленно постоянно говорил с ней, советовался, спорил, что-то доказывал. Да и в сердце моем она сидела, как заноза.
Чтобы избавиться от наваждения, я решил жениться и непременно сообщить об этом Рите.
Людмила приехала в Москву на заработки. В её родном городке работы не было совсем. Она была милой, доброй, ласковой и заботливой. Я решил, что отшлифую ее, приодену, и она вполне справится с ролью моей супруги. Как я ошибался!
Я отправился работать в одну из стран Ближнего Востока. Людмила была согласна на все. Она готова была ехать со мной хоть на край света и её не смущало то, что она не знает ни одного иностранного языка.
Бедная моя овечка! Она не подозревала, в какой гадюшник угодила. Её кусали все, кому не лень. К ней сразу прилипла кличка «Людочка» (помните возлюбленную Холодова из «Покровских ворот»?) Я не мог её подстраховывать, она постоянно выставляла себя на посмешище. Например, увидев в доме моих друзей хорошо известный портрет Хемингуэя, она спросила у хозяйки: «Это Ваш папа?»
«Да, это мой папа Хем», – не растерялась та.
«Какое необычное имя», – прокомментировала Людмила.
А ведь она не была дурой. Много читала и, имея хорошую память, могла без запинки цитировать Тургенева, Чехова, Толстого. Ну не знала она зарубежной литературы. Не большой грех, по-моему.
Конечно, если представить себе, что она увидела бы фильм Вуди Аллена «Полночь в Париже», она ничегошеньки не поняла бы. Зато она родила мне сына!!! Прекрасного здорового ребенка, очень похожего на меня.
Я попробовал связаться с Ритой, но ее телефон упорно молчал и я, не надеясь на успех, отправил коротенькую открытку по старому адресу в надежде на чудо. Чудо не произошло.
Жена моя оказалась хорошей матерью и хозяйкой. Вот только она так и не смогла приспособиться к столичной жизни. Дома у нас все было прекрасно, а вот наши выходы «в свет» заканчивались всегда печально. Я сгорал от стыда, она всю ночь плакала в подушку.
А потом в дом пришла беда. Она проникла так незаметно, что никто ничего так и не понял. Жена моя была хрупкая субтильная женщина, абсолютно неспортивная, в отличие от крепкой Риты, подверженная различного рода инфекциям.
Первый приступ произошел с ней в нашем загородном доме. Был теплый августовский вечер. Мы всей семьей сидели на веранде, слушали ночные звуки, любовались звездным небом, пили чай и вели неторопливую беседу.
Вдруг Люда начала дрожать.
«Мне очень холодно, – сказала она, выговаривая слова с трудом, – я пойду лягу».
Её трясло всю ночь. Утром мы догадались померить температуру, + 40°. Такое состояние держалось ровно сутки.
Вернувшись в Москву, я настоял на тщательном обследовании её организма. Врачи выявили целый букет «болячек», навыписывали массу дорогостоящих лекарств, которые она послушно пропила, провели повторное обследование и поздравили меня, сказав, что моя жена абсолютно здорова.
На следующий же день приступ повторился. Промежутки между приступами сначала составляли два месяца, а потом они стали сокращаться, приступы повторялись каждые две недели. Врачи только разводили руками и сами посоветовали сходить к «бабке». Ходили и на рассвете, и на закате, выполняли все их предписания. Недуг затаился на время, а потом вспыхнул с ещё большей силой, и ее бедное сердце не выдержало. Диагноз так и не был установлен. Мы с сыном остались одни на всем белом свете.
Рассказ Маргариты
Я все-таки получила открытку Влада. Коротенькую, без сентиментов. Ни тебе «люблю, скучаю», ни тебе «целую». Сухой текст: «Как поживаешь, Рита? О себе: похоронил мать, женился, родил сына. Звони, координаты те же». Открытка была послана года три назад. Я все же позвонила и узнала о беде Влада.
Приехала к ним в ближайшие выходные. Меня встретили два печальных человечка, как две капли воды похожих друг на друга, только один большой, а другой крошечный карапузик. Карапуз смотрит на меня исподлобья, с опаской, а в глазах Влада я прочла тревогу и надежду на помощь.
«Вот, Михасик, познакомься. Это тетя Рита», – сказал он сыну.
«Только не тетя. Меня зовут Маргарита Павловна», – поправила его я.
«Он же ребенок», – запротестовал Влад. – «Пусть привыкает».
Я решила взять инициативу в свои руки. Сразу отправилась на кухню и организовала обед из привезенных с собой продуктов.
Поставила на стол экзотический салатик, порезала семгу, сделала бутерброды с икрой и на десерт приготовила желе со взбитыми сливками.
Малыш посмотрел на эти деликатесы, лицо его искривилось, и он заголосил сквозь слезы: «Макароны хочу, макароны и яйцо».
Так начался новый этап наших отношений с Владом. Мы оба немолодые уже люди, были неопытны в воспитании детей, как подростки. Учились всему постепенно: ошибались, иногда перегибали палку, ссорились по пустякам, баловали свое неразумное дитя – и все эти трудности помогали нам лучше понять и оценить друг друга.
Я плюнула на карьеру, перешла на другую работу и старалась как можно чаще приезжать к своим дорогим мужчинам. Речи о замужестве не было, нас вполне устраивало status quo. Я с удовольствием ехала к ним, но с неменьшим удовольствием возвращалась домой, чтобы расслабиться, отдохнуть, зарядиться энергией и оптимизмом. Я не сомневалась, что у Влада помимо меня бывают другие женщины.
Он по натуре своей ярко выраженный бабник. Самое большое удовольствие в жизни ему доставляет процесс покорения женщины, и чем строптивее объект его ухаживаний, тем больше он распаляется.
Но, добившись своего, он мгновенно теряет интерес и начинает оглядываться вокруг в поисках новой добычи. Все это я знала и понимала, поэтому не стремилась к браку с ним. Мне было жалко карапузика Михасика. Я искренне к нему привязалась. Влад был хорошим отцом, но малышу не хватало материнской ласки. Я читала ему книжки, разучивала песенки и стишки, учила танцевать, делать упражнения, посадила на велосипед. У Миши обнаружился абсолютный слух, и с пяти лет он начал заниматься музыкой. Я была с ними рядом до получения Михасиком аттестата зрелости, а потом сказала:
«Все, ребята. Я сделала, что смогла. Вы теперь вполне самостоятельные. Давайте жить дальше порознь».
Это решение я приняла после долгих раздумий. Все эти годы я посвящала себя целиком и полностью воспитанию Миши, заботе о Владе и совсем запустила свою собственную жизнь. Многие из моих жизненных планов так и не были реализованы. Я чувствовала неудовлетворенность своей жизнью, я хотела заниматься творчеством, я хотела делиться своими знаниями и опытом с другими людьми. Я хотела оставить свой след на земле!
Окончание следует.
