Мастер Тычка.
При Петре появился Тычка,
И с тех пор родилась привычка:
Порождает земля кузнецов,
Оружейных работ мудрецов.
Они были и раньше у нас,
При Петре разглядели тотчас.
Тычка! Мастер «скудный»,*
Тульский дока чудный.
Кто стоит у горна,
Дело в руках спорно.
Кто работает у наковальни,
Не лежит на шелках в спальне.
Бедный из-за речки кузнец,
Денег часто нет на хлебец.
Ум и «варит» зело, бойко,
«Грабли» бьют металл ловко.
Кузнец, как все, «самопальный»,*
Кузнецкой слободы знаток уникальный.
«Кишит»* такими вся слобода,
Прославив Тулу навсегда.
«Нагрянул в Тулу»* Петр,
Чинить ружейникам смотр:
Лечить английскую пистолю
Я вам сейчас дозволю.
Исправил в старом дефект,
Создал новым эффект.
Досталось кузнецу по зубам,
Удар кузнеца, упал Петр сам.
Так «жахнул»* батюшку-царя,
Стемнела в глазах и заря.
Поглядел царь на кузнеца,
На «могучие плечи»* сотворца,
«Просиял, гордость охватила»* —
А какая дивная здесь рабсила!
Наградить Тычку медалью золотой,
И где мать-Россию выразить с чистотой.
Сказочная женщина по преданию,
Россия-богатырь по прозванию,
Носит с собой колчан на боку,
В нём город справный казюку.**
Городок Тулой величается,
Оружейники там обретаются.
Старинный для стрел колчан —
Вот щит горожан, сельчан!
Как гласят все старинные предания:
Берега Упы, Тулицы — среда обитания
Столицы русских мастеров —
Городка Тулы основания,
Со смекалкой, деловых мужиков.
Построен город «на отблеске
Самой счастливой звезды».*
Господь любил кузнецов за труды,
За чудеса творимые на верстаке.
Ясно стало царю Петру:
Быть заводу в Туле посему!
«На плечах этих людей»,* —
Спецов железных отраслей,
«Вырастет ружейный завод»,*
Близ кузнечных слобод.
Родился казенный тульский завод,
Трудом он достиг и славных высот!
Много раз вызывал Тычку в Питер,
А ведь в сложных делах он лидер.
Отрадны Петру люди «дальнего ума»,*
России такие нужны будут весьма.
Купаться в изобилии стране,
Не будет опасен враг извне.
Почему-то после Петра
Не любили Тычку господа.
Искали всякую затычку,
Сослать в Сибирь Тычку.
В других городах людское волнение,
А Тулу ждало ищеек наводнение.
Под особым присмотром завод,
Казюки оружейных слобод.
После петровских времен,
Всяк государь убежден:
Кабы и тульский колчан
В руках не был горожан.
У начальства был не в почете.
Как с бунтарским Тычкой живете?
Где-то «вспыхивал бунт»* народный:
Люд восставал нищий, голодный.
Цепью Тычку к верстаку;
«Слуги» цеха начеку.
Боялись неблагонадежного умельца —
Головная боль заводовладельца.
К несправедливости Тычка —
Вспыльчивая спичка.
Прикатила во Тулу как-то раз.
«Катерина Вторая»* без лишних фраз.
Нет достойного подарка на руках,
Владелец завода чуть не в слезах.
А у Тычки «задумка»* в голове:
Украшение «порфироносной вдове»,***
Из своей цепи железной,
Императрице любезной,
«Изумительной красоты цепочку»,*
Отковал за одну только ночку,
«Цвета ночи и звезд»;*
Труд тот был непрост.
«Царица Катерина Вторая»*
От подарка радостью сверкая:
— Держать на виду всей России таких.
Поутру забыла кузнецов заводских.
Вельможи «любят музыкантов»,*
И всяких других талантов,
«Только когда они играют»,*
В жизни виртуозов презирают.
Ученикам Тычки это непонятно:
— Разделение людей, сынки, беспощадно.
Кузнецы не любили «обильно» говорить,
А словечком метким могли убить.
Боялись их даже «пожитные»,*
Не вязались в прения «господа элитные».
«Тарабанить»* мастерам недосуг,
И не учитывая возраста, заслуг,
Летели краткие прозвища —
Изобретения цехового сборища.
Мастера не забывали шутки,
Острые слова, прибаутки.
Работа шла веселей,
Голова соображала живей.
Всё твердит начальник,
Слов пустых банальник:
— Тяжела ты шапка Мономаха.
Отвечают кузнецы с размаха:
— Пустая на плечах голова
Для должности легкова.
А кто-то «языком пробивается
В люди»* попасть старается.
Любой идеологии активист:
Его работа — пустой свист.
К труду неспособные персоны:
Приспособленцы — «желтые» вороны.
«Однако излишнее вяканье
Доводит и до бяканья».*
Ходил по цеху мальчонка,
Мала была ещё ручонка.
Ветку дубовую из металла
Муза ему и нашептала,
Диковинной красоты,
Казюки разинули рты:
— Думал же о чём-то создавая,
Зелень как получилась стальная?
— Я даже не знаю…
Только вот замечаю,
Когда зеленеют дубравы,
Добрее становятся нравы.
Один казюк добивался успеха:
Искал известности, славы от цеха.
Скупы умельцы к похвальным словам;
Обижен мастер, ушел к своим сеням.
Открыл ювелирную лавочку:
Ковал филигранную бабочку,
Брошь, серьгу и прочее,
Женских мод охочее.
Деньги потянулись к нему,
Ими напихал он суму.
На выставке работа его ученика;
Он кинулся к верстаку, но «остыла рука»,*
Не получается рисунок самобытный, тонкий,
Испортил мастера рынок, монетами звонкий.
На много пустячных дел
Времени утекло… постарел.
Упустил своё уникальное дарование,
Не случилось новых путей открывание.
«Всякая мечта приходит
Только через удивление».*
Так отрок путь свой находит;
Знаний начинается усвоение.
Каждый день по капельке
Он движется вперед.
Наступит и на грабельки,
Достигнет он и высот.
Коль есть стремления
«Создать песни рук своих»*,
Получится без всякого сомнения,
Усилий дело потребует больших.
«Каждое утро просыпаемся
С думою-мечтою»,*
«Выше Тычки»* пытаемся,
Уж тут не до покою…
А «кроме задумки»*-новизны
По части стрелковой важны:
И смелость творцу,
Решимость резцу.
В этом секрет мастерства
От Гефеста — огня божества!
«А в Туле, кроме диплома»,*
Должна быть рука знакома
С реальным делом:
Обстоятельно и в целом.
И сколько работать головой, руками,
Стучать постоянно молотками,
Дабы «приучились думать руки»,*
Осваивая железные науки.
Признать их «главным документом»,*
На звание мастера явится претендентом.
«Могуч тот, кто»* с душой
Захвачен работой огневой.
И «чувствует своё ремесло»;*
Сомнения не тревожат чело.
А рабочие умелые руки,
«Еслинужные»* для нас науки,
Согревают мир людской,
Реформируя мир земной.
Думает, работает настойчиво индивид,
Творчества, фантазии не покидая орбит.
Из года в год вершатся дела:
Металл раскаляется добела.
Казюков удивительный дар
Создает уникальный товар.
Рождение умельцев идёт без предела,
Как можно без кузнечного дела.
Продолжается оружейная традиция,
Повышается у мастеров эрудиция.
Издревле ценился металл —
Стоящий ресурс, капитал.
На улицах всякий мастер-туляк,
Подковы подбирал, массу железяк.
Как железо, хлеб дорогой,
Почитал его мастеровой.
Даётся всё большим трудом:
И в цехе, на полях за селом.
«Что в стенах оружейного завода»,*
По преданию кузнечного народа,
Живет покровительница Тулянка,
Невидимая, добрая славянка.
Помогает не испортить работу,
Проявляя к творцам заботу:
«Ходила за спинами мастеров»,*
Подсказывала форму дивных цветов,
«Нашептывала добрые мысли им»,*
Совет её был так необходим.
Спешит ли парень на свидание,
Испортит ведь срочное задание,
«Брала его руки в свои»* Тулянка:
Прекрасная получалась чеканка!
«Остротой ума и весёлостью рук»,*
Прогремел Тычка мастером железных наук.
Почему всегда его Тычкой величали?
Так-то керн для разметки деталей называли.
Нет в Туле Тычке монумента:
Нет бронзы, гранита, цемента.
Токмо «вечный перестук молотков»*
Наших дедов, отцов и сынов.
Звонкая кузнечная симфония
Тульского оружейного сословия!
И покровительнице Тулянке —
Предобрейшей богине-горожанке,
Не нашлось местечко
За её ласковое словечко.
У Тычки учился мужичок,
С косинкой на левый глазок.
Молоток держал в левой руке,
Распознал Тычка толк в бедняке.
Прозывали все Левшой,
Одержим он был мечтой.
Тычка учил его делать гвозди,
Самых различных метизов грозди.
Левша.
Орловский писатель Лесков,
Закончив работу поисков,
Писал о Левше сказ;
Туляк прочитал не раз.
Задумал император Александр
Проехать по обширной Европе,
Высочайший для них экскурсант,
Присмотреться пытливо в «мелкоскопе»*
На стальную заводную блоху,
В эффективном английском цеху.
(Английского капитализма заря,
Жестокой пыткой народ обагря,
К гуманизму двинулась чуть;
Рабочему легче стало вздохнуть.
Рабочие боролись за свои права,
Улучшилась жизнь народного большинства.)
Показывали нашему царю,
Надеясь на русское благодарю,
Разные удивления
Военного значения.
Не нарадуется наш государь;
Умён английский технарь.
За танцующую стальную вошь,
Александр отвалил миллион грош:
— Англичанам нет равных в искусстве.
А Платов в расстроенном чувстве.
Государь делился соображением
С Платовым — казаком донским:
— Мы, русские, со своим значением
Никуда не годимся. Засим
Производства у нас отсталые,
И работники никакие, захудалые.
(Ты, император, первый и виноват,
Что производства не поставил на лад.
Занимался всю жизнь ерундой,
Не занимался экономикой, страной.)
А Платов: «Наши на что не взглянут»*
Любую работу интересней потянут.
«Но только им полезного обучения нет»,*
Не изучали арифметики важный предмет.
Наукам никто не обучал;
Теории нулевой потенциал.
Учится возможности нет.
«Наша наука простая:
По Псалтырю»* — вот завет,
И «Полусонник»* — книга основная.
В Англии «правила жизни»* другие,
В «жилетках, фартуках»* рабочие заводские.
Всяк работник сыт, обучение разумеет,
«Все абсолютные обстоятельства перед собой имеет».*
Похвалялись англичане пистолей,
Русский царь вздыхал неволей,
Но оконфузил Платов англичан,
А виною тульский колчан.
Пистолю тонкой работы ковырнули:
«Иван Москвин в граде Туле»,*
Гласила гордая русская речь;
Англичан оглушила букв картечь.
Радовался Платов за туляков,
«На точку вида поставил»* мужиков.
Дюже обидно, досадно Платову
За жалость к англичанам государеву.
«Туляки, люди умные»,*
Выполняют работы трудные,
«И сведущие в металлическом деле»,*
Живут и работают в своём уделе.
Уже царь Николай:
— Платов, друг выручай,
Покажи блоху тулякам,
Я верю нашим мастерам,
Превзойдут они англичан,
И засияет слава россиян!
Оказалась блоха у Левши:
— За дело «надо взяться подумавши»,*
И «с божьим благословением»,*
И с духовным очищением.
Левша из кузнецов, из них,
Наших, тульских мастеровых.
В избушке работал и жил,
Своим искусством всех поразил.
Был всегда унижен и бит,
Волосья выдраны, дикий вид.
Да косой ещё притом,
Голодный, пуганый кнутом.
Писатель прославил мастерство;
Для Левши — это суть, естество.
Никому не нужен был его талант,
Не получил поощрения грант.
Трое сходили, помолились Богу,
Мценскому Святому Николе,
Покровителю торговой и военной доле,
И к Левше, к его «чертогу».
Заперлись, тюкают молоточками,
И днями и всеми ночками.
А чем занимаются — это секрет,
Любопытных интересовал сей предмет.
Прискакал Платов в Тулу,
Говорит своему караулу:
— Быстрей мастеровых сюда,
Мы спешим к государю завсегда.
«Всё требовалось очень в аккурате и скорости»* для царя,
«Ни одна минута для русской полезности не пропадала»* зря.
Показали атаману Платову блоху,
Усумнился в работе — быть греху.
Кинул Левшу в коляску,
До Петербурга терпи тряску.
Подковали туляки «нимфозорию»,*
За такую славную викторию,
Вошёл Левша в легендарную историю!
Поцеловал Николай Левшу неумытого,
Сердитым Платовым перед тем битого.
— «Нимфозорию»* отправить назад,
На английский богатый склад, —
Повелел царь Николай:
— А Левша сопровождай.
Левшу в Англию снарядили:
В кафтан с чужого плеча обрядили.
Снабдили одной водкой на дорогу —
Вот Крест вам, ей-богу.
Удивлялись англичане Левше,
Тот понятия не имел о чертеже.
А у нас наука «повсеместно»,*
Расчет блохи произвести уместно.
— Оставайтесь у нас, Левша,
Большую образованность передадим,
Удивительным мастером будешь засим.
—Нет. Россия наша хороша.
Посмотрю ваши оружейные заводы,
И домой через балтийские воды.
В Россию его основательно снарядили:
Деньгами, часами золотыми наградили,
Тепло одели для морского пути,
Как барина его везли почти.
От болезни и питья ослабел,
В России в «квартале»* онемел.
Обыскали. Документов нет. Обобрали.
До утра по больницам таскали,
Полураздетого роняли не раз,
На морозе дух его гас.
Но Левша об отечестве радел,
Царю английский приём хотел,
Передать без промедленья:
— Воеже в войне не иметь пораженья,
Кирпичем не чистят ствол ружейя.
Сказал Левша и не стало его,
Чиновники новость забыли легко.
Им нет дела до отечества,
И тем более до кузнечества.
Тульский Левша подковал блоху —
Эта легенда у всех на слуху.
Вроде бы простые дела:
Гвоздики ковать железные,
А если размеры тают до предела,
Сможете ли вы так, любезные.
Туляки — мастера на все руки,
Оружие изобретают не для скуки.
Знают в оружие толк казюки,
Голова и руки их ловки.
Золотое яичко несет талант,
А ему нищей жизни вариант.
Все сливки чиновникам, руководству,
Как привыкнуть к такому идиотству.
Талант оборван и нищ,
Бесправен до голенищ.
Одиночки двигают прогресс —
Нобелевский утверждает процесс!
* * *
Поведали писатели трудовую историю,
Душевно относясь к кузнечному сословию.
«Сказ любит к были вязаться,
А сказка от него — подальше держался».*
Иван Панькин по духу туляк,
Любил ковыряться среди железяк.
Кузнецов осветил старину,
Задев труда живую струну.
Николая Лескова причудливый язык,
Описывал жизнь чудаков, горемык.
Волшебник русского народного слова,
Удивителен, как у Левши подкова.
По страницам книг:
И. Ф. Панькин Легенды о мастере Тычке.
Н. С. Лесков Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе.
* Слова писателей.
** Казюк, тул. в бранном смысле оружейник, прикрепленный к казенному оружейному заводу. В. И. Даль Толковый словарь живого великорусского языка.
*** Слова А. С. Пушкина из «Медного всадника».
1 декабря 2021 года исполняется 100 лет со дня рождения писателя Ивана Федоровича Панькина.
Фото из интернета. Памятник Левше в Туле.
Дорогов Б. В. 21 ноября 2021 Тула.
