Отправляемся в Приэльбрусье - волшебное во всех смыслах. Нашими гидами будут тульские художники-фотографы Елена Свиридова и Андрей Илюхин. На наш взгляд, очень вдохновляющий гульбарий! Особенно для тех, у кого отпуск осенью, а маршрут всё ещё не выбран.
— Как говорится, турист путешествует по одному и тому же месту трижды — в мечтах, в действительности и в воспоминаниях.
Итак, 3 октября 2012 года мы отправлялись на экскурсию к северному подножию Эльбруса. Алексей — экскурсовод и водитель в одном лице — затемно собирал участников экскурсии по тёмным, ночным уголкам Кисловодска. Утром это время суток назвать было сложно. Дело происходило задолго до рассвета, холодный воздух осенней ночи пробирал до костей. Мы нанизали на себя капустные слои одежды — её предстояло снимать в ходе экскурсии, апофеозом которой должно было стать купание в термальном источнике. А пока нас слегка потрясывало от вылезания из тёплой постели в октябрьскую ночь. Мы загрузились в тёмные недра боевого вида УАЗика, и покатили куда-то сперва по спящему городу, а потом и вовсе сквозь непроглядную тьму… Мы слегка дремали на своих сидениях, а за бортом понемногу начинала проявляться окружающая действительность. Долгая дорога понемногу уводила в горы — мы перевалили через Кабардинский хребет, миновали серпантин у села Кичи-Балык — последнего поселения на сегодняшней дороге, и вот наконец — первая остановка. Мы успели в урочный час на заданную точку. И, кажется, погода нам нынче благоволила! Ух и холодно было снаружи! Мы, клацая зубами и судорожно позёвывая, выбрались из автомобиля. И ахнули!
Мы стояли на просторном плоскогорье. Это была обзорная площадка Манглай напротив горы Шатжатмаз (Шыджэдмэз — фазаний лес (кабард.). Внизу под нами невозможно широко распахивалось пространство меж вздыбленных горных громад, там змейкой бежала изгибистая полоска дороги. А в вышине, над велюровым, охристых оттенков горным простором, возносились из синей дымки в небеса снежные купола Эльбруса. И голубоватые от утренней тени снега вершины вдруг на наших глазах начали разгораться потрясающим розовым светом! Голубые тени быстро делались сиреневыми, розовый превращался в оранжево-персиковый. Над горами всходило солнце!
Это было так невозможно, нереально красиво, что не верилось собственным глазам! И единственному слову, выпаленному ошеломлённой Леной — «Офигеть!» — суждено было стать девизом этого дня. И быть произнесённым несчётное количество раз. Всё красноречие разом улетучилось с первыми лучами окрасившего горные вершины солнца — и оказалось, что по мере восхождения светила и стремительных световых перемен в окружающем пространстве никаких новых эпитетов в головах больше не рождается! «Офигеть!!» — повторяла Лена как заведённая, дивясь и смущаясь собственным косноязычием, и ничего не могла с собой поделать. Как же потрясающе было всё вокруг!
Солнечный свет уверенно вползал в ландшафт, высвечивая вершину за вершиной, и вот уже красной охрой обрисовались велюровые складки гор, графично пролегли фиолетовые тени, засветились рыжим пушистые метёлки трав. Мира вокруг было много, восхитительно много, и каждая деталька этого огромного пространства насыщалась утром, делалась контрастной, объёмной, живой.
Границы пространства словно бы раздвинулись. Средневековой крепостью засветились здания на горе Шатжатмаз. Филиал Кавказской горной обсерватории МГУ — посреди широкого плоскогорья… Белый диск луны парил в небесах, не успевших ещё обрести светлых дневных тонов — и только у горизонта небо было утренне-нежным, с перламутровым переливом. А между небом и красно-рыже-фиолетовой горной многоплановостью царил Эльбрус, окаймлённый понизу изысканной сиренево-розовой графикой. Это светились в солнечных лучах складки могучих скал на границе снежника…
Оторваться от созерцания меняющегося на глазах ландшафта было очень сложно. Нереальная красота шаманила, мы до одури щёлкали затворами камер, только теперь до конца понимая, насколько стоил того немилосердно-ранний подъём. Алексей, наш гид, довольно заметил, что нам изрядно повезло. Далеко не всякий раз погода так улыбается экскурсантам. Нам показали рассвет — а осенью в этих краях такое везение не часто! Мы ведь вполне могли оказаться на этой видовой площадке в серой хмари, и не увидеть не только солнечных лучей, но и самого Эльбруса! Однако пора было знать меру, впереди был длинный путь, и времени надо было оставить на всё. До чего замечательным будет это «всё» — нам ещё предстояло узнать…
А пока мы загрузились в нашу «Буханку», и ехали дорогой суровой, тряской, разбитой. Алексей вёл быстро, насколько позволяла дорога, серпантинившая в лучших горных традициях. Трясло и бросало нас из стороны в сторону самым чудовищным образом, а мы, цепляясь за что попало, всё норовили выглянуть в окна, за которыми неслись скалистые обрывы, нагромождения мощных каменюк — и, к нашему изумлению, уверенно растущие прямо на камнях многочисленные берёзки. Невысокие, они тем не менее выглядели вполне уверенными и довольными жизнью — и мы диву давались, вспоминая несчастных калек, в которые превращали берёзы буйные ветры крымских яйл. Здешние берёзки никто не сажал, они росли себе сами, маленькие, но крепенькие, и яично-лимонное убранство их пышных ветвей очень радовало взгляд.
Солнце меж тем поднялось повыше, и свет из утреннего понемногу делался дневным. В этом свете мы вскоре получили новую возможность любоваться великолепным Эльбрусом. Смотровая «Кругозор Харбас» на горе Харбас (Хъарбыз — арбузная (кабард., балк.), высота 2398 м) — это было следующее замечательное место, где Алексей выпустил нашу группу из машины. Певучие линии гор, игра света и тени, невозможный простор и головокружительность перспектив… Народ опять заохал, хватаясь за свои камеры в наивной попытке — запечатлеть, передать, увековечить!.. Куда там! Этим всем надо было дышать, вбирать всеми органами чувств, делать своим изнутри, а не на матрицах камер! И Лена так увлеклась путешествием по этому вкрадчивому, манящему пространству, что чуть было не осталась среди этих велюровых складок рельефа, рискуя отстать от группы!
Следующей нашей остановкой была смотровая площадка над ущельем реки Харбас. «Аватар!» — прокомментировал открывшийся пейзаж Алексей. Да уж!
Острые скальные пики и впрямь навевали ассоциации с Пандорой из знаменитого фильма. На Викимапии они так и называются — «Аватарские скалы». Тут было на что посмотреть! Мы стояли над пугающими обрывами, а внизу… чего только там не было! Но очень глубоко…
Когда мы налюбовались и навосхищались острыми скалами с растущими на них живописными соснами, Алексей повёз нас дальше по тряской грунтовке.
И вот наконец Эльбрус! Мы вылезли из автобуса на крутом повороте перед перевалом Каяэшик на высоте 2532 м и спустились от дороги на полянку, с который открывается самый роскошный вид на северные склоны Эльбруса и бескрайние просторы долин под белоснежным исполином. Отсюда мы рассматривали предстоящий нам путь по урочищу Джилы-Су. Алексей выстроил нас над пропастью, и принялся показывать все достопримечательности урочища, которые с этой точки, с которой можно было оценить всё наше грядущее путешествие, были видны словно на волшебной ожившей карте!
Нам по-прежнему везло — над ущельями, горами и долинами по-прежнему царил снежный купол Эльбруса. Его так и не затянуло облаками, и он блистал перед нами во всей красе, в рисунке солнечных снегов и синих воздушных теней. А под ним простиралось бесснежное горное царство, маленький кусочек которого нам вскоре посчастливится прошагать собственными ногами!
А пока — нам показали поляну, на которой по легенде был немецкий аэродром. Это относительно ровная с небольшим уклоном площадка размером ~ 500×1000 м на высоте 2850 м примерно на полпути от поляны Эммануэля к базовому лагерю альпинистов. Правда, никаких следов и документально подтверждённых фактов этих событий нет. Но название к месту уже «прикипело»…
С другого края панорамы — как на ладони видно финал нашего похода — гора Каракая с одноимённым водопадом, мощь которого впечатляет даже с такого расстояния!
Ещё один видимый сверху водопад — Кызыл-Су (Эмир) мощной струёй вырывается прямо из стены глубокого ущелья! С дороги к источнику этого водопада, как оказалось, не видно, он чуть в стороне. И судя по рассказам в сети, подбираться к нему близко довольно рискованно, так как никаких троп на крутых склонах ущелья нет.
В центре панорамы, прямо под нами — Долина Замков с источником Джилы-Су — туда нам предстояло вскоре шагать: мальчикам отдельно, девочкам отдельно. У нашего гида были для нас гендерные маршруты, и он принялся показывать, какой дорогой пойдёт каждый из нас.
Оказалось, что сопровождать нас в пути к источнику экскурсовод не будет. Он намеревался ждать нас над водопадом Каракая-Су.
Разницу в маршрутах для мужчин и женщин Алексей объяснил просто. В источнике Джилы-Су предстояло купание, а оно предполагало распределение по половому признаку. Женское и мужское время — ибо вообще-то в источнике полагается пребывать голышом. Так что сперва к источнику должны были прибыть женщины, маршрут которых был короче и проще. К моменту как женщины закончат водные процедуры, до источника как раз должны были добраться мужчины… Алексей рассказал, как следует двигаться каждой группе — показывая всё на местности под нашими ногами. В источнике, объяснил он, сидеть полагается 15 минут. Не больше — потому что много хорошо — тоже плохо, действие воды на организм достаточно интенсивно. В окрестностях имеется ещё несколько источников, полезных для разных органов — в том числе и для глаз, там хорошо бы умыться. И осмотреть ещё один водопад, справа от источника… Мы полюбовались, впечатлились, постарались запомнить дорогу, пофотографировали. И двинулись в дальнейший путь!
На подъезде к реке Кызылкол перед нами открылась зелёная просторная поляна. Поляна Эммануэля (2600 м) — она названа так в честь генерала Г. А. Эммануэля, начальника Кавказской укрепленной линии, руководителя экспедиции, впервые достигшей вершины Эльбруса. Именно отсюда почти два столетия назад отправилась первая экспедиция покорителей стратовулкана. Руководителем группы был российский генерал Георгий Арсеньевич Эммануэль. В июле 1829 года участник экспедиции — местный житель Киллар Хаширов впервые поднялся на ранее неприступную восточную вершину. Сам Эммануэль следил за восхождением с поляны, носящей теперь его имя. В честь тех событий у начала поляны есть памятный камень…
Просторную поляну размерами 1,5 на 2 км покрывает зелёный цветущий ковёр. Отсюда открывается очередной чудный вид на Эльбрус, но Алексей предупредил: любуйтесь, дальше его закроют горы…
А ещё, на этой полянке, сказал он, много сусликов, вы их не обижайте! Мы решили было, что он шутит. А суслики были! Их в самом деле оказалось много! Маленькие, толстенькие зверьки высовывались то тут, то там, поднимались из норок, и мы вдруг с удивлением обнаружили, что вся поляна как бы немного шевелится… Вот только фотографировать зверьков было не просто: стоит навестись телевиком на смешное шевеление — раз, и нет суслика! Любопытные, но уж больно шустрые! И фотографироваться не любят!
Через поляну Эммануэля дорога ведёт к реке Кызылкол. Пишут, кстати, что именно этой реке поляна обязана своим происхождением. Некогда во время бурного извержения лава перекрыла реку, и образовавшаяся плотина сделала из реки озеро, в котором много лет скапливались принесённые речной водой остатки породы. Так понемногу долина заполнялась грунтом, образовав просторную ровную поляну. А потом вода наконец прорвала запруду, и от той остался только узкий каменный перешеек — Калинов мост. Ещё одно достойное внимания место в урочище. Жаль, мы тогда про него не знали…
Мы перешли через речку по шаткому деревянному мостику. На другом берегу из скалы мощной струёй бил Серебряный источник. Местные жители считают его воду целебной, сравнимой по свойствам с Крещенской водой. «Включается» источник только на пару месяцев в году — с конца июля до конца сентября. Это время таяния ледников, питающих источник, и потому вода здесь ледяная, ноль градусов у выхода из скалы и примерно два градуса — у поверхности источника. Считается, что для приобретения могучего иммунитета следует троекратно окунуться в источник с головой… Вполне себе просторная и глубокая ванная, выдолбленная в скале водой, так и манила к себе. Алексей приглашающее провёл рукой: желающие могут купаться! Только очень быстро, впереди ещё долгий путь!
Купание тут было для сильных духом: синеватого оттенка вода оказалась и впрямь ледяной.
Мы зачерпнули её ладонями. И опять: офигеть! Это была минералка! Самая настоящая, вкуснющая, с густым насыщенным вкусом, с пузырьками, щекочущими язык. Холодная как лёд. В интернете пишут, что эта вода — не нарзан, просто чистейшая талая вода. Но воспоминания однозначно хранят потрясение от её насыщенного, газированного вкуса!
Несколько человек из нашей группы отважно разделись и ухнули в минерализованные глубины. Мы решили не эксремальничать. Главное купание было впереди! Правда выяснилось, что Андрей так переживал, что мы быстро уехали с перевала Каяэшик, что принял решение не ходить к Джилы-Су, а вместе с Алексеем поедет к водопаду, у которого должно было закончиться путешествие, заехав по пути на смотровую, с которой проследить за походом нашей группы, заодно никуда не спеша полюбоваться величественными видами. «Большое виднее на расстоянии, а от Джилы-Су Эльбруса не видно» — заявил он. На том и распрощавшись. Женская и мужская группы двинулись каждая своим путём, а Андрей поехал с Алексеем — наслаждаться видами и медитировать…
Эта дорога осталась в памяти Лены какой-то стремительной лентой восторгов — с привкусом нереальности, сна, чего-то ускользающего… Не сказать, чтобы виды вокруг были особенно фотогеничны, но этот мир был так необычен и прекрасен, и так хотелось донести эти ощущения до Андрея! И она непрерывно фотографировала: тропу, чёрные скалы-«замки», пиками высящиеся над дорогой, велюровые от сухих трав склоны гор… Группа торопилась, и только Лена и ещё одна художественно настроенная дама непрерывно отставали, щёлкая всё вокруг, и догоняли группу пешком, и снова отставали… Так и добрались понемногу до источника…
Название урочища Джилы-Су переводится с кабардинского (Псыхушхо) как лекарственная вода, а с балкарского (Жылы-суу) — тёплая вода. В 1908 г. источник находился в арендном содержании у полковника Конова за 300 рублей в год: «Водами заведует кабардинец, который берёт с больных плату за купание в бассейне нарзана по соглашению — от 5 коп. до 20 коп. за один раз. … лечение обыкновенно заключается в пускании крови, купании в бассейне нарзана и принятии паровых ванн. Пускание крови производит туземный знахарь за особую плату. Паровая ванна устраивается так: в земле копают яму вроде могилы до аршина глубины, в нее набрасывают камни (булыжники), на которых разводят огонь; когда камни раскалятся, огонь заливают водой, в яму опускают больного, укутанного в войлок и, прикрывая буркою, вызывают энергичное потение. Большинство больных возвращается домой здоровыми. Для больных построен сарай из камня и покрыт досками и толем, в стенах и крыше сарая много щелей, через которые свободно гуляет ветер, содержится он грязно, тем не менее арендатор за пользование этим импровизированным помещением берет от 20 до 50 коп. за ночь». Надо сказать, что с той поры местные строения не стали капитальнее, скорее наоборот. И кровь вроде больше не пускают…
Купание было впечатляющим! Каменная чаша, покрытая по бортикам ярко-рыжим налётом, уже служила купелью для нескольких восседавших в желтовато-зелёной воде дам. Мы разделись на лавочке, напялили купальники, и осторожно забрались в чашу, заполненную нарзаном.
Нарзан — это минерализованная вода, выдавливаемая на поверхность из подземных озёр, образованных в процессе таяния ледников на Эльбрусе. Нарзан обычно имеет температуру 15−16 градусов, а тёплый нарзан — до 24 градусов. Такую температуру нарзану обеспечивают остаточные вулканические процессы, происходящие в остывающем магматическом очаге Эльбруса. От момента попадания талой ледниковой воды в подземное озеро до выхода нарзана на поверхность проходит несколько лет.
Термальный по определению, источник на деле оказался весьма прохладным. Лена предложила было вздрагивающим от холода спутницам поактивнее пошевелиться в воде, чтобы согреться. Но умудрённые, живущие неподалёку в палаточном лагере дамы такие попытки пресекли. Не надо шевелиться. Наоборот — замрите! Когда пузырьки газа осядут из воды на кожу, сразу сделается тепло!
И вправду! Мы на минутку замерли, и стало видно, как кожа под водой быстро покрывается мелкими пузырьками. И стало тепло, защипало по коже, закололо смешными иголочками! Удивительное дело! Мы зависли, как лягушки в воде, прислушиваясь к ощущениям, болтая, смеясь, любуясь солнечными окрестностями… Откуда-то приковылял вдоль реки пожилой дядечка взъерошенного вида, с палочкой, присел на лавку. Девушки пытались его пристыдить — ничуть не бывало! «Мужчина, ну вы чего! Мужчина, мы голые! Видите? Голые!» — одна из наших дам стянула плавки, предъявила миру над водой на вытянутой руке. Дядечка был невозмутим. Купальщицы удивлённо пересмеивались… Позже Алексей объяснил нам, что дядечка этот — бомж, давным-давно прибившийся к источнику, живёт там и присматривает за чистотой и порядком. Ему привозят еду, давно считают своим. И мало кто его стесняется. Ему что женское время, что мужское — всё равно…
Надо сказать, что в каменной чаше-купальне есть одна занятная особенность. Сила, с которой нарзан поступает в чашу из скалы, такова, что выглядит источник как очень задорный фонтан. Тугая широкая струя с напором выбрасывает воду — горизонтально, вздымая каскады сверкающих в солнце брызг. Да к тому же не непрерывной силы потоком, а пульсирующими порциями, и мы, конечно же, не преминули по очереди посидеть, прижавшись спиной к источнику — он чувствительно толкает в спину, так что приходится придерживаться руками за камни, чтобы не быть увлечённым водным потоком от скалы в центр купели. Такой вот изрядно позабавивший нас гидромассаж.
Мы выбрались из воды через положенные 15 минут, принялись одеваться. Одна из наших купальщиц, юная девица, украсившая коллективное омовение видом своей гибкой изящной фигурки — вылезать со всеми не пожелала, осталась в купели. И позже мы все были немного напуганы её возгласами — когда по выныривании она обнаружила, что сквозь её нежную светлую кожу по всему телу сине-багровой сеткой проступили капилляры! Зрелище и впрямь было жутковатое. Кто-то заметил, что не стоило сидеть в нарзанной ванне так долго. Впрочем, вскоре всё нормализовалось, кожа у девушки приняла нормальный вид. Но мы все намотали этот урок себе на ус.
Всё хорошо в меру, и любая целебная процедура при неумеренности способна выйти боком! Вскоре к источнику подошла мужская часть нашей группы. Мы же собрали вещи — и поспешили вдоль русла реки. Нам хотелось ещё успеть поглядеть на водопад, а также отыскать несколько минеральных источников, расположенных по пути к водопаду. Один из них был анонсирован как «глазной». Он оказался бьющим прямо из грунта у тропы. В лужице прозрачной воды пульсировали маленькие хрустальные ключики, а по краям источника красовались ярко-оранжевые пятна — словно щедро выдавленная из тюбика краска. Тем же оранжевым цветом был разукрашен ручеёк утекающего через тропу нарзана, и Ленины белые кроссовки оказались прочно выкрашены в не желавший смываться оранжевый. Лена пила из источника и умывалась этой водой, норовящей окрасить всё вокруг в оранжевый цвет. А потом — поспешила за своей женской группой к скалам, с которых извергался мощным потоком водопад Султан.
Путь к водопаду шёл траверсом, узкой символической тропкой. В одном месте пришлось перелезать через трубу. Тропа змеилась по склону, путь оказался неожиданно долгим. В конце концов все, кроме Лены и ещё одной любознательной дамы, повернули назад. Лена упорно скакала вперёд. Ей хотелось запечатлеть фото и видео водопада для Андрея — стать для него немножко глазами в этой части экскурсии, в которой он не поучаствовал. Ничего художественного, впрочем, из её ухищрений не вышло. И вскоре уже по-настоящему пришлось торопиться в обратный путь. «Мужское время» у источника подходило к концу, а это значит — группе следовало воссоединяться, чтобы продолжить путешествие. Теперь уже — в сторону реки Малки, где нас ожидали Алексей с Андреем.
Но это была ещё долгая-долгая дорога! И она была прекрасна — грунтовка через горы, в обрамлении просторов и головокружительных видов. Солнце всё ещё сияло в небесах, но над Эльбрусом соткалась из воздуха лёгкая облачная дымка — словно пёрышки, развеянные по синеве небрежной рукой. Свет падал теперь на Эльбрус под другим углом, и в этом свете сделалось видно, что снега на вершинах подтаяли, схватились настом. Ледяная корка блестела в солнечных лучах, и гора обрела теперь вместо белоснежности какой-то приглушённый, пепельно-сизый оттенок. А над дорогой нашей, в вышине, на вершине небольшой горы, картинно возвышался замок. По слухам — резиденция президента Кабардино-Балкарии…
Дорога для Лены снова превратилась в фотомарафон, перемежающийся пробежками. В группе, кроме Лены, оказалась только одна дама, озабоченная фоторепортажем, и потому все упражнения проделывались ими в паре: фотографирование, скоростное воссоединение с успевшей удалиться группой, опять фотографирование… Так и двигались, не уставая изумляться диковинной красоте ландшафтов…
Вскоре с грунтовой дороги группа свернула на тропу, и та повела по крутому склону вниз. Мы очутились в просторной ложбине, вокруг были коричнево-рыжие скалы, а на дне бил из земли очередной источник. К источнику спустились по тропке двое местных молодых людей — по воду. Мы перекинулись с ними парой слов — те слегка удивлялись, откуда в этом обычно пустынном месте столько народу, явно не аборигенов, и мы рассказали про нашу экскурсию-поход. Из скалы над ущельем струился водопад, к нему вели две крутые «козьи» тропки — одна справа от русла, другая слева — и Лена отправилась наверх, разглядеть водопад поближе. В небесах кружил какой-то хищный птиц, и атмосфера была вполне диковатой и сумрачной. Солнце скрылось, скалы сделались темны и угрюмы. Рассмотрев водопад, Лена поспешила назад, туда, где отдыхала у источника группа.
Меж тем Андрей, поначалу насладившись величием панорамы Приэльбрусья на перевале, уже давно бродил у водопада Каракая-Су, пытаясь найти такие ракурсы, чтобы показать и его громаду, и его мощь — непростая задача, ведь стоит отойти подальше, чтобы влезли в кадр горы, и водяная струйка уже не видится ревущим потоком! А подошедшие попутчики так и вообще на фоне здешних красот казались муравьями.
Река Малка потрясала воображение! Вода в ней оказалась малахитово-зелёного цвета, с голубоватым оттенком, она сверкала как диковинная драгоценность, бурлила, охорашиваясь буйными пенными гребешками. А камешки вдоль русла лежали буровато-красные и зелёные — конечно, не такие насыщенно-яркие, как вода в реке, но тем интереснее было сочетание этой пастельности со звонкостью Малки. Мы двигались вдоль русла к водопаду — и как же это было впечатляюще! Водопад ревел! Это было слышно даже издалека, а по мере приближения делалось даже слегка не по себе… Выглянувшее солнышко отчертило границу света — и глухой тени, в которую успел погрузиться угол ущелья. Там было гулко, прохладно — и мокро! В воздухе висела взвесь мелких брызг, и вскоре оказалось, что подойти близко к водопаду весьма проблематично. Под ногами была вода, вокруг была вода, одежда стремительно промокала, а объективы камер тут же оказывались заплёванными щедрыми брызгами. Мы перекрикивались, пытаясь просить друг друга о взаимной съёмке, а рёв воды заглушал наши голоса. Тут, в этой тени, жил отдельный мир, мрачноватый и восхитительный. Грандиозность водопада Каракая-Су впечатляла!
Вид на реку и водопад сверху оказался сногсшибателен! Картина открылась общим планом: яркая зелёно-голубая, изгибающаяся река в изысканном модерне русла — красно-зелёно-сизый узор камешков, белая грива ревущего водопада, радостно-жёлтые берёзки… И мощные скалы вокруг. И далёкие шапки Эльбруса… Симфония цветов и форм. Живая картинка, прекрасный и необычный мир! «Офигеть!» — в сотый раз выпалила Лена.
Потом, когда улеглись восторги и радость воссоединения, был обед, он же ужин — на просторном плоскогорье в долине Малки, на месте организованной турстоянки. Очень запомнились туалетные домики — кабинки, обитые какими-то плёнками и тряпками на краю поляны у обрыва речного берега. К ним надо было подбираться по деревянным настилам, во множестве мест прогнившим, о чём предупредил заранее Алексей. Доски гуляли под ногами, прогибались и трещали. В общем, поход по естественным надобностям в здешних местах, как впрочем и любые походы здесь — дело немного экстремальное…
Но приключения наши на том не закончились! Мы загрузились в автомобиль и опять покатили по колдобинам, и нас снова бросало из стороны в сторону, а за окнами мелькали волшебные пейзажи, и весёлые упрямые берёзки помахивали нам ветвями в ярко-жёлтом убранстве. Свет был уже вечерним, медовым. В нём велюр гор тоже сделался красноватым, и фиолетовые тени вновь, как в утренние часы, пролегли в складках рельефа и в ущелье, прогрызенном среди гор неутомимой Малкой. Высоко над её ущельем Алексей сделал ещё одну остановку. Кроме роскошных видов вокруг тут была своя достопримечательность — три небольших и якобы древних мегалита. Судя по рисункам на них, их явно использовали при строительстве дороги в качестве реперов. Этакие каменные столбики прямо у обочины — не вызывали они ожидаемого пиетета, но пейзаж разнообразием украшали. В закатных лучах мы пообнимались с мегалитами — вполне фотогеничными на фоне роскошных гор! Эльбрус задёрнул наконец лёгкую облачную штору над своими гордыми вершинами. Но солнце баловало нас до самого заката! Нам повезло в этот день, невозможно повезло с погодой! Каменные мегалиты излучали накопленное за день тепло, и казалось, что они — живые. Какие-то древние существа, замершие в вековой задумчивости или медитации. Тут самое место для слияния с вечностью. Простор, горы, небеса, шелестит вольный ветер… Вот сейчас уберутся восвояси назойливые туристы со своими глупыми фотографическими ласками — и снова покой и внутренняя тишина…
«Правильная группа!» — сказал Алексей. Никто не ныл, не торопился домой, не высказывал желания побыстрее закончить экскурсию. В этом нам тоже повезло в этот день. Мы наслаждались сполна — каждым поворотом, каждым моментом!
И когда опустилось наконец солнце за вершины гор, и небеса окрасились вохитительно-розовым. Волшебный, колдовской вечер! Невозможная красота! Как тут не попросить остановку, не вдохнуть вечерний сумрак, не замереть на минутку среди молчаливого великолепия! День радовал нас до конца, и только лёгкая живописная облачность, словно чтобы довести пейзаж до совершенства, красовалась в небесах…
А потом начало холодать! Горы быстро гасили дневное тепло, это был мир контрастов! И тогда наконец растворённая в воздухе влага явила себя, и из воздуха начал ткаться плотный ночной туман! А мы ехали-ехали среди лилово-синего молока, да и вынырнули на поверхность! И вот тут-то народ наш опять заныл-запросил: остановочку! Лимит заявленного на экскурсию времени давно был исчерпан, но Алексей не возражал. Он и сам наслаждался этим днём, горами, видами — и остановил машину, и мы, вздрагивая от холода и восторга, созерцали сумрачное облачное море, расплескавшееся меж контрфорсов гор. Рыжий осенний лес красиво венчал сонный пейзаж, графично рисуясь вершинами на фоне облаков. И снова не было слов, кроме прилипшего к языку «Офигеть!»
Ночная дорога уже в полной темноте окутала нас сонным покрывалом. Но когда замелькали за окнами огни Кисловодска, и мы покатили по опустевшим вечерним улицам, мы почувствовали уверенность, что когда-нибудь надо будет непременно сюда вернуться — и повторить маршрут! Он вышел невозможно-замечательным — пожалуй, лучший день этого отпуска!
Хотите поделиться своими «дорожными историями»? Пишите в личку Татьяне Афанасьевой И да здравствует наш общий и бесконечный «Гульбарий»! ;)
