Продолжение. Начало истории доступно по ссылке.
Напомним историю Маргариты П. Рита дружит с Ромой и Вовой. Вова делает ей предложение, она же влюблена в Романа и до последнего ждёт от него признания в любви. Но Роман уезжает, подарив ей томик Бродского на прощание.
Я до последнего надеялась, что Ромка признается мне в любви. А тут ещё Вовка по-собственнически обнимал меня и не давал как следует попрощаться с другом. Ромка уехал, и я почувствовала такую тоску и пустоту, как будто из меня вынули ёмкость, отвечающую за радость, счастье, ликование и отправили тем же поездом в неизвестность.
«Тебе, когда мой голос отзвучит настолько, что ни отклика, ни эха…»
И только с Вовкой мне становилось легче, он был сопричастным к моей боли. И с ним я проживала нашу дружбу с Ромой заново.Вовка как раз собирался поехать домой, как пришла телеграмма о скоропостижной смерти его отца. Он уехал, но очень быстро вернулся. Осунувшийся, похудевший, но всё равно красивый.
– Чёрт! Чёрт! Что же теперь делать! – то и дело восклицал он, ударяя кулаком по стенам.
– Володя, я, конечно, всё понимаю, но ты уже взрослый, тебя в детский дом не сдадут. Надо дальше жить, – попробовала я привести его в чувство.
– Да ничего ты не понимаешь! У меня вся жизнь рухнула. Отец не успел пробить для меня должность, дядьку сняли. Никому я там не нужен теперь!
Я как могла успокаивала Вовку, говорила, что он легко найдёт работу в городе, а жить можно у нас с мамой.
– И кем же ты предлагаешь мне работать? Учителем в школе? А может, в грузчики пойти?
Вовка был безутешен и один раз даже пришёл пьяный, вёл себя агрессивно, и я в сердцах сказала ему, что Рома никогда бы себе такого не позволил.
– Рома, снова Рома, – разозлился Вовка. – Иди к своему Роме, ищи-свищи своего Рому. А нас и тут есть кому оценить.
Но через неделю Вовка успокоился, стал надолго пропадать, говорил, что ищет работу. Я вздохнула с облегчением. Ничего, всё наладится. Я ему помогу пережить потерю отца и надежд.
Начался новый учебный год, я возвратилась в институт. Его стены теперь казались мне неуютными, моих друзей не было со мной. Я перестала посещать студенческое кафе, боясь расплакаться от одиночества.
Однажды ко мне подошла наша староста Ирина.
– Твой дружок неплохо устроился. Перебирал баб, перебирал и выбрал себе лягушку из болота. Только она в царевну никогда не превратится.
– Ты о ком? – не поняла я.
– О твоём приятеле Владимире.
– И что с ним? – я не могла поверить, что она хочет меня оскорбить. Почему она называет меня лягушкой из болота?
– А ты что, не знаешь? – удивилась Ирина. – Он на Сонечке Мазиной женится. Ну, на бывшей Костиковой жене. Толстая с лоснящейся мордой.
– На дочке завкафедрой? – не поверила я.
– Там ещё и папа имеется, большой начальник. Вот так – «не родись красивой...».
Вовка действительно сделал предложение Соне, девочке со связями. Он привык жить на широкую ногу и не собирался менять своих привычек. Мы встретились с ним однажды на остановке, и он, смеясь, рассказал, что через несколько дней поведёт в загс Сонечку.
– Знаешь, бывают такие ситуации, когда надо переступить через себя, – сказал Вовка.
– У тебя не такая ситуация, – ответила я и ушла прочь.
Я перевелась на заочное отделение, уж очень сильно изменилось моё существование в институте. Прошёл год, я немножко успокоилась, вернулась к прежним друзьям детства, забытым мною ранее. На каникулы мама подарила мне поездку в Сочи, и я отправилась навстречу морю, солнцу и ветру.
В купе было шумно, дети, ехавшие со мной рядом, затеяли возню и опрокинули пакет с йогуртом на пол. Их родительница начала блажить, и я вышла в коридор. Он был пуст, и только через несколько купе от меня стоял мужчина и смотрел в окно. Что-то в нём заставило моё сердце забиться сильнее. Мне показалось, что это был мой Ромка. Я ахнула и побежала к нему.
– Рома, как хорошо, что я тебя встретила! Мне так много надо тебе сказать.
Мужчина обернулся. Я попятилась:
– Простите, я ошиблась.
– Ничего страшного, – улыбнулся молодой человек. – Я очень признателен вашему Роме, благодаря ему я разговариваю с такой чудесной девушкой.
Я только вздохнула и отправилась в купе. Но через несколько дней на набережной я опять увидела этого парня. Он тоже узнал меня и обрадовался.
– Это судьба, вам не кажется? – обратился ко мне парень.
Мы познакомились. Денис был военным, лейтенантом, недавно окончил военное училище и отслужил всего год. У него были белокурые волосы, как у Ромы. В остальном он мало походил на моего друга. Стихов он мне не читал, ухаживал напористо, дарил цветы, водил по ресторанчикам. Море, солнце, пьянящий воздух, пропитанный страстью, сделали своё дело. Я подумала, что влюбилась.
В последний день Денис сделал мне предложение, и я согласилась. Мама отговаривала меня от замужества: «Ты совсем его не знаешь, на отдыхе люди ведут себя по-другому». Но внешне Денис напоминал мне Ромку, и когда я смотрела на него, моё сердце размягчалось, словно пластилин в детских руках.
Свадьба была многолюдной и весёлой, на ней присутствовали сплошь друзья и сослуживцы Дениса. С моей стороны были только мама и подруга. Не тащить же друзей и родственников в другой город! Потом началась моя кочевая жизнь. Мама со слезами попрощалась со мной. Я тоже плакала, глубоко в душе понимая, что совершила ошибку. Это не Ромка, даже не Вовка, это совсем другой человек, которого я видела только на отдыхе.
В быту Денис оказался скуповат и равнодушен. Болит у меня, к примеру, голова, он только пожимает плечами:
– Пройдёт.
– Без таблеток не пройдёт, – говорю я, – а они у меня закончились.
– И где я тебе ночью найду лекарства, интересно?
– Ты можешь спросить у соседей, они все твои сослуживцы.
– Ночью людей беспокоить? Утром сходишь в медпункт.
Я помню, когда у меня в институте заболела голова, Ромка обегал три этажа, чтобы найти таблетку у студентов и преподавателей, потом побежал в аптеку и купил несколько упаковок таблеток. А потом держал меня за руку, ежеминутно считая пульс, и всё порывался вызвать скорую помощь. Потом ещё неделю спрашивал, как моё здоровье, и с тех пор у него всегда была с собой упаковка обезболивающих.
Тратить деньги на одежду муж тоже считал баловством. Мои заграничные наряды к тому времени уже сносились, тётя Мила, считая, что я уже достаточно взрослая, больше ничего не присылала. У меня было одно летнее платье, которое я сшила из ткани, подаренной мне соседкой за ненадобностью. И одна пара босоножек. Чёрные с закрытым носочком. «Подо всё», как любила говорить моя подруга. Эти босоножки я носила с мая по октябрь, потом сразу влезала в зимние сапоги. Надо было собрать свои нехитрые вещи и уехать, а я всё надеялась, что Денис изменится.
Потом у нас родился мальчик. Я хотела назвать его Ромой, но Денис взбунтовался:
– Это твоего хахаля так звали, я помню.
Я пожала плечами:
– Тогда он будет Володей. Надеюсь, против этого имени ты ничего не имеешь?
Денис не протестовал. И у меня появился новый Вовка. Постепенно мы с Денисом притёрлись друг к другу. Я привыкла к его скупости, вышла на работу, как только представилась возможность, и мы с Вовкой стали шиковать. Вовка меня радовал. Такое впечатление, что он был сыном не Дениса, а Ромы. Спокойный, вдумчивый, нежный, стеснительный.
– Ты должен быть мужиком! – орал Денис. – Что это за развлечение – книжки читать?
– У Вовки пятёрка по физкультуре, он сто раз подтянуться может, – заступалась я за сына. – Просто ему неинтересно в футбол играть.
– А бабские занятия ему, значит, интересны? – злился Денис.
Сыну было двенадцать лет, когда мы с ним гостили у моей мамы. Вовка в поисках не читанной ещё книги полез в мамин шкаф с литературой. Перебрав множество книг, оставляя для себя подходящие, достал из дальнего угла томик Бродского. Ромкин глупый подарок.
– Мама, это интересно?
Я была для сына авторитетом, он всегда, прежде чем прочитать книгу, спрашивал моё мнение.
– Я думаю, тебе это ещё рано, сынок. Но когда ты вырастешь, я уверена, тебе понравится.
Сын задумчиво взял книгу и стал перелистывать страницы.
– Мама, а это что такое? Написано «Для Риты». Мама это, наверное, твоё.
Я машинально взяла из рук сына сложенный листок.
Фото www.pixabay.com
Окончание следует.
Хотите поделиться своей историей? Присылайте на [email protected]
