«Деточкин, конечно, виноват, но он… не виноват…»
Против бывшей заведующей Заокским детским садом № 1 недавно возбудили уголовное дело о крупном мошенничестве. Новость о разоблачении «мертвых душ» в поселковом детском садике прогремела на весь регион.
«Районная прокуратура провела проверку исполнения законодательства о противодействии коррупции. Установлено, что бывшая заведующая местным детским садом с июня 2018 по октябрь 2023 года получала зарплату за пятерых сотрудников, которые существовали только на бумаге. Сумма ущерба превысила 3,7 млн рублей. По материалам проверки возбуждено уголовное дело по ч. 4. ст. 159 УК РФ „Мошенничество в особо крупном размере“. Женщине грозит до 10 лет колонии».
Шквал заголовков, содержащих слова «наживалась», «разбогатела», возмутил женщину. И она решила обратиться в редакцию Myslo, чтобы рассказать свою историю.
— Оказалось ужасно неприятно это читать, — говорит Алла Ильинична. — Я в Заокском живу у всех на виду, меня все знают, все видят мое благосостояние… А новости почитаешь — так я мошенница и расхитительница казны.
Заведующей детсадом в Заокском Алла Сурнычева стала в январе 2017 года.
— Я 10 лет проработала в образовательном учреждении для умственно отсталых детей в Москве, вышла на пенсию и вернулась в родной Заокский, — рассказывает Алла Ильинична. — Узнав, что я вернулась, администрация пригласила к себе: «Возьмешь руководство садиком?» Я согласилась, но… Никогда не забуду тот день, когда я в этот сад приехала. Знаете, после столичного учреждения впечатления были просто «незабываемые». Я всю ночь не спала!..
Конечно, если бы не пообещала, я ни за что не согласилась бы на авантюру возглавить это учреждение. Как можно было настолько его «убить»?!
И я не имею в виду образовательный процесс, я даже просто про внешний вид! Когда вот открываешь дверь в нормальный сад — там, как я говорю, пахнет детством. А тут — ужас... Стену пальцем тронешь — палец проваливается, песок сыплется. Девчонки-воспитатели приклеили кусок обоев в музыкальном зале — оформили, так сказать, серединку «а-ля сцена», залепили дыры в стенах картинками — и всё. Садик 1974 или 1975 года постройки ремонта не видел вообще никакого, даже косметического.
Детсад № 1 поселка Заокского сейчас. Фото 2024 года.
О том, как выглядело здание детского сада, когда туда только-только заступила новая заведующая, можно узнать лишь из документа о плановой проверке Роспотребнадзора, датированного 1 апреля 2017 года. Он размещен в открытом доступе, мы нашли его на сайте детского учреждения. Фото нет, но из текста все понятно и так:
«Забор вокруг территории частично разрушен, из трех песочниц полимерной пленкой закрыта только одна, не оборудованы места для сушки постельных принадлежностей и чистки ковровых изделий, нарушена целостность отделки потолка, стен групповых, спален, буфетных, туалетных, прачечной, входных веранд: краска на стенах, потолке потрескалась, отслоилась, следы течи, трещины, признаки поражения грибком, плесень.
Линолеумное покрытие в групповых, спальни, приемной изношено, нарушено плиточное покрытие пола в помещениях буфетной, санузлов, прачечной. Недостаточно постельного белья, не созданы условия для соблюдения личной гигиены воспитанниками (отсутствует горячая вода к умывальным раковинам в туалетных помещениях для детей), не подведена горячая вода к умывальным раковинам медицинского блока, санузла для персонала, в буфетной 2-й младшей группы, в прачечной.
Детская мебель в группах не соответствует росту и возрасту детей, ветхая. В туалетах групп душевые поддоны неисправны. Неисправно санитарно-техническое оборудование в группах <…>, в туалетах групп <…> недостаточно унитазов и раковин… » и т. д. и т. п.
На тот момент Алла Сурнычева уже почти три месяца была заведующей, и Роспотребнадзор внес ей представление об устранении нарушений.
— Мне как руководителю и без представления было ясно, что садик нужно ремонтировать, — рассказала Алла Ильинична. — Только на какие деньги?
Ремонт любой ценой и заокские кадры
— Просить средства на ремонт сада в администрации района оказалось делом бесперспективным. Разводили руками: «Денег в бюджете нет». То, что появляется, идет на ремонт Бутиковской школы, например, там крыша течет, «там нужнее». Да я и сама понимаю — дотационный район!
А работы было непочатый край. Я даже не представляю, сколько вообще предстояло вложить в этот сад, чтобы добиться хоть более или менее приличного и, главное, безопасного вида…
Что говорить! Когда мы начали приводить своими силами в порядок пищеблок, стали с кладовщиком двигать холодильники...
А там — батюшки! — мышиные гнёзда! Ужас! Как вспомню — так вздрогну. Не знаю, нужно ли об этом писать, но что было, то было.
Заходишь в прачечную: «Девочки, а у вас что, горячей воды нет?» Говорят: «Нет!» Стали налаживать трубы — надо лезть в подвал. А туда все даже заходить бояться: «Трубы рассыпятся, даже если просто рукавом цепанешь». А трубы и правда все в ржавой «шубе», под которой и металла-то уже нет. Шутка ли — 70-е годы постройки!
По словам Аллы Сурнычевой, возможностей получить деньги на ремонт у обычной заведующей детсадом почти нет. Ни федеральных программ, ни народных бюджетов — всё решается на более высоких уровнях.
— Тульские (региональные. — Прим. авт.) деньги выделялись только для развития и образования воспитанников и каких-то предметов быта. Допустим, мы могли купить на них детскую мебель, игрушки, постельные принадлежности. Ни в коем случае ни на ремонт, ни на какие-то другие цели их категорически тратить было нельзя — строгая отчетность! Сделали бы на них ремонт — тоже бы «влетели».
Единственное, на что за эти годы выделялись средства, — это на ремонт двух туалетных комнат из шести, около 400 тысяч рублей.
Помимо отсутствия денег на ремонт среднестатистический заведующий детсадом в небольшом дотационном районе сталкивается с проблемой зарплат и кадрового голода.
— На тот момент помощники воспитателя в детском саду (так называемые «нянечки». — Прим. авт.) получали 14-15 тысяч рублей. Это зарплата за труд с восьми утра до шести вечера. И где, простите, на такие деньги найти желающих работать? И не просто желающих, а подходящих желающих?! Выручали бы, бог с ним, и приезжие из стран ближнего зарубежья. Но! Есть сейчас требования, чтобы помощник воспитателя знал русский язык, имел педагогическое образование. Вот и получалось, что в группе 20 детей, а воспитатель один, нет помощника.
Это нереально в Заокском: все активные и образованные в Москву уезжают на заработки, там зарплаты выше в разы.
«Мёртвые души»
— Я год помыкалась, поняла, что никто меня не слышит, никаких денег мне не дадут. И рассудила так: учреждение должно работать, все обязано быть чистым и красивым, образовательный процесс должен идти как положено, садик должен развиваться. А какой целью этого добивается руководитель — это ее проблема.
Стала искать людей, готовых фиктивно оформиться на работу. А деньги, которые начислялись им в виде зарплаты, решила направлять на нужды учреждения — на ремонт внутренних помещений и на дополнительное денежное стимулирование работников сада.
Об этом знал весь коллектив, ни от кого ничего не скрывалось. Это не считалось чем-то зазорным, все понимали: по-другому тут никак.
Цели у «мертвых душ» были разными. Кому-то официальное трудоустройство шло в стаж, кто-то просто входил в положение.
— Например, у нас есть должность рабочего по ремонту и обслуживанию зданий. 18 тысяч. Ну что это за зарплата для мужчины?.. Понятно, что человек приходит работать только с условием, что он подрабатывает где-то еще, а я могу на него надеяться, что в любой момент придет и сделает. Снег почистит, кусты пострижет — и свободен. Такой работник «по вызову» получал у нас реально часть зарплаты, остальное мы забирали на ремонт сада. Всего за пять лет садик получил с его должности около 800 тысяч рублей.
Или вот прачка. Она была оформлена у нас для стажа, а ее зарплата полностью шла на ремонт учреждения.
Зарплату этих фиктивных работников мы снимали с карт и на них ремонтировали «убитый» садик — нанимали частных лиц, художников, чтобы стены расписать. Или вот однажды покупали ковролин в «Леруа» — так завхоз наша брала на себя кредит, и с помощью этих зарплат «мертвых душ» мы этот кредит гасили. А как еще-то?..
Работники фиктивные, ремонт настоящий
Что удалось сделать за эти пять лет в полуразрушенном детсаду, вы можете увидеть сами. Особенно перемены заметны, если прочитать описание состояния детсада в акте санитарной проверки от 2017 года, а потом сразу посмотреть на фотографии 2024 года.
— Все 5 лет мы трудились. Потихоньку, как могли, на сколько хватало средств. Отремонтировали помещения, наладили горячую воду в прачечной, на улице навес сделали для сушки вещей. В садике местами даже перил не было на лестничных маршах. Теперь все есть.
В одном из коридоров полностью были провалены полы. Мы их вскрыли, засыпали щебень и песок, заново их залили. Да всего не перечислишь...
Неотремонтированными в садике остались всего несколько комнат. По ним можно судить о состоянии здания до ремонта.
— Я Америку-то сейчас не открываю. Во всех регионах страны так делают. Это просто мне не повезло.
Увольнение и уголовное дело
А потом в Заокском открыли новое здание детсада. Не вместо старого, а плюсом к нему — как структурное подразделение одного ЦО.
— Он был заложен еще 10 лет назад, когда были очереди, было много детишек, и деньги на него выделили еще тогда, — говорит Алла Сурнычева. — Когда построили, два года не могли принять… И необходимость-то в нем уже отпала: детей на новый корпус не хватало. Нам из старого корпуса пришлось даже две группы наскребать и переводить, чтобы оправдать строительство и открыть-таки новый сад.
С новым корпусом коллективу заведующей тоже «досталось»: сад приняли, хотя подрядчик ничего за собой не убрал.
— Все здание было в строительном мусоре, нам самим все пришлось выносить на себе и вычищать. А кому это было нужно вообще?.. После этого я настолько устала, что решила уйти. Тем более что у меня дочь в положении, я решила бросить такую работу ради внуков. Даже подготовила себе смену. Но случилось то, что случилось: кто-то написал жалобу в министерство и прокуратуру про наши «мертвые души».
Министерская проверка не нашла нарушений, хотя проверяли все досконально. А вот прокурорская собрала материал, по которому возбудили уголовное дело.
Бывшая заведующая говорит, что скрывать ей нечего:
— Я живу у всех на виду, все меня знают. Вот есть у меня половина колхозного дома и гектар земли, которые в 90-е получила как учитель начальных классов на селе. Есть машина, которую мне сын купил, когда я стала в Москву ездить работать 10 лет назад. И всё! Больше у меня нет ничего.
Денег с этих «мертвых душ» я не поимела ни копейки. И все знают, откуда деньги на ремонт, просто теперь головы в песок попрятали.
«Состава мошенничества нет»
В этом уверен и защитник Аллы Сурнычевой, Максим Визер.
Максим Визер
— Алла Ильинична почему так спокойно все рассказывает? Потому что ей действительно нечего скрывать. Средства, полученные в качестве зарплаты «мертвых душ», она и не думала присваивать. Она может представить следствию все доказательства того, что деньги не похищались. А ведь мошенничество — это в первую очередь именно хищение.
Мы открыты к диалогу со следствием и хотим, чтобы расследование было объективным. Просим провести экспертизу оценки стоимости ремонта, чтобы специалисты обследовали помещения детсада и дали оценку их состоянию, оценили вложенные в ремонт средства. Просим опросить в качестве свидетелей всех, кто имел отношение к этому ремонту.
Надеемся, что СК во всем разберется. Суды в России уже выносят оправдательные приговоры по наспех собранным делам такой категории, как, например, здесь.
