Олеся К.
Восьмого марта, вернувшись домой с прогулки,
я обнаружила дома незнакомую куклу. Она гордо восседала на моей кровати, любуясь на мир синими глазками с нереально пушистыми ресницами.
Это была настоящая кукла. Не тонкокостная Барби, гордячка и задавака, требующая женихов, домов и нарядов. И не толстый пупс, заставляющий квохтать над ним и менять памперсы, а кукла-подружка, с которой можно делиться тайнами и дружить. Сейчас подобных и не делают.
Откуда она? Из какой жизни? Кто решил подарить её мне, словно умелый гипнотизёр, покопавшийся в моей голове и узнавший тайну из тайн? Взрослая тётя мечтает о кукле. Чтобы она была из очень мягкой резины оттенка кожи человека, приятная на ощупь. Личико чтобы нежное, с приятной улыбкой, пухлыми губками. А волосы непременно длинные и шелковистые. Платье из нейлона с малюсенькими кнопочками.
Не веря себе, я взяла на руки свою мечту. Как странно, я никогда и никому не говорила о своём желании её иметь. В моей душе поднялась тёплая волна счастья. Я как будто вновь стала маленькой счастливой девочкой, не ведающей, что в жизни есть горе и боль.
– Кто ты, дорогая? – спросила я нежданную гостью. – Откуда ты здесь?
В квартиру вошёл муж. Быстро прошёл в спальню:
– Ты уже погуляла? Я тоже времени даром не терял, к праздничному столу всё готово. Правда, обнаружил, что фруктов маловато, сбегал в магазин, а там такие очереди. Задержался. Ты не сердишься?
– Ну что ты, – я благодарно взглянула на мужа. – Вадим, ты сделал мне такой сюрприз. Духи, цветы, конфеты. А теперь ещё и это необыкновенное чудо. Где ты нашёл такую прелесть? У коллекционеров? Как узнал о моей мечте?
Я взяла куклу на руки.
Брови мужа медленно поползли вверх.
– Что это? Я никакого отношения к игрушке не имею. Наверное, Ванька пошутил. А может, на наследников намекает?
Ну конечно, вот всё и разъяснилось. Наш сын Ваня давно живёт с девушкой, и мы ждём не дождёмся, когда молодые захотят подарить нам внуков. А я в мистику ударилась, меньше надо телевизор смотреть.
Иван и Даша пришли через час, всё это время я практически не спускала куклу с рук. Муж улыбался и предвкушал разговор с сыном о внуках.
– Если куклу подарили, значит, девочку ждут, – мечтательно произнёс он.
Ваня, выслушав мои поздравления и благодарности, изменился в лице.
– Ничего не знаю, Дашка мне ничего не говорила.
Даша отнекивалась:
– Нет, что вы, Олеся Николаевна, рано нам ещё, не думали даже об этом.
– А куклу зачем тогда приволокли? – не сдавалась я.
– Не приносили мы тебе куклу, – удивился сын. – Мы тебе ожерелье из натуральных камней купили.
Я не могла поверить в это. Кто ещё мог проникнуть в квартиру и посадить куклу ко мне на кровать? Мистика просто!
– Да мама твоя, – подсказал мне муж. – Ты же ей ключи дала. Во-о-от, а моей не дала...
– Во-первых, это мамина квартира, и ты со слезами на глазах благодарил её, что согласилась поменяться с нами жильём, – остепенила я его. – А во-вторых, моя мама гостит у тёти Светы и ещё неделю там будет находиться. Я с ней сегодня утром разговаривала, да и тебе не мешало бы их с тётей Светой поздравить, – я протянула трубку Вадиму.
– Александра Ивановна, дорогая, – засюсюкал в трубку муж.
Через десять минут, раскрасневшийся от разговора с тёщей Вадим, утирая пот со лба, как после рабочего дня на шахте, поведал:
– Я всё проверил, тёщенька моя сидит в Самаре безвылазно третий день. Значит, кукла – не её рук дело.
Хотя я и понимала, что не будет мама ради сюрприза взрослой дочери мотаться туда-сюда, но вердикт мужа меня подкосил. Кто-то проник к нам в квартиру и оставил куклу...
Даша подлила масла в огонь:
– Оказывается, куклы могут быть очень опасны, я читала об одной, в неё злой дух вселился. Олеся Николаевна, вы не обратили внимания, ваша головой не вертит?
– Ну хватит! – хлопнула я ладонью по столу. – Признавайтесь – что за розыгрыш? Сегодня не первое апреля!
Раздался звонок в дверь, я поспешила впустить гостя, хотя никого не ждала.
На пороге стояла взволнованная соседка тётя Галя. Мы скомканно поздравили друг друга с праздником.
Я – потому что была расстроена и удручена, а соседка торопилась мне что-то сказать.
– Олеся, ты уж меня прости: может, я что-то не то сделала, но уж очень он меня просил куклу тебе подарить. А я чего же, я же его мальчиком маленьким помню, сразу узнала, хотя столько лет прошло.
Я ничего не поняла из её рассказа. Тётя Галя, вздохнув, начала своё объяснение.
– Павлик приходил, просил куклу тебе передать, чтобы непременно на 8 Марта. А вас никого дома не было, Павлик ждал-ждал и позвонил ко мне в квартиру. Я и решила сюрприз тебе сделать, вы же мне ключи оставили на всякий случай, а теперь думаю: может, зря? Ты же не помнишь ничего...
– Тётя Галя, – взмолилась я, – какой Павлик?
– Сын твоего отца, Павлик, он тебе и телефон оставил, чтобы ты, значит, позвонила, – лепетала тётя Галя, чувствуя себя виноватой в переполохе.
Тётя Галя рассказала, что когда мне было около трёх лет, открылось, что у моего отца была другая семья и в ней рос мальчик Павлик, практически мой ровесник.
Мама Павлика умерла, и мой отец привёл его к нам.
– Я бы и рада его осудить, но ведь он ребёнка своего не бросил, жену не побоялся, – говорила тётя Галя. – Привёл Павлика и сказал: «Я перед тобой виноват, а мальчик нет. Не в приют же его отдавать при живом отце. Если можешь, прости, если нет, мы уйдём».
Мать твоя кричала, конечно, страшно, я поэтому всё и узнала. Но приняла мальчика. Пожили они так больше года, но Шурочка так и не смогла мужа простить. Всё-таки выгнала их.
– А мой папа жив? – не веря своим ушам, спросила я.
– Умер десять лет назад.
Мама говорила мне, что мой отец умер вскоре после моего рождения. Я присела на пуфик в прихожей, ноги не держали. Я вдруг вспомнила мальчика, который жил в нашей квартире. Худенького, лопоухого и очень доброго. Он всегда отдавал мне свои конфеты и разрешал брать машинки.
Значит, у меня есть брат и кукла. Я заплакала.
За праздничным столом мои близкие старались этой темы не касаться, а вечером я позвонила по телефону, который оставил для меня Павел.
– Олеся, здравствуйте, спасибо, что позвонили. Я в папиной квартире разбирался на антресолях и нашёл чемодан, в нём письма для вас и подарки. Отец покупал их к каждому празднику, но ваша мама отдавала их назад. Отец складывал игрушки в чемодан и писал вам письма.
И кукла эта была там. Наш отец написал в одном из писем, что вскоре после нашего ухода он пришёл к вам 8 марта и подарил куклу. Вам тогда было четыре года, вы очень обрадовались, а на другой день ваша мама пришла к нам в квартиру, швырнула эту куклу на пол и потребовала больше никогда не приближаться к её семье: «Ты для нас умер...»
Павлик рассказал, что потом отец женился на хорошей женщине и семья уехала в другой город. Тётя Оля была добрая и к Павлику относилась хорошо, тем более своих детей у неё так и не появилось.
Про меня отец уже особо не вспоминал, прошло время, рана затянулась. Тем более в нём не нуждались. Десять лет назад наш папа умер, а на днях Павел приехал в наш город, чтобы продать его квартиру, и нашёл письма.
– Может быть, глупо, но я очень хотел, чтобы вы эту куклу получили именно 8 марта, как папа задумал. Пусть через столько лет, но вы должны узнать, что отец вас очень любил, – сказал Павел.
На следующий день я, сидя на кухне в квартире отца, читала его письма.
«Доченька, я очень виноват перед тобой; твоя мама права, что не хочет меня видеть. Я хотел, чтобы эта кукла стала твоей подружкой и утешительницей. Я выбирал её с любовью и мыслями о тебе, милой моей малышке, и частичку моей горячей любви к тебе я хотел передать вместе с ней. Когда-нибудь эта игрушка всё равно станет твоей, и я знаю, что, прижимая её к груди, ты почувствуешь, как сильно я люблю тебя».
Тепло попрощавшись с Павлом и заверив его, что он всегда желанный гость и мой любимый брат, я вернулась домой с целым чемоданом моих игрушек. Я взяла куклу на руки, прижала к груди.
– Я чувствую твою любовь, папа, и спасибо за поздравление.
Фото: freepik.com
